Аудиозаписи

Письмо С. К. Силуянову. 28 апреля 1908 г.

Любезный брат Силуянов, получил ваше письмо и книжечку «Коллурий». Просмотрел ее насколько мог внимательно и по правде скажу вам, что она не понравилась мне. Не понравилась мне по сложности, по неясности изложения. Самые же основы… основные мысли ее в высшей степени мне сочувственны, и я от всей души разделяю эти верования, сущность которых в том, что мы все призваны любить друг друга без различия народностей, любить всех. И это учение изложено в других местах, в Евангелии, по-моему, гораздо яснее и ближе к сердцу человеческому, чем в той книжечке, которую вы мне прислали. Особенно хорошо изложено это учение в послании Иоанна.

Посылаю Вам некоторые из моих книг, в которых я старался выразить эту самую мысль. Но не думайте, чтоб я считал свои книги хорошими или лучше других. Я держусь только одного главного учения о любви, которое я встречаю везде, во всех сочинениях мудрых людей с самой глубокой древности. Среди язычников так же, как и среди евреев и христиан. Это же учение есть у индусов, у браминов, у буддистов, у кон-фуцианцев, у таосистов. Советовал бы вам заглянуть в книгу, составленную мною, называемую «Круг чтения», то есть изречения и мысли мудрых людей и святых людей на каждый день. Может быть, эта книга вы… понравится вам, очень рад бы был. Прощайте, желаю вам всего лучшего.

Письмо Т. А. Кузминской. 24 марта 1908 г.

Получил твое письмо, милая Таня, и очень был рад ему. Рад, как всегда, вспомнить и живо восстановить отношение с тобою. Ты напишешь, как ты верно пишешь, наверно, больше сердцем, а это самый лучший инструмент для того, чтобы хорошо написать то, что пишется. Пожалуйста, печатай, и я с удовольствием и, наверно, с большой радостью прочту это твое писание.

Передай мой привет твоим. Братски целую тебя, извини, что письмо коротко, я говорю в фонограф, я устал, много работал и не совсем здоров.

Письмо Э. Р. Стамо. 28 апреля 1908 г.

Извините, дорогая Элеонора Романовна, что долго не отвечал вам; очень занят и чувствую, что становлюсь слаб и не успеваю делать всего, чего хочется. На вопросы ваши, именно на два вопроса, отвечаю следующее. Первое, что касается текстов, всяких текстов священного писания, очень советую всем, как и я уже давно делаю, не приписывать никакого особенного значения текстам, то есть тому, что написано в известном писании, считающемся священным. Во-первых, потому, что в тех книгах, которые считаются священными, как, например, даже в Евангелии, рядом с самыми высокими и глубокими истинами находятся величайшие пустяки, часто происходящие от извращения переписчиков или умышленных извращений. Кроме того, нет никакого расчета копаться в старых книгах, когда, очень может быть, найдешь гораздо более сильные и разумные вещи в книгах новых. Так, например, для меня какой-нибудь Кант, Эмерсон, Лихтенберг во многих местах без всякого сравнения выше тех пророков, о которых вы цитируете. А еще жалко тратить усилия мысли на разбирание и придумывание значения текстов. Гораздо лучше своим умом думать, своим сердцем чувствовать и выражать, как умеешь, свои мысли. Разумеется, пользуясь всем тем, что дали люди прежде нас. На второй же ваш вопрос о том, можно ли печатать мои письма, я бы просил лучше не печатать. В теперешнее время почему-то вздумали заниматься моей персоной, и всякое мое письмо и слово очень может быть перетолковано на самые разнообразные лады. А это меня несколько… мне несколько неприятно и тревожит. Лучше воздержаться. Дружески жму вам руку. Прощайте.

Письмо Я. И. Панфилову. 28 апреля 1908 г.

Получил ваше письмо, Яков Иванович. Очень интересное и мне вполне очень приятное. Посылаю вам несколько книг и предоставляю вашему другу Чень Ю-са выбрать то, что он хочет. Впрочем, я обозначу те, которые, думаю, что могут более быть интересны китайцам. Я с тех пор, как знаю о китайцах, всегда все больше и больше интересуюсь ими. И ожидаю от них очень многого в установлении порядка жизни на нашем земном шаре… И… Большое их количество, а главное, их, хотя и не признающее христианство, но христианский дух этого народа всегда трогал меня и привлекал к себе. Посылаю вам по нескольку экземпляров книг, с тем чтобы вы могли поделиться с теми, кто пожелал бы их иметь. Очень благодарен вам за ваши извещения и очень рад общению с вами.

Ваш Лёв Толстой.