Лев Николаевич
Толстой

Полное собрание сочинений. Том 55

Дневники и Записные книжки
1904—1906

Настоящее издание представляет собой электронную версию 90-томного собрания сочинений Льва Николаевича Толстого, вышедшего в свет в 1928—1958 гг. Это уникальное академическое издание, самое полное собрание наследия Л. Н. Толстого, давно стало библиографической редкостью. В 2006 году музей-усадьба «Ясная Поляна» в сотрудничестве с Российской государственной библиотекой и при поддержке фонда Э. Меллона и координации Британского совета осуществили сканирование всех 90 томов издания. Однако для того чтобы пользоваться всеми преимуществами электронной версии (чтение на современных устройствах, возможность работы с текстом), предстояло еще распознать более 46 000 страниц. Для этого Государственный музей Л. Н. Толстого, музей-усадьба «Ясная Поляна» вместе с партнером – компанией ABBYY, открыли проект «Весь Толстой в один клик». На сайте readingtolstoy.ru к проекту присоединились более трех тысяч волонтеров, которые с помощью программы ABBYY FineReader распознавали текст и исправляли ошибки. Буквально за десять дней прошел первый этап сверки, еще за два месяца – второй. После третьего этапа корректуры тома и отдельные произведения публикуются в электронном виде на сайте tolstoy.ru.

В издании сохраняется орфография и пунктуация печатной версии 90-томного собрания сочинений Л. Н. Толстого.

Руководитель проекта «Весь Толстой в один клик»

Фекла Толстая

Перепечатка разрешается безвозмездно.

Reproduction libre pour tous les pays.

ДНЕВНИКИ И ЗАПИСНЫЕ КНИЖКИ
1904—1906

РЕДАКТОР

H. Н. ГУСЕВ

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТОМУ ТОМУ.

Настоящий том содержит Дневники, Записные книжки и отдельные записи Л. Н. Толстого за 1904—1906 гг. В том включены также конспективные записи книги Н. К. Шильдера «Император Александр I», которую Толстой изучал в 1905 г. в связи с своей работой над повестью (оставшейся неоконченной) «Посмертные записки старца Федора Кузмича», а также его пометки на закладках к этой книге.

Весь текст Дневников Толстого 1904—1906 гг. публикуется впервые, за исключением небольших отрывков из них, печатавшихся в биографиях Толстого и в других книгах о нем. Из Записных книжек 1904—1906 гг. никаких выдержек в печати не появлялось.

Свои мысли и наблюдения Толстой обычно заносил сначала в Записные книжки, а через некоторое время, когда записей накапливалось достаточное количество переписывал их, с значительными исправлениями, в свой Дневник.

Этому переписыванию мыслей из Записных книжек в Дневнике обычно предшествует слово: «Записать», — за которым под номерами следуют переписанные и исправленные мысли и наблюдения, ранее внесенные в Записные книжки. Таким образом Записные книжки Толстого являлись в известной степени как бы черновиками его Дневников. На этом основании к тексту Записных книжек нами делаются примечания, указывающие, какого числа и под каким номером данная мысль была Толстым переписана в Дневник. Обратных же ссылок — в тексте Дневника на текст записных книжек — не делается.

Объем имеющихся в нашем распоряжении Записных книжек Толстого 1904—1906 гг. в сравнении с объемом Дневника за те же годы очень незначителен; это указывает на то, что сохранилисьVII VIII не все Записные книжки этих годов. Это подтверждается и тем, что в Дневнике Толстого 1905—1906 гг. есть ряд упоминаний о записях в Записных книжках, нам неизвестных. Такие упоминания находим в записях Дневника от 4 мая 1905 г. (стр. 138—139), 31 июля 1905 г. (стр. 152), 27 августа 1905 г. (стр. 158), 3 мая 1906 г. (стр. 225) и др. Кроме того, в «Ежедневнике» С. А. Толстой под 26 января 1906 г. записано, что Лев Николаевич потерял Записную книжку.

В текстах Дневников и Записных книжек везде соблюдена орфография Толстого, за исключением одного случая: частица «то» в словосочетаниях типа «что-то», «кто-то» и т. д., которую Толстой обычно писал без черточки, во избежание неясности везде дается через черточку (дефис).

В комментариях к настоящему тому редактором широко использованы обширные неопубликованные (за исключением небольшой части) «Яснополянские записки» Д. П. Маковицкого, являющиеся подробной летописью жизни Толстого и окружавших его лиц с октября 1904 г. по день ухода Толстого из Ясной поляны.

Все письма к Толстому, упоминаемые в настоящем томе, хранятся в Толстовском кабинете Всесоюзной библиотеки имени В. И. Ленина (Москва). Письма Толстого к разным лицам с 1 января 1904 г. по 30 июня 1905 г. печатаются в 75 томе нашего издания, а с 1 июля 1905 г. по 31 декабря 1906 г. — в 76 томе; письма к В. Г. Черткову 1904—1906 гг. — в 88 и 89 томах.

Н. Гусев.

РЕДАКЦИОННЫЕ ПОЯСНЕНИЯ.

При воспроизведении текста Дневников и Записных книжек Л. Н. Толстого соблюдаются следующие правила.

Текст воспроизводится с соблюдением всех особенностей правописания, которое не унифицируется, т. е. в случаях различного написания одного и того же слова все эти различия воспроизводятся (напр. «этаго» и «этого», «тетенька» и тетинька»).

Слова, не написанные явно по рассеянности, дополняются в прямых скобках.

Ударения в «что» и других словах, поставленные Толстым, воспроизводятся, и это оговаривается в сноске.

Неполно написанные конечные буквы (напр. крючок вниз вместо конечного «ъ» или конечных букв «ся» в глагольных формах) воспроизводятся полностью без каких-либо обозначений и оговорок.

Условные сокращения (т. н. «абревиатуры») типа «к^ой», вместо «которой», раскрываются, причем дополняемые буквы ставятся в прямых скобках: «к[отор]ой».

Слова, написанные неполностью, воспроизводятся полностью, причем дополняемые буквы ставятся в прямых скобках: т. к. — т[акъ] к[акъ]; б. — б[ылъ].

Не дополняются: а) общепринятые сокращения: и т. п., и пр., и др., т. е.; б) любые слова, написанные Толстым (или кем-либо в текстах, цитируемых в комментариях) сокращенно, если «развертывание» их резко искажает характер записи Толстого, ее лаконический, условный стиль.

Слитное написание слов, объясняемое лишь тем, что слова для экономии времени и сил писались без отрыва пера от бумаги, не воспроизводится.IX

X Описки (пропуски и перестановки букв, замены одной буквы другой) не воспроизводятся и не оговариваются в сносках, кроме тех случаев, когда редактор сомневается, является ли данное написание опиской.

Слова, написанные явно по рассеянности дважды, воспроизводятся один раз, но это оговаривается в сноске.

Ошибки в обычных у Толстого нумерациях «мыслей» (в поздних Дневниках) в тексте исправляются, но с оговоркой в сноске.

После слов, в чтении которых редактор сомневается, ставится знак вопроса в прямых скобках: [?]

В случаях колебания между двумя чтениями в сноске дается другое возможное чтение.

На месте не поддающихся прочтению слов ставится: [1 неразобр.] или [2 неразобр.], где цифры обозначают количество неразобранных слов. Кроме того, в тех случаях, когда признает нужным редактор, дается в сноске факсимильное воспроизведение непрочтенного слова.

В случаях написания слов или отдельных букв поверх написанного или над написанным (и зачеркнутым) обычно воспроизводятся вторые написания без оговорок и лишь в исключительных случаях делаются оговорки в сноске.

Из зачеркнутого — как словà, так и буквы начатого и сейчас же оставленного слòва — воспроизводятся по усмотрению редактора и помещаются в сноске, причем знак сноски ставится при слове, после которого стоит зачеркнутое.

Более или менее значительные по размерам места (абзац или несколько абзацев), перечеркнутые (одной чертой или двумя чертами крест на крест и т. п.) воспроизводятся не в сноске и ставятся в ломаных < > скобках. В отдельных случаях допускается воспроизведение зачеркнутых слов в ломаных < > скобках в тексте, а не в сноске.

В случаях воспроизведения зачеркнутого неполного слова оно или не дополняется или, если дополняется, то дополняемые буквы ставятся в прямых скобках.

Не зачеркнутое явно по рассеянности (или зачеркнутое сухим пером) рассматривается как зачеркнутое и не оговаривается.

Зачеркнутое явно по рассеянности воспроизводится как незачеркнутое, но с оговоркой в сноске.X

XI Слова зачеркнутые и снова восстановленные, что обычно обозначается точками под словом, воспроизводятся или с оговоркой в сноске: Зачеркнуто и восстановлено или без таковой оговорки, по усмотрению редактора.

Вымаранное (не зачеркнутое!) самим Толстым или другим лицом с его ведома или по его просьбе воспроизводится с разрешения В. Г. Черткова.

Вымаранное (не зачеркнутое!) не Толстым и без его ведома воспроизводится с оговоркой в сноске.

Написанное на полях или между строк и являющееся аннотацией, не связанной синтаксически с основным текстом, воспроизводится в сноске.

Написанное в скобках воспроизводится в круглых скобках.

Подчеркнутое воспроизводится курсивом. Дважды подчеркнутое — курсивом с оговоркой в сноске.

В отношении пунктуации: 1) воспроизводятся все точки, знаки восклицательные и вопросительные, тире, двоеточия и многоточия (кроме случаев явно ошибочного написания); 2) из запятых воспроизводятся лишь поставленные согласно с общепринятой пунктуацией; 3) ставятся все знаки в тех местах, где они отсутствуют с точки зрения общепринятой пунктуации, причем отсутствующие тире, двоеточия, кавычки и точки ставятся в самых редких случаях. — При воспроизведении «многоточий» Толстого ставится столько же точек, сколько стоит их у Толстого.

Воспроизводятся все абзацы. Делаются отсутствующие абзацы: 1) когда новая запись за день у Толстого начата не с красной строки; 2) в тех местах, где начинается разительно отличный по теме и характеру от предыдущего текст, причем каждый раз делается оговорка в сноске: Абзац редактора. Знак сноски ставится перед первым словом сделанного редактором абзаца.

Перед началом каждой отдельной записи за день в тех случаях, когда из текста ясно видно, что должна стоять дата, хотя ее и нет, ставится редакторская дата — число дня и месяц в прямых скобках курсивом корпусом: [24 октября. Я. П.]

В случаях ошибочной даты у Толстого редакторская дата дается в исправленном виде, ошибочная же дата Толстого оставляется.XI

XII В случаях, когда запись Толстым датирована несколькими днями, в редакторской дате ставится только последнее число дня: [10 Ноября. Я. П.]

Линии, проведенные Толстым между строк, поперек всей страницы, и отделяющие один комплекс строк от другого (делалось Толстым почти исключительно в записных книжках), так и передаются линиями.

Слова, написанные рукой не Толстого, оговариваются в сноске. Знак сноски ставится при последнем слове, написанном рукой Толстого.

Рисунки и чертежи, имеющиеся в тексте, воспроизводятся (в основном тексте) факсимильно.

Переводы иностранных слов и выражений, принадлежащие редактору, печатаются в сносках в прямых скобках.

В комментариях приняты следующие сокращения:

АД — авторская дата.

АТБ — Архив Л. Н. Толстого во Всесоюзной библиотеке имени В. И. Ленина (Москва).

ГТМ — Рукописное отделение Государственного Толстовского музея в Москве.

Д — Дневник Л. Н. Толстого.\

ЕСТ — «Ежедневник» С. А. Толстой. («Ежедневники» велись С. А. Толстой с 1893 года; не опубликованы, за исключением выдержек из «Ежедневника» за 1910 г., напечатанных в книге: «Дневники Софьи Андреевны Толстой. 1910», изд. «Советский писатель», М. 1910. Хранятся в Музее-усадьбе «Ясная поляна».)

ЯЗ — Д. П. Маковицкий, «Яснополянские записки», вып. 1—2, изд. «Задруга», М. 1922—1923. Здесь напечатаны записи с 26 октября 1904 г. по 8 марта 1905 г. Кроме того в журнале «Голос минувшего» 1923, № 3, напечатаны записи Д. П. Маковицкого с 2 по 24 октября 1905 г. Остальная (бòльшая) часть записок Д. П. Маковицкого не опубликована.

Л. Н. ТОЛСТОЙ В 1906 ГОДУ

фотография В. Г. ЧЕРТКОВА

* ДНЕВНИКИ
1904—1906

[1904]

2 Янв. 1904. Я. П.

Написалъ въ старомъ дневникѣ разсказъ Бож[еское] и Чел[овѣческое]. Два дня б[ылъ] нездоровъ. Нынче лучше. Хорошо думается. Нынче ночью думалъ:

1) Движеніе, кот[орое] мы представляемъ себѣ вѣчнымъ въ будущемъ въ видѣ прогресса, есть очевидная иллюзія, вытекающая изъ сознанія нашей отдѣленности отъ міра. Безъ движенія нѣтъ отдѣленія. Въ сущности же мы, какъ и Богъ, стоимъ неподвижно, и намъ кажется только,[1] что мы разрываемъ,[2] расширяемъ свои предѣлы. Въ этомъ жизнь. Богъ нами дышитъ.

3 Янв. 1904. Яс. Пол.

Здоровье не совсѣмъ хорошо: желчь — печень. Ѣздилъ верхомъ, оттепель. Здѣсь Сережа и тет[я] Таня. Очень хорошо думается. Понемногу подвигаюсь въ «Фальш[ивомъ] Куп[онѣ]». Но очень ужъ безпорядочно. Занятъ тоже[3] исправленіемъ «Мыслей».[4] Думалъ:

1) Боюсь ли я смерти? Нѣтъ. Но при приближеніи ея или мысли о ней не могу не испытывать волненія въ родѣ того, что долженъ бы испытывать путешественникъ, подъѣзжающій къ тому мѣсту, гдѣ его поѣздъ съ огромной высоты падаетъ въ море, или поднимается на огромную высоту вверхъ на балонѣ. Путешественникъ знаетъ, что съ нимъ ничего не случится, что съ нимъ будетъ то, что б[ыло] съ миліонами существъ, что онъ только перемѣнитъ способъ путешествія, но онъ не можетъ не3 4 испытывать волненія, подъѣзжая къ мѣсту. Такое же и мое чувство къ смерти.

2) Я сначала думалъ, что возможно установленіе доброй жизни между людьми при удержаніи тѣхъ техническихъ приспособленій и тѣхъ формъ жизни, въ к[оторыхъ] теперь живетъ человѣчество, но теперь я убѣдился, что это невозможно, что добрая жизнь и теперешнія технич[ескія] усовершенствованiя и формы жизни несовмѣстимы. Безъ рабовъ нетолько не будетъ нашихъ театровъ, кондитерскихъ,[5] экипажей, вообще предметовъ роскоши, но едва ли будутъ[6] всѣ желѣзн[ыя] дороги, телеграфы. A кромѣ того, теперь люди поколѣніями такъ привыкли къ искусственной жизни, что[7] всѣ городскіе жители не годятся уже для справедливой жизни, не понимаютъ, не хотятъ ея. Помню, какъ Юша Оболенскій, попавъ въ деревню во время мятели, говорилъ, что жизнь въ деревнѣ, гдѣ заносить снѣгомъ такъ, что надо отгребаться, невозможна. Теперь есть люди, и это тѣ, к[оторые] считаются самыми образованными, к[оторые] удивляются не тому, какъ могли люди устроиться такъ, что для нихъ нѣтъ ни мятел[ей], ни темноты, ни жара, ни холода, ни пыли, ни разстоянія, какъ живутъ городскіе люди, а удивляются тому, какъ это люди, живя среди природы, борятся съ ней.

3) Движеніе есть иллюзія, необходимо вытекающая изъ нашей отдѣленности. Признать смыслъ жизни въ нашемъ отдѣльномъ совершенствованіи (расширеніи предѣловъ) нельзя, п[отому] ч[то] всякое совершенствованiе, всякое расширеніе есть ничто[8] среди безконечнаго пространства и времени; признать смыслъ жизни, какъ я дѣлалъ это прежде, въ прогрессѣ — единеніи существъ, опять нельзя, п[отому] ч[то] опять всякое единеніе въ виду безконечности пространства и времени есть ничто. Такъ что жизнь наша есть[9] движеніе только для насъ, но[10] въ дѣйствительности жизнь неподвижна.4

5 Для чего-то я[11] есмь отдѣленное[12] отъ всего другаго духовное существо, которому кажется, что оно движется среди движущихся[13] существъ, между рожденіемъ и смертью.[14] Существу этому несомнѣнно твердо, хорошо только въ той мѣрѣ, въ кот[орой][15] оно сознаетъ свою духовность. Сознаніе же этой духовности кажется[16] ему расширеніемъ[17] его предѣловъ. И потому[18] я признаю это сознаніе своей духовности или расширеніе[19] предѣловъ своимъ закономъ, или волей Того,[20] кто[21] поставилъ это духовное существо, составляющее мою жизнь, въ условія отдѣленности. Отдѣленность духовнаго существа и кажущееся расширеніе своихъ предѣловъ не имѣетъ для меня никакого смысла, но смыслъ этотъ,[22] недоступный для[23] меня, долженъ быть и есть. — Въ этомъ-то, въ томъ, что жизнь моя имѣетъ непонятный для меня, но глубокій смыслъ, въ этомъ истинная и необходимая людямъ вѣра. Я вѣрю, что есть Тотъ, для Кого моя жизнь имѣетъ смыслъ, и есть смыслъ въ моей жизни.

————————————————————————————————————

6 Янв. 1904. Я. П.

Здоровье немного лучше. Чудная погода. Составлялъ новый календарь. Нынче пишу: Фальш[ивый] Куп[онъ]. Записать надо:

1) Два ума: умъ въ области матерьяльной — наблюденія, выводы, разсужденія о наблюдаемомъ, и другой умъ въ области духовной: отношеніе къ Богу, къ людямъ, другимъ существамъ, нравственныя требованія... Большей частью, даже всегда, чѣмъ больше одинъ умъ, тѣмъ меньше другой.5

6 11 Янв. 1904. Я. П.

Былъ нездоровъ печенью дня четыре. Не писалъ. Вчера кончилъ прибавку къ Гарисону и занимался календаремъ. — Чувствую себя очень, очень хорошо. Очень опредѣленно безъ усилія[24] живу передъ Богомъ. И очень радостно. — Вчера думалъ:

1) Какое заблужденіе и какое обычное: думать и говорить:[25] я живу. Не я живу, а Богъ живетъ во мнѣ. А я только прохожу черезъ жизнь или, скорѣе, появляюсь въ одномъ отличномъ отъ другихъ видѣ. —

[26]Прибавляю 22 Марта. Богъ живетъ во мнѣ или, скорѣе, черезъ меня, или, скорѣе: мнѣ кажется, что есть я, а то, что я называю мною, есть только отверстіе, черезъ к[оторое] живетъ Богъ.

14 Янв. 1904. Я. П.

Проснулся нынче здоровый, физически сильный и съ подавляющимъ сознаніемъ своей гадости, ничтожества, скверно прожитой и проживаемой жизни. И до сихъ поръ — середины дня — остаюсь подъ благотворнымъ этимъ настроеніемъ. Какъ хорошо, даже выгодно чувствовать себя, какъ нынче, униженнымъ и гадкимъ! Ничего ни отъ кого не требуешь, ничто не можетъ тебя оскорбить, ты всего худшаго достоинъ. Одно только надо, чтобы это[27] униженіе не переходило въ отчаянность, въ уныніе, не мѣшало стремленію хоть немного выпростаться изъ своей вонючей ямы, — не мѣшало работать, служить, чѣмъ можешь. Сейчасъ пришло въ голову кое-что. И прежнее записать:

1) Какое праздное занятіе вся наша подцензурная литература! Все, что нужно сказать, что можетъ быть полезно людямъ въ области внутренней, внѣшней политики, экономич[еской] жизни[28] и, главное, религіозной, все,[29] что разумно, то не допускается. Тоже и въ дѣятельности общественной. Остается забава дѣтская. «Играйте, играйте, дѣти. Чѣмъ больше играете,6 7 тѣмъ меньше возможности вамъ понять, что мы съ вами дѣлаемъ». Какъ это стало несомнѣнно ясно мнѣ.

<2) Всѣхъ людей можно себѣ представить придавленными огромнымъ — ну, хоть досчатымъ поломъ — или, лучше, войлокомъ. И всѣ лежатъ скорчившись, согнувшись, и имъ тяжело, душно, и нужно и хочется расправиться. И вотъ каждый, вмѣсто того, чтобы по мѣрѣ силъ[30] выпрямиться, стать во весь ростъ (стараться быть совершеннымъ, какъ Отецъ вашъ Небесный), каждый прорываетъ войлокъ, выпрастываетъ руки, кладетъ на войлочный покровъ и сидитъ или лежитъ. Тѣмъ, кот[орые] не прорвали войлокъ и хотятъ выпрямиться, становится еще тяжелѣе, и возможность поднять весь покровъ вслѣдствіи дыръ становится еще труднѣе. Всѣ эти дыры — это всевозможныя дѣятельности людскія:[31] и государственная, и общественная, и научная, и художественная. Нужна же одна дѣятельность: выпрямленія. (Не вышло).>

Нынче 15 Ян. Я. П. 1904.

Думалъ о томъ же сравненіи. Хочется его употребить, а все не выходитъ. Думалъ еще такъ:

Неясно. Отложу.

Нынче думалъ о главномъ различіи науки и религіи. Человѣку, — онъ какъ лошадь на топчакѣ, — нужно сейчасъ дѣйствовать. А чтобы дѣйствовать, надо знать, какъ. И для того, чтобы знать это, есть такое предъугадывающее обобщеніе, вдохновеніе — религіозное сознаніе. И потому оно всегда было, есть и будетъ.

Сон[я] и Саш[а] все въ Москвѣ. Здоровье порядочно. Немного писалъ Купонъ.

16 Янв.

Вчера писалъ о религіи. Здоровье недурно. Нынче ничего не могу писать, не выспался. С[оня] пріѣхала. Вчера[32] б[ылъ] Буланже. Нынче все пытался[33] работать надъ календаремъ, но не могъ ничего сдѣлать. Вчера думалъ:7

8 1) Естественники, физіологи[34] разсуждаютъ о томъ, какъ получаются человѣкомъ впечатлѣнія отъ внѣшняго міра, и изслѣдуютъ глазъ,[35] волны свѣт[а], источникъ колебанія волнъ эфира и воздуха для слуха и нервовъ для осязанія и т. п., а дѣло все въ томъ, что человѣкъ и всякое живое существо неразрывно связано — есть одно со всѣми[36] существами міра и знаетъ ихъ также, какъ себя, только нѣсколько отдаленнѣе. И когда получаетъ впечатлѣнія, познаетъ ихъ, только вспоминаетъ то, что знаетъ.

2) Какъ правъ Аміель, что для всякаго чувства и мысли есть свой зенитъ, на кот[оромъ] надо стараться удержать, запечатлѣть чувство или мысль. Пропустишь — и не возстановишь. Такъ я думалъ о разбойничьей шайкѣ правительствъ такъ сильно и ясно дня два тому назадъ, а теперь все холодно и несильно. —

18 Янв. 1904. Я. П.

Здоровье хорошо. Вчера гуляя думалъ о смерти, чувствовалъ ея приближеніе съ радостнымъ, да, радостнымъ спокойствіемъ. Благодарю Бога. Еще думалъ вчера:

1) Время[37] для насъ только по неспособности нашей обнять все — наша отдѣленность (тоже и пространство). Но какже объяснить происхожденіе животныхъ, людей отъ родителей? — Что такое внѣ времени мой сынъ? Какое его отношеніе ко мнѣ? Такое же, какое мое отношеніе къ моему отцу, моей матери, моей женѣ — болѣе близкое, чѣмъ къ другимъ существамъ. Козявка, жившая 1000 лѣтъ тому назадъ въ Австраліи, — самое далекое отъ меня существо; собака, жившая тогда же въ Австраліи, ближе;[38] козявка, теперь живущая въ Австр[аліи], ближе; собака, лошадь въ Россіи, чѣмъ современнѣе, тѣмъ еще ближе; человѣкъ въ Австр[аліи] еще ближе, въ Россіи еще ближе, въ Ясн[ой] Пол[янѣ] еще ближе, мой сынъ теперь еще ближе. — Какже можетъ представляться міръ существу, для к[отораго] нѣтъ времени и пространства? А также какъ мнѣ представляется8 9 мое «я», совокупляющее въ cебѣ все мое прошедшее въ этомъ мірѣ. Je m’entends.[39]

Вчера немного добавилъ къ Шексп[иру] и просмотрѣлъ Купонъ и Камень. На душѣ хорошо.

19 Янв. 1904. Я. П.

Здоровье похуже. Вчера очень хорошо думалъ:

1) Я — духовное и потому внѣпространств[енное], внѣвременное, безконечное, вѣчное существо, отдѣленное отъ своего начала (знаю, что слово и понятіе отдѣленности есть понятіе временно-пространственное, но не могу иначе понимать). И это отдѣленное существо рвется изъ своихъ предѣловъ, какъ сжатый газъ; и въ томъ жизнь, что оно, сознавая свою духовность, свое единство со Всѣмъ, стремится соединиться съ нимъ. Въ этомъ стремленіи, усиленіи сознанія, въ этомъ трепетаніе божеской жизни. Всякое существо, живя — добрѣетъ, т. е. сознаетъ все больше и больше свое единство съ другими существами, съ міромъ, со Всѣмъ. Мнѣ это представляется во времени,[40] т. е. что къ старости и собака и человѣкъ становятся добрѣе, но въ дѣйствительности это происходить внѣ времени, т. е. человѣкъ въ одно и тоже время и отдѣленн[остъ] и все. Противорѣчіе во всемъ, что мы думаемъ внѣ[41] формъ пространства и времени (и злѣе и добрѣе), т. е. нашего ума не хватаетъ на мышленіе внѣ прост[ранства] и времени. Логично только то, что мы видимъ въ простран[ствѣ] и времени. Но самое пространство и время не логичны.

2) То, что пространство и время не существуютъ сами по себѣ, а суть только необходимыя формы мышленія вслѣдствіи нашей отдѣленности, доказывается тѣмъ, что пространство и время взаимно опредѣляются: пространство есть возможность представить (постигать) два предмета въ одно и тоже время, или вообще постигать два предмета (независимо отъ времени). Время же есть возможность представлять, постигать два предмета въ одномъ и томъ же пространствѣ или независимо отъ пространства.9

10 Нынче ничего не дѣлалъ, только чуть чуть поправилъ Камень.

22 Янв. 1904. Я. П.

Здоровье все хорошо, но смерть близка. Плохо работалось. Нынче занимался купономъ и колеблюсь, оставить или уничтожить чертей. Вчера и нынче очистилъ всѣ письма. Думалъ:

1) Къ правительству надо выяснить свое отношеніе. И отношеніе это можетъ быть двоякое: или правительство есть необходимое условіе порядка, и надо подчиняться и служить ему; или признать то, что я признаю и что нельзя не признать, что правит[ельство] есть шайка разбойниковъ, и тогда надо, кромѣ того, что стараться просвѣтить этихъ разбойниковъ, убѣдить ихъ перестать быть разбойниками, самому выгородить себя, насколько это возможно, отъ участія съ этими разбойниками въ пользованіи ихъ добычей. Главное, не дѣлать то, что дѣлаютъ теперь либералы: признавать правительство нужнымъ и бороться съ нимъ его же орудіями. Это дѣтская игра.

2) Ночью думалъ: что такое время? Отчего оно какъ будто идетъ и идетъ медленно? Вѣдь ничего не идетъ, а только я сличаю различныя движенія, такъ что времени нѣтъ или оно стоить.[42] A кромѣ того, всякій промежутокъ времени есть частица безконечности, т. е. ничто. Если допустить время безконечное, то нѣтъ различныхъ существъ. Всѣ существа суть различныя соединенія, а такъ [какъ] эти соединенія происходятъ безконечно, то всѣ повторятся безконечное количество разъ, и нѣтъ[43] ихъ уничтоженія. Запутался. Чепуха. Усталъ.

27 Янв. Я. П. 1904.

Три дня насморкъ и кашель, и три дня ничего не писалъ. И имѣю слабость думать, что это дурно. Кое что записано въ книжечку. А сейчасъ ходилъ гулять и думалъ:

1) Война, и сотни разсужденій о томъ, почему она, что она означаетъ, что изъ нея будетъ и тому под. — Всѣ — разсуждающіе люди, отъ царя до послѣдняго фурштата. И всѣмъ предстоитъ, кромѣ разсужденій о томъ, что будетъ отъ войны для всего міра, еще разсужденіе о томъ, какъ мнѣ, мнѣ, мнѣ[44]10 11 отнестись къ войнѣ? Но никто этого разсужденія не дѣлаетъ. Даже считаетъ, что не слѣдуетъ, что это не важно. А схвати его за горло и начни душить, и онъ почувствуетъ, что важнѣе всего для него его жизнь — эта жизнь его я. А если важнѣе всего эта жизнь его я, то кромѣ того, что онъ — журналистъ, царь, офицеръ, солдатъ, онъ — человѣкъ, пришедшій въ міръ на короткій срокъ и имѣющій уйти по волѣ Того, Кто его послалъ. Что же для него важнѣе того, что ему дѣлать въ этомъ мірѣ, очевидно важнѣе всѣхъ разсужденій о томъ, нужна ли и къ чему поведетъ война. A дѣлать по отношенію войны ему очевидно что: не воевать, не помогать другимъ воевать, если ужъ не удерживать ихъ.

28 Янв. 1904. Я. П.

Все не справлюсь. И печень и насморкъ. Нынче немного поправлялъ купонъ. И хорошо думалъ о войнѣ, кот[орая] началась. — Хочется написать о томъ, что когда происходитъ такое страшное дѣло, какъ война, всѣ[45] дѣлаютъ сотни соображенiй о самыхъ различныхъ значеніяхъ и послѣдствіяхъ войны, но никто не дѣлаетъ разсужденія о себѣ: что ему, мнѣ, надо дѣлать по отношенію войны. Это самая лучшая и ясная иллюстрація того,[46] какъ ничто не можетъ исправить существующаго зла, кромѣ религіи.

Не знаю, какъ удастся. До сихъ же поръ голова работаетъ плохо. И то хорошо, какъ и все. Записано:

1) Точно также для серьезнаго отношенія къ жизни нужно понимать и помнить, что я умру, какъ и то, что меня не было прежде.

2) Главное спасеніе отъ всѣхъ бѣдъ — это сознаніе людьми своихъ обязанностей къ Богу и поставленіе ихъ впереди всѣхъ другихъ обязанностей: помнить, что прежде, чѣмъ я — Царь, кучеръ, городовой, я — человѣкъ. Это, только это одно я желалъ бы проповѣдовать всѣмъ людямъ.

3) Есть трудолюбіе, вытекающее изъ желанія служить Богу и людямъ. Это добродѣтель. Есть трудолюбіе, вытекающее изъ желанія улучшить свое положеніе. Это[47] безразлично,11 12 если не вредно людямъ, хотя трудно, чтобы такъ было. И есть трудолюбіе изъ желанія забыться, не покаяться. Это всегда дурное, жалкое, вредное трудолюбіе. —

[4)] У европейскихъ народовъ 133 миліарда долга. Кто кому долженъ? Бѣдняки, трудящіеся — богачамъ, владѣющимъ бумагами. — Мож[етъ] б[ыть], когда нибудь будетъ иначе, но до сихъ поръ проценты на долги выплачиваютъ трудящіеся рабочіе; получаютъ же эти проценты — богатые, владѣтели бумагъ.

Все болитъ печень, и нѣтъ энергіи работать.

[48] 2 Февраля 1904. Я. П.

Здоровье хорошо. Послѣднее время голова посвѣжѣе. Работаю надъ Купономъ, а о войнѣ не пишется. Записано:

1) Записано только одно: какъ трудно жить религіозно, т. е. для Бога, независимо отъ своихъ склонностей и славы людской.

Продолжаю начатое 8 Февр. 1904. Я. П.

Трудно жить такъ п[отому], ч[то] всякую минуту забываешь Бога подъ вліяніемъ страстей и воздѣйствія людей. Одно средство для этого — это воспоминаніе о томъ, кто и что ты? (воспоминаніе же есть сознаніе) и самовнушеніе; или, что лучше всего, взаимовнушеніе. Помню, я разъ замѣтилъ между сестрой Машенькой и ея мужемъ, какъ онъ, любовно улыбаясь, cказалъ ей: помни. Мнѣ подумалось тогда, что они рѣшили напоминать другъ другу о доброй жизни, и я умилился. Но этого не было. А какъ хорошо это могло бы быть между единомысленными, единовѣрными супругами: чтобъ одинъ напоминалъ другому: въ чемъ жизнь и что важнѣе всего въ мірѣ.

Живу порядочно — здоровъ. Пишу о войнѣ и думаю хорошо. Думалъ вотъ что. Теперь — послѣ обѣда, и не съумѣю сказать хорошо. Думалъ вотъ что:

1) Міръ состоитъ изъ отдѣленныхъ частей божества. Отдѣленность даетъ матерьяльное движеніе. Только уничтожься матерія — и нѣтъ отдѣленности. Точно также уничтожься движеніе — и нѣтъ отдѣленности. И потому матерія и движенiе существуютъ только для насъ, для отдѣленныхъ существъ. Для Бога нѣтъ ни матеріи ни движенія, но есть[49]12 13 безчисленное[50] количество[51] отдѣленныхъ существъ, к[оторыя] мы можемъ познавать только въ пространствѣ, т. е. ограниченно, и во времени, т. е. въ настоящемъ и отчасти въ прошедшемъ. Для него же, для Бога, они всѣ, отдѣленныя существа, существуютъ безъ пространства и времени.

Всѣ отдѣленныя существа по своему свойству стремятся[52] расшириться и перейти въ другую, высшую отдѣленность. Въ этомъ наша жизнь. Для Бога же они уже расширились[53] и перешли въ другую и третью и[54] въ безконечное число формъ жизни. Мы же все это переживаемъ. И въ этомъ жизнь и благо.

Въ сущности для Бога все стоить, все неподвижно и безтѣлесно, но есть жизнь. Какая? Мы не можемъ понять и знать. Наша же жизнь состоитъ въ переходахъ изъ одной жизни въ другую, вѣчное движеніе, вѣчное воскресеніе, вѣчный ростъ.

Но хотя жизнь наша и духовна, и матерья и движеніе — условія наш[ей] отдѣленности, жизнь въ этомъ мірѣ — нетолько не призракъ, но самая настоящая, единая жизнь, и цѣль нашей жизни — служеніе той общей жизни, к[оторую] мы знаемъ. <Самое точное, даже не сравненіе, а совершенное подобіе отношенія нашей отдѣльной жизни къ[55] жизни нашего міра есть отношеніе клѣтки ко всему тѣлу. Отношеніе же наше къ Всему — отношеніе клѣтки ко всему органическому міру. Клѣтка живетъ, служить, старѣется, разлагае[тся], умираетъ; на ея мѣсто приходитъ другая. Только дайте клѣткѣ созн[аніе]. Запутался. — >

19 Февр. 1904. Я. П.

Все время пишу о войнѣ. Не выходитъ еще. Здоровье недурно. Но съ нѣкот[орыхъ] поръ сердце слабо. Никакъ не могу привѣтствовать смерть. Страха нѣтъ, но полонъ жизни, и не могу. Читалъ Канта, восхищался, теперь восхищаюсь Лихтенбергомъ. Очень родственъ мнѣ. Записать надо было о трехъ степеняхъ сознанія. Нынче написалъ объ этомъ Ч[ерткову].13

14 Написалъ письма. Какъ важно б[ыло] въ головѣ о 3-хъ степеняхъ сознанія, и какъ бѣдно вышло въ изложеніи. Но я еще вернусь къ этому.

1) Ребенокъ плачетъ, рожаясь. Умирающій печалится, умирая. И тому и другому надо радоваться — самая важная минута рожденія для обоихъ. Только для ребенка[56] уже послѣ перехода по сю сторону; для умирающаго передъ переходомъ на ту сторону.

23 Февр. 1904. Ясн. Пол.

Пишу о войнѣ, здоровье хорошо.[57] Хочется написать продолженіе Божеск[аго] и Человѣ[ческаго], и мнѣ очень нравится. Записано:

1) Меня смущала мысль о томъ, что безъ времени я не могу себѣ представить ничего. Когда я говорю, что все, что я вижу во времени, въ послѣдовательности, уже есть, я какъ будто говорю, что все, что будетъ, уже есть, но я только не могу этого видѣть. Но такое представленіе есть представленіе все-таки во времени. Понимать же существованіе внѣ времени нужно такъ, какъ я понимаю себя въ томъ, что я называю воспоминаніемъ: я понимаю себя и 5 лѣтъ, и 10 лѣтъ, и 15, и 20, и 21, и всѣхъ временъ въ одномъ. Я — все, что, мнѣ казалось, б[ыло] во времени, и, когда умру, буду все то, что я быль во всей моей жизни. Я соединю все своей жизнью. Жизнь моя исключаетъ время. Но мало того, что я — весь я во все время моей жизни, я — то, что быль мой отецъ, дѣдъ, бабка, всѣ люди: я все это ношу въ себѣ, я — даже все, что буду послѣ моей смерти. Я не то что буду — (время), а отъ меня скрыто все, я не могу обнять все, и отъ этого мнѣ кажется, что я во времени. Такъ что ясно, что понятіе времени вытекаетъ изъ ограниченія, отдѣленности. Я — все, но сознаю только часть, и отъ того во времени. Смыслъ жизни, то, что мнѣ представляется цѣлью ея (для меня), есть ничто иное, какъ сознаніе своего божественнаго начала, вѣчности, безконечности. И потому представляется, что цѣль жизни есть расширеніе. Но это не цѣль, а свойство сознанія. Сознаніе не переставая работаетъ,14 15 свѣтитъ, не можетъ перестать работать, свѣтить.[58] Въ жизни же его работа проявляется стремленіемъ къ единенію со[59] Всѣмъ. Все же это представляется прошедшимъ, настоящимъ, будущимъ всѣхъ существъ. И къ едине[нію] со всѣми существами прошедшаго, настоящаго, будущаго стремится человѣкъ: съ прошедшимъ — понимая жизнь прошедшую всего міра и въ особенности людей; въ настоящемъ — общаясь съ людьми; въ будущемъ — служа имъ.[60] Для меня это все происходитъ во времени. Для себя я — одно цѣльное существо, составленное изъ меня, прошедшаго черезъ время; для высшаго же существа я — только[61] выраженіе его ограниченнаго сознанія.

Трудно понять, но такъ.

25 Февр. 1904. Яс. Пол.

Здоровье хорошо. Все кончаю о войнѣ. Третьяго дня въ постели утромъ записалъ слѣдующее къ письму Ч[ерткову]:

1) Сознаніе на первой ступени ищетъ добра[62] только себѣ, воображаемому матерьяльному существу; на второй ступени ищетъ добра только себѣ,[63] воображаемому отдѣльному духовному существу; на третьей ступени оно[64] есть добро себѣ и всему, съ чѣмъ оно соприкасается: оно ничего не ищетъ, оно есть, одно есть.

2) Жизнь есть ростъ сознанія. Всѣ событія жизни, какія бы они ни были, только окрашиваютъ ростъ сознанія.

3) Свобода возможна только на 3-ей ступени сознанія. Отдельное матерьяльное существо не[65] можетъ быть свободно. Также не можетъ быть свободно и отдѣльное духовное существо. Свободно можетъ быть только вѣчное, безконечное существо, хотя оно проявляется и въ ограниченномъ видѣ. «Познаете истину, и истина освободитъ васъ».

4) Какъ ни желательно безсмертіе души, его нѣтъ и не можетъ быть, п[отому] ч[то] нѣтъ души, есть только сознаніе Вѣчнаго15 16 (Бога) [66] Смерть есть прекращеніе, измѣненіе того вида (формы) сознанія, к[отор]ая выражалась въ[67] моемъ человѣческомъ существѣ. Прекращается сознаніе, но то, что сознавало, неизмѣнно, п[отому] ч[то] внѣ времени и пространства. Тутъ-то и нужна вѣра въ Бога. Я вѣрю, что я нетолько въ Богѣ, но я — проявленіе Бога и потому не погибну.[68]

5) На первой и второй ступени я,[69] настоящее я (божественное)[70] принимаетъ свои предѣлы за самаго себя. Только на 3-ей ступени оно сознаетъ себя тѣмъ, что есть.

6) Когда люди нетолько на[71] второй, и на первой ступени ожидаютъ безсмертія, они правы по существу; неправы только въ томъ, что они ожидаютъ безсмертія своей воображаемой личности, к[оторая] есть только предѣлы, въ к[отор]ыхъ выражается сознаніе.

————————————————————————————————————

Нынче поправилъ Н[иколая] П[авловича] въ Х[аджи] М[уратѣ] и бросилъ. Если будетъ время, то напишу отдѣльно о Николаѣ. —

27 Февр. 1904. Я. П.

Ѣду нынче въ Пирогово. Написалъ пропасть писемъ. Вчера поправлялъ О войнѣ. — Записать:

1) Разница моего перваго пониманія и теперешняго, и великая разница, въ томъ, что[72] духовное существо, Богъ, не можетъ быть ограничено, не можетъ[73] быть частью; сознаніе же этого духовнаго существа можетъ быть ограничено.

2) Ich fühle mich.[74] Кто этотъ я и кто тотъ себя, к[отораго] онъ чувствуетъ? Очевидно, что истинный я — духовное существо чувствуетъ[75] свое воображаемое я, свои предѣлы, какъ человѣкъ видитъ свое отраженіе, свою тѣнь.16

17 3) То, что я называю своимъ тѣломъ, своимъ организмомъ, есть то отверстіе, черезъ к[оторое] я сознаю. Уничтожь организмъ — закрывается отверстіе.

4)[76] То, что люди называють великимъ, просто, естественно, незамѣтно для того, кого называютъ великимъ.

7 Марта. Я. П. 1904.

Очень хорошо съѣздилъ съ Сашей въ Пирогово. Машѣ, по письму, хуже. Не могу не жалѣть. Все поправляю о войнѣ. Кажется, кончилъ. Порядочно. Не хорошо, но порядочно. Довольно вяло работаю. Нѣтъ художеств[енной] охоты. Записать было чего-то два, и оба забылъ. Помню, п[отому] ч[то] записалъ, только вотъ что:

1) Вся сансара, т. е. суета жизни, всѣ событія, какъ ни кажутся разнообразны для каждаго человѣка, въ сущности однозначущи, равны для всѣхъ людей: сложная ли, длинная ли жизнь, или простая и короткая. Всѣ родятся, живутъ, умираютъ, и время и событія не имѣютъ значенія. Важно и составляетъ сущность жизни одно: уясненіе сознанія,[77] я сказалъ бы: очищеніе того стекла, черезъ к[оторое] смотритъ человѣкъ на міръ, вѣрнѣе же выработка того глаза, того органа, кот[орымъ] человѣкъ, вообще живущее существо видитъ, познаетъ міръ.

2) Прекрасная пословица: живой живое и думаетъ, т. е. что пока человѣкъ живъ, онъ не можетъ весь не отдаваться интересамъ этого міра. Отъ этого такъ страшна смерть, когда человѣкъ, полный жизни, думаетъ о ней. Когда же приближается смерть раной, болѣзнью, старостью, челов[ѣкъ] перестаетъ думать о живомъ, и смерть перестаетъ быть страшною.

3) Смерть — это захлопнутое окно, черезъ к[оторое] смотрѣлъ на міръ, или опущенныя веки и сонъ, или переходъ отъ однаго окна къ другому.

4) Чѣмъ глупѣе, безнравственнѣе то, что дѣлаютъ люди, тѣмъ торжественнѣе.[78] Встрѣтилъ на[79] прогулкѣ отставного солдата, разговорились о войнѣ. Онъ согласился съ тѣмъ, что17 18 убивать запрещено Богомъ. Но какже быть? — сказалъ онъ, придумывая самый[80] крайній случай нападенія, оскорбленія, к[оторое] можетъ нанести врагъ. — Ну, а если онъ или осквернить или захочетъ отнять святыню?

— Какую?

—[81] Знамя.

Я видѣлъ, какъ освящаются знамена. А[82] папа, а митрополиты, а Царь. А судъ.[83] A обѣдня. Чѣмъ нелѣпѣе, тѣмъ торжественнѣе.

5) Видѣлъ сонъ. Я разговариваю съ Гротомъ и знаю, что онъ умеръ, и всетаки спокойно, не удивляясь, разговариваю. И въ разговорѣ хочу вспомнить чье-то сужденіе о Спенсерѣ или самаго Спенсера, что тоже не представляетъ во снѣ различія. И это разсужденіе я знаю и говорилъ уже прежде. Такъ что разсужденіе это б[ыло] и прежде и послѣ. — То, что я разговаривалъ съ Гротомъ, несмотря на то, что онъ умеръ, и то, что разсужденіе о Спенсерѣ б[ыло] и прежде и послѣ и принадлежало и Спенсеру и другому кому-то — все это не менѣе справедливо, чѣмъ то, что б[ыло] въ дѣйствительности, распредѣленное во времени. Во снѣ часто видишь такія вещи, к[оторыя], когда ихъ на яву распредѣляешь во времени, кажутся нелѣпыми, но то, что о себѣ узнаешь во снѣ, зато гораздо правдивѣе, чѣмъ то, что о себѣ думаешь на яву. Видишь во снѣ,[84] что имѣешь тѣ слабости, отъ к[оторыхъ] считаешь себя свободнымъ на яву, и что не имеешь уже техъ слабостей, за к[оторыя] боишься на яву, и видишь,[85] къ чему стремишься. Я часто вижу себя военнымъ, часто вижу себя измѣняющимъ женѣ и ужасаюсь этого, часто вижу себя сочиняющимъ только для своей радости.

Сонъ, к[оторый] я видѣлъ нынче, навелъ меня на мысль о томъ. Сновидѣнія вѣдь это — моменты пробужденія. Въ эти18 19 моменты мы видимъ жизнь внѣ времени, видимъ соединеннымъ въ одно то, что разбито по времени; видимъ сущность своей жизни: — степень своего роста.

8 Марта 1904. Я. П. Если б[уду] [живъ].

[8 Марта 1904. Я. П.]

Хочу не пропускать дни и не пропускать записываніе мыслей. Пропустилъ двѣ важныя. Живу довольно хорошо тѣмъ, что все чаще и чаще помню, что живу передъ Богомъ плохо. Плохо, что замѣчаю это. Ж. хотѣлъ не пропускать. Пишу. Читалъ свою статью. Порядочно. Вдругъ стало нравственно темно, тяжело. Не могъ преодолѣть дурного чувства. Надо преодолѣть. Пробуди во мнѣ — свѣтъ. 2-й часъ.

9 Марта 1904. Я. П.

Преодолѣлъ или прошло дурное чувство. Здоровье лучше. Ѣздилъ верхомъ. Выписалъ эпиграфы и читалъ. Есть много чего записать, но не буду. Поздно.

10 Марта 1904. Я. П.

Здор[овье] хор[ошо]. Ходилъ пѣшкомъ. Пріѣхалъ Щербак[овъ] и вечеромъ Илья и Горчаковъ. Александ[ръ] Петр[овичъ] призвалъ меня къ экзамену, и я сначала замялся, не могъ побѣдить недобраго чувства, но потомъ справился. Писалъ эпиграфы и поправилъ конецъ. Записать надо слѣд[ующее]:

1) Какъ много опредѣленій свободы, и мнѣ думается, всѣ невѣрны. Свобода людей внѣшняя возможна только тогда, когда люди перестанутъ употреблять насиліе. И потому въ разсужденіяхъ о свободѣ нужно говорить не о томъ, въ чемъ свобода, а о томъ, въ какихъ случаяхъ люди считаютъ законнымъ насиліе.

2) Общее правило, не парадоксъ: чѣмъ глупѣе, часто безнравственнѣе дѣло, тѣмъ оно обставляется большей торжественностью: Папа, архіереи, парламенты, богослуж[енія], коронаціи, знамена, театры, оперы, бордели.

3) Я видѣлъ сонъ, кот[орый] уяснилъ многое, именно то, что сонъ соединяетъ въ одно то, что въ дѣйствительности разбивается по времени, пространству, причинности. Вижу, что я съ Гротомъ (онъ умеръ и живъ) говорю о Спенсерѣ и хочу сказать то, что знаю, но забылъ и вспоминаю. Я говорю потомъ съ Маевскимъ, онъ молодъ, а я знаю, что онъ умеръ старикомъ.19

20 Онъ разсказываетъ о своемъ способѣ рѣшенія уравненій высшихъ степеней, когда три величины извѣстны. Я говорю, что это всегда рѣшается, но онъ говорить, что х не просто х, а иксъ иксовъ. Это говорить кто-то другой, к[оторый] и Кузминскій, и Николинька, и еще кто-то, кот[орый] тутъ же былъ и не былъ. Маевскій разсказываетъ что-то, но я занятъ своими мыслями и не слушаю, слышу только конецъ тотъ, что меня выпустили отъ куда-то и что за мной могутъ придти, и я боюсь. Играетъ ли онъ въ шахматы? я спрашиваю. Нѣтъ, а мы играемъ. И Никол[инька] — онъ же Сережа, и онъ же Водовозовъ. Оказывается, что тотъ, другой, б[ылъ] Водовозовъ. Маев[скій] говорить, что я блѣденъ. Я чувствую, ч[то] это не можетъ быть иначе, п[отому] ч[то] то, что я сдѣлалъ, б[ыло] очень дурное дѣло. Я его сдѣлалъ и теперь дѣлаю и прошу его не говорить этого женѣ, к[оторая] сейчасъ придетъ сюда и откроетъ мое преступленіе. Преступленіе въ томъ, что я не могъ остановить что-то ужасное. Мы выходимъ въ переднюю, тамъ маленькій солдатъ.

— Что ты?

—[86] Къ вашему сіятельству покойника.

Смотрю, въ углу передней большая куча веретей прикрываетъ, очевидно, тѣло.

Оказывается, что я сдѣлалъ что-то дурное, и не я, a многіе, и мы ушли. Я думалъ, что я уйду. Но вотъ привезли, и я просыпаюсь.

Нѣтъ личности, нѣтъ времени, нѣтъ пространства, нѣтъ причин[ности].

4) Въ пробужденіи все, что кажется послѣдовательнымъ, складывается въ одинъ моментъ. Тоже и въ жизни: послѣдовательность времени и причинности мы дѣлаемъ — ея нѣтъ.

Мнѣ становится страшно, что я заглядываю туда, куда не слѣдуетъ заглядывать.

5) Какъ только есть Богъ, такъ всѣ люди въ одинаковой зависимости отъ Него. Признаніе Бога есть признаніе братства и потому любви. Богъ не есть любовь, но изъ понятія Бога неизбѣжно вытекаетъ любовь.20

21 Пропустилъ день, нынче 12 Мар. 1904. Я. П.

Здоровье хорошо. Все поправляю «о войнѣ» и недоволенъ. Ходилъ пѣшкомъ. Вчера б[ылъ] Аренскій, нынче Ольга пріѣзжала совѣтоваться. Жалко. И не знаю, что совѣтовать. Читалъ о Николаѣ I.

13 Марта 1904. Я. П.

Здоровъ. Ѣздилъ верхомъ. Чудная погода. Дополнялъ «О Войнѣ». Получше. Записать что-то было, забылъ.

14 Марта 1904. Я. П.

Здоровъ. Пріѣхали Буланже и Варенька. Поправлялъ О Войнѣ и немного Божеск[ое] и Чел[овѣческое]. Ходилъ гулять. Надо записать:

1)[87] Высшее сознаніе Божества предписываетъ[88] второму сознанію души, сознаніе души — сознанію тѣла (самовнушеніе). Это надо подробнѣе пзложить.

[15 Марта 1904] 14 Марта[89] 1904. Я. П.

Здоровье хорошо. По вечерамъ большая вялость. Не работается. Ѣздилъ верхомъ. Мы одни: Саша и Ю[лія] И[вановна]. Письмо отъ Тани. Писалъ «О войнѣ». Все не кончилъ. Лучше. Кое что надо записать, но нынче поздно. Думается хорошо.

День пропустилъ. Нынче 15.

16 Марта 1904. Я. П. Е. б. ж.

[16 Марта 1904. Я. П]

Очень нездоровится. Сердце слабо. Перебои и боль. Гулялъ. Холодно. Писалъ О войнѣ. Почти кончилъ. Читалъ Maine de Віrаn. Очень интересно мнѣ.

17 М. Я. П. Е. б. ж. 1904.

[17 Марта 1904. Я. П.]

Все пишу О войнѣ. Кажется, кончилъ. Здоровье лучше, но не совсѣмъ.[90] Тяжесть въ груди. Написалъ письма всѣ. Ѣздилъ верхомъ. Есть что записать, но до другого раза.

18 М. Я. П. 1904. Е. б. ж.

Пишу 19-го.

Вчера не записалъ. Ходилъ пѣшкомъ. Лишнее съѣлъ. И нездоровилось.21

22 Думаю, что кончилъ О Войнѣ — далъ переписывать. Нынче думалъ о томъ, что:

[91] 1) Нравственность нельзя предписывать. Нравственная, добрая жизнь вытекаетъ изъ религіознаго, метафизическаго пониманія жизни. Какъ всегда: ни одна цѣль не достигается прямымъ стремленіемъ къ ней, а всегда попутно при стремленіи къ высшей цѣли. Такъ[92] въ этомъ случаѣ: Сознаніе своей participation[93] съ Божествомъ неизбѣжно ведетъ къ нравственной жизни; къ поступкамъ нравственнымъ и къ воздержанію отъ безнравственныхъ. —

[94] Читалъ Maine de Biran и Николая I. Ясно стало, что весь интересъ Ник[олая] I въ томъ, чтобы показать подлость тѣхъ, к[оторые] отстали отъ товарищей для успѣха: Ростовцевъ, Шиповъ, Блудовъ. Cette canaille, ces malfaiteurs.[95]

20 Март. 1904. Я. П.

Не совсѣмъ здоровъ. Вчера написалъ 2-ю часть «Бож[ескаго] и Чел[овѣческаго]» недурно. Нынче поправлялъ и прибавлялъ «О войнѣ». Тоже лучше. Вчера ѣздилъ верхомъ, нынче ходилъ пѣшкомъ и очень усталъ. Читалъ письма и M[aine] d[e] В[іrаn].

21 Марта 1904. Я. П.

Здоровье лучше, ѣздилъ верхомъ. Плохо поправлялъ «О войнѣ». Читалъ М[aine] de B[iran]. Записать все не удосужусь. Къ письму Наживину надо бы прибавить: Дѣло христіанина не судить, а любить.

22 М. 1904. Я. П.

Нынче ночью думалъ:

[96] 1) Сознаніе въ себѣ божеств[еннаго] начала возможно только при дѣятельности или воздержаніи отъ чего либо. Пробовалъ, ничего не дѣлая, вызывать въ себѣ это сознаніе, и ничего не выходило; когда же хотѣлъ что либо сдѣлать или подумать не то, то это сознаніе тотчасъ же помогало. Точно22 23 также помогаетъ и для того, чтобы сдѣлать то, что считаешь должнымъ, и медлишь или устраняешься.

2) Не совсѣмъ ясно думалъ о томъ, [что][97] явленія жизни распредѣляются по времени: прошедшаго, настоящаго, будущаго только п[отому], ч[то] я, ограниченное существо, не въ силахъ обнять въ одно и тоже время прошедш[ее], настоящ[ее], будущ[ее]. Точно также человѣкъ не въ силахъ совмѣстить сознаніе тѣла, души и Бога; а они совмѣщаются въ его жизни и живутъ одновременно въ немъ.

[98] Теперь утро.

29 Март. 1904. Я. П.

Утро. Все поправлялъ О войнѣ. Нынче поправилъ Бож[еское] и Чел[овѣческое]. Здоровье слабо. Такъ, какъ должно быть — разрушаются предѣлы. Записать надо:

[99] Все это время часто, почти постоянно сознавалъ въ себѣ Вѣчное, и хорошо.[100] Разъ очень забылъ: спорилъ съ Сережей сыномъ.

1) Вопросъ о свободѣ, кот[орый] такъ многообразно и путанно рѣшается, весь только въ томъ, что онъ рѣшается положительно, тогда какъ онъ долженъ рѣшаться отрицательно. Свобода людей можетъ б[ыть] достигнута только тогда, когда люди перестанутъ, употребляя другъ противъ друга насиліе, оправдывать его.

2) Мы забываемъ, что мы всегда, всякую минуту находимся на порогѣ смерти, т. е. такого измѣненія нашей жизни, подобнаго к[оторому] мы никогда не испытывали и к[отораго] мы себѣ представить не можемъ.

3) Въ моментъ пробужденія складывается въ формѣ времени послѣдовательное сновидѣніе. Не есть ли наша жизнь вся — моментъ пробужденія, въ к[оторый] складываются ея событія въ послѣдовательной временной формѣ?

4) Живо представилъ себѣ тотъ внутренній міръ тайный, одному владѣльцу его извѣстный, какой есть во мнѣ, во всѣхъ людяхъ, въ Машенькѣ сестрѣ, Сонѣ, старикѣ раскольникѣ и др.23

24 5) Если есть безсмертіе, то оно только въ безличности. Истинное Я есть божественная безсмертная[101] сущность, к[оторая] смотритъ въ міръ черезъ ограниченные моей личностью предѣлы. И потому никакъ не могутъ остаться предѣлы, а только то, что находится въ нихъ: Божеств[енная] сущность души. Умирая, эта сущность уходитъ изъ личности и[102] остается чѣмъ была и есть.[103] Божеское начало опять проявится въ личности, но это[104] не будетъ ужъ та личность. Какая? Гдѣ? Какъ? Это дѣло Божіе.

6) Какъ радостно и благотворно помнить, что въ тебѣ Богъ!

7) Жизнь есть благо все большаго и большаго сознанія: сначала матерьяльной отдѣльности, потомъ душевной отдѣльности, потомъ божествен[наго] начала въ предѣлахъ.

(Усталъ. Отложу записать это очень важное до другаго времени.)

(Нынче 29 Map[тa] 1904 Я. П.

[105] Продолжаю:)

Для Бога все, что было и будетъ, все это есть, все сливается въ Его жизни, какъ въ моей жизни сливается въ одно все мое прошедшее, настоящее и (сливается наступая) будущее. Наше стремленіе и благо въ томъ, чтобы все больше и больше сознавать божеское. Для Бога это не нужно. Это нужно только для насъ, давая намъ благо. Для Бога нетолько прошедшее и будущее человѣка, но прошедшее, настоящее, будущее жизни всего міра слито въ одно. Какъ я ребенокъ, юноша, мужъ, старикъ — одно, такъ для Бога жизнь Ассиріянъ, Грековъ, Фра[нцузовъ], Японцевъ и всего, что будетъ и что было въ этомъ мірѣ и во всѣхъ мірахъ, сливается въ одно.

8) Старость, разрушеніе организма есть радостное расширеніе предѣловъ сознанія. Смерть есть совершенное расторженіе ихъ и сліяніе капли съ океаномъ, мож[етъ] б[ыть] только, чтобы опять выдѣлиться каплей. (Эти разсужденія граничатъ съ помѣшательствомъ.)24

25 9) Какъ радостно въ[106] дѣтствѣ и юности усиленіе сознанія (тѣлеснаго), такъ радостно въ возмужалости[107] усиленіе сознанія духовнаго, такъ[108] въ старости (что я только что испыталъ) радостно сознаніе уже не отдѣльнаго духовного существа, а сознаніе своей причастности къ вѣчному, безконечному.[109] — Всегда радость. Если же сейчасъ, въ старости, мнѣ кажется, что радость моего тѣлеснаго юношескаго сознанія была больше, чѣмъ та радость, к[оторую] я испытываю теперь отъ сознанія своей причастности Богу, то это отъ того, что то украшено прелестью воспоминанія. Но даже и при этомъ та радость, к[оторую] я испытываю теперь отъ сознанія своей божественности, больше, даже сильнѣе той.

10)[110] Теперь послѣднее — о гипнозѣ. Мнѣ хочется написать[111] статью о гпипнозѣ. О[112] пользѣ, необходимости и о вредѣ и злоупотребленіи имъ, о томъ, какъ бороться противъ него. Думая же о причинѣ его, я пришелъ къ слѣдующему:

11) Всѣ существа внутренно, скрытно отъ насъ связаны между собой, какъ корень однаго многовѣтвистаго растенія (нехорошо сравненіе), какъ одна сила, движущая множество станковъ, и потому остановка, ускореніе однаго станка останавливаетъ, ускоряетъ другіе (опять не хорошо). Дѣло въ томъ, что всѣ мы — проявленія однаго существа, и потому каждое проявленіе въ одномъ вызываетъ такія же проявленія въ другпхъ. (Какъ казалось важно и хорошо, а ничего не вышло.) Хотѣлось мнѣ сказать то, что проявленіе дѣйствія, вытекающаго изъ сознанія какой либо изъ трехъ степеней въ одномъ существѣ, вызываетъ такое же сознаніе въ другихъ и такое же дѣйствіе. Не подчиняется только низшему сознанію высшее. (Ничего не вышло, но я вернусь къ этому, п[отому] ч[то] чувствую, что тутъ есть правда.)25

26 31 Марта 1904. Я. П.

Здоровье не совсѣмъ. Печень. Не работается. Нынче ничего не писалъ. Дремалъ. Ѣздилъ верхомъ, ростепель. Продолжаю то, что записалъ вчера:

1) Какъ въ организмѣ на всѣхъ членахъ отзывается усиліе однаго и даже вызываетъ подражаніе — крученіе пальцовъ, руки, ноги, — такъ и въ этомъ мірѣ, гдѣ все живое есть одинъ организмъ, усиліе каждаго человѣка, даже животнаго отзывается во всѣхъ другихъ подражаніемъ, гипнозомъ. (Это все невѣрно.)

2) Міръ живыхъ существъ[113] есть одинъ организмъ. Сила, жизнь общая этого организма не есть Богъ, а есть только одно изъ проявленій Его. И какъ наша планета есть часть солнечной системы, к[оторая] въ свою очередь есть часть другой, большей системы и т. д., такъ и сила духа есть только одно изъ проявленій Бога. Такъ что этимъ путемъ Богъ всегда недоступенъ. Онъ доступенъ только для разума, к[оторый] говоритъ, что есть и должно быть не то что начало всѣхъ началъ, а начало, не имѣющее начала, т. е. начало внѣ закона причинности, то начало, котораго образчикъ, признаки я сознаю въ себѣ.

1 Апр. 1904. Я. П. Е. б. ж.

[5 апрѣля 1904. Я. П.]

Не писалъ 5 дней. Нынче 5-ое. Все время не болѣнъ, но слабъ, и нѣтъ умственной охоты работать. Кромѣ того, были посѣтители: Кони и др. Ничего за все время не работалъ. Записать надо:

1) Уясненіе законовъ жизни, новое, съ новой стороны, пониманіе ихъ, нравственныя правила, скорѣе, пособія, вытекающія изъ ясно выраженнаго пониманія, всегда помогали мнѣ въ жизни. Но всегда тоже такія нравственныя истины притираются, перестаютъ дѣйствовать. Но послѣднее: сознаніе себя духовнымъ вѣчнымъ существомъ, заключеннымъ въ предѣлы, представляющіеся мнѣ[114] тѣломъ, долго держится не ослабѣвая и продолжаетъ поддерживать меня даже въ томъ слабомъ состояніи, въ к[оторомъ] нахожусь теперь. Часто вспоминаю и26 27 укрѣпляюсь. Но вчера забылъ въ то время, какъ Ѳадѣй просилъ на пудъ муки. Я отказалъ.

2) Нынче думалъ о Николаѣ I, объ его невѣжествѣ и самоувѣренности и о томъ, какая ужасная вещь то, что люди съ низшей духовной силой могутъ вліять, руководить даже высшей. Но это только до тѣхъ поръ, по[ка][115] сила духовная, кот[орой] они руководятъ, находится въ процессѣ возвышенія и не достигла высшей ступени, на к[оторой] она могущественнѣе всего.

Хочется писать декабристовъ.

3) Все думаю объ объясненіи гипноза. И не могу найти яснаго опредѣленія.

4) Нынче читалъ философск[ую] книгу объ этикѣ Спинозы: вызвала много мыслей. Обоснованіе этики возможно только на признаніи[116] божественности природы того, что мы называемъ собою. Но какъ beibringen[117] эту мысль неразвитымъ людямъ? Внушеніе. Хотѣлось бы выяснить роль внушенія въ[118] жизни обществ[а].

Началъ б[ыло] писать Камень угла, но не могъ продолжать.

Ал[ександра] Анд[реевна] умерла. Какъ это просто и хорошо.

Мнѣ очень хорошо.

6 Апр. 1904. Я. П. Е. б. ж.

7 Апрѣля 1904. Я. П.

Немного лучше. Началъ писать Заключеніе къ Войнѣ. Нынче думалъ:

1) Пророкъ говоритъ: Духъ Божій не говорилъ мнѣ долго, но нынче я услышалъ его голосъ, и онъ велѣлъ мнѣ провозгласить людямъ.... Матерьялистъ говоритъ: у меня послѣднее время плохо дѣйствовалъ желудокъ, и не б[ыло] охоты мыслить. Нынче подѣйствовалъ желудокъ, и я началъ статью. Кто правъ? Оба правы. Но у Пророка вопросъ взятъ глубже.

2) Говорятъ объ эвдемонизмѣ, называя такъ нравственное ученіе, цѣлью кот[ораго] полагается благо. Но при всякомъ ученіи ближайшею цѣлью всегда будетъ благо. — По христ[іанскому]27 28 ученію: цѣль жизни — исполненіе воли Бога, но средство познанія воли Бога есть благо — не счастье, а благо, т. е. удовлетвореніе высшихъ духовныхъ стремленій человѣка.

22 Апр. 1904. Я. П.

Сейчасъ записываю то, что думалъ ночью:

1) Если понимаешь себя, какъ Безконечное Начало, проявляющееся въ ограниченныхъ предѣлахъ, то цѣль,[119] смыслъ, дѣятельность жизни одна: дѣлать то, чего хочетъ Богъ, что свойственно Богу, проявившемуся во мнѣ. При такомъ[120] пониманіи жизни уничтожается весь интересъ къ тому, что случается, интересъ только въ томъ, что мнѣ дѣлать, т. е. въ настоящемъ, въ моментѣ внѣ времени.

2) Въ томъ-то и истинная жизнь и свобода, что[121] можешь жить только въ настоящемъ — внѣ времени.

3) Во времени,[122] т. е. такъ, какъ человѣкъ разсматриваетъ себя, онъ, очевидно, несвободенъ; свободенъ онъ только въ настоящемъ, въ дѣланіи внѣ времени.

29 Апрѣля 1904. Я. П.

Все это время писалъ еще прибавленіе къ статьѣ о войнѣ. Нынче кончилъ и доволенъ ей. — Здоровье хорошо. Сознаніе[123] своей жизни божествомъ въ предѣлахъ продолжаетъ поддерживать меня. Нынче думалъ очень важное. Иногда мнѣ кажется, что это — откровеніе истины, иногда кажется, что это — философскій бредъ.

1) Движеніе матеріи[124] вытекаетъ изъ ограниченности моего (пониманія) восприниманія. Я не могу воспринимать все вдругъ, вслѣдствіи своей ограниченности, и потому воспринимаю постепенно. Эта постепенность восприниманія представляется мнѣ движеніемъ матеріи во времени, какъ кажется, что бѣгутъ берега, когда постепенно получаешь впечатлѣнія отъ нихъ.28

29 2) Какже объяснить два крайнія явленія: движенія своего сердца, дыханія, и движенія земли вокругъ солнца и солнца къ Геркулесу? Для того, чтобы объяснить это, нужно раздѣлить наши средства восприниманія на три способа: а)

————————————————————————————————————

Нѣтъ, это не такъ, а вотъ какъ:

Человѣкъ есть проявленіе Всего — Бога, въ ограниченныхъ предѣлахъ. Ограниченіе это въ томъ, что онъ,[125] чтобы быть Всѣмъ, долженъ пройти черезъ время и пространство (движеніе и матерію). (Нѣтъ, не могу.)

2) Человѣкъ познаеть что либо вполне только[126] своей жизнью. Я знаю вполнѣ себя, всего себя до завѣсы рожденія и прежде завѣсы смерти.[127] Я знаю себя тѣмъ, что я — я. Это высшее или, скорѣе, глубочайшее знаніе. Слѣдующее знаніе есть знаніе, получаемое чувствомъ: я слышу, вижу, осязаю. Это знаніе внѣшнее; я знаю, что это есть, но не знаю такъ, какъ я себя знаю, чтò такое то, что я вижу,[128] слышу, осязаю. Я не знаю, что оно про себя чувствуетъ, сознаетъ. Третье знаніе еще менѣе глубокое, это знаніе разсудкомъ: выводимое изъ своихъ чувствъ или переданное знаніе словомъ отъ другихъ людей — разсужденіе, предсказаніе, выводъ, наука.

Первое. Мнѣ грустно, больно, скучно, радостно. Это несомнѣнно.

Второе. Я слышу запахъ фіалки, вижу[129] свѣтъ и тѣни и т. д. Тутъ можетъ быть ошибка.

Третье. Я знаю, что земля кругла и вертится,[130] и есть Японія и Мадагаскаръ и т. п. Все это сомнительно.

Жизнь, я думаю, въ томъ, что и третье и второе знаніе переходятъ въ первое, что человѣкъ все переживаетъ въ себѣ.

3) Духъ человѣка божественъ, безконеченъ, вѣченъ, но сознаніе его ограничено. Онъ можетъ сознавать только во времени и пространствѣ, но время и пространство безконечны, и29 30 потому и онъ безконеченъ. Богъ сознаетъ все, человѣкъ же только то, что отграничено пространствомъ и временемъ.

4) Я былъ уже многимъ. И все, чѣмъ я былъ, все это во мнѣ, все это мое я. И жизнь моя здѣсь и послѣ смерти[131] будетъ только пріобрѣтеніемъ новаго содержанія моего я. И какъ бы я не увеличивался, я никогда не перестану быть ограниченнымъ, ничтожнымъ, п[отому] ч[то] Все безконечно.

5) Я теперешній и я въ слѣдующую секунду — одинъ и тотъ же я, но я не могу сознавать я слѣдующей секунды, и поэтому мнѣ кажется, что есть движеніе моего сердца, дыханія. Не будь перехода сознанія новаго я, не было бы движенія сердца.

6) Также не будь перехода сознанія новаго я, не было бы движенія земли вокругъ своей оси, дня и ночи.

Все чепуха, а не могу отстать отъ нея.

7) Я представлялъ себѣ сознаніе, какъ ограниченное отверстіе въ шару. Сначала границы этого отверстія представляются тѣлесн[ымъ] существомъ, потомъ то, что составляетъ содержаніе этого отверстія, представляется духовн[ымъ] существомъ, и подконецъ самое содержимое шара, все содержимое его признается собою.[132] Такъ что высшее сознаніе возвращается назадъ въ себя. Но это не такъ. Тѣлеснымъ существомъ представляются тѣ[133] предѣлы,[134] кот[орые] ограничиваютъ то, что сознается собою, потомъ признается то, что находится въ предѣлахъ. Потомъ это какъ бы стекло или ледъ все утончается и утончается, и сознаніе переходитъ не назадъ, а впередъ, въ высшую сферу.

Все чепуха, но не могу отстать.

8) Вся загадка, вся трудность, весь узелъ опредѣленія жизни въ томъ, что жизнь есть сознаніе только настоящаго мгновенія, и вмѣстѣ съ тѣмъ моя жизнь есть жизнь всего міра и въ пространствѣ и во времени, но я не могу ее сразу сознать всю (какъ можетъ, долженъ сознавать Богъ), но сознаю ее по частямъ во времени и пространствѣ. Я — и я 50, и 30, и 20 лѣтъ, и 10, и во время рожденья, и до рожденья, и въ отцѣ, дѣдѣ,30 31 прадѣдѣ и во всемъ предшествовавшемъ Все это во мнѣ уже есть. И все, что будетъ со мной при жизни и послѣ смерти, все это уже есть, но я только не пережилъ еще этого, но переживу. И только отъ этого есть движеніе и матерія, время и пространство.

(Опять на предѣлахъ откровенія и бреда.)[135]

30 Апр. 1904. Я. П.

Все также думаю по утрамъ (просыпаясь) о своемъ философскомъ бредѣ. Думалъ и вчера и нынче вотъ что:

1) Наше постоянное стремленiе къ будущему не есть ли признакъ того, что жизнь есть расширеніе сознанія. Да, жизнь есть расширеніе сознанія.

2) Движеніе, все движеніе въ мірѣ матерьяльномъ, начиная съ движенія сердца до движенія Сиріуса, есть только иллюзія, происходящая отъ расширенія сознанія: все больше и больше ожидаю, узнаю и переживаю. (Je m’entends.)[136]

3) Для того, что[бы] могло быть расширеніе сознанія (благо), нужно, чтобъ оно б[ыло] ограничено. Оно и ограничено пространствомъ и временемъ.

4) Сначала кажется, что я — матерьяльное (я принимаю свои предѣлы за себя), потомъ кажется, что я — что-то духовное, т. е. что-то, какъ матеріялисты говорятъ, что-то изъ тонкой матеріи, отдѣльное. Потомъ сознаешь, что ни матерьяльнаго, ни духовнаго нѣтъ, а есть только прохожденіе черезъ предѣлы вѣчнаго, безконечнаго, к[оторое] есть Все само въ себѣ и ничто (Нирвана) въ сравненіи съ личностью.

5) Живя съ сознаніемъ тѣлесности, челов[ѣкъ] — эгоистъ, борецъ за свои радости; живя съ сознаніемъ духовнаго существа, онъ — гордецъ, славолюбецъ; живя въ сознаніи своего участничества въ Божествѣ, онъ дѣлаетъ то, чего хочетъ и что дѣлаетъ Богъ — блага всѣмъ.

————————————————————————————————————

7 Мая 1904. Я. П.

1) Третьяго дня встрѣтилъ оборваннаго просящаго прохожаго. Разговорился съ нимъ: онъ бывшій воспитанникъ Педагогич[ескаго] института. Онъ — Ничшеанецъ sans le savoir.[137]31

32 Да какой убѣжденный. «Служеніе Богу и ближнимъ, подавленіе своихъ страстей это — узость, нарушеніе законовъ природы. Надо слѣдовать страстямъ, они даютъ намъ силу и величие». Поразительно, какъ ученіе Ничше, эгоизмъ, есть необходимое слѣдствіе всей совокупности quasi[138] -научной, художественной и, главное, quasi[139] -философской и популяризаторской дѣятельности. Мы не удивляемся и не сомнѣваемся въ томъ что если въ[140] хорошо разработанную землю[141] попали[142] сѣмена и при этомъ будетъ тепло, влага, и ничто не затопчетъ посѣвъ, то[143] вырастутъ[144] извѣстныя растенія. Возможно также вѣрно опредѣлить, какія будутъ[145] духовныя послѣдствія извѣстныхъ умственныхъ, художеств[енныхъ], научныхъ воздѣйствій.

2) Мнѣ все больше и больше кажется, что нужно и есть что сказать о причинахъ подавленія духовной жизни людей и средств[ахъ] избавленія. Все тоже старое: Причина всего — насиліе, оправдываемое разумомъ насиліе, и средство избавленія: религія, т. е. сознаніе своего отношенія къ Богу. Тоже хочется выразить въ художественной формѣ. Ник[олай] I и декабристы. Читаю много хорошаго по этому.

3) Жизнь ограниченнаго сознанія: наша жизнь и жизнь всѣхъ отдѣльныхъ существъ[146] сознается нами движеніемъ и матеріей во времени и пространствѣ. Для жизни же неограниченнаго сознанія нѣтъ ни времени, ни пространства, ни движенія, ни матеріи. Такая жизнь непонятна намъ; но она есть. Одна она есть. Наша же жизнь и всѣхъ отдѣльныхъ существъ есть только проявленіе ея. — Такая неограниченная жизнь[147] невыразима словомъ, непонятна разсудку, но мы знаемъ ее; знаемъ п[отому], ч[то] она есть мы, и мы — это она.32

33 Мы знаемъ ее помимо разсудка, соединяемся съ ней внѣ области разсудка. Для разсудка мы можемъ объяснить себѣ существованіе такой неограниченной жизни тѣмъ, что она соединяетъ въ одно все существующее также, какъ мы воспоминаніемъ соединяемъ въ одно всю свою прошедшую жизнь и воображеніемъ соединяемъ въ одно жизнь другихъ существъ. Мы соединяемъ такъ только ограниченное число событій и существъ, Богъ же соединяетъ въ себѣ все.

4) Жизнь наша представляется намъ расширеніемъ своего сознанія; въ сущности же нѣтъ расширенія, а есть уясненіе сознанія жизни. Жизнь (Богъ) по существу безпредѣльна и безконечна; и потому сознаніе этой безпредѣльности и безконечности есть жизнь въ насъ.[148] И законъ жизни есть[149] все болѣе и болѣе ясное это сознаніе. (Не хорошо, неясно.)

Нѣсколько дней здоровье нехорошо. Вялъ. Нѣтъ охоты работать. Отослалъ давно о Войнѣ и жду дѣйствія, хотя знаю, что никакого не будетъ и не слѣдуетъ ждать.

————————————————————————————————————

8 Мая 1904. Я. П.

Нынче получилъ письмо отъ матроса изъ Порть Арт[ура]. Угодно ли Богу или нѣтъ, что насъ начальство заставляетъ убивать? —

Есть это сомнѣніе, и я пишу о немъ, но знаю тоже, что есть великій мракъ въ огромномъ числѣ людей. Но, какъ Кантъ говоритъ, какъ только ясно выражена истина, она не можетъ не побѣдить все. Когда? Это другой вопросъ. Намъ хочется скоро, а у Бога 1000 лѣтъ какъ одинъ часъ. — Думается мнѣ, что для того, чтобы кончились войны (и съ войнами узаконенное насиліе) нужны вотъ какія историч[ескія] событія: нужно 1) чтобы Англія и Америка были въ войнахъ разбиты государствами, введшими общую воинскую повинность; 2) чтобы они вслѣдствіе этого ввели общ[ую] воинск[ую] повинность, и 3) что тогда только всѣ люди опомнятся.

————————————————————————————————————

11 Мая. Я. П. 1904.

Здоровье лучше. Пріѣхали Михайл[овъ] и Николаевъ, пріѣзжаютъ33 34 Мережк[овскіе]. Всѣ дни ничего не писалъ. Англичанинъ съ письмомъ отъ Ч[ерткова]. Душевное состояніе хорошо.

1) Ил[ья] Вас[ильевичъ] лакей вслѣдствіе праздника и гулянья не въ духѣ. И я не успѣлъ оглянуться, какъ заразился тѣмъ же дурнымъ, недобрымъ расположеніемъ. Одно изъ важнѣйшихъ правилъ въ жизни: не зѣвать, когда другіе зѣваютъ. Не поддаваться никакому внушенію, не провѣривъ его. Отдаваться только такому, как[ое] признаешь добрымъ: поддаваться внушенію Христа, Марка Аврелія, а не Мопасана и т. п. Не забывать и того, что ты тоже внушаешь.[150]

2) Вчера, гуляя, думалъ: Моя жизнь (к[оторую] я[151] знаю основательно одну) есть несомнѣнно, если не расширеніе (расширеніе мнѣ не нравится), то уясненіе сознанія (оно б[ыло] темно — становится яснѣе). И, дойдя до высшей степени ширины, ясности, т. е. что я сознаю собою другія существа или даже всѣ существа, оно изчезаетъ — наступаетъ смерть. Но такое же сознаніе — я вижу, знаю — живетъ въ другихъ людяхъ, существахъ, кот[орыя] ограничивають мое сознаніе, соприкасаются съ нимъ. И въ нихъ, во всѣхъ этихъ существахъ происходитъ то же: они уясняютъ свое сознаніе, увеличиваютъ его, живя, и это увеличившееся, уяснившееся въ нихъ сознан[іе] уничтожается смертью. Такъ что жизнь вообще есть проявленіе истинно и неограниченно существующаго, сущаго, «τὸ ὄν»,[152] въ[153] безконечно многихъ[154] ограниченныхъ сознаніяхъ, к[оторыя] намъ представляются матерьяльными движущимися существами также, какъ и мы сами. Эти зарождающіяся и уничтожающiяся сознанія суть какъ бы дыханія Бога. Богъ дышитъ нашими жизнями.[155] Это сравненіе не точно. Сравненіе будетъ вѣрнѣе съ живыми клѣтками тѣла. Каждая живетъ и умираетъ и, живя и умирая, служитъ всему. Но, чтобы сравненіе было полно, надо прибавить, что клѣтка человѣкъ (про другія не знаю, но думаю, что и они смутно сознаютъ) сознаетъ то,34 35 что онъ и всѣ другія клѣтки пмѣютъ источнпкомъ одно общее начало.

Изъ этого пониманія жизни прямо вытекаетъ нравственное ученіе всѣхъ религій. Человѣкъ, духъ, сынъ божій, братъ всѣхъ существъ, призванъ служить всѣмъ существамъ, Всему, Богу. Какъ хорошо! Особенно ясно выясняется изъ этого пониманія жизни нравственное обязательство[156] нетолько не уничтожать жизнь существъ, но служить жизни. Жизнь всякая есть проявленіе Бога. Уничтожить жизнь значить уничтожить органъ, вмѣстѣ со мной служащій Богу — служащій и мнѣ.

20 Мая 1904. Я. П.

Послѣдніе дни писалъ предисловіе къ ст[атьѣ] Ч[ерткова]. Кое что добавилъ къ войнѣ. А передъ этимъ дня два ничего не дѣлалъ. Здоровье недурно, хотя чувствую убыстряющееся приближеніе къ переходу.

1) Часто съ необычайной ясностью чувствую, сознаю случайность этого міра, этой жизни. Она — не все, но она и не ничто, она — частица Всего.

2) Ѣхалъ верхомъ дорожкой между только посаженными крошечными березками и 40-лѣтними старыми березами моей посадки и живо представилъ себѣ, какъ черезъ 40 лѣтъ крошечныя березки будутъ старыя, а на мѣсто старыхъ будутъ молодыя отъ корня. И эта мысль — боюсь глупаго самомнѣнія, но всетаки скажу — эта мысль показалась мнѣ тѣмъ же, чѣмъ было упавшее яблоко для Ньютона. Я подумалъ: что такое значитъ то, что я знаю, что будетъ черезъ 40 лѣтъ, черезъ минуту, черезъ 100 лѣтъ; могъ бы знать — ничто не мѣшаетъ этому — могъ бы знать, что будетъ черезъ 1000, миліоны лѣтъ? Что это значитъ? Значитъ, что во мнѣ есть разумъ, предвидящій будущее, уничтожающій время. Время есть для моего тѣла, но для разума есть только болѣе и менѣе ясное.[157] Болѣе ясное я называю настоящимъ. Но его нѣтъ. Это только точка соприкосновенія, менѣе ясное я называю прошедшимъ, еще менѣе ясное я называю будущимъ. Такъ что наиболѣе ясное есть прошедшее, ближайшее къ настоящему, менѣе ясное — будущее, и тѣмъ35 36 болѣе ясное, чѣмъ оно ближе къ настоящему. (Вотъ и запутался Ньютонъ.)

Сознаніе себя въ своемъ тѣлѣ и внѣ его въ другихъ существахъ также, какъ и сознаніе себя въ прошедшемъ и будущемъ есть сознаніе своего духовнаго существа. Сознаніе себя въ своемъ тѣлѣ есть сознаніе самое ясное, сознаніе въ соприкасающихся существахъ — менѣе ясное, сознаніе въ познаваемыхъ только разумомъ существахъ — еще менѣе ясное. Духовное существо сознаетъ себя въ своемъ тѣлѣ[158] внутреннимъ опытомъ, въ[159] соприкасающихся существахъ внѣшними чувствами, во всѣхъ остальныхъ — воображеніемъ.[160] Во всѣхъ[161] проявленіяхъ своихъ это — все тоже духовное существо, кот[орое] мы называемъ разумомъ.

Яблоко мое въ томъ, что нетолько разсужденіе, но воображеніе и воспоминаніе есть ничто иное, какъ разумъ.

21 Мая.

Отослалъ предисловіе. Здоровье хорошо, но слабъ. Вчера говорилъ съ Бригсомъ о свободѣ воли и благодаря ему многое уяснилъ себѣ, а именно:

1) Я говорилъ и думалъ, что свободы нѣтъ ни въ плотской, ни въ духовной области, но что во власти человѣка переходить изъ одной области въ другую. Я даже думалъ и сказалъ: что чел[овѣкъ] можетъ переходить по своей волѣ какъ изъ низшей области въ высшую, такъ и обратно. Это[162] невѣрно. Человѣкъ[163] не можетъ произвольно переходить изъ одной области въ другую, но онъ всегда переходить изъ низшей степени сознанія въ высшую. (Въ этомъ жизнь.) И переходитъ не произвольно, а по законамъ жизни. Иллюзія же обладанія свободой происходитъ отъ того, что по закону жизни всегда, переходя отъ низшаго сознанія къ высшему, человѣкъ чувствуетъ себя все болѣе и болѣе свободнымъ. (На низшей ступени сознанія, когда человѣкъ сознаетъ36 37 только свою отдѣльность отъ Всего, сознаетъ себя тѣлеснымъ существомъ, онъ испытываетъ наибольшую несвободу. Поднимаясь выше, онъ все болѣе и болѣе чувствуетъ себя свободнымъ. Признавъ же себя только однимъ изъ проявленій Бога, онъ чувствуетъ себя вполнѣ свободнымъ.)[164] Подвигаясь же отъ каждой низшей ступени сознанія къ высшей по основному закону жизни, человѣку, чувствующему себя все болѣе и болѣе свободнымъ, т. е. все болѣе осуществляющимъ вложенное въ него стремленіе къ благу, кажется, что это онъ самъ свободно избралъ эту свободу и благо. Если бы человѣкъ незамѣтно для себя плылъ бы по рѣкѣ, и въ этомъ движеніи передъ нимъ открывалось бы по берегамъ то самое, что онъ желаетъ видѣть, то очень естественно, что ему представилось бы, что это двигается не то судно, на кот[оромъ] онъ плыветъ, а что это онъ самъ по своей волѣ приближается къ тѣмъ мѣстамъ, къ к[оторымъ] онъ желаетъ приблизиться. Иллюзія его разрушилась бы, какъ только онъ приблизился бы къ мѣстамъ, въ к[оторыхъ] онъ не желаетъ быть. Такъ точно и непрестающее движенiе жизни, влекущее человѣка изъ низшей области сознанія въ высшую, отъ меньшей свободы къ большей, отъ меньшаго блага къ большему, представляется ему его свободной дѣятельностью. Иллюзія эта разрушается, какъ скоро человѣкъ совершаетъ поступокъ, вызванный сознаніемъ низшей степени, когда въ немъ начинаетъ проявляться сознанiе высшей степени. Вопросъ о свободѣ воли возникаетъ только во времена переходовъ отъ низшей степени созн[анiя] къ высшей (а процессъ этого перехода совершается всегда). И никто никогда не говоритъ, что человѣкъ можетъ свободно выбрать[165] дурное вмѣсто[166] хорошаго, но говорятъ обыкновенно, осуждая человѣка, что онъ могъ выбрать хорошее вмѣсто дурнаго. Происходить это отъ того, что во всѣхъ людяхъ постоянно совершается процессъ перехода изъ низшей сферы сознанія въ высшую (въ этомъ жизнь), и намъ кажется, когда происходитъ борьба низш[аго] созн[анія] съ высш[имъ], — что это мы сами37 38 произвольно дѣлаемъ или не дѣлаемъ. Мы[167] чувствуемъ себя свободными, но мы несвободны.

2) И какъ хорошо знать, что мы несвободны, а что мы — орудія въ рукахъ Бога!

Нѣтъ гордости, довольства собой, приписыванія себѣ заслугъ, нѣтъ превознесенія себя надъ другими, Нѣтъ, главное, осужденія другихъ.

Представляются двѣ опасности: при признаніи свободы воли: самовозвеличеніе,[168] гордость, осужденіе, нетерпимость къ людямъ. При отрицаніи свободы воли: равнодушіе къ своей душевной дѣятельности, фатализмъ, нравственная бездѣятельность. Но истина не можетъ быть вредна. И первая альтернатива удовлетворяетъ всѣмъ требованіямъ души человѣка. Боятся нравственной бездѣятельности, но не говоря уже о томъ, что нравственныя усилія, какъ каждый испыталъ, всегда безсильны, не говоря объ этомъ, какая же можетъ быть болѣе могущественная нравственная дѣятельность, чѣмъ вѣра въ Бога, отреченіе отъ своей воли, преданность Его волѣ.

Если есть во власти человѣка нѣчто подобное свободѣ воли, сознательному стремленію и усилію къ благу, то это только одно: сознаніе того, что движеніе сознанія человѣка отъ низшей ступени къ высшей есть законъ жизни человѣка и его высшее благо. Но это сознаніе закона жизни не есть дѣло личнаго усилія однаго человѣка, a послѣдствіе совокупной дѣятельности людей, есть опять таки по[169] закону жизни вступленіе всего человѣчества на высшую ступень сознанія.

3) Еще говорилъ съ Б[ригсомъ] объ индивидуальн[ости], о возможности личности послѣ смерти. Нельзя отрицать того, чтобы не была возможна личная жизнь и послѣ смерти. Но если она будетъ, то она будетъ относиться къ нашей теперешней жизни также, какъ наша теперешняя жизнь относится къ предшествующей, о к[оторой] мы ничего не знаемъ.

————————————————————————————————————

23 Мая. Я. П. 1904.

Здоровъ. Надо записать о томъ, что38

39 [170]1) Человѣкъ на низшей ступени покоренъ только себѣ,[171] но непокоренъ людямъ и Богу, т. е. закону Всего. На болѣе высокой онъ покоренъ людямъ (законамъ людскимъ, подчиняя имъ свою волю), но не покоренъ Богу; на высшей онъ покоренъ Богу, подчиняя Его закону и свою волю и требованія людей.

2) Смиреніе передъ людьми — свойство низкое, п[отому] ч[то] не покоренъ и себѣ и Богу. Смиреніе же передъ Богомъ —[172] высшее свойство, п[отому] ч[то],[173] покоряясь Богу, стоишь выше требованій своей личности и людей. —

24 Мая 1904. Я. П.

Ничего не пишу. Здоровье хорошо. С[оня] больна. Невралг[iя]. Думалъ:

1) Все послѣднее время нетолько не ослабляется во мнѣ сознаніе своей причастности божеству, но усиливается и помогаетъ жить и дѣлать легко то, что прежде дѣлалъ съ трудомъ. Боюсь ошибиться, но мнѣ кажется, что я начинаю переходить на новую ступень сознанія, жизни въ Богѣ, жизни Богомъ. Начинаю чувствовать нетолько возможность, но естественность такого состоянія. Еще шатко, но могу уже стоять.[174] Очень похоже на то, какъ ползающій ребенокъ начинаетъ ходить, учится удерживать равновѣсіе. Пройдетъ время, и ему труднѣе будетъ ползать, чѣмъ ходить. Начинаю чувствовать, именно чувствовать это. И это очень радостно. А говорятъ: зачѣмъ старость? Дурно старость. Неперестающее движенiе впередъ къ благу, и чѣмъ дальше, тѣмъ истиннѣе, тверже благо.

2) Главная особенность жизни въ Богѣ — это совершенное отсутствіе заботы о мнѣніи людскомъ. Къ этому трудно привыкнуть, такъ какъ переходишь къ сознанію[175] жизни въ Богѣ, для Бога, отъ сознанія жизни въ людяхъ, для людей. — Признакъ того, что живешь для Бога, тотъ, что не нуждаешься въ сужденіи людей — они не могутъ уже вліять на тебя. И я,39 40 слава Богу, начинаю уже испытывать это, какъ поднявшійся на ноги качающiйся ребенокъ. «Дыбочки! Дыбочки!»

3) Да, несомнѣнно, всѣ люди должны переживать три степени ясности сознанія. Первая — когда ограниченность божественной силы въ тебѣ принимаешь за отдѣльное существо. Не видишь своей связи съ безконечнымъ началомъ. Второе — когда видишь, что сущность твоей жизни есть духъ, но, не отрѣшившись отъ понятія своей отдѣльности, думаешь, что твой духъ въ тѣлѣ — отдѣльное существо — душа. И третье — когда сознаешь себя ограниченнымъ проявленіемъ[176] Бога, т. е. единаго истинно существующаго невременнаго и непространственнаго. — Отъ этого три рода жизни: а) жизнь для себя, б) жизнь для людей и в) жизнь для Бога. Отъ непониманія этого споры, несогласія, ошибки, осужденія. Какъ ребенку грудному,[177] находящемуся на первой ступени, я не могу внушить необходимости помнить о другихъ людяхъ и сдерживать себя, такъ и человѣку, живущему для людей, будутъ непонятны доводы о томъ, что надо жить для Бога, хотя бы это и было несогласно съ требованіями людей. Отъ этого всѣ несогласія и осужденія. Старайся вообще поднять брата на высшую ступень сознанія, но не требуй отъ него согласія съ доводами изъ той области, к[оторая] еще чужда ему.

4) Да, человѣкъ несвободенъ, и люди несвободны, но они всѣ идутъ къ большей и большей свободѣ, къ высшему сознанію — въ этомъ жизнь. И потому я не могу самъ себя по произволу поднять на высшую степень сознанiя, но, вступивъ на извѣстную степень сознанія, я могу и долженъ или, скорѣе: не могу не содѣйствовать уясненію сознанія своего и другихъ людей. Кромѣ сознанія личнаго, существуетъ сознаніе общее (религіи, мудрость), и этому сознанію я могу, долженъ, не могу не содѣйствовать, и это сознаніе вліяетъ и на меня и на другихъ людей. Такъ что движеніе впередъ совершается не произвольно однимъ человѣкомъ надъ собою, a всѣмъ человѣчествомъ (и, конечно, не произвольно) надъ каждымъ отдѣльнымъ человѣкомъ.40

41 Все читаю Декабристовъ и Николая. Очень казалось бы нужно.

25 Мая 1904. Я. П.

Вчера писалъ Бож[еское] и Чел[овѣческое]. Зд[оровье] хор[ошо].

1) Для того, чтобы найти благо свое, надо стремиться къ благу другихъ. Лучшее,[178] единственное средство служить себѣ, это служить людямъ (получишь величайшее благо отъ міра: любовь людей). Для того, чтобы содѣйствовать благу людей, для того, чтобы служить людямъ, надо служить Богу, т. е. не имѣть цѣлью благо людей, а только исполненіе воли Бога (воля Б[ога] — благо людей), и достигнешь и блага людей и своего. — Это непреложный законъ. И жизнь понемногу научаетъ ему.

2) Человѣкъ на низшей ступени личнаго сознанія не можетъ быть движимъ требованіями сознанія высшаго, общественнаго. Также и челов[ѣкъ], стоящій на степени обществ[енной], не можетъ быть движимъ требованіями высшаго, религіозн[аго] сознанія. Но это не значитъ того, чтобы требованія какъ обществен[ныя], такъ и религіозныя должны бы были быть чужды людямъ, стоящимъ на низшей степени (дѣтямъ, легкомысл[еннымъ] людямъ). Если бы это было, то люди, живущіе на низшихъ степеняхъ сознанія, отдаваясь своимъ влеченіямъ, такъ далеко зашли бы, что имъ трудно бы было перейти на высшую степень сознанія. Для этого есть выработанныя внушенія, какъ обществ[енныя], такъ и религіозныя, к[оторыя] передаются людямъ, стоящимъ на низшихъ степеняхъ сознанія, и удерживаютъ ихъ въ извѣстныхъ предѣлахъ. На это-то и нужно внушеніе.

————————————————————————————————————

28 Мая 1904. Я. П.

Все поправлялъ Бож[еское] и Чел[овѣческое]. Здоровье со вчерашняго дня испортилось. — Сознаніе себя проявленіемъ Бога продолжается. Падаю опять на четвереньки, но поднимаюсь.41

42 Кто-то говоритъ: дыбочки, дыбочки, и я,[179] падая, бѣгу къ Нему въ объятія. Записать:

1) Жизнь высшаго сознанія тѣмъ особенна, что нельзя хвалить себя, быть довольнымъ собой. Можно только укорять себя, когда сдѣлалъ не то. Когда же сдѣлалъ, что нужно, то только не гадко, какъ работникъ съ хозяиномъ, пришедшіе съ поля...

30 Мая 1904. Я. П.

Третій день нездоровъ — печень, но нынче гораздо лучше. Немного прибавлялъ къ Бож[ескому] и Чел[овѣческому]. Кажется, не дурно. Камень главы угла, т. е. «О религіи», я рѣшилъ бросить то, что написано, и начать сначала. Вчера же думалъ объ этомъ, но, къ сожалѣнію, не записалъ тотчасъ и потому[180] потерялъ самое важное. Думалъ вотъ что:

1) Всѣ научныя изслѣдованія ничтожны безъ религіозной основы. Разумъ человѣка дѣйствуетъ плодотворно только тогда, когда онъ опирается на данныя религіи. Только религія, ставя разумныя цѣли, распредѣляетъ поступки людей по ихъ значенію. Самый прекрасный,[181] благожелательный, умный поступокъ[182] безобразенъ, вреденъ, безсмысленъ не у мѣста (Дурень ты, дурень...). Мѣсто же опредѣляетъ только религія. Во имя чего надо отдать жизнь и во имя чего не пошевелить пальцемъ. Религія одна даетъ относительную оцѣнку поступковъ, п[отому] ч[то] она одна оцѣниваетъ поступки по ихъ внутреннему достоинству. (Нехорошо, п[отому] ч[то] не хочется писать.)

2) Вчера читалъ Time and Eternity и The Eternal Question. Обѣ хорошія книги. О времени и міросозерц[аніи] спирита.

2 Ін. 1904. Я. П.

Вчера писалъ письма. За работу ни за какую браться не хочется. Отпустилъ Brigs’а. Умный малый. Б[ылъ] Гегид[зе]. Напрасно. Здоровье получше. Война и наборъ въ солдаты мучаетъ меня. Думалъ:42

43 1) Человѣкъ, взрослый человѣкъ безъ религіознаго міровоззр[ѣнія], безъ вѣры, есть духовный, нравственный калѣка, онъ можетъ[183] дѣлать то, что свойственно человѣку, можетъ жить только благодаря искусственнымъ приспособленіямъ: забавы, искусство, похоть, честолюбіе, корыстолюбіе, любопытство, наука. И такой человѣкъ — какъ и калѣка — всегда во власти всѣхъ, съ нимъ можно сдѣлать все, что хочешь. И такова вся наша, вся европейск[ая] (и Америк[анская]) интелигенція. Эта интелигенція калѣка ни во что не вѣритъ,[184] ничего не умѣетъ дѣлать, кромѣ пустяковъ, но знаетъ, что ей надо жить. И жить она можетъ только чужими трудами. Заставить же[185] кормить, содержать себя она можетъ только людей тоже безъ религіи. И потому всѣ усилія ея направлены на то, чтобы или извратить ту вѣру, к[оторую] имѣетъ народъ, или совсѣмъ лишить ея народъ. Первымъ дѣломъ спеціально занято духовенство, вторымъ — ученые: наука, литература, искусство.

2) Для того, чтобы знать, что надо и чего не надо дѣлать,[186] что прежде (т. е. что важнѣе) и что послѣ надо дѣлать, нужно знать свое назначеніе. Если[187] человѣкъ знаетъ, что его назначеніе[188] — земледѣліе, воздѣлываніе растеній, то онъ[189] прежде всего будетъ исполнять дѣла,[190] требуемыя его назначеніемъ: будетъ пахать, сѣять, копать, убирать, всяк[ія] же другія дѣла будетъ дѣлать только въ той мѣрѣ, въ к[оторой] они не препятствуютъ его главному занятію. Кромѣ того, и въ своемъ43 44 дѣлѣ онъ въ выборѣ занятій будетъ руководиться[191] тѣмъ, что наиболѣе важно и нужно для успѣха его дѣла: будетъ весною пахать, скородить, сѣять, а не будетъ возить навозъ или строить и т. п. Такъ что безъ знанія своего назначенія для человѣка невозможна[192] никакая дѣятельность. Такъ это въ тѣхъ различныхъ[193] дѣятельностяхъ, к[оторыя] избираетъ человѣкъ въ жизни. Точно тоже и по отношенію всей жизни человѣка: Для того, чтобы человѣкъ могъ вести разумную жизнь и знать, что во всей жизни его наиболѣе важно, что онъ долженъ дѣлать прежде, что послѣ? что выбрать и какъ поступить (когда являются одно другое исключающiя требованія) (а такими противурѣчивыми требованія[ми] полна жизнь всякаго человѣка), для этого человѣку необходимо знать уже не свое частное призваніе[194] земледѣльца, столяра, писателя..., ему нужно знать свое человѣческое назначеніе. И вотъ знаніе этого назначенія человѣка въ мірѣ и есть то, что извѣстно людямъ подъ словами: вѣра, религія. (Кажется, этимъ можно начать.)

<3) Время есть тотъ предѣлъ, к[оторый] скрываетъ отъ насъ наше[195] расширеніе, нашъ ростъ и кот[орый] даетъ намъ вслѣдствіи этого иллюзію самодѣятельности, свободы. По мѣрѣ того, какъ я[196] расширяю свое сознаніе, я сознаю его (да, сознаю сознаніе), и мнѣ отъ того, что мое сознаніе открывается мнѣ, кажется, что я самъ это дѣлаю.

Пространство же есть тотъ предѣлъ, к[оторый] скрываетъ отъ меня м>.

(Не вышло, а должно вытти).

3) —————

4 Іюня 1904. Я. П.

Нѣсколько дней не пишется. Здоровье несовсѣмъ. Война — наборъ запасн[ыхъ], не переставая страдаю. Попытался вчера писать воспоминанія — не пошло. Думалъ:44

45 1) То самое, что не вышло вчера:

Время и пространство суть тѣ два предѣла, к[оторые] съ двухъ сторонъ (съ двухъ сторонъ?) ограничиваютъ человѣка, дѣлаютъ его отдѣльнымъ существомъ: — Время[197] даетъ намъ понятіе о ростѣ предметовъ и насъ самихъ; пространство[198] даетъ понятіе о многообразности, множествѣ предметовъ.[199]

Пространство даетъ намъ представленіе своей матерьяльной отдѣленности, независимой отъ роста; время даетъ представленiе[200] о ростѣ,[201] уничтожающемъ матерьяльную отдаленность. (Опять не вышло — чепуха, а казалось понятно и вѣрно.)[202]

2) Война есть произведенiе деспотизма. Не будь деспотизма, не могло бы быть войн[ы]; могли бы быть драки, но не война. Деспотизмъ производитъ войну, и война поддерживаетъ деспотизмъ.

Тѣ, к[оторые] хотятъ бороться съ войной, должны бороться только съ деспотизмомъ.

5 Іюня 1904. Я. П.

Удивительное дѣло, здоровье недурно, а писать не хочется, — не могу. Написалъ вчера Машѣ письмо недоброе, рѣзкое, и теперь каюсь. Начинаю писать Воспоминанія, и рѣшительно не идетъ. — Все думалъ о простр[анствѣ] и времени. Вчера думалъ записать такъ:

1) Мое единство со Всѣмъ скрывается отъ меня тѣмъ, что я не могу сознавать себя иначе, какъ вещественнымъ въ пространствѣ и движущимся во времени.

Нынче думаю выразить это такъ:

2) Сознаю себя нераздѣльнымъ со Всѣмъ и вмѣстѣ съ тѣмъ чувствую себя отдѣленнымъ отъ Всего. (Опять не выходитъ.)[203]

6 I. 1904. Я. П.

Вчера немного писалъ Камень. Немного нездоровится.

Самое важное цапли. Суворинъ написалъ въ газетѣ, что съ45 46 дуба свалились цапли. Я[204] охотно болѣе или менѣе остроумно[205] надсмѣхался надъ его незнані[емъ] и легкомысліемъ, а оказался незнающъ и легкомысленъ я. Какъ-то особенно поучительно это на меня подѣйствовало. Какъ хорошо молчать. И какъ это легко. —

[206] Несчастныя брошенныя солдат[ки] ходятъ. Читаю газеты, и какъ будто всѣ эти битвы, освященія штандартовъ такъ тверды, что безполезно и возставать, и иногда думаю, что напрас[но], только вызывая вражду, написалъ я свою статью, а посмотришь на народъ, на солдатокъ, и жалѣешь, что мало, слабо написалъ.

Какъ будто начала проходить свѣжесть сознанія жизни какъ участія въ Божествѣ. Не хочу допустить этого ослабленія. Возобновляю сознаніе. Впрочемъ, думаю, что всякое такое уясненіе себѣ одной стороны истины оставляетъ слѣдъ. Но мало этого, хочу жить сознаніемъ своей причастности Вѣчному, Безконечному.

1) Все думаю о пространствѣ и времени. Прикидываю еще такъ:

Вещество въ пространствѣ есть то, что ограничиваетъ меня,[207] отдѣляетъ меня отъ всего. (Сознаю ли я себя большимъ, вещественно, существомъ въ сравнен[iи] съ блохой или малымъ въ сравненіи съ горой, во всякомъ случаѣ то, что я называю собою, есть какое-то[208] безконечно малое по величинѣ[209] существо — сознающее свои предѣлы веществомъ.) Движеніе же во времени (т. е. отношеніе движенія того, что я считаю собою, къ движенію всего остального) соединяетъ меня со всѣмъ существующимъ. (Все очень неясно и дурно.)[210]День пропустилъ. 8 I. 1904. Я. П.

Нездоровится. Опять желчь. Не думается. Но на душѣ хорошо. Думалъ не пристально; запишу, когда буду въ силѣ. А именно:46

47 1)[211] Не могу сознавать свое вѣчное, безконечное существо иначе, какъ[212] веществомъ въ движеніи, ограниченнымъ веществомъ въ движеніи внѣ меня.

————————————————————————————————————

9 Іюня 1904. Я. П.

Все таже слабость духовн[ая]. И то хорошо. Слава Богу, продолжаю сознавать себя истиннымъ собою. Ѣздилъ вчера въ Тулу. Ничего не пишу. Посѣтители: Давыдовъ, Бестуж[евъ], Кунъ, Michael Davitt нынче. Записать:

1) Ходилъ утромъ, молился, и особенно ясно почувствовалъ возможность жизни безъ[213] ожиданія награды (страха наказанія у меня никогда не было), а только для того, чтобы исполнять свое назначеніе. Какъ клѣтка тѣла. Не ждать за свои поступки возмѣздія, ничего не желать, кромѣ исполненія своего назначенія, — видѣть въ этомъ все и начало и конецъ всего — это и есть то отреченіе отъ личности, к[оторое] нужно для доброй жизни. — Такое руководящее начало въ жизни очень облегчаетъ жизнь: уничтожаетъ[214] то насиліе надъ собой, кот[орое] требуютъ различныя доктрины. Н[а]п[римѣръ]. Сейчасъ, нынче отъ меня требуютъ денегъ погорѣл[ые], помощи босяки, совѣта рабочій, призываем[ый] къ воинск[ой] повин[ности]. Я усталъ, не могу все исполнить. И я мучаюсь, если я руковожусь правиломъ, что надо помогать, и т. п. Но какъ только я сознаю себя живущимъ только для того, чтобы исполнять свое назначеніе клѣтки въ тѣлѣ, я спокойно и радостно дѣлаю, что[215] свойственно моему назначенію, не больше, и не тревожусь.

2) Ожидать награды въ будущемъ — тоже, что жить надеждой, живя дурно сейчасъ. Награда, — не награда, а радость, — есть сейчасъ всегда. Живи ею. И когда живешь своимъ истиннымъ сознаніемъ, то живешь внѣ времени, т. е. всегда въ47 48 настоящемъ, въ томъ моментѣ, когда ты свободенъ. И тогда всегда хорошо.

10 Іюня 1904. Я. П.

Нынче посвѣжѣе. Поутру думалось хорошо. Вчера прочелъ въ Св[ободномъ] Сл[овѣ] прекрасную выдержку изъ письма Е. Попова. Ничего не писалъ, ѣздилъ верхомъ по лѣсамъ и прекрасно думалъ. Записать слѣд[ующее]:

1) Сознаніе въ насъ, — не сознаніе, а то безвременное, внѣпространствен[ное] начало жизни, к[оторое] мы сознаемъ, — неподвижно,[216] нетѣлесно, внѣвременно, внѣпространственно. Оно одно неизмѣнно есть, и жизнь состоитъ въ томъ, что мы все яснѣе и яснѣе, полнѣе и полнѣе сознаемъ его. Сознаемъ же его яснѣе и полнѣе п[отому], ч[то] не сознаніе растетъ, — оно неизмѣнно, — a скрывающіе его предѣлы[217] утончаются. Какъ бы темная, густая туча, сквозь кот[орую] съ трудомъ просвѣчиваетъ солнце, двигаясь, заслоняетъ солнце все болѣе и болѣе свѣтлыми частями, и солнце выплываетъ изъ нея. Тоже съ нашей жизнью. Въ этомъ[218] все движеніе жизни. Намъ кажется, что движемся мы, а это движется то, что скрываетъ отъ насъ нашу истинную сущность.

2) Времени, разумѣется, нѣтъ для истинной жизни; оно есть только для тѣхъ дѣйствій, кот[орыя] мы совершаемъ въ области «тучи» — того, что скрываетъ отъ насъ нашу истинную жизнь.[219] Въ этихъ дѣлахъ необходимо сообразоваться съ временемъ, съ будущимъ и съ вещественно-пространствен[ными] соображеніями. Всѣ дѣла эти непроизвольны (намъ кажутся они только свободными), и всѣ они, начиная съ біенія сердца и кончая научнымъ открытіемъ или художеств[еннымъ] произведеніемъ, всѣ непроизвольны и ведутъ только къ утонченію «тучи», къ[220] утонченію предѣловъ, скрывающихъ жизнь. Свободны мы только въ сознаніи своей божественности, проявляющейся въ настоящемъ, т. е. внѣ времени.

3) Жизнь, истинная жизнь только въ настоящемъ, т. е. внѣ48 49 времени. Какъ давно я знаю это, а только теперь вполнѣ понялъ, и то едвали «вполнѣ». Всегда, въ каждый моментъ жизни можно вспомнить это, перенести свою жизнь въ настоящій моментъ, т. е. въ сознаніе Бога. И какъ только сдѣлаешь это, такъ отпадаетъ все, что можетъ тревожить, воспоминан[iя] прошедшаго, раскаяніе, ожиданіе или страхъ будущаго, и является спокойствіе, твердость, радость. Я испытываю это теперь. И не думай, что это уничтожаетъ энергію жизни, приводитъ къ аскетической умной молитвѣ и глядѣнію на кончикъ носа. Напротивъ, это даетъ несравнимую съ обычной жизнью энергію, безстрашіе, свободу и доброту.

4) Помня о томъ, что ты живешь[221] только сейчасъ, въ настоящемъ, т. е. внѣ времени, нельзя[222] ни печалиться, ни тѣмъ болѣе злиться; можно только радоваться и любить. О, помоги мнѣ, Господи, т. е. тотъ, Кого я сознаю, чтобы всегда, а если нельзя всегда, то хоть какъ можно чаще сознавать Тебя.

5) Примѣняю это къ своей жизни теперь, къ моимъ старческимъ недугамъ. И недуги становятся благомъ. Я въ старости имѣю двѣ радости: одну — всѣ радости этой жзни: общеніе съ міромъ, природой, животными, главное людьми, работу мысли активной и пасивн[ой] (воспріятія чужихъ мыслей), и еще имѣю радость сознанія приближенія перехода въ новую форму жизни (мои недуги).

11 Іюня 1904. Я. П.

Вчера записалъ дневникъ, написалъ нѣсколько писемъ, и больше ничего. Здоровье лучше, но таже умствен[ная] бездѣятельнос[ть]. Ѣздилъ верхомъ. Все помню свое — (не знаю, какъ ясно коротко выразить) свою истинную[223] жизнь, что она въ настоящемъ. И очень хорошо. Стоитъ вспомнить, и то, что тревожило — перестаетъ, что сердило —[224] перестаетъ, что огорчало — радуетъ. Саша идетъ — безпокоюсь. Да вѣдь[225] это не моя жизнь. Что будетъ, то хорошо. Сердитъ то, что Ухт[омскій]49 50 глупо пишетъ, да вѣдъ онъ не знаетъ,[226] и опять это не я въ настоящемъ.[227] Изъ книги чужой листы пропали. Да вѣдь это такъ должно было быть. Твое дѣло отнестись къ этому, какъ должно.

1) Только сознаніе истинной жизни разрѣшаетъ три неразрѣшимые вопроса: а) вопросъ фатализма, предопредѣленія, б) вопросъ свободы воли и в) вопросъ эгоизма. Вопросъ фатализма въ томъ, что если все предопредѣлено, то мнѣ нечего, не зачѣмъ жить. Отвѣтъ: Все предопредѣлено, кромѣ той жизни, к[оторая] проявляется въ твоемъ сознаніи.[228] Она-то и предопредѣляетъ все. (Неясно, но такъ.)[229] Вопросъ свободы воли въ томъ, что какъ же я свободенъ, когда все предопредѣлено во времени? Отвѣтъ: Все предопредѣлено во времени, но ты свободенъ въ настоящемъ, внѣ времени. Вопросъ эгоизма въ томъ, что эгоизмъ — дурно, безнравственно, вредно для общей жизни, а между тѣмъ, какъ ни верти, въ основѣ всякой дѣятельности лежитъ эгоизмъ. Отвѣтъ:[230] Сознаніе своего «я» и должно быть двигателемъ всего, но сознаніе своего истиннаго «я», единаго съ Богомъ, а не обманна[го] «я», кончающагося своей личностью, своихъ предѣловъ, принимаемыхъ за существо. Сознан[іе] своего божескаго «я» нетолько не безнравствен[но], не вредно, но оно одно[231] нравствен[но], одно ведетъ къ истинному благу всѣхъ людей.

13 Іюня 1904. Я. П.

Все таже[232] умственна[я] слабость, и нездоровится. Печень. Вчера поправлялъ Пошину біографію. Кое что вписывалъ. Плохо. Ѣздилъ верхомъ. Дурно обошелся съ офицеромъ. Не забылъ, но не умѣлъ иначе. Сейчасъ пойду къ нему. Записать надо 2: о Богѣ и о посланничествѣ. Боюсь, что нынче я не въ духѣ и дурно запишу. Еще что-то хорошее думалъ и забылъ. Проводилъ Андрюшу. Удивительно, почему я люблю его.50

51 Сказать, что отъ того, что онъ искрен[енъ], правдивъ — не правда. Онъ часто неправдивъ (правда, это сейчасъ видно). Но мнѣ легко, хорошо съ нимь, люблю его. Отчего?

1) О Богѣ думалъ то, что нашъ Богъ, не говорю уже о Богѣ[233] церковномъ — Троицѣ, Богѣ Творцѣ, Богѣ деистовъ, страшно антропоморфиченъ, выдуманъ нами по нашимъ слабостямъ. Богъ тотъ, к[отор]аго я не то что сознаю, не то что понимаю, а тотъ, существованіе к[отор]аго для меня неизбѣжно, хотя я ничего не могу знать про Него, какъ только то, что Онъ есть, этотъ Богъ для меня вѣчно Deus absconditus,[234] непознаваемый. Я сознаю нѣчто внѣвременное, непространственное, внѣпричинное, но я никакого права не имѣю называть это Богомъ, т. е. въ этой невещественности, внѣвременнос[ти], непространственности, внѣпричинности видѣть Бога и Его сущность. Это есть только та высшая сущность, къ к[оторой] я причастенъ. Но Начало, principium[235] этой сущности можетъ быть и должно быть совсѣмъ иное и совершенно недоступное мнѣ. Скажутъ: это ужасно — чувствовать себя одинокимъ. Да, ужасно, когда пріучилъ себя къ мысли, что у тебя есть[236] помощникъ, заступникъ. Но вѣдь это все равно, что укрыться въ шалашъ отъ бомбъ или, еще хуже, подъ высокое дерево отъ молніи. — Нѣтъ Бога, котор[аго] я могу просить, к[оторый] обо мнѣ заботится, меня награждаетъ и караетъ, но за то я не случайное явившееся по чьей-то прихоти существо, а я органъ Бога. Онъ мнѣ неизвѣстенъ, но мое назначеніе въ немъ нетолько извѣстно мнѣ, но моя причастность Ему составляетъ[237] непоколебимую основу моей жизни. (Нехорошо. Мож[етъ] б[ыть], вернусь къ этому.)

2) Паскаль говоритъ гдѣ-то, что христіан[инъ] находится въ положеніи темнаго человѣка, к[оторый] узнаетъ вдругъ свое царское происхожденіе. Я бы сказалъ такъ: Человѣкъ, пришедшій къ сознанію своей истинной жизни, подобенъ человѣку,51 52 кот[орый] былъ бы[238] вывезенъ изъ своего деревенскаго уединен[ія] въ большой городъ, гдѣ бы онъ нашелъ всѣ удобства и соблазны богатой жизни, и кот[орый], безцѣльно проживя въ увеселеніяхъ и разсѣяніи нѣкоторое время,[239] получилъ бы извѣстіе отъ той власти, кот[орая] выслала его въ городъ, что онъ присланъ въ городъ не для своего увеселенія, а для того, чтобы быть[240] въ этомъ городѣ представителемъ этой власти и исполнить ея порученія.

Все дѣло въ томъ, чтобы постоянно вспоминать, а потомъ и постоянно помнить, что ты не праздный, веселящійся путешественникъ, а посланникъ,[241] представитель высшей власти, имѣющій отъ нея опредѣленное порученіе.

(Не хотѣлъ записывать, чувствуя, что нынче слабъ. И вышло плохо, а вчера такъ было хорошо — ясно и сильно.)

15 Іюн. 1904. Я. П.

Вчера только написалъ письмо Мооду. Физически въ самомъ дурномъ духѣ, но безъ усилія держусь и часто и когда нужно вспоминаю о своемъ посланничествѣ. Славу Богу, тому близкому Богу, к[оторый] живетъ во мнѣ. — Сейчасъ написалъ письмо Молост[в]овой. Записано двѣ вещи. Одна пустая, другая важная.

1) (пустая). Взяточничество. Стараются уничтожить взяточничество, считаютъ это позоромъ и считаю[тъ] позоромъ тѣ люди, кот[орые] владѣютъ землей, отдаютъ деньги въ ростъ, пользуются прислугой, воюютъ, ходятъ въ распутные дома. Почему взяточничество хуже другихъ дѣлъ? Нисколь[ко]. Только п[отому], ч[то] оно невыгодно правителямъ. И сколько такихъ невѣрныхъ оцѣнокъ хорошаго и дурного. Такія же невѣрныя оцѣнки образованья, просвѣщенья. Человѣкъ не знаетъ[242] теоріи Дарвина, Маркса — онъ невѣжда. Другой не знаетъ, какъ, когда, гдѣ сѣютъ хлѣбъ, чѣмъ различаются деревья, — это очень мило.

2) (важное). Шопенг[ауеръ] неправъ, говоря, что мы сострадаемъ52 53 страданіямъ тѣлеснымъ п[отому], ч[то] едины. Единство наше — не тѣлесное, а духовное. Наживинъ пишеть о томъ, почему мы жалѣемъ убитыхъ солдатъ, брошенныя семьи, заброшенныхъ больныхъ. Вѣдь все это должно быть, все это благо.

Да, все должно быть, все благо, и, когда мы сострадаемъ,[243] наша жалость къ страдающему есть иллюзія. Это есть только вызовъ къ единенію, это есть сознаніе разрозненности. Мы страдаемъ не за убитыхъ солдатъ, а за тѣхъ, к[оторые] ихъ ведутъ на бойню, не за брошенныя семьи, а за тѣхъ, к[оторые] ихъ забросили, не за больныхъ, а за тѣхъ, кто сдѣлалъ ихъ больными и не служитъ имъ.

Я испыталъ это чувство въ острогѣ при прощаніи политическихъ. Я расплакал[ся], и Егоръ Егорычъ, заключенный, сталъ утѣшать меня, что ему не такъ тяжело, какъ я думаю. Я тогда ясно созналъ свое чувство и сказалъ ему, что мнѣ жалко не его, a тѣхъ, к[оторые] поставили ихъ въ это положеніе. Это такъ: страдающему всегда лучше, чѣмъ тому, отъ кого онъ страдаетъ.

18 Іюня 1904. Я. П.

Здор[овье] несовсѣмъ. Ничего не пишу. Думалъ о себѣ:

[244] 1) что не обманываю ли я себя, хваля бѣдность? Увидалъ это на письмѣ къ Мол[оствовой]. Вижу это на Сашѣ. Жаль ихъ, боюсь за нихъ безъ коляски, чистоты, амазонки. Объясненіе и оправданіе одно: не люблю бѣдность, не могу любить ее, особенно для другихъ, но еще больше не люблю, ненавижу, не могу не ненавидѣть то, что даетъ богатство: собственность земли, банки, проценты. Дьяволъ такъ хитро подъѣхалъ ко мнѣ, что я вижу ясно передъ собой всѣ лишенія бѣдности, а не вижу тѣхъ несправедливостей, к[оторыя] избавляютъ отъ нея. Все это спрятано, и все это одобряется большинств[омъ]. Если бы вопросъ б[ылъ] прямо поставленъ, какъ бы мнѣ больно не было, я рѣшилъ бы его въ пользу бѣдности. Надо ставить себѣ вопросъ прямо и прямо рѣшать его.

[245] Думалъ еще:53

54 2) Мечниковъ придумываетъ, какъ посредствомъ вырѣзанія кишки, ковырянія въ задницѣ[246] обезвредить старость и смерть. Точно безъ него и до него никто не думалъ этого. Только онъ теперь хватился, что старость и смерть не совсѣмъ пріятны. Думали прежде васъ, Г-нъ Мечн[иковъ], и думали не такія дѣти по мысли, какъ вы, а величайшіе умы міра, и рѣшали и рѣш[или][247] вопросъ о томъ, какъ обезвредить старость и смерть, только рѣшали этотъ вопросъ умно, а не такъ, какъ вы: искали отвѣта на вопросъ не въ задницѣ, а въ духовномъ существѣ человѣка.

Смерть (и старость) не страшны и не тяжелы тому, кто, установивъ свое отношенi[е] къ Богу, живетъ въ[248] немъ, знаетъ, что то, что составляетъ его сущность, не умираетъ, а только измѣняется.[249] И умираетъ и старѣется легко тотъ, кто нетолько знаетъ это, но вѣритъ въ это, вѣритъ такъ, что живетъ этимъ, такъ живетъ, что[250] старость и смерть застаютъ его за работой. Всякій знаетъ, что умереть легко и хорошо, когда знаешь, за что, зачѣмъ умираешь, и самой смертью своей дѣлаешь предназначенное себѣ дѣло. Такъ легко умираютъ взрыв[ающіе] себя или убитые въ сраженіи воины. Такъ легко должны были умирать и умирали мученики, самой смертью своей служа дѣлу всей своей жизни и жизни всего міра. Хочется сказать, что счастливы такіе мученики, и позавидовать имъ, но завидовать нечего, во власти каждаго въ каждой жизни нести это мученичест[во] въ старости и смерти: умирать благословляя, любя, умиротворяя своими послѣдними часами и минутами.

20 Іюня 1904. Я. П.

Здоровье лучше, но не могу пристально работать, не хочется. Кромѣ того, много посѣтителей: Сухот[ины], Таня главное. Кое что думаю и забываю, кое что помню, а именно:

1) Эгоизмъ — самое дурное[251] состояніе, когда это эгоизмъ тѣлесный, и самое вредное себѣ и другимъ; и эгоизмъ — сознаніе54 55 своего высшего «я» — есть самое высшее состояніе и самое благое для себя и другихъ. Стоитъ заботиться о себѣ тѣлесномъ — и рядъ неустранимыхъ трудностей и бѣдъ; стоитъ заботиться о себѣ духовномъ — и все легко, и все благо.

2) Чѣмъ больше живешь, тѣмъ становится короче и время и пространство: что время короче, это всѣ знаютъ, но что пространство меньше, это я теперь только понялъ. Все[252] кажется все меньше и меньше, и на свѣтѣ становится тѣсно.

3)[253] Споры бываютъ только отъ того, что спорящіе не хотятъ воротиться къ[254] тѣмъ положеніямъ, на кот[орыхъ] они основываютъ свои выводы. Если бы они сдѣлали это, они увидали бы или что положенія, принимаемыя ими за аксіомы, несогласимы, или то, что кто нибудь одинъ, а мож[етъ] б[ыть], и оба дѣлаютъ неправильные выводы изъ вѣрныхъ основъ.

4) Человѣкъ всегда стремится къ тому, чтобы вытти изъ своихъ предѣловъ: онъ пытается сдѣлать это посредствомъ матерьяльныхъ воздѣйствій на матерьяльные пред[меты] или пріобрѣтеніемъ собственности, или пріобрѣтеніемъ знаній, или овладѣніемъ силами природы, или соединенiемъ въ бракѣ и семьею, или властью, и ничто не освобождаетъ его отъ его предѣловъ. Всегда одно въ ущербъ другаго: онъ только растягиваетъ мѣшокъ, въ к[оторомъ] онъ сидитъ. Чѣмъ больше онъ растянетъ его въ одну сторону, тѣмъ больше онъ натянется и стѣснитъ его во всѣхъ другихъ.

5) Для того, чтобы расширить свои предѣлы, человѣку есть только одно средство: слиться, соединиться съ другими существами; соединиться же, слиться съ другими существами человѣкъ можеть только тогда, когда онъ пойметъ свою духовную сущность.[255] Понявъ же то, что онъ духовное существо, онъ неизбѣжно сливается со всѣми другими существ[ами] — любовью. (Нехорошо).

6) Въ чемъ цѣнность жизни человѣка? Почему нельзя убивать людей? Все равно они умрутъ. Цѣнность жизни въ томъ, что каждый человѣкъ есть особенное, единственное, никогда55 56 не бывшее прежде существо, имѣющее соотвѣтственное своей особеннос[ти] назначеніе. Каждое существо есть особенный и нужный Богу Его органъ.

7) Человѣкъ въ настоящемъ, т. е. внѣ времени, всегда свободенъ, но когда мы разсматриваемъ его поступокъ всегда во времени, онъ всегда[256] представляется послѣдствіемъ предшествующей причины. Всякому поступку предшествовалъ какой либо поступокъ или состояніе и нетолько одинъ поступокъ и одно состояніе, но безчисленное количество поступковъ и состояній, и потому всякій поступокъ можетъ быть отнесенъ къ какому либо поступку или состоянію или какой нибудь совокупности предшествующихъ поступковъ или состояній какъ его или ихъ послѣдств[іе]. И потому человѣкъ свободенъ, но кажется несвободны[мъ]. Совсѣмъ обратное тому, что говорятъ детерминисты, говорящіе, что челов[ѣкъ] несвободенъ, но кажется свободнымъ. И Лихтенбергъ глубоко правъ: Вы говорите, что челов[ѣкъ] несвободенъ, п[отому] ч[то] мы несомнѣнно знаемъ, что всякое[257] дѣйствіе имѣетъ свою причину, а я говорю, что положеніе о томъ, что всякое дѣйствіе имѣетъ свою причину, несправедливо, п[отому] ч[то] я несомнѣн[но] знаю, что челов[ѣкъ] свободенъ.

22 Іюня 1904. Пирогово.

Вчера пріѣхалъ въ Пирогово. Братъ въ очень дурномъ состояніи, нестолько физическомъ, сколько духовномъ. Правда, положеніе очень тяжело, ударъ, ротъ на сторону, слюня и боли; но оно становится тяжелѣе отъ того, что онъ не хочетъ покориться. Въ такомъ положеніи есть только два выхода: противленіе, раздраженіе и увеличеніе страданій, какъ это у него, или, напротивъ: покорность, умиленіе и уменьшеніе страданій, даже до уничтоженія ихъ.

Думалъ:

1) Жизнь есть просвѣтленіе сознанія до извѣстнаго крайняго опредѣленнаго предѣла. Какъ Лао-тзе говоритъ: что мало и гибко, что растетъ, то сильно; что велико и твердо, что выросло, то слабо; человѣкъ съ самаго рожденія слабѣетъ56 57 физически и сильнѣетъ духовно. Естественно, внѣ особенныхъ случайностей, человѣкъ равномѣрно слабѣетъ[258] тѣлесно и сильнѣетъ духовно.

И когда человѣкъ знаетъ это, ему легко разставаться съ уменьшеніемъ силъ. Всякая убыль физич[еская] съ лихвою вознаграждает[ся] прибылью духовной. Если же человѣ[къ] не знаетъ этого, ему ужасно. И пото[му] надо знать это.

Вчера въ Рус[скихъ] Вѣд[омостяхъ] сужденiе о моей статьѣ въ Англіи. Мнѣ б[ыло] очень пріят[но], самолюбиво пріятно, и это дурно.

24 Іюн. 1904. Яс. Пол.

Письма Ч[ерткова] и англич[анина] по случаю статьи «О войнѣ». Боюсь, что вызвало раздраженье тѣмъ, что тамъ не съ Богомъ думано. И льстиво самолюбію, и сознаніе нехорош[аго] поступка. Все можно сказать любя, съ Богомъ, а я не умѣлъ. Все еще помню и живу высшимъ сознаніе[мъ]. Маша здѣсь. И нетолько все также, но еще больше близка мнѣ, безъ разговоровъ. А она.

27 Іюня 1904.

Вчера разстроился желудкомъ, печенью. Вялость, сонливость и даже дурное расположеніе духа. Поймалъ себя на ворчаніи на И[лью] В[асильевича]. Стыдно. А остальное хорошо. Не забываю своего чина. За это время думалъ три вещи: двѣ ясныя, третья — только смутно представляющаяся. Вчера пробовалъ писать Камень. Не пошло. Записать:

1) Никол[ай] Павл[овичъ] распоряжается миліонами, посылаетъ тысячи на военную бойню, и иногда самъ удивляется: какъ это его слушаются.

2) Я задавалъ себѣ вопросъ: время есть только моя ограниченность, невозможность видѣть все вдругъ, или возможность57 58 видѣть два предмета въ одномъ и томъ же пространствѣ. Что же значитъ то, что я расширяю предѣлы, или уясняю сознаніе? Въ расширеніи и уясненіи есть процессъ движенія, включающій въ себя понятіе времени? И я отвѣчаю:

Въ расширеніи предѣловъ и уясненіи сознанія нѣтъ движенія, а есть только[259] отдѣленныя состоянія[260] моего я въ настоящемъ, т. е. внѣ времени, которыя связываются этимъ моимъ я. (Некогда докончить.)

3) О переходѣ изъ языческ[аго] въ хри[стіанское].

28 Іюня 1904. Я. П.

Нынче еще ночью умственно проснулся. Чего не коснусь, все, что вчера б[ыло] темно и ненужно, — ясно и интересно. Ночью еще въ памяти записалъ 4. Продолжаю вчерашнее:

1) То, что я написалъ вчера, неясно. Послѣдовательность состояній — опять время. Хочется сказать, что время происходитъ отъ моей способности воспоминанія. Воспоминан[iе] же есть проявленіе мое[го] единенія со Всѣмъ также, какъ и разумъ. Только воспоминаніе — въ прошедшемъ, а разумъ — въ будущемъ. Сказать надо такъ: я есмь, я сознаю себя отдѣльнымъ отъ Всего существомъ. Отдѣленность моя опредѣляется иначе,[261] чѣмъ движутся окружающіе меня предметы: движужимся веществомъ, кот[орое] я сознаю собою. Различно движущееся[262] вещество[263] есть[264] необходимое условіе моей отдѣленности. Если бы было одно движеніе[265] всего вещества, то не было бы отдѣленности. Если же бы б[ыло] вещество безъ различнаго движенія, то не б[ыло] бы отдѣленнос[ти], а все сливалось бы въ одно.

[266] Теперь же я сознаю себя отдѣленнымъ существ[омъ] и вмѣстѣ съ тѣмъ сознаю себя соединенны[мъ] со Всѣмъ.

Если бы я былъ лишенъ способности воспоминанія и разума,58 59 я бы былъ[267] только отдѣленнымъ существомъ, не имѣющимъ никакой связи со всѣмъ. Но воспоминаніе дѣлаетъ то, что всѣ различныя свои состояния, всѣ свои различныя «я» я признаю связанными съ собою,[268] разумъ же — то, что[269] я сознаю свою связь и со всѣми другими существами. (Запутался. Не могу, но не бросаю.)

2) Больно бываетъ переходить изъ хорошо организованной языческой жизни къ признанію христ[іанскихъ] требованій. Но что же дѣлать. Это роды, и, какъ всѣ роды, болѣзненные.

3) Человѣкъ въ каждый моментъ настоящаго есть отдѣльное, иное существо. То, что въ немъ живетъ Вѣчное, дѣлаетъ то, что всѣ эти состоянія сознаются какъ одно. Человѣкъ не можетъ видѣть себя рядомъ ребенкомъ, отрокомъ, юношей, старикомъ, умирающимъ: на низшей, средней, высшей степени развитія, и потому эти состоянія представляются ему послѣдовательно. Отъ этого[270] время. Послѣдовательность же опредѣляется тѣмъ, что только высшая степень представляетъ новое, иное.[271] Низшая степень не можетъ слѣдовать за высшей, п[отому] ч[то] въ высшей есть низшая. (Плохо, но не отказываюсь.)

Или еще такъ:

Отдѣльная[272] отъ другихъ ограниченная совокупность движеній вещества[273] сознается мною собою, и также сознается мною собою ограниченная последовательность состояній этой совокупности. Такъ что движеніе вещества есть ограниченіе, предѣлы моего «я». (Все не то.)

4) Хочется прибавить Черткову о революціонной дѣятельности слѣдующее:

«[274] Мотивы, к[оторые] наталкиваютъ молодыхъ людей на59 60 революціонную дѣятельность, весьма различны и смѣшанны. Есть — и это большинство — неудачники, кот[орые], ставъ революціонерами, сразу становятся безъ всякаго труда на точку, съ к[оторой] они могутъ презирать большинст[во] людей; есть и такіе, кот[орые] вмѣстѣ съ этимъ желаніемъ[275] возвыситься въ своемъ мнѣніи, желаютъ[276] служить человѣчеству и вѣрятъ, что это самый вѣрный путь служенія; есть — хотя и очень малый процентъ людей, отдающихся этой дѣятельности ради искренняго желанія служить ближнему и отдать на это служеніе свои силы и даже жизнь. Но всѣ они, какой бы мотивъ не натолкнулъ ихъ, всѣ отдаются этой явно безполезной дѣятельно[сти] только п[отому], ч[то] ими руководитъ чувство спорта».

5) Вспомнилъ военную выправку при Ник[олаѣ] Павл[овичѣ] (Записки Розена, 3-хъ забей, однаго выучи), вспомнилъ крѣпостн[ое] право и то испытанное мною отношеніе къ человѣку какъ къ вещи, къ животному: полное отсутствіе сознанія братства. Это главное въ томъ, что я хотѣлъ бы писать о Ник[олаѣ] I и декабри[стахъ].

6) Думалъ о состояніи души въ высш[емъ] сознаніи. Находясь въ это[мъ] состояніи, сливаешься съ высшей волей. Воля же высшая въ благѣ, т. е. просвѣщеніи людей. И потому въ этомъ состояніи нельзя быть неподвижнымъ. Напротивъ, все вызываетъ къ дѣятельности, но только направленной не на себя, а на другихъ. Въ этомъ состояніи естественно пользоваться всякимъ случаемъ служить Богу и людямъ. И какое успокоеніе! Какъ трудно угодить себѣ, и какъ легко угодить Богу, людямъ. И не искать этого служенія, а только пользоваться каждымъ случаемъ. Когда ищутъ,[277] то[278] это признакъ того, что не пользуешься случаями, к[оторые] окружаю[тъ] насъ всегда и вездѣ.

7) Избавиться совсѣмъ отъ желанія славы людской невозможно.60

61 Слава людская, любовь людей не можетъ не радовать. Надо только не искать ее, не дѣлать ничего для нея.

2 Іюля 1904. Я. П.

Вчера написалъ много писемъ, — Гришенко о своб[одѣ] воли и Толь о статьѣ. Вчера какъ будто проснулся, а нынче опять вялъ. Много думалъ о томъ же: движеніи, веществѣ, времени, пространствѣ.... Попытаюсь вновь изложить:

1)[279] Я сознаю себя отдѣленнымъ отъ Всего существомъ. Отдѣленность эта опредѣляется, съ одной стороны, тѣмъ, что[280] Все представляется мнѣ безконечнымъ веществомъ и что среди этого безконечнаго вещественнаго Всего одну часть я признаю собою; съ другой стороны, отдѣленность эта опредѣляется тѣмъ, что Все вещество представляется мнѣ безконечно движущимся и что среди этого безконечнаго движенія Всего движеніе той части вещества, которую я признаю собою, я признаю своимъ движеніемъ, своей жизнью. (Опять сталъ.)[281] Если бы не было внѣшнихъ чувствъ и не б[ыло] памяти, то не было бы ни вещества въ пространствѣ ни движенія во времени.61

62 Внѣшнія чувства даютъ понятіе о веществѣ въ пространствѣ, память — о движ[еніи] во врем[ени].

2) Было время, когда анархизмъ б[ылъ] немыслимъ. Народъ хотѣлъ обожать и покоряться, и правители были увѣрены въ своемъ призваніи и не думали объ утвержденіи своей власти и не дѣлали ничего для этого. Теперь же народъ уже не обожаетъ и нетолько не хочетъ покоряться, но хочетъ свободы, правители же не дѣлаютъ то, что считаютъ нужнымъ для своей и народной славы, а заняты тѣмъ, чтобы удержать свою власть. Народы чуютъ это и[282] не переносятъ уже власть, хотятъ свободы, полной свободы. Съ тяжелаго воза надо сначала скидать столько, чтобы можно было опрокинуть его. Настало время уже не скидывать понемногу, а опрокинуть.

3) Развѣ мыслима разумная жизнь въ государствѣ, гдѣ глава его торжественно благословляетъ иконами, цѣлуетъ ихъ и заставляетъ цѣловать?

3 Іюля 1904. Я. П.

Все не пишется и не думается. Вчера получилъ письма Евг[енія] Ив[ановича] и Чертк[ова] о предисловіи, о томъ самомъ, что я писалъ имъ. И мнѣ б[ыло] очень пріятно. Думалъ:

[283] 1) Жизнь есть увеличивающееся сознаніе своей духовной, внѣвременной, внѣпространствен[ной] сущности.

2) <Я[284] сознаю собою только[285] одну часть вещества.[286] И эта часть отдѣлена въ пространствѣ отъ всего остальнаго вещества. Кромѣ того, я эту часть вещества могу познавать только въ[287] безвременномъ моментѣ настоящаго. Всѣ остальныя состоянія этой части вещества отдѣлены отъ меня во времени.[288] Если бы та часть вещества, к[оторую] я[289] сознаю собою, не могла бы общаться съ внѣшнимъ міромъ и не могла бы знать о своихъ состояніяхъ, я бы ничего не зналъ о мірѣ. Но та часть, к[оторую]62 63 я сознаю собою, имѣетъ органы,[290] посредством, кот[орыхъ] она можетъ общаться въ извѣстныхъ предѣлахъ, опредѣляемыхъ чувствомъ (sens),[291] съ внѣшнимъ міромъ, и, кромѣ того,[292] свойство памяти, посредствомъ котораго она можетъ до извѣстныхъ предѣловъ (рожденія) знать[293] свои прежнія состоянія. И потому человѣкъ во всякій моментъ своей жизни чувствуетъ себя въ общеніи съ внѣшнимъ міромъ и съ[294] своими прежними состояніями.[295] Разумъ же человѣ[ка] показываетъ ему что> (Опять запутался.)[296]

Надо такъ:

[297] Не могу.

3) Екатерина II или Николай I, начиная царствовать, удивляются на то, какъ легко царствовать, какъ мало усилія нужно для того, чтобы быть великой царицей, великимъ царемъ.

7 Іюля 1904.

Здоровье лучше. Передѣлалъ предисловіе. Ѣздилъ къ Булыг[ину] вчера. Былъ Симонов[ичъ]. Онъ мнѣ нравится. Нынче слѣпой и Бутурл[инъ].

1) Живо понялъ то, что: какіе могутъ быть для человѣка отъ чего бы то не было результаты? Не говорю уже про свою личную жизнь, какіе могутъ [быть] результаты въ дѣятельности среди безконечнаго по пространству и времени міра?[298] Писать на текучей водѣ, передвигать бусы на кругомъ сшитомъ снуркѣ? Все безсмысленно. Удовлетворять свои[мъ] страстямъ? Да, но, не говоря о томъ, что все это проходитъ, все ничтожно, всего этого мало человѣку. Хочется дѣлать что нибудь настоящее, не писать на водѣ. Что же? Для себя, для страстей. Глупо, но забираетъ. Сейчасъ хочется. Для семьи? для общества? для своего народа? Для человѣчества? Чѣмъ дальше отъ себя, тѣмъ63 64 холоднѣе, и странно, тѣмъ хуже, безнравственнѣе. Для себя я постыжусь обобрать человѣка, не говорю уже убить, а для семьи оберу, для отечества убью, для человечества уже нѣтъ предѣловъ, — все можно.

Такъ что же дѣлать? Ничего? Нѣтъ, дѣлай все, что тебѣ хочется, что вложено въ тебя, но дѣлай не для добра (добра нѣтъ, какъ и зла), а для того, что этого хочетъ Богъ. Дѣлай не доброе, а законное. Это одно удовлетворяетъ. Это одно нужно и важно и радостно.

————————————————————————————————————

12 Іюля 1904. Я. П.

Все время не пишется и думается мало. При томъ посетители. Нынче какъ будто посвѣжѣе. Передѣлыва[лъ] предисловіе. Кажется, порядочно о свободѣ. Нынче и вчера думалъ, особенно нынче, о томъ, что жизнь есть сонъ — сновидѣніе.

1) Жизнь эта наша подобна сновидѣнью. Какъ сновидѣнье относится къ жизни настоящей, къ бдѣнію, къ жизни послѣ пробужденія, такъ наша настоящая жизнь относится къ жизни послѣ пробужденія — смерти. —

<Все, что составляеть матерьялъ сновидѣній, мы почерпнули изъ предшествовавшей жизни, такъ и матерьялъ нашей настоящей бдящей жизни мы черпаемъ изъ другой, прежней жизни: наши влеченія, отвращенія.>

Жизнь въ сновидѣніи происходитъ внѣ времени, пространства, внѣ отдѣльныхъ личностей: имѣешь дѣло во снѣ съ умершими какъ съ живыми, хотя знаешь, что они умершіе. Также и мѣсто — и въ Москвѣ и въ деревнѣ, и время — и давнишнее и настоящее.

Жизнь въ настоящемъ, бдящемъ состояніи[299] — всегда[300] въ условіяхъ пространст[ва], времени, различныхъ личностей. Это не преимущество, а напротивъ, ограниченi[е], слабость. Такъ что жизнь въ сновидѣніи показываетъ, какою должна быть жизнь настоящая до- и посмертная, не связанная пространствомъ и временемъ. Жизнь[301] такая, въ к[оторой] я могу быть всѣмъ вездѣ, всегда.64

65 Смерть есть пробужденіе.[302] Сейчасъ, теперь, живя, я нахожусь въ томъ положеніи, въ к[оторомъ] нахожусь, когда сплю. Мнѣ кажется, что я[303] переживаю разныя событія, состоянія, но все это ничто и есть только произведеніе моего пробужденія. Мнѣ кажется, что есть время, пространство,[304] а этого ничего нѣтъ, есть только пробужденіе. И что вся моя жизнь не временна, я почувствую, сознаю въ моментъ пробужденія — смерти.

Такъ что же жизнь? И что же наши старанія жить такъ или иначе? И что мы должны дѣлать? Одно:[305] знать, что жизнь наша не во времени и пространстве, a внѣ ихъ. А зная это, я невольно буду жить тѣмъ, что внѣвременно, внѣпространственно: разумомъ и любовью, — тѣмъ, что единитъ людей. Разумъ единитъ людей тѣмъ, что приводитъ ихъ къ единству; любовь — тѣмъ, что[306] влечетъ къ соединенію со Всѣмъ.

Но, скажутъ, если смерть есть пробужденіе или, скорѣе, пробужденіе — смерть, то, понявъ, что человѣкъ спитъ, онъ проснется только отъ того, что сознаетъ себя спящимъ, какъ это и бываетъ въ сновидѣніяхъ.

Однимъ сознаніемъ того, что онъ въ этой жизни спитъ, человѣкъ не можетъ разбудить себя отъ жизни, т. е. умереть, какъ это бываетъ при кошмарѣ (пожалуй, съ этимъ можно сравнить самоубійство); но человѣкъ можетъ, какъ и во снѣ, понимать, что онъ спитъ, и продолжать спать. И въ этомъ главное дѣло человѣка. Понимать, что все временное и пространственное — сонъ, и что настоящее въ этомъ сновидѣніи только то, что внѣ пространства и времени: разумъ и любовь.

17/VII 04. Я. П.

Все также мало пишется. Кое что думаю и немного работаю предисловіе. Былъ въ Пироговѣ. Сер[ежа] не спокоенъ, противится. И тяжело и ему и другимъ.[307] Дорогой увидалъ дугу65 66 новую, связанную лыкомъ, и вспомнилъ сюжетъ Робинзона — сельскаго общества переселяющагося. И захотѣлось написать 2-ю часть Нехлюдова. Его работа, усталость, просыпающееся барство, соблазнъ женскій, паденiе, ошибка, и все на фонѣ робинзоновс[кой] общины. Записать:

1) Какъ трудно установить всѣ свои отношенія къ условіямъ жизни, къ[308] предмет[амъ], животн[ымъ], въ особенности къ людямъ. Установишь къ однимъ — разстроишь съ другими. Какъ[309] невозможно описать правильн[ый] кругъ по окружностямъ,[310] а нужно описать его изъ центра, такъ и съ установленіемъ отношеній къ міру.[311] Найди центръ и установи отношеніе каждой части окружности къ центру — и будутъ правильны[312] отношенія всѣхъ частей окружности между собою. Такъ и установи отношеніе къ Богу — и установятся всѣ отношенія къ міру, главное, къ людямъ.

2) Нынче ночью думалъ о нравствен[ности]. Нравственность, добро — это начало всего, Богъ, по Аrnold’у which makes for righteousness.[313] Изъ этого все. А несчастные матерьялисты хотятъ вывести нравственность изъ ничего. —

3) Соціализмъ, помимо сейчаснаго облегченія положенія рабочихъ, есть проповѣдь учрежденія внѣшнихъ формъ, будущаго экономич[ескаго] устройства человѣческихъ обществъ. И потому il a beau jeu.[314] Все представляется въ будущемъ, безъ содержанія и осуществленія въ настоящемъ, кромѣ борьбы за улучшеніе жизни рабочихъ. Главная ошибка въ пониманіи соціализма то, что смѣшиваютъ подъ этимъ понятіемъ двѣ вещи: а) борьба съ эксплуатацiей капитала[315] и [б)] воображаемое движеніе къ осуществлен[iю] соціалистическаго строя.66

67 Первое — полезное и естественное дѣло, второе — невозможное,[316] фантастическое представленіе.

18 Іюля 1904. Я. П.

Вчера нездоровил[ось], не обѣдалъ. Захватился, какъ говорилъ Нѣмецъ. Нынче хорошо. Сейчасъ сижу въ своей комнатѣ и издалека слушаю неумолкаемый разговоръ и знаю, что разговоръ этотъ идетъ съ ранняго утра и будетъ идти до поздняго вечера, и шелъ[317] и вчера, и 3-го дня, и раньше, и всегда, и будетъ идти до тѣхъ поръ, пока говорящимъ не нужно будетъ работать. И главное, все сказано, говорить нечего. Одно средство наполнять разговоръ это говорить злое про отсутствующихъ или спорить зло съ присутствующими. Ужасное бѣдстйіе праздность. Люди созданы такъ, чтобы работать, а они, создавъ рабовъ, освободились отъ труда, и вотъ страдаютъ, и страдаютъ не одной скук[ой] и болтовней, но атрофіей мускуловъ, сердца, отвычкой труда, неловкостью, трусостью, отсутствіемъ мужества и болѣзнями.

Но это только тѣ страданія, кот[орыя] себѣ наживаютъ праздные люди, а сколькихъ лучшихъ радостей они лишаются: трудъ среди природы, общеніе съ товарища[ми] труда, наслажденіе отдыха, пища, когда она идетъ на пополненіе затраченнаго, общеніе съ животными, сознаніе плодотворности своего труда.... Моя жизнь погублена, испорчена этой ужасной праздностью. Какъ бы хотѣлось предостер[ечь] другихъ отъ такой же погибели.

Ахъ, какъ бы хотѣлось написать ІІ-ю час[ть] Нехлюдова! — Записать:

1) Сновидѣнія нельзя достаточно изучать и наблюдать. Ничто такъ, какъ онѣ, не открываетъ тайны душевной жизни. Данныя науки: микроскопическія, телескопическ[iя], химическiя, физическія изслѣдованія, изслѣдованія микроорганизмовъ кажутся намъ совершенно ясны и точны. Точно также кажутся намъ во снѣ различныя разсужденія, к[оторыя] при пробужденіи представляются намъ ужасающими нелѣпостями. И какъ во снѣ бываетъ иногда, что критически обсуждаешь67 68 свои разсужденія и видишь ихъ нелѣпость, такъ и на яву ненужно большаго глубокомыслія для того, чтобы увидать, что всѣ эти столь восхваляемыя нами научныя открытія въ сущности нелѣпы и ничего дѣйствительнаго не открываютъ, а суть только игра ума, главное же — что[318] поступки людей по отношенію всѣмъ извѣстн[ыхъ] требован[ій] совѣсти есть верхъ безумія.

2) Обратись къ людямъ своей духовной, божеской стороной: разума и любви, разумной любви, любовнаго разума — и ты привлечешь ихъ къ себѣ и самъ привлечешься къ нимъ. Обратись къ нимъ [съ] тѣлесной, личной стороны — и неизбѣжно отдаленіе, борьба, страданіе.

3) Мы постоянно забываемъ, что мы не стоимъ, а идемъ и сами каждый отдѣль[но] въ возрастѣ и всѣ вмѣстѣ съ вѣкомъ. Заблужденіе это особенно сильно въ дѣтствѣ. Дѣти любятъ, чтобы все было по старому, и не хотятъ вѣрить тому движенію, въ к[оторомъ] они участвуютъ. Но съ годами движеніе это убыстряется, какъ камень, падающій сверху, и старики видятъ уже быстрое явное движеніе. Для правильной жизни надо всегда помнить, что мы не стоимъ и движемся, и не цѣпляться за то, отъ чего мы уходимъ.

21 Іюля 1904. Я. П.

Здоровье держится. Погода — дождь и холодъ. Все понемногу поправлялъ предисловіе, а нынче кончилъ. Записать:

1) Во снѣ кажется[319] естествен[нымъ] то, что безум[но], такъ и въ этой жизни.

2) Говорятъ: жизнь наша — тайна. Нѣтъ никак[ой] тайны для разумныхъ вопросовъ. А для неразумныхъ вопросовъ все тайна.

22/VII 04. Я. П.

Просится новая большая работа, нужная, важная, огромная. Не хочу даже здѣсь сказать, въ чемъ она. Хотѣлъ начинать нынче, но не могу, нѣтъ охоты. Кончилъ предисловіе. Все таже неохота, неспособность работать. Здор[овье] порядочно.68

69 23/VII 04. Я. П.

Все тоже — хорошо. Не пишу, но хорошо думается. Если бы написать, что думается, сказалъ бы: нынѣ отпущаеши... Хочу попытаться начать.

24/VII 04. Я. П.

Началъ вчера и оставилъ. Не пошло. А все думаю. Нынче ночью думалъ о томъ же, и хорошо. Вчера ѣздилъ къ погорѣлымъ въ...... (забылъ) Городну.[320] (Память очень слабѣетъ.) Непріятно, фальшивая благотворительность. Дома хорошо. Безъ усилія добро. Не хорошо б[ыло], слушалъ Бож[еское] и Чел[овѣческое] и волновался. Нынче думаю все таки окончить Камень. Чувствую, что должно. Прямо сознаніе обязанности сказать, чего не знаютъ и въ чемъ заблуждаются. Попытаюсь сдѣлать это какъ можно кратче и проще. Записать:

1) Чѣмъ больше люди разъединены, тѣмъ возможнѣе, нужнѣе кажется деспотизмъ — насиліе. Теперь же, когда они всѣ живутъ одной жизнью, деспотизмъ — appendix[321] не нужный, вредный, губительный. У бабочки выросли крылья, и ей и тѣсно въ куколкѣ, и нужно расправить крылья, и куколка пересохла.

2) Я — все тотъ же я въ ребячествѣ, юности, мужествѣ, старости.[322] Весь міръ — все тотъ же во всемъ томъ, что мнѣ кажется безконечностью пространства и времени, но я не могу познавать (сознавать) его такимъ Всѣмъ; я могу познавать его только частями и по пространству и по времени. Въ этомъ моя отдѣленность отъ Всего. Я не отдѣленъ, но сознаніе мое ограничено. Если я самъ себѣ представляюсь растущимъ и все меня окружающее представляется мнѣ растущимъ, измѣняющимся — и моимъ чувствамъ, и моему воображенію, и разуму, то это не значитъ то, что все измѣняется, растетъ — нетолько растенія, животныя, но планета земля, солнце — то это не значитъ то, что оно измѣняется и растетъ, но только то,69 70 что я не могу ни видѣть, ни[323] познавать чего либо постояннымъ,[324] но могу видѣть и познавать только частями во времени и пространствѣ. Для Бога и я — дитя, и я — старикъ, и мои родители, и ихъ родители, и до безконечнос[ти], и мои дѣти, и внуки, и правнуки, и до безконечности — все это со всѣми сопутствующ[ими] этимъ жизнямъ условіями существуютъ всегда, и Богъ[325] сознаетъ ихъ собою. И нетолько эти жизни, но жизнь планеты земли и всего, что предшествовало ей, и солнце, и то, что предшествовало ему, и конецъ планеты земли и потухающаго солнца, и до безконечно[сти] — все это для Бога есть. Богъ сознаетъ все это безъ стѣсненій пространства и времени. Я же не могу. Для меня: если я хочу сознать сразу два предмета (безъ времени), то мнѣ нужно представить ихъ въ пространствѣ. Если же я хочу сознать два предмета сразу, безъ пространства, то мнѣ нужно время.

Такъ что я мірское, то, что мы называемъ человѣкомъ, есть мое ограниченное сознаніе міра въ пространствѣ и времени.[326]29/VII 04. Я. П.

Все тоже. Почти не пишу. Работалъ немного Камень. Но, кажется, хорошо,[327] плодотворно думаю. Дня два тому назадъ былъ въ удивительномъ, странн[омъ] настроеніи: кроткомъ, грустномъ, смиренномъ, покорномъ и умиленномъ. Хорошо.

Часто меня посѣщаютъ, и[328] четвертаго дня я вздумалъ записать, кто да кто были? Были: 1) Отъ Гиля убившійся въ шахтѣ крестьянинъ. Я[329] послалъ его къ Голднбл[атту]. 2) Потомъ солдатка о возвращеніи мужа. Я написалъ ей прошеніе. 3) Потомъ ребята съ желѣзн[ой] дороги. Отобралъ имъ книжки. 4) Потомъ барыня изъ Тифлиса о религіозн[омъ] воспитаніи. Высказалъ ей, что думалъ. Въ понедѣльникъ, вторникъ тоже не меньше посѣтителей. Такъ что хорошо.70

71 Записать:

1) Все о томъ же: какъ мнѣ представляется все растущимъ, расширяющимся, но это иллюзія: безконечно растущаго, расширяющегося не можетъ быть. Для безконечнаго нѣтъ ни большаго, ни меньша[го]. Такъ что то, что мнѣ кажется растущи[мъ], расширяющимся, есть движеніе, завершающееся кругомъ: — змѣя, кусающая хвостъ.

2) Очень важное для статьи: Новая жизнь. Главная ошибка борющихся съ существующимъ зломъ та, что хотятъ бороться извнѣ. Перестроится міръ не извнѣ, а изнутри. И потому вся энергія на внутреннюю работу.

3) Еще важнѣе: Время есть неспособность видѣть себя всего сразу. Или: возможность по немногу видѣть себя всего. Я моментъ тому назадъ и я сейчасъ — два разные предмета, — я не могу ихъ видѣть, сознавать вмѣстѣ вдругъ, и потому я ихъ вижу во времени. Или: благодаря времени я вижу, сознаю себя всего во всѣхъ моментахъ прошедшаго. Время есть способность видѣть, сознавать два предмета въ одномъ и томъ же пространствѣ. Я[330] въ прошедшемъ и я въ настоящемъ — эти два предмета. — Мы говоримъ: человѣкъ имѣетъ способность воспоминания. Воспоминанія нѣтъ, а есть я (ограниченное предѣлами сознаніе Бога), кот[орое] сознаетъ[331] рядъ своихъ я, проявляющихся одно за другимъ, т. е. во времени. Если спросишь, какъ можно безъ времени[332] познать себя ребенкомъ, молодымъ, старымъ, то я скажу: Я, совмѣщающій въ себѣ ребенка, юношу, старика и еще что-то, бывшее прежде ребенка, и есть этотъ отвѣтъ.

Пространство же есть неспособность видѣть, сознавать себя однимъ безъ отношенія къ другимъ существамъ, или: возможность видѣть, сознавать много предметовъ въ одно и тоже время. Пространство есть возможность видѣть, сознавать[333] нѣсколько предметовъ въ одно и тоже время. Я въ одно и тоже время чувствуетъ, сознаетъ себя и свои предѣлы, состоящ[іе] изъ существъ.[334]71

72 4) Матерьялистъ говоритъ: «увертюра, к[оторую] играетъ органъ, происходитъ отъ органа и производится имъ. Вотъ трубы, вотъ барабаны, вотъ литавры, вотъ движущая пружина. Уничтожьте одну трубу, все разладится; уничтожьте пружину, все прекратится. Какихъ же еще доказательствъ, что увертюра Фрейшюца произошла отъ органа?»

— А почему же именно увертюра Фрейшюца? — спрашиваете вы.

— «А потому, что было и есть безчисленное количество органовъ, которые[335] производи[ли] всякія сочетанія звуковъ. Нескладныя сочетанія разрушали органы, а складныя, какъ увертюра Фрейш[юца], остались. А вы вносите какую-то ненужную величину: композитора. Все и безъ композитора очень просто и ясно».

31/VII 04. Я. П.

Все не работается. Написалъ письма не интересныя. Разстройст[во] желудка. Ѣздилъ верхомъ: грустно, печально, хотя и не дурно. Записать:

1) Если не любишь кого нибудь, то старайся вспоминать[336] о немъ, видѣть въ немъ все хорошее, главное — постарайся съ усиліемъ, жертвой сдѣлать ему добро, и ты спасешься отъ нелюбви.

2) Неясное: соединяетъ во единое различн[ыя] я (во времени) любовь къ себѣ, воспоминаніемъ; соединяетъ во едино свое я съ другими существами любовь къ міру, къ Богу, къ внѣшнему.

2/VIII 04. Я. П.

Все не пишется. Рѣшилъ вчера сначала безъ поправокъ или почти безъ поправокъ писать о значеніи религіи. И хорошо обдумалъ это. Съѣхались всѣ сыновья провожать Анд[рюшу] и Ольга. Война волнуетъ, но меньше, п[отому] ч[то] паръ пошелъ въ работу. Записать то, что вообще, и что къ статьѣ о религіи. Именно:

1) Слушая музыку и задавая себѣ вопросъ: почему такая и въ такомъ темпѣ, впередъ какъ бы опредѣленная послѣдовательность72 73 звуковъ? я подумалъ, что это отъ того, что въ искусствѣ музыки, поэзіи, художникъ открываетъ завѣсу будущаго — показываетъ, что должно быть. И мы соглашаемся съ нимъ, п[отому] ч[то] видимъ за художникомъ то, что должно быть или уже есть въ будущемъ. Тоже — и въ высшей степени — въ нравственной проповѣди, въ пророчествѣ.

2) Пришло въ голову восторженно блаженное состояніе женщины красавицы, знающей, что ею любуются, въ то время какъ она слушаетъ прекрасную музыку и знаетъ, чувствуетъ, что на нее смотрятъ.

3) Буду писать прямо въ статью.

Жизнь никогда не стоитъ на мѣстѣ, а всегда не переставая движется, движется кругами, какъ будто возвращающими все живущее, черезъ уничтоженіе, къ прежнему несуществованію; въ сущности же эти самые круги въ своемъ возникновеніи и изчезновеніи составляютъ новые, другіе, бóльшіе круги, которые, также возникая и уничтожаясь, составляютъ еще бóльшіе круги, и такъ до безконечности и вверхъ и внизъ.

Знаемъ мы это прежде всего и яснѣе всего, несомнѣннѣе всего по своей жизни, начинающейся рожденіемъ, продолжающейся усиленіемъ, доходящимъ до мертвой, неподвижной точки,[337] и потомъ равномѣрно ослабѣвающей и кончающейся не ничѣмъ, а смертью. Отличіе рожденія и смерти отъ возникновенія изъ ничего и уничтоженія въ ничто — тó,[338] что, хотя жизнь какъ бы возвращается къ своему началу, она возвращается иная, чѣмъ та, которой началась. Тамъ былъ ребенокъ — при смерти старецъ.

Такъ что процессъ жизни не безцѣленъ, какимъ бы онъ былъ при простомъ возникновеніи и изчезновеніи, a цѣль его, очевидно, сдѣлать изъ ребенка юношу, мужа, старца. Тоже самое можемъ видѣть мы и вверху или впереди. Тоже самое видимъ мы и внизу или позади въ жизняхъ безчисленныхъ клѣтокъ, составляющихъ тѣло, возникающихъ и умирающихъ. Тѣла наши составляютъ частицы того большого круга, который совершаетъ земля, солнце, которыя также рожаются, старѣются73 74 и умираютъ. Все, что мы видимъ, знаемъ, подлежитъ этому закону жизни — рожденія и смерти. Въ микроскопическихъ тѣлахъ мы не видимъ этого потому, что процессъ совершается слишкомъ скоро, въ телескопическихъ не видимъ п[отому], ч[то] процессъ для насъ слишкомъ медлененъ. Знаемъ мы твердо этотъ процессъ только въ себѣ. Для чего-то нужно всякому человѣческому существу передѣлаться изъ ребенка въ старика и во время этой передѣлки исполнить какое-то назначеніе. Если бы цѣль жизни состояла только въ томъ, чтобы люди передѣлывались изъ дѣтей въ стариковъ, то люди не умирали бы до старости. Если же цѣль жизни состояла бы только въ служеніи людей другъ другу, людямъ совсѣмъ не нужно бы было умирать.

Такъ что жизнь человѣческая есть и ростъ жизни и служеніе.

Законъ этотъ рожденія, роста и умиранія относится не къ одной тѣлесной сторонѣ жизни, но и къ духовной. Духовная жизнь зарождается, растетъ и доходитъ до зенита нe на серединѣ жизни, но на концѣ ея.[339]

10 Авг. 1904. Я. П.

Давно не писалъ. Дня четыре б[ылъ] нездоровъ. Все не работается, но думается хорошо. Составляю дня четыре новый календарь. Вчера пріѣхала Таня изъ Пирогова, и, какъ всегда, смерть застаетъ неготовымъ, заставляетъ все внимательнѣе и внимательнѣе[340] вникать въ жизнь и смерть. Записать надо слѣдующее:

1) Пустяки: суевѣрія, гаданія привлекаютъ насъ тѣмъ, что есть возможность найти внѣ себя поддержку энергіи: хорошее предзнаменованіе — и бодрѣе дѣлаешь, а потому и лучше.

2) Сознаніе въ себѣ Бога не допускаетъ бездѣятельности: зоветъ, требуетъ проявленія, требуетъ общенія съ божественнымъ и освѣщені[я] небожественнаго — борьбы, труда.

3) (Очень важное къ статьѣ: Новая жизнь.) Насиліе, власть, деспотизмъ были неизбѣжны при отсутствіи общенія. Общеніе — дороги, паръ, электрич[ество] дѣлаютъ насиліе ненужнымъ. Оно держится только по инерціи.74

75 4) Говорятъ о волѣ Бога въ смыслѣ цѣл[и] Бога. Цѣли не можетъ быть у Бога. У Него все достигнуто. Такъ что мотивъ его дѣятельности можетъ быть только одинъ: любовь.

5) Главная[341] причина раздѣлені[я] и несогласія людей въ томъ, что одни считаютъ жизнью наблюдаемое, другіе сознаваемое. Дѣлать выводы изъ наблюдаемаго есть дѣло науки; дѣлать выводы изъ сознаваемаго — дѣло религіи,[342] ученія о поведеніи.

6) Страхъ смерти тѣмъ больше, чѣмъ хуже жизнь, и наоборотъ. При совсѣмъ дурной жизни страхъ смерти ужасенъ, при совсѣмъ хорошей его нѣтъ. По страху смерти можно мѣрять доброту жизни человѣка. Я не говорю о людяхъ, к[оторые] говорятъ, что не боятся смерти, п[отому], ч[то] даже не умѣютъ думать о ней.

7) Такъ что суевѣрное ученіе о наградѣ раемъ и наказаніи адомъ за гробомъ имѣетъ твердое основаніе. Только поставьте на мѣсто рая награду безстрашія и на мѣсто ада наказаніе ужаса, и будетъ правда. Такъ справедливо замѣчаніе, кажется, Торо, что въ суевѣрія[хъ] содержится часто болѣе истины, чѣмъ въ самой строгой наукѣ.

15 Августа 1904. Пирогово.

Три дня здѣсь. Понемногу заболѣвалъ, и вчера б[ыло] совсѣмъ худо: жаръ и, главное, изжога жестокая. У Сережи б[ыло] очень тяжело. Онъ жестоко страдаетъ и физически и нравственно, не смиряясь. Я ничего не могъ ему сдѣлать, сказать хорошаго, полезнаго. Первый день переводилъ, вчера ничего не дѣлалъ, нынче неожиданно нашелъ начало статьи о религіи и написалъ 1 ¹/₂ главы. Вдругъ стало ясно въ головѣ, и я понялъ, что мое нездоровье ужъ готовилось. Отъ того тупость. —

Заглавіе надо дать: Одна причина всего, или Свѣтъ сталъ тьмою, или: Безъ Бога.

Записать надо:

[343] 1) Люди придумываютъ себѣ признаки величія: цари, полководцы, поэты. Но это все ложь. Всякій видитъ насквозь, ч[то] ничего нѣтъ и царь — голый.75

76 Но мудрецы, пророки?... — Да, они намъ кажутся полезнѣе другихъ людей, но всетаки они нетолько не велики, но ни на волосъ не больше другихъ людей. Вся ихъ мудрость, святость, пророчество ничто въ сравненіи съ совершенной мудростью, святостью. И они не больше другихъ. Величія для людей нѣтъ, есть только исполненіе, большее или меньшее исполненіе и неисполненіе должнаго. И это хорошо. Такъ лучше. Ищи не величія, а должнаго.

2) Надо установить твердо свое отношеніе къ Царямъ, богачамъ, сильнымъ міра. — Одно: преклоненіе передъ ними, другое: равнодушіе къ нимъ искусственное и искусственное сожалѣніе, вытекающее изъ желанія не подчиниться ихъ престижу. Настоящее же отношеніе должно быть отвращеніе, какъ ко всѣмъ убійцамъ, грабителямъ, смягченное только общечеловѣческой любовью, какъ къ убійцѣ, каторжнику, к[оторый] бы случайно захватилъ тебя въ свою власть.

————————————————————————————————————

17 Авг. 1904. Пирогово.

Нынче гораздо лучше; поправляюсь. Думаю итти къ Сережѣ. Вчера сидѣлъ на воздухѣ, гулялъ. Кое что записалъ. Сейчасъ думалъ о томъ, что рѣшительно надо оставить мысль отдѣлывать свои сочиненія. А надо писать то, что уясняется въ головѣ, какъ сложилось по разнымъ отдѣламъ: 1) мудрости — религiи — философіи; 2) художественныхъ вещей: а) Воскресенья, б) Декабристовъ, Николая, в)[344] поправки ясныя написанному художеств[енному]; 3) Воспоминанія. Воспоминанія непремѣнно надо записывать, какъ вспомнится: какія времена, состоянія, чувства живо вспомнятся и покажутся стоящими записи. Это очень бы было хорошо. Не знаю, удастся ли.

Записать:

[345] 1) Кощунство, возмущающее меня не умышленно, а непосредственно, не икона въ помойной ямѣ, не евангеліе вмѣсто оберточной и всякой бумаги (хотя и тутъ испытываю что-то непріятное), но то, когда говорятъ шутя, играя, забавляясь софизмами о нравственности, добрѣ, любви, разумѣ, Богѣ, какъ76 77 это дѣлаетъ Жеромъ Жеромъ, к[отораго] я читаю здѣсь, и какъ дѣлаютъ это многіе и многіе и научные, и журнальные, и художеств[енные] писатели и нарочно и нечаянно.

2) Гуляя вспомнилъ живо свое душевное состояніе въ молодости, въ особенности послѣ военной службы. До этого еще было живо, чуть живо стремленіе совершенствоваться. Во имя чего, я не опредѣлялъ, не зналъ, но чувствовалъ — есть то, во имя чего это нужно. Но послѣ военной службы я былъ совершенно свободенъ отъ всякихъ духовныхъ узъ, т. е. совсѣмъ рабъ своего животнаго. Было одно,[346] во имя чего я еще могъ принести въ жертву похоти животнаго и даже жизнь самаго животнаго (война, дуэль, къ кот[орой] всегда готовился), и только одно, а то все б[ыло] возможно. И такъ было до 50 лѣтъ. Какъ бы я хотѣлъ избавить отъ этаго людей!

3) (Очень важное.) Безконечность вещества, какъ во времени, такъ и въ пространствѣ очевиднѣе всего показываетъ намъ недѣйствительность вещественнаго міра. То понятіе безконечности, к[отор]ымъ такъ гордятся[347] маломыслящіе люди, въ к[оторомъ] видятъ признакъ величія человѣческой природы, есть только признакъ того, что самый тотъ матерьялъ вещественной природы, надъ к[отор]ымъ мы думаемъ, въ сущности есть ничто, есть вопіющее противорѣчіе. Если вещественный міръ начался миліоны лѣтъ тому назадъ, и до начала этихъ миліоновъ лѣтъ прош[ли] еще миліоны, и до тѣхъ еще миліоны, и такъ безъ[348] начала (тогда какъ разумъ требуетъ опредѣленія начала всякаго явленія), и также не можетъ не продолжаться безконечно и не[349] можетъ имѣть конца, т. е. цѣли (а разумъ требуетъ цѣли всякаго явленія), и самое вещество не имѣетъ составныхъ частей, т[акъ] к[акъ] можетъ[350] быть безконечно дѣлимо и никогда не можетъ найти предѣлы, т[акъ] к[акъ] безконечно велико: за планетами солнце, за солнцемъ Геркулесъ, за Геркул[есомъ] млечный путь, за звѣздами млечнаго пути77 78 еще звѣзды, и такъ безъ[351] начала и конца; если таковъ[352] вещественный міръ, то очевидно, что въ немъ нѣтъ ни малаго, ни великаго, ни долгаго, ни короткаго, ч[то] все въ немъ — ничто, и что таковъ только нашъ вещественный міръ, что такимъ міръ кажется намъ, но что онъ не такой, не можетъ быть такимъ, и что міръ вещественный есть наше противурѣчивое, неизбѣжно противурѣчивое представленіе, и потому никакъ не можетъ быть дѣйствительно такимъ, какимъ онъ намъ кажется.

[353] Но если міръ не есть то, что намъ кажется, и то, что намъ кажется, не есть дѣйствительный, настоящій міръ, то что же дѣйствительно, что существуетъ по настоящему? Что такое то, на основаніи чего мы признаемъ этотъ вещественный міръ недѣйствительнымъ, не настоящимъ? Наше разумное сознаніе. Только[354] сознавая жизнь, мы не встрѣчаемъ никакого сомнѣнія и противорѣчія. Только это сознаніе[355] указываеть намъ на[356] противорѣчія вещественнаго міра съ его безконечностью по времени и пространству. Мало того: только благодаря сознанію жизни существуетъ весь этотъ кажущійся міръ.[357] Вещественный міръ, со включеніемъ моего тѣла,[358] своими пятью чувствами познающего его, есть произведеніе этого сознанія. Не будь сознанія, не будетъ міра. Уничтожается сознаніе — уничтожается міръ. Правда, что какъ только оно возникаетъ или возстановляется, возникаетъ или возстановляется и міръ, но это никакъ не доказываетъ того (какъ думаютъ многіе), что міръ можетъ существовать такой, какимъ мы его знаемъ, такой, какимъ мы его знаемъ,[359] — безъ сознанія.

[360] <Всякій разъ, когда мѣсяцъ встаетъ надъ моремъ, мы видимъ78 79 какъ онъ выплываетъ изъ моря, какъ зажигаются яркимъ свѣтомъ волны, какъ вновь потухаютъ отъ набѣжавшихъ тучъ, но то, что всякій разъ бываетъ одно и тоже при выходѣ мѣсяца, мы не имѣемъ права говорить, что мѣсяцъ выходитъ изъ воды, что вода зажигается и изрѣдка потухаетъ.> (Не то.)

Здѣсь слѣдуетъ разъяснить то, что міръ состоитъ изъ общенія различныхъ сознаній, раздѣленныхъ иллюзіей вещества въ пространствѣ и времени.

18 Авг. 1904. Пирогово.

Въ родѣ диссентеріи. Но не ослабъ. Ходилъ много, ходилъ къ Сережѣ. Все тоже. Весь поглощенъ вещественнымъ: своей болѣзнью, страданіями и хозяйствомъ большимъ и малымъ, и недовольство, мрачный взглядъ. Жалко и больно. Мож[етъ] б[ыть], я хуже буду его, но жалко и больно. Записать:

1) Что же такое міръ? И вотъ, на что не могло отвѣтить наблюденіе, отвѣчаетъ сознаніе. Міръ это существа такія же, какъ я (духовныя), соприкасающіяся со мной, отдѣляющія меня отъ нихъ и себя отъ меня. Отдѣленность свою или ихъ я могу познавать только въ видѣ движущагося вещества. И потому матерьяльный міръ, движущееся вещество, есть только форма моего отдѣленія и отдѣленія всѣхъ существъ другъ отъ друга. Сознаніемъ, только сознаніемъ я познаю другія существа, весь міръ. Сознаніе говорить мнѣ, что человѣкъ (всякій человѣкъ) есть другое такое же, какъ я, отдѣленное существо. Тоже говорить оно мнѣ про все живое. Тоже говорить мнѣ и про то, что мнѣ представляется мертвымъ, какъ земля, на которой я живу, какъ звѣзды, солнце. Я знаю, что земля есть тѣло, и движущееся тѣло, только потому, что я знаю свое движущееся тѣло. Такъ что истинное существованіе есть только духовное, и истинное знаніе тоже только духовное.[361]

19 Авг. 1904. Пирогово.

Нынче какъ будто лучше. Спалъ безъ болей и изжоги. Вчера Серг[ѣй] Вас[ильевичъ] говори[лъ], что Сер[ежа] боится умереть ночью. Сейчасъ пойду къ нему. — Читаю Тэна. Очень мнѣ кстати.79

80 1) Онъ описываетъ бѣдствія анархіи 1780—90 годовъ. Едва ли они больше бѣдствій теперешн[ей] японской войны, происходящей при самомъ правильномь государств[енномъ] порядкѣ.

2) Споръ съ Колей, запишу послѣ. —

[362] Говорилъ о томъ, что нѣтъ большаго и меньшаго матерьяльнаго блага, что во всемъ компенсація, что крестьянка, питающаяся хлѣбомъ и квасомъ, послѣ родовъ встающая, заѣдаемая нечистью и т. п., не несчастнѣе барыни съ своими прихотями, капризами, нервами и дѣйствительными страданіями. Что какъ нельзя въ одномъ мѣстѣ поднять уровень пруда, нельзя дать себѣ или другому большаго или меньшаго блага.

«Если такъ, то зачѣмъ сострадать, помогать людямъ? Имъ также хорошо, какъ и мнѣ».

[363] Но дѣло въ томъ, что мнѣ нехорошо, если я въ числѣ тѣхъ, к[оторые] имѣютъ избытокъ веществен[ныхъ] благъ, если я держусь[364] обмана того, что, отнимая отъ другихъ или удерживая, можно[365] увеличить свое благо. Мнѣ дурно, и я не могу не стремиться избавиться отъ этого. Кромѣ того, и главное, если я знаю, что смыслъ моей жизни въ любви, т. е. въ перенесеніи себя въ жизнь, интересы другихъ, я буду помогать другому, п[отому] ч[то] таково его желан[іе], и желаніе не вредное, если онъ хочетъ пищи, отдыха, буду помогать, какъ я буду помогать ребенку, уронившем[у] и сломавшему игрушку. Мое дѣло жизни есть служеніе Богу, исполненіе Его воли — единенія людей. Единенію этому препятствуетъ неравенство матерьяльное, иллюзія того, что можно вещественными средствами увеличить благо, и потому я буду разрушать это неравенство, эту вредную иллюзію, к[оторая] мѣшаетъ единенію людей. Вотъ мой отвѣтъ. Отвѣтъ этотъ сводится къ тому основному положенію, что добро не можетъ опредѣляться внѣшними, вещественными послѣдствіями. Оно опредѣляется только большимъ или меньшимъ исполненіемъ своего назначенія, воли Бога.80

81 20 Авг. 1904. Пирогово.

Сегодня гораздо лучше. Вчера получилъ письма. Соня не очень ждетъ. Всетаки завтра хочу ѣхать, если велитъ Богъ. Отъ Ч[ерткова] пріятное о предисловіи и отъ Lucy Malory тоже.[366] Много хожу. И все читаю Тэна. Очень для меня важно.

[367] Читая исторію франц[узской] революціи, становится несомнѣнно ясно, что основы революц[iи] (на к[оторыя] такъ несправедливо нападаетъ Тэнъ) несомнѣнно вѣрны и должны быть провозглашены и что, какъ онъ говоритъ, воображаемый человѣкъ, т. е. идеалъ человѣка, гораздо дѣйствительнѣе Француза извѣстнаго времени и мѣста, и что руководиться этимъ воображаемымъ человѣко[мъ] для устройства жизни гораздо практичн[ѣе],[368] чѣмъ руководиться соображеніями о свойства[хъ] такого-то и такого-то Француза; ошибка б[ыла] только въ томъ, ч[то] провозглашенные принципы предполагалось осуществлять также, какъ и прежнія злоупотребленія: насиліемъ. L’assemblée construante[369] была бы совершенн[о] права, если бы она объявила тѣ же самые принципы, а именно: что никто не можетъ владѣть другимъ, не можетъ владѣть землей, никто не можетъ собирать подати, ник[то] не можетъ казнить, лишать свободы; объявила, что отнынѣ никто, т. е. правительство, не будетъ поддерживать этихъ правъ, и больше ничего. Что бы изъ этого вышло — не знаю, и никто не знаетъ, что бы вышло и теперь, если бы это б[ыло] объявлено; но одно несомнѣнно, что не могло бы выдти того, что вышло въ Франц[узской] революціи. Частные люди никогда не побьютъ, не зарѣжутъ и не ограбятъ одной тысячной того числа, к[оторое] побьютъ и ограбятъ правительства, т. е. люди, признающіе за собой право убивать и грабить. Можетъ быть, не б[ыло] готово франц[узское] общество[370] къ такому перевороту тогда; мож[етъ] б[ыть], оно не готово и теперь; но несомнѣнно, что переворотъ этотъ долженъ совершиться, что[371] человѣчество81 82 все болѣе и болѣе приготовливается къ этому перевороту и что придетъ время, когда человѣчество будетъ готово къ нему.

22 Авг. 1904. Яс. Пол.

Вчера вернулся изъ Пирогов[а]. Сер[ежа] кончается. Я б[ылъ] не нуженъ ему. Съ него снимается послѣдній покровъ, скрывавшій въ этой жизни отъ него сущность его души, или, вѣрнѣе: то проявленіе дѣйствительно сущаго, τò õѵ,[372] сущее, перестаетъ проявляться въ немъ. Дома хорошо, и мнѣ хорошо. Разобрался въ письмахъ и въ календарѣ. И на душѣ хорошо. Записать нужно одно, самое важное и радостное.

Мнѣ вполнѣ ясно, близко стало то, что жизнь есть просвѣтленіе, сниманіе покрововъ съ сущаго. Оно стоитъ неподвижно, но вокругъ него все просвѣтляется,[373] снимаются покровы, оно познаетъ все новое и новое, и ему кажется, что оно движется и что его жизнь въ этомъ движеніи. Если бы оно бы[ло] одно, то просвѣтленіе это б[ыло] бы просвѣтленіе, а не казалось бы движеніемъ. Но оно не одно, оно просвѣтляется среди различно просвѣтляющих[ся] существъ, и эти различныя степени просвѣтлен[ія] даютъ понятія[374] движенія во времени, к[оторое] есть только отношеніе просвѣтленій. Доступныя моему наблюденію просвѣтленія совершаются въ кругахъ[375] спиральныхъ, циклахъ, кругахъ, постепенно[376] просвѣтляющихся. (Заболѣлъ животъ, и не могу дальше связно писать. И это не то.)

Всѣ существа..... (Послѣ).

Сравнить это можно съ тепломъ, свѣтомъ, заключеннымъ въ[377] оболочки льда, вообще тающаго отъ тепла вещества различной толщины. Я одна изъ такихъ частицъ тепла и свѣта и, по мѣрѣ таянія оболочки, вижу все болѣе и болѣе[378] другія частицы тепла, растопляющія свои различной толщины оболочки. Что это происходитъ въ людяхъ, я навѣрное знаю по82 83 себѣ. Знаю, что это происходитъ въ животныхъ,[379] догадываюсь, что это происходитъ въ растеніяхъ, предполагаю, что это же происходитъ въ томъ, что такъ далеко отъ меня (такъ невидна мнѣ тающая оболочка), что я считаю эти тѣла не живыми — какъ планеты, звѣзды и атомы. — Просвѣтленія совершаются въ отдѣльныхъ частяхъ — личностяхъ, и въ соединеніяхъ частей: въ клѣткахъ и въ тѣлѣ человѣка, въ отдѣльныхъ живыхъ существахъ и во всей планетѣ съ ея обитателями животными и растительными. (Не хорошо. Не то.)

26 Ав. 1904. Пирогово.

Сережа умеръ. Тихо, безъ сознанія, выраженнаго сознанія, что умираетъ. Это тайна. Нельзя сказать, хуже или лучше это. Ему б[ыло] недоступно дѣйственное религіозное чувство (мож[етъ] б[ыть], я еще самъ себя обманываю; кажется, что нѣтъ). Но хорошо и ему. Открылось новое, лучшее. Также, какъ и мнѣ. Дорога, важна степень просвѣтленія, а на какой она ступени въ безконечномъ кругу, безразлично.

Два дня работалъ надъ календар[емъ], уясняется. Но еще трудно.

1) Говорятъ о бѣдствіяхъ анархіи, даже террористической. Развѣ это можетъ сравниться съ бѣдствіями хоть теперешн[ей] японск[ой] войны?

2) Ѣхалъ верхомъ и думалъ какъ-то вмѣстѣ о готовности къ смерти и о томъ большо[мъ] дѣлѣ, к[оторое] я дѣлаю и могу сдѣлать. И живо почувствовалъ, что нельзя быть готовымъ къ смерти, спокойно умереть, если[380] приписываешь себѣ какую либо важность, считаешь себя нетолько выше людей, но равнымъ съ хорошими людьми. Только смиреніе самое большое, искреннее даетъ спокойствіе передъ смертью. Это отъ того, что, думая о смерти, думаешь о Богѣ, о Томъ, по волѣ Кого жилъ и къ Кому пойдешь. А если думаешь о немъ, то не можешь не чувствовать не то что свою малость, а полное ничтожество свое — нуль. Если же считаешь себя важнымъ, великимъ, то, значитъ, не думаешь о Богѣ, о Томъ, о Комъ нельзя не думать умирая, п[отому] ч[то] къ Нему идешь. Надо сдѣлаться малымъ83 84 передъ людьми, передъ собою, чтобы войти въ домъ Бога; Отрекись себе — и ты сольешься съ Нимъ. Чѣмъ больше отреченіе, тѣмъ ближе къ Нему.

27 Авг. 1904. Пирогово.

Былъ совсѣмъ здоровъ. Разстроился объяденіемъ. Стыдно. Смерть все удивительнѣй и удивительнѣй. Былъ на похоронахъ, несъ до церкви. Гриша хорошъ, спокоенъ. Я вялъ. Вчера переводилъ для календ[аря]. Нынче проснулся рано и вотъ записываю:

1) О томъ же, о просвѣтлѣніи: Я, постепенно просвѣтляясь (живя),[381] выражаю себя. Тоже происходитъ для рода людей: я, просвѣтляясь,[382] выражаю родъ всѣхъ моихъ предковъ. Весь міръ (на мой взглядъ), просвѣтляясь (живя), выражаетъ все прошедшее міра.[383] Какая это линія? Т. е. все это просвѣтлѣ[ніе] идетъ ли все впередъ и впередъ по прямой, к[оторая] мнѣ кажется прямой только п[отому], ч[то] это безконечно большая, замыкающая[ся] кривая, или это — прямая,[384] к[оторая] для меня, какъ безконечная, не имѣетъ смысла, но[385] не безсмысленна для[386] безконечн[аго] Разума. Для меня все это спирали, оси кот[орыхъ] составляютъ бòльшія спирали, оси кот[орыхъ] еще больше, и такъ до безконечности. Я не могу и долженъ не мочь понять все. Но я знаю направленіе и движеніе, знаю, главное, что я, истинный я, не безконеченъ, не безсмыслененъ, но сущій и стою неподвижно, а то, что мнѣ кажется,[387] что я движусь и все движется, есть только просвѣтленіе, въ чемъ жизнь. И это важно и нужно. (Дурно написано, но для меня и для тѣхъ, кто войдутъ въ мой ходъ мыслей, понятно.)

2) О величіи людскомъ, о чемъ уже писалъ. Но нынче мнѣ особенно ясно: Для того, чтобы спокойно, разумно понимать жизнь и смерть, неизбѣжно, необходимо понимать[388] свое[389]84 85 равенство со всѣми нетолько людьми, но животными, понимать нетолько равенство, но ничтожество. Только при такомъ пониманіи себя можетъ быть разумная, спокойная жизнь и безстрашіе передъ смертью. Ты — какая-то безконечно малая частица чего-то, и ты былъ бы ничто, если бы у тебя не было опредѣленнаго призванія — дѣла. Это только даетъ смыслъ и значеніе твоей жизни. Дѣло же твое въ томъ, чтобы использовать данныя тебѣ, какъ и всему существующему, орудія (иступить топоръ, источить косу). И всѣ дѣла равны, и[390] ты не можешь сдѣлать ничего больше того, что тебѣ задано, не можешь и не сдѣлать. Все твое дѣло въ томъ, чтобы дѣлать охотно. Стало быть, ты можешь быть супротивникомъ Б[ога], можешь мучать себя и всетаки исполнить Его дѣло. Въ лучшемъ случаѣ ты можешь только не противиться, не корячиться. И потому ничего важнаго, великаго человѣкъ не можетъ сдѣлать. Только стоитъ приписать человѣку великое, исключительное — и дѣлаешь изъ него урода. Стоитъ приписать это себѣ — и погибъ: и нѣтъ спокойствія, ясности жизни и безстрашія смерти. — Прикладываю къ себѣ: мнѣ дана потребность думать, выража[ть] мысли, писать и сообразовать кое какъ свою жизнь съ своими мыслями (что я очень дурно дѣлаю), и потому, какъ бы мнѣ и другимъ намъ, бактеріямъ, не казались важны мои записанныя мысли, они въ дѣйствительности, также важны, какъ выращенная рожь, [не важнѣе,] чѣмъ воспитанная кошка. Я чувствую: какъ только приписалъ себѣ значеніе большее, чѣмъ яблони, клена, принесшаго плоды, такъ лишилъ себя спокойствія, радости жизни, покорности смерти.

1 Сент. 1904. Яс. Пол.

Третій день боли[тъ] животъ. Все это время переводилъ и читалъ для Круга Чтенія и написалъ предисловіе. Работа подвигается, но очень ея много.

Записать надо:

1) По мѣрѣ того, какъ открывается сущность жизни, т. е. что человѣкъ узнаетъ свою безвременную, безпространственную природу, уничтожается, умаляется его матерьяльная природа,85 86 т. е. разбиваются предѣлы, отдѣляющіе его отъ другихъ существъ (земля, и въ землю пойдешь). (Здѣсь я что-то забылъ.)

2)[391] Нетолько люди къ старости, но животныя добрѣютъ. Добрѣютъ ли растенія? Что дѣлается въ нихъ, мы не знаемъ, но[392] то, чѣмъ проявляются ихъ жизни въ старости,[393] имѣетъ свойства добра: они роняютъ свои плоды, сѣмена, служатъ другимъ и перестаютъ бороться (гніютъ), уступаютъ мѣсто другимъ.

3) Одна изъ причинъ, по к[оторой] женщины менѣе разумны, чѣмъ мущины, та, что онѣ привлекательны для мущинъ особенно въ дѣвическомъ возрастѣ, и мущины не исправляютъ, не осуждаютъ ихъ, а хвалятъ. (Пустяк[ъ].)

4)[394] Смерть, говорятъ, похожа на засыпаніе, но это несправедливо и не вѣрно. Мы не знаемъ момента засыпанія, и потому сравненіе съ засыпаніемь ничего не объясняетъ. Мы знаемъ только пробужденіе и съ нимъ только можемъ сравнить смерть. Засыпаніе же есть моментъ рожденія. Аналогія съ пробужденіемъ полная: Пробуждаемся или когда выспались, когда нажились, устали отъ жизни, или когда внѣшнія причины (страданія) будятъ насъ. Какъ сонъ становится слабѣе къ времени пробужденія и намъ снятся сновидѣнія, такъ и[395] жизнь все слабѣетъ и все больше и больше сознаешь нелѣпость окружающей жизни. Иногда (какъ у меня теперь) это доходитъ, какъ при кошмарѣ во снѣ, до ужаса передъ жизнью и желанія проснуться.

5)[396] Дарвина[397] считаютъ философомъ, мудрецомъ, открывшимъ важный законъ. А между тѣмъ весь законъ его состоитъ въ томъ, что онъ вмѣсто: для чего? сказалъ: почему?[398] Говорили: у сѣверн[аго] животна[го] теплый мѣхъ для того, чтобы[399]86 87 онъ могъ жить на сѣверѣ, а онъ говоритъ: у[400] животна[го] теплый мѣхъ п[отому], ч[то] оно живетъ на сѣверѣ. (Всѣ, у кого не б[ыло] теплаго мѣха, умерли.) Но вѣдь вопросъ: для чего? если и передѣланъ въ одномъ случаѣ въ вопросъ: почему? онъ не устраненъ. Для чего олень и собака живутъ на сѣверѣ? П[отому] ч[то] всѣ другія животныя умерли? Но для чего эти пошли на сѣверъ или явились тамъ? Для чего вообще животныя? Для чего[401] именно такія существа, какъ животныя? (Болитъ животъ, и все не то.)

15 Сент. 1904. Я. П.

Двѣ недѣли не писалъ. Все время занять выписками для Круга Чтенія. Набралось кромѣ полнаго однаго года, еще, вѣроятно, цѣлый годъ. Не читаю газетъ, а читаю Аміеля, Карлейля, Мадзини, и очень хорошо на душѣ. Здоровье не дурно. Душевное состояніе — хочется похвалиться, но боюсь; всетаки скажу, что очень радостно. Записать надо много:

1) Время и пространство суть[402] ограниченія[403] нашего существа. Какъ ограниченіе нашего существа, пространство есть наша невозможность обнять все существующее: а мы познае[мъ] только все то, что изъ существующаго открывается нашимъ 5 чувствамъ.[404] Соединяемъ же въ одно все существующее мы посредствомъ разума, к[оторый] признаетъ существующ[имъ] все то, что онъ познаетъ 5-ю чувствами. Какъ ограниченіе нашего существа, время есть наша невозможность видѣть, познава[ть] все наше существо и весь міръ: а мы познаемъ его только въ послѣдовательныхъ состояніяхъ.[405] Духовное же существо наше посредствомъ воспоминанія соединяетъ во едино всѣ эти послѣдовательныя состоянія, признавая всѣ ихъ, отъ дѣтст[ва] до старости, однимъ собою.

Не будь воспоминанія и разума, жизнь наша была бы одно состояніе однаго своего существа.87

88 2) Странная вещь: очень часто я по чувству влекомъ больше къ безнравственнымъ, даже жестокимъ, но цѣльнымъ людямъ (Вѣра, Андр[юша] и мн[огіе] др[угіе]), чѣмъ къ либеральнымъ служащимъ людямъ и обществу людямъ. Я объяснилъ это себѣ. Люди не виноваты, если они не видятъ истиннаго смысла жизни, если они еще слѣпы — не какъ совы, но какъ щенята. Одно, что они могутъ дѣлать хорошаго, это не лгать, не лицемѣрить, не дѣлать того, что похоже на настоящую человѣч[ескую], религіозную дѣятельность, но не есть она. Когда же они лицемѣрятъ, дѣлаютъ для людей, но не для Бога, оправдываютъ себя, они отталкиваютъ.

3) Гипнотизмъ, внушеніе есть важное, необходимое условіе[406] для общественной жизни, но бѣда, когда оно употребляется для зла. Мало того, что оно отупляетъ, развращаетъ людей, останавливаеть ихъ въ ихъ движеніи къ свѣту и благу, оно въ наше время имѣло еще то ужасное послѣдствіе, что когда лучшіе люди общества поняли, что религіозные[407] лживые учители употребляютъ внушеніе на вредъ людямъ, эти лучшіе люди выработали въ себѣ искусство отпора[408] (к[оторый] всегда нуженъ) противъ всякаго религіознаг[о] внушенія. Видишь добрыхъ, хороши[хъ] людей, к[оторые] теперь прямо боятся словъ и понятій: Богъ, религія, и отворачиваются, не разбирая. А между тѣмъ и религія и религіозное внушеніе суть необходимыя условія разумной жизни людей.

4) Люди во всемъ любятъ отстаивать старое и больше всего въ религіи. А между тѣмъ все идетъ, все течетъ, и, очевидно, точно также течетъ, идетъ основа всей жизни — религія. Религія же, отставшая отъ своего времени, есть уже не религія, есть ничто, даже не ничто, a помѣха для истинной, соотвѣтствующей требованію людей, религіи.

5) Былъ очень не въ духѣ 3-го дня и зналъ это, и держался и не вѣрилъ себѣ. Кто же этотъ тотъ, кто не вѣрилъ и удерживалъ другаго? Если бы не было другаго доказатель[ства][409] духовности человѣка, это было бы достаточнымъ доказательствомъ. Правда,88 89 есть люди, — и я б[ылъ] такой, когда это[го] другаго, невѣрящаго тому, кто не въ духѣ, не было; но если онъ есть въ нѣкоторыхъ, то долженъ быть во всѣхъ. Онъ есть, только не выдѣлился, какъ не выдѣлился въ непроросшемъ зернѣ.

6) Я говорилъ себѣ, что смерть похожа на сонъ, на засыпаніе: усталъ и засыпаешь, — и это правда, что похоже, но смерть еще болѣе похожа на пробужденіе. Въ снѣ я знаю оба момента — и засыпанія (хотя этого я не сознаю) и пробужденія, к[оторый] сознаю. Въ смерти же я знаю моментъ пробужденія (хотя и не сознаю его) и моментъ умиранія, к[оторый] сознаю.

Такъ что смерть есть навѣрное засыпаніе и вѣроятно — пробужденіе. То, что это — засыпаніе, подтверждается тѣмъ, что оно совершается при усталости; то, что это — пробужден[іе], подтверждается тѣмъ, что оно совершается вслѣдствіи нарушенія спокойст[вія] и благосостоянія, т. е. страданій, и вслѣдствіи не усталости, а, напротивъ, полнаго отдохновенія, готовности къ дѣлу жизни. (Все это не ясно, надо передума[ть].)

7) Какъ представляться долженъ міръ собакѣ, волку: она не представляетъ себѣ человѣка брюнетомъ, плѣшивы[мъ], бѣлымъ, вообще извѣстнымъ зрительны[мъ] образомъ, а запахомъ: горькимъ, кислымъ, сладкимъ и т. п. Для собаки видъ человѣка тоже, что для насъ его запахъ. А какъ представляться долженъ міръ мухѣ? Трудно догадаться и сколько нибудь представить себѣ.

8) Прекрасная сказка Андерсена о горошинахъ, к[оторыя] видѣли весь міръ зеленымъ, пока стручокъ б[ылъ] зеленый, а потомъ міръ сталъ желтый, а потомъ (это уже я продолжаю) что[-то] треснуло, и міръ кончился. А горошина упала и стала рости.

9) Нѣсколько разъ за это время охватывало чувство радости и благодарности за то, что откры[то] мнѣ.

10) Карлейль говоритъ, что атеиз[мъ] приводитъ къ валетизму. Кто не признаетъ власть Бога, непремѣнно признаетъ власть человѣк[а].

ДНЕВНИКЪ СЪ 15 СЕНТ. 1904 ПО 3 ІЮЛЯ 1906.

15 Сент. 1904. Я. П.

Начинаю эту тетрадь продолженіемъ[410] того, что надо записать на 15 Сент[ября].

11) Въ старости отмираютъ способности, внѣшнія чувства, к[отор]ыми общаешься съ міромъ: зрѣніе, слухъ, вкусъ, но за то нарождаются новыя не внѣшнія, a внутреннія чувства[411] для общенія съ духовнымъ міромъ, — и вознагражденіе съ огромны[мъ] излишкомъ. Я испытываю это. И радую[сь], благодарю и радуюсь.

12) Лихтенб[ергъ] говоритъ, что насѣкомыя живутъ будущимъ, какъ мы прошедшимъ. И мы живемъ будущимъ, когда устанавливаемъ долгъ, вытекающі[й] изъ вѣчнаго закона, долгъ, к[оторый] опредѣляетъ въ самомъ существенномъ всю нашу будущую жизнь.[412]

13) Странное дѣло: я пришелъ къ тому убѣжденію или, скорѣе, вернулся, что всякое объективн[ое] изученіе есть суета, обманъ, даже преступленіе, попытка познать непостижимое. Только свой субъективн[ый] міръ открытъ человѣку, и только изученіе его плодотворно. Изученіе внѣшняго міра есть изученіе данныхъ своихъ чувствъ (sens).[413] И потому и изученіе внѣшняго міра — естествен[ныя] науки — плодотворно только тогда,90 91 когда матерьялъ его[414] — впечатлѣнія. Какъ только изучается невидимое, неосязаемое — начинает[ся] ложное знан[іе].[415]

14) Будь правдивъ, смирененъ и добръ, и будешь свободенъ, спокоенъ и радостенъ.[416]

15) Богъ это законъ, требующій правды, смиренія и доброты. И исполненіе даетъ свободу, спокойствіе и жизнь.

22 Сент. 1904. Я. П.

Недѣлю не писалъ. Здоровье хорошо. Умственно дремлю. Началъ б[ыло] писать Свѣтъ во тьмѣ, но нѣтъ охоты продолжать. Кое что дѣлалъ для Календаря. Надо выписать біографіи. Читалъ Канта. Его Богъ и безсмертіе, т. е. будущая жизнь,[417] удивительны по своей недоказанности. Впрочемъ, онъ самъ говоритъ, что не снимаетъ съ одной чаши вѣсовъ своего желанія доказать безсмертіе. Основная же мысль о внѣвременной волѣ, вещи самой въ себѣ, совершенно вѣрна и извѣстна всѣмъ религіямъ (браминской), только проще, яснѣе выраженная. Остается одна, но за то громадная заслуга: условность времени. Это велико. Чувствуешь, какъ бы ты быль далеко назади, если бы, благодаря Канту, не понималъ этого.

[418] Соня въ Москвѣ. Погода чудная.

Записать надо:

1) Страхъ смерти или, скорѣе, какое-то недоумѣніе передъ смертью происходить отъ того, что мы приписываемъ реальность времени (и пространству), приписываемъ реальность иллюзіи, формѣ. Приписываемъ же реальность времени п[отому], ч[то] не сознаемъ въ себѣ внѣвременнаго. Спрашиваемъ себя: что будетъ послѣ смерти? Но вѣдь это — противорѣчіе: что будетъ, т. е. что произойдетъ во времени, когда уничтожится жизнь во времени. Одно несомнѣнно: не будетъ жизни во времени. Тоже, что жизнь во времени кончается со смертью, не доказываетъ того, что кончается всякая жизнь. Для того, чтобы это б[ыло], нужно, чтобы б[ыло] доказано, что жизнь91 92 есть только во времени. А это нетолько не доказано, а у насъ есть сознаніе противнаго.[419]

2) Если же жизнь есть и внѣ времени, то для чего же она проявляется во времени и пространствѣ? А для того, что только во времени и пространствѣ, т. е. въ состояніи отдѣленія себя отъ Всего, можетъ быть жизнь, т. е. движеніе, т. е. стремленіе къ расширенію, просвѣтленію. Если бы не б[ыло] отдѣленія частей, не б[ыло] бы движенія, не б[ыло] бы жизни. Богъ, говоря общепринятымъ язык[омъ], былъ бы неподвижный, одинъ; теперь же Онъ живетъ съ нами, нами — всѣми существами міра.....

3) Безъ ограниченія пространства и времени не б[ыло] бы насъ, не было бы[420] блага нашей жизни, состоящей въ расширеніи, просвѣтленіи. Такъ что не жаловаться надо на наше ограниченіе, а радоваться, благодари[ть] за него.

4) Смерть есть прекращеніе временнаго существованія. Если временное существованіе не вся жизнь, а только форма жизни, то смерть или[421] соединяетъ со Всѣмъ или вводитъ въ новую форму.[422]5) Мы не можемъ себѣ представить жизнь послѣ смерти и не можемъ вспомнить жизнь до рожденія п[отому], ч[то] не можемъ представлять внѣ времени и можемъ вспоминать только во времени. Если же мы[423] дѣйствительно есмы, то есмы внѣ времени.[424]

6) Сны, сновидѣнія, это образцы жизни внѣвременной и внѣпространственной. Мы видимъ людей умершихъ и старыхъ молодыми, и находим[ся] и въ Москвѣ и въ Казани, и лица, съ к[оторыми] говоримъ, и А. и Б., и одно не мѣшаетъ другому.[425]

7) Религія — это понятная всѣмъ философія; философія — это доказываемая и потому запутанная и приведенная въ систему религія.[426]92

93 8) О, какъ бы хотѣлось написать катехизисъ (безъ вопр[осовъ] и отв[ѣтовъ]) нравственности, всѣмъ, главное, дѣтямъ понятный и убѣдительный! Вотъ когда сказаль бы: нынѣ отпущаеши.

[8 октября] 7 Окт. 1904. Я. П.

Больше двухъ недѣль не писалъ. Очень занять Кругомъ Чтенія. Подвигается,[427] еще много работы. Кое что и, казалось, важное, записалъ. Здоровье въ общемъ хорошо; но упорная боль въ правой кишкѣ. М[ожетъ] б[ыть], пустяки, а мо[жетъ] быть — важное, къ смерти. Думаю безъ противленія. Здѣсь Горб[уновъ] и Абр[икосовъ]. Теперь 1-й часъ ночи. Не стану записывать. А то дурно запишу, а, кажется, много важнаго. —

22 Окт. 1904. Я. П.

Сто лѣтъ не писалъ. Все время занять Кругомь Чтенія. Много работалъ и много сдѣлалъ. Но чѣмъ дальше, тѣмъ [больше] видишь, что могло бы быть лучше. Не знаю, гдѣ остановлюсь. Пріятно сознавать, что въ этомъ дѣлѣ во мнѣ есть только увлеченіе самой работой. Помогали Ив[анъ] Ив[ановичъ], новый другъ, «очень славный», Федор[овъ], и милый Абрикосовъ. Записать надо пропасть и, кажется, не дурно. Сейчасъ, нынче б[ыло] особенно важное:

1) Опять, что со мной такъ часто бывало, приходитъ мысль, кажущаяся странной, парадоксомъ; но приходитъ съ другой стороны, другой, третій разъ, начинаешь думать о предмета[хъ] и мысляхъ, связанныхъ съ нею, и вдругъ приходишь къ убѣжденію, что это нетолько не парадоксъ, не случайная мысль, а самая основная, важная, к[оторая] открываетъ новую важную сторону жизни. Такъ это было со мной съ мыслью о призваніи человѣка совершенствоваться. Я осторожно, робко относился къ этой мысли,[428] п[отому] ч[то] однимъ она кажется труизмомъ,[429] а друтимъ чѣмъ-то непріятнымъ, глупо смѣшны[мъ], противъ чего они[430] озлобленно возстаютъ. И вотъ я пришелъ къ убѣжденію, что это мысль, разрѣшающая всѣ сомнѣнія, что въ этомъ ясный и единственно доступный намъ смыслъ жизни. Зачѣмъ нужно (Началу жизни, Богу, или просто: зачѣмъ нужно) то,93 94 чтобы мы совершенствовались, я не знаю и не могу знать. Могу только догадываться, что это нужно для того, чтобы было осуществлено наибольшее благо ка[къ] отдѣльныхъ личностей, такъ и совокупностей ихъ, т[акъ] к[акъ] ничто такъ не содействуетъ благу и тѣхъ и другихъ, какъ стремленіе къ соверш[енствованію]. Но если я не знаю, зачѣмъ, я несомнѣнно знаю, что въ этомъ законъ и цѣль нашей жизни. Знаю я это по тремъ самымъ убѣдительнымъ доводамъ:[431] п[отому] ч[то][432] во 1-хъ,[433] вся наша жизнь есть стремленіе къ благу, т. е. къ улучшенію своего положенія. Совершенствованіе же есть самое несомнѣнное улучшеніе своего положенія. И стремленіе къ соверш[енствованію] не есть предписаніе разума, а есть свойство, прирожденное человѣку. Всякій человѣкъ всегда[434] сознательно или безсознательно стремится къ этому. Это первое. Bo-2-хъ, это одна единственная дѣятельность изъ всѣхъ человѣческихъ дѣятельностей, к[отор]ая не можетъ быть остановлена и к[оторая] въ стѣсненія[хъ], страданіяхъ, болѣзня[хъ], самой смерти можетъ совершаться также свободно, какъ и[435] всегда. Это второе. Третье доказательство того, что это есть назначеніе человѣка, то, что для человѣка, сознательно поставившаго себѣ эту дѣятельность цѣлью, изчезаетъ все то, что мы называемъ зломъ, или, скорѣе, претворяется въ добро. Гоненія, оскорбленія, нужда, тѣлесныя страданія, болѣзни свои и близкихъ людей, смерти друзей и своя, все это[436] такой человѣкъ[437] принимаетъ какъ то, что нетолько должно быть, но что[438] нужно ему для его совершенствованія.[439]

Притча о талантахъ говорить это самое. Жизнь есть увеличеніе94 95 своей души, и благо не въ томъ, какая душа, а въ томъ, насколько человѣкъ увеличилъ, расширилъ, усовершенствовалъ ее. Зачѣмъ это? Никто не знаетъ и не можетъ знать. Но что это есть, это мы всѣ,[440] если не знаемъ, то смутно чувствуемъ и можемъ знать.

2) Буриданъ въ доказательство несвободы воли приводилъ воображаемый примѣръ осла, к[оторый][441] умеръ бы съ голода между двумя привязанными передъ нимъ на равномъ разстояніи вязанками сѣна,[442] п[отому] ч[то] у него не было бы мотива начать одну или другую. Въ такомъ положеніи былъ бы человѣкъ,[443] когда потребности[444] и страсти его молчатъ.[445] Разсужденіе о томъ, какой поступокъ доставитъ ему больше выгоды, никогда бы не могло руководить человѣкомъ, п[отому] ч[то] соображеній о послѣдствіяхъ поступка мож[етъ] б[ыть] безчисленное количество самыхъ разныхъ и противуположныхъ. Когда человѣкъ не руководимъ желаніемъ удовлетвор[енія] потребности или страсти, мотивомъ его поступка не мож[етъ] б[ыть] разсужденіе, к[оторое] всегда можетъ противорѣчить само себѣ. Выходъ изъ этого положенія нерѣшительн[ости][446] даетъ только чувство справедливости.

3) Всякое пріобрѣтенное знаніе не принадлежитъ тому, кто усвоилъ его, a всѣмъ тѣмъ, кому оно можетъ быть нужно. Этому естественно слѣдуютъ всѣ владѣющіе знаніемъ (всегда есть потребнос[ть] сообщить его) и тѣ, к[оторые] ищутъ его. Противодѣйствуютъ этому общенію только тѣ, дѣла к[оторыхъ] совершаются во мракѣ.

4) Жизнь въ смыслѣ внутренняго сознанія жизни каждымъ отдѣльнымъ человѣко[мъ] и свобода въ смыслѣ возможности, для человѣка избирать и совершать поступки по своей волѣ[447]95 96 суть понятія почти однозначущія: жизнь совершается только въ настоящемъ; настоящее же внѣ времени.[448] Свобода же есть[449] возможность совершенія поступковъ внѣ услові[й] времени.

5) Смерть есть прекращеніе того сознанія жизни, к[оторое] я испытываю теперь. Сознаніе прекращается, это я вижу на умирающихъ; но что дѣлается съ тѣмъ, что сознавало? Этого я не знаю и не могу знать.

6) Жизнь наша представляется намъ расширеніемъ, увеличеніемъ сознанія. Но вѣдь это представляется намъ тольк[о] п[отому], ч[то] мы живемъ во времени. Внѣ времени, для существа, к[оторое] внѣ времен[и], нѣтъ и не можетъ б[ыть] увеличения, расширен[iя], движенія.....

7)[450] Если даже мірскія радости и бѣдствія, к[оторыя] могутъ постигнуть человѣка, одинаковы для добродѣтельнаго, самоотверженнаго и порочнаго, себялюбива[го] человѣка (хотя это не такъ, и для добродѣт[ельнаго] всегда вѣроятнѣй больше радостей и меньше бѣдствій), то[451] всетаки добродѣтельный человѣкъ всегда будетъ въ барышахъ, такъ какъ будетъ испытывать то особенное внутреннее благо, к[оторое] даетъ добрая жизнь, благо, к[отораго] лишенъ человѣкъ порочный.

8) Для того, чтобы жить свободно, надо жить только въ настоящемъ. Но нельзя жить только настоящимъ.[452] Дѣятельность настоящаго объусловливается прошедшимъ и будущимъ. Это справедливо, но справедливо только по отношенію деятельности, направленной на другихъ. Наилучшая, святая жизнь человѣка была бы такая, въ к[оторой] онъ всю свою мірскую дѣятельность, объусловленную прошедшимъ и будущимъ, направлялъ бы на служеніе людямъ; свою же духовную деятельность направлялъ бы только[453] на служеніе Богу, своей душѣ въ настоящемъ. (Дурно выразилъ, но правда и хорошо.)

9) Награды и наказанія за гробомъ въ вѣчности и въ несуществующемъ96 97 мѣстѣ — въ аду это только грубое выраженіе того, что награды и наказанія совершаются внѣ времени, т. е. въ нашемъ внѣвременномъ сознаніи, и внѣ пространства, т. е. въ нашемъ духовномъ существѣ.

10) «Любовь, также требованія любви есть сознаніе любви». Такъ у меня записано въ ночной книжечкѣ. Не могу возстановить значенія. Значеніе такое: то, что намъ хорошо, когда мы любимъ и когда насъ любятъ, значитъ то, что сущность нашей жизни — любовь.[454]

11) Надо помириться съ тайной, окружающей насъ, признать непроницаемость ея и знать, гдѣ остановиться въ постановкѣ вопросовъ и въ отвѣтахъ на нихъ.

12) Одинаково ошибочно не отвѣчать на вопросы метафизическіе, какъ и отвѣчать на всѣ.

13) Мы можемъ знать о нашей жизни, назначеніи и смыслѣ ея ровно, сколько это намъ нужно для нашего блага.

14) Мы не любимъ людей не п[отому], ч[то] они злы, а мы считаемъ ихъ злыми п[отому], ч[то] не любимъ ихъ.

15) Пространство есть способность представлять себѣ тѣла и прежде всего свое собственное тѣло какъ нѣчто матерьяльное,[455] тогда какъ оно есть только предѣлъ, отдѣляющій меня отъ всего остальнаго. (Нехорошо.)

16) Въ человѣкѣ есть[456] твердое сознаніе того, что онъ всегда былъ — и даже не всегда былъ (время), а что никогда не было того, чтобы его не было. Вотъ это-то сознаніе, сознаніе сознанія, я думаю, есть то, что не можетъ изчезнуть.

17) По мѣрѣ продленія жизни и въ особенности доброй жизни[457] ослабѣваетъ значеніе времени и[458] интересъ вопроса: о томъ, что будетъ? Чѣмъ старше, тѣмъ быстрѣе идетъ время, т. е. становится меньше, и тѣмъ неинтереснѣе вопросъ, что будетъ послѣ приближающейся смерти. Меньше смыслъ, значеніе: «будетъ» и больше то, что «есть».97

98 18) Въ старости, какъ и въ сновидѣніяхъ, лица, мѣста, времена сливаются въ одно: братья въ сыновей, друзья[459] другъ въ друга: помнятся не лица, а мое отношеніе къ нимъ. Если отношеніе одно, то лица сливаются. Тоже съ мѣстами и временами. Въ смерти все[460] сольется въ одно. Что будетъ это одно?

19) Франц[узская] большая революція провозгласила несомнѣнныя истины, но всѣ они стали ложью, когда стали вводиться насиліемъ.

20) Если ты вѣришь въ безсмертіе, то не думай о времени. Безсмертіе во времени значитъ вѣчная, безконечная жизнь — а это безсмыслица.

21) Какое бы то ни было безсмертіе, оно не въ[461] вѣчности, не во времени.

22) Спрашиваютъ, зачѣмъ умираютъ дѣти, молодые, к[оторые] мало жили. Почемъ вы знаете, что они мало жили? Вѣдь это ваша грубая мѣрка временемъ, а жизнь мѣряется не временемъ. Все равно, что сказать: зачѣмъ это изрѣченіе, эта поэма, эта картина, это музык[альное] произведеніе такія[462] коротенькія, за что ихъ оборвали и не растянули до величины самыхъ большихъ рѣчей, картинъ, пьесъ? Какъ къ значенію (величинѣ) произведеній[463] мудрости, поэзіи не приложима мѣрка длины, такъ и къ жизни. Почему вы знаете, какой внутренній ростъ совершила эта душа въ свой короткій срокъ и какое воздѣйствіе она имѣ[ла] на другихъ.

Духовную жизнь нельзя мѣрять тѣлесной мѣркой.

23) Мы не можемъ понимать жизнь иначе, какъ движеніе во времени, какъ движеніе къ благу. А жизнь для Бога есть просто жизнь — жизнь благо.

24) Богъ есть иксъ (x); но хотя значеніе икса и не извѣстно намъ, безъ икса нельзя нетолько рѣшать, но и составить никакого уравнения.[464] А жизнь есть рѣшеніе уравненія.

25) Сколько есть людей, всѣмъ недовольныхъ, все осуждающихъ,98 99 кот[орымъ] хочется сказать: подумайте, неужели вы только затѣмъ живете, чтобы понять нелѣпость жизни, осудить ее, посердиться и умереть. Не можетъ этого быть. Подумайте. Не сердиться вамъ надо, не осуждать, а трудиться, чтобы исправить то дурное, к[оторое] вы видите.

————————————————————————————————————

5 Нояб. 1904. Я. П.

Не писалъ съ 22 Окт[ября]. Все занятъ Кругомъ Чтенія. Въ достоинствѣ сомнѣваюсь. Скорѣе склоняюсь думать, что плохо. Немного писалъ Камень, но главное то, что складывается: Законъ Божій. Хочу[465] начать такъ:

Людямъ дурно жить отъ того, что они нетолько не сознаютъ свое истинное положеніе въ мірѣ, но представляютъ себѣ это положеніе совсѣмъ не тѣмъ, что оно есть. Люди думаютъ, что они живутъ тѣлесно въ этомъ мірѣ, а между тѣмъ они не живутъ въ немъ, а только проходятъ черезъ него. Живутъ люди духовно внѣ времени и пространства; жизнь же въ этомъ мірѣ есть только исполненіе извѣстнаго назначенія. Сравнить заблужденіе человѣка, думающа[го], что вся его жизнь — жизнь здѣсь, можно съ тѣмъ, что если бы человѣкъ

5 Ноября началъ это. А нынче 21 Н. 1904. Я. П. и жалѣю, что недописалъ. А надо, и могу. Все занятъ Кругомъ Чтенія и боюсь, что даромъ трачу остатныя силы. Есть другія, болѣе важныя вещи. Но Богъ лучше меня знаетъ, что нужнѣе. Душевное состояніе очень хорошо. Все чуждѣе становится эта жизнь и все тверже пониманіе ея, и все меньше, незамѣтнѣе овражекъ, отдѣляющій отъ того, что за смертью. Записать надо:

1) Если только помнить то состояние не жизни, изъ кот[ораго] я вышелъ и къ которо[му] иду, то какъ не цѣнить всѣхъ тѣхъ благъ, к[оторыми] полна эта жизнь. Человѣкъ утопающій, всегда утопающій, не знающій другаго состоянія, вынырнулъ на мгновеніе въ послѣдній разъ и недоволенъ тѣмъ состояніемъ, к[оторое] онъ испытывалъ. Помни всегда все то, что нетолько угрожаетъ, но свойственно тебѣ: разрушеніе, страданія, смерти близкихъ, своя смерть, и ты будешь цѣнить99 100 всякій часъ[466] свободный отъ всего этого, и радость жизни будетъ самое естественное твое чувство.

————————————————————————————————————

2) Когда мы жалѣемъ, сострадаемъ, мы жалѣемъ не п[отому], ч[то] страдающему сдѣлали больно, а п[отому], ч[то] тотъ, кто дѣлаетъ больно другому, нарушаетъ то единеніе, кот[орое] должно быть между людьми. Когда злодѣй мучаетъ другаго, мы только по недоразумѣнію говоримъ и намъ кажется, что мы жалѣемъ страдающаго: мы жалѣемъ[467] — жалѣемъ въ формѣ возмущенія — обидчика.

Когда сумашедшій рвется и бьетъ — и больно — сторожей, мы не жалѣемъ сторожей, но сумашедшаго. Въ этомъ случаѣ намъ ясно, кто[468] настоящій страдалецъ, кто дѣлаетъ и потому терпитъ зло. Когда страдаетъ за правду мученикъ, мы не жалѣемъ его, намъ ясно, что не зло, а добро постигло мученика, и только по недоразумѣнію негодуемъ на мучителей, хотя они должны бы были вызывать нашу жалость.

Сущность дѣла въ томъ, что человѣкъ только самъ себѣ можетъ сдѣлать зло, но не можетъ сдѣлать его другому.[469] Происходитъ это отъ того, что человѣкъ въ жизни застрахованъ, на всегда обезпеченъ отъ внѣшняго зла: обезпеченъ тѣмъ, что благо человѣка,[470] составляющее въ этой жизни соединеніе изъ блага тѣлеснаго и блага духовнаго, всегда и во всѣхъ людяхъ количественно одно и тоже,[471] не можетъ ни увеличиваться, ни уменьшаться соотвѣтственно міровоззрѣнію человѣка (о томъ, что я разумѣю подъ словами: соотвѣтственно міровоззрѣн[ію] человѣка, я скажу послѣ).

Отношеніе добра духовнаго и матерьяльнаго можно сравнить съ вѣсами.[472] Міровоззрѣніе человѣка, болѣе высокое или низкое, можно сравнить съ той точкой опоры, на кот[орой] серединой своей лежитъ коромысло вѣсовъ. На одномъ плечѣ100 101 коромысла духовное, а на другомъ — матерьяльное благо. Чѣмъ больше человѣкъ[473] лишается матерьяльныхъ благъ: обезпеченья,[474] власти, славы, силы, здоровья, друзей,[475] чѣмъ ниже спускается плечо матерьяльныхъ благъ, тѣмъ[476] ровно на тотъ же самый уголъ, на к[оторый] спустили, подни[мается] плечо духовныхъ благъ: преданности волѣ Бога, благорасположенія къ людямъ, смиренія, покорности, терпѣнія, серьезности мысли, безстрашія смерти.[477] Степени мировоззрѣнія[478] опредѣляютъ болѣе высокую или низкую точку опоры коромысла.[479] Большая или меньшая чуткость человѣ[ка] опредѣляется длиною плечъ коромысла, но гдѣ бы оно ни было утверждено и какова бы ни была его длина, законъ возмездія духовными благами за потерю матерьяльныхъ остается[480] неизмѣннымъ. И потому человѣкъ не можетъ испытывать абсолютнаго зла: онъ можетъ подвергнуться злу матерьяльному, но благо духовн[ое] всегда въ равной мѣрѣ вознагражда[етъ] зa потерю. И одинъ человѣкъ также не може[тъ] быть ни счастливѣе ни несчастнѣе другого, какъ на ровной плоскости озера не може[тъ] изъ воды составиться ни бугра ни ямы. А потому и одинъ человѣкъ не можетъ сдѣлать зла другому; и когда намъ кажется, что человѣкъ дѣлаетъ зло другому, мы ошибаемся: мы видимъ, что совершается зло, но относимъ зло не къ тому, кого оно постигаетъ. Зло можетъ сдѣлать человѣкъ только самъ себѣ, а не другому. И такое зло[481] дѣлаетъ себѣ человѣкъ или люди, когда они хотятъ сдѣлать зло другимъ. —

Зло и добро человѣка состоитъ въ большемъ или меньшемъ совершенствѣ, въ большемъ или меньшемъ приближеніи къ Богу. Это приближеніе можно, продолжая сравненіе, уподобить подъему или опусканію точки опоры коромысла. Желающій дѣлать зло другому, зло матерьяльное (т[акъ] к[акъ]101 102 другаго никто сдѣлать не можетъ), для того, чтобы достигнуть своей цѣли, долженъ спустить плечо коромысла матерьяльн[ыхъ] благъ того человѣка, к[отор]ому онъ хочетъ сдѣлать зло. Для этого онъ долженъ спустить свою точку опоры. Такъ что, спустивъ матерьяльн[ое] плечо коромысла того человѣка, к[отор]ому онъ хочетъ сдѣлать зло, онъ поднимаетъ его духовную силу и не вредитъ ему, себѣ же вредитъ, спускаясь на низшую степень міросозерцанія.[482]

И потому жалѣемъ мы безсознательно не тѣхъ, кому[483] хотятъ дѣлать зло, a тѣхъ, к[оторые] хотятъ этого.

————

Въ сущности, всѣ вѣрующіе въ добраго Бога не могутъ не вѣрить въ то, что въ мірѣ нѣтъ зла, и, главное, что ни одинъ человѣкъ не можетъ сдѣлать зла другому. Я не могъ бы ни вѣрить въ Бога, ни жить въ такомъ мірѣ, гдѣ Неронъ, Екатерина, глупый Никол[ай] могутъ дѣлать несчастія людей. Этого не можетъ быть. А если есть, то нѣтъ[484] ни разума, ни Бога. —

————

Но скажутъ: мы видимъ людей, кот[орымъ] несчастія матер[ьяльныя] не придаютъ никакого духовнаго блага, напротивъ, они еще больше раздражаются и теряютъ послѣднія духовныя блага. Я думаю, что это неправда и что намъ только кажется, п[отому] ч[то] мы не знаемъ того, что происходитъ въ душахъ этихъ людей; не знаемъ того, что б[ыло] прежде несчастій въ ихъ душахъ, не можемъ себѣ представить того мрака, въ к[оторомъ] жила эта душа. Что бы ни говорилъ человѣкъ, пораженный несчастіемъ, всякое матерьяльное зло заставляетъ человѣка спокойнѣе, довѣрчивѣе, разумнѣе отнестись къ неизбѣжной смерти.

————

3) Третьяго дня ночью испыталъ сиротливое чувство, сознавъ себя удаленнымъ отъ Бога, съ прерваннымъ съ Нимъ общеніе[мъ]. Ему не нужно. А я не могу безъ Него. Какъ ни глупо, неосновательно, младенческо мое отношеніе къ Нему, а оно нужно мнѣ. Нужно на извѣстной глубинѣ или высотѣ сознанія.102

103 Говорятъ: можно обойтись безъ Бога. Разумѣется, можно тому, кто не доросъ до потребности общенія съ Нимъ. Я обходился большую половину жизни. И теперь не нуждаюсь въ Немъ, когда живу животной жизнью. Всякій изъ насъ несомнѣнно знаетъ, когда онъ физически наиболѣе здоровъ. Также знаетъ всякій думающій человѣкъ, когда онъ наиболѣе здоровъ духовно. Вотъ въ эти-то[485] минуты духовнаго здоровья нельзя обходиться безъ Бога.

22 Н. 1904. Я. П. Е[сли] б[уду] ж[ивъ].

Нынче 24 Н. 1904. Я. П.

Въ нерѣшительности и слабости, что писать. Нынче началъ Камень. Но плохо. Надо писать три вещи. Это самое необходимое: 1) Камень, 2) о госудаств[енной] формѣ и 3) Исповѣданіе вѣры. Если будетъ время и силы по вечерамъ, то воспоминанія безъ порядка, а какъ придется. Очень сталъ живо вспоминать. Не знаю, удастся ли живо выразить. Записать:

1) (старое). Какъ ни странно это можетъ казаться, несомнѣнно то, что только въ томъ, что называлось ересями, проявлялось и двигалось, т. е. уяснялось, становилось доступно христіанство. Ереси могли быть нехристіанскія, ошибочныя, но несомнѣнно то, что[486] ученія, признававшіяся государственной, организованной религіей: католичество, православіе, лютеран[ство], не б[ыли] христіанствомъ.

2) То, что[487] въ числѣ иллюзій самыя обыкновенныя: жалѣть жертвы, а не мучителей, быть недовольнымъ міромъ, когда недоволенъ собой, бояться будущаго, когда боишься прошедшаго. (Сплю и потому не ясно выражаюсь.)

3) Вижу сонъ, что мнѣ проснуться въ 5 часовъ, и просыпаюсь, гляжу на часы и вижу, что 5 часовъ. Все это во снѣ. Но потомъ дѣйствительно просыпаюсь и вижу, что ровно 5 часовъ. Это значитъ то, что когда я проснулся и увидалъ, что 5 часовъ, я вообразилъ, что видѣлъ сонъ о томъ, что проснулся ровно въ 5. Для сновидѣній нѣтъ времени, п[отому] ч[то] нѣтъ видимы[хъ] движеній другихъ существъ, к[оторыя] составляютъ время. (Все неясно.)103

104 1 Дек. 1904. Я. П.

Кончилъ пристально заниматься Кругомъ Ч[тенія]. Началъ Кто я? Очень хорошо на душѣ. Все лучше и лучше. Не могу достаточно благодар[ить] Бога, Бога, Бога (не боюсь этого слова и понятія) за все то, что дано мнѣ. Записать надо:

1) Существуюшій строй до такой степени въ основахъ своихъ противорѣчитъ сознанію общества, что онъ не можетъ быть исправленъ, если оставить его основы, также, какъ нельзя исправить стѣны дома, въ которомъ садится фундаментъ. Нужно весь, съ самаго низа, перестроить. Нельзя исправить существ[ующій] строй съ безумнымъ богатствомъ и излишествомъ однихъ и бѣдностью и лишеніями массъ, съ правомъ земельной собственности, наложенія государственныхъ податей, территорьяльными захватами государствъ, патріотизмомъ, милитаризмомъ, завѣдомо ложной религіей, усиленно поддерживаемой. Нельзя всего это[го] исправить конституціями, всеобщей подачей голосовъ, пенсіей рабочимъ, отдѣленіемъ государства отъ церкви и тому подобными пальятивами.

2) Люди.... (Не могу толково писать.)

Ars longa, vita brevis.[488] (Иногда жалко. Такъ многое хочется сказать.)

7 Дек. 1904. Я. П.

Ничего не работается. Живу радостно. Особенно сильно чувствую временность жизни служенія, и хорошо. Началъ Излож[еніе] вѣры и дѣлаю кое что для Круга Чтен[ія].

11 Дек. 1904. Я. П.

Здоровье хуже. Боли въ животѣ, и не работается. Остановился въ изложеніи вѣры, два дня переводилъ Паскаля. Очень хорошъ. Спинозу прочелъ и выбралъ. Спиноза Еврей — любовь къ Богу основа всего. Нѣтъ искреннос[ти] и молодо, или, скорѣе, молодо и отъ того искусственно и[489] не вполнѣ искренно, [не] какъ Паскаль, пишущій кровью сердца.

Le dernier acte est toujours sanglant, quelque belle que soit la comédie[490] en tout le reste. On jette enfin de la terre sur la tête. Et en voilà pour jamais.104

105 Мое сознаніе краткости жизни и приближенія къ смер[ти] начинаетъ оcлабѣвать. Жаль. Но надѣюсь, что наслоеніе произошло. Записать надо:

1) Люди говорятъ, что они своей дѣятельностью хотятъ служить человѣчеству, его развитію, какъ будто они могутъ знать, что въ этомъ безконечно сложномъ процессѣ совершенcтвованія человѣчества, что и какъ содѣйствуетъ и что препятствуетъ этому развитію. Для того, чтобы не ошибаться и дѣйствительно навѣрное содѣйствовать этому всеобщему совершенствованію, человѣкъ можетъ дѣлать только одно: самъ совершенствовать[ся], стараться быть совершеннымъ, какъ Отецъ Небесный.

2) Пришло въ голову (не помню, писалъ ли это прежде), что все то, что мы называемъ жизнью, есть процессъ пробужденія, т. е. перехода изъ одного сознанія въ другое. Многое говоритъ за это. Наши теперешнія сновидѣнія это образцы жизни безъ времени и пространства.[491] Теперешняя же жизнь съ временемъ и пространствомъ есть исключительное состояніе. Время и пространство это условія сна. Они тускнѣютъ при пробужденіи. То, что я теперь чувствую, приближаясь къ смерти, очень похоже на пробужденіе. Сновидѣнія становятся все разумнѣе и яснѣе, и вотъ вотъ откроется настоящее[492] состояніе бдѣнія (или другаго, высшаго сна).

3) Гулялъ съ Илюшкомъ и послѣ его нехорошихъ разсказовъ попытался передать ему религіозное, съ сознаніемъ приближенія къ смерти, пониманіе жизни. Онъ не принялъ, и я усумнился, не есть ли это плодотворное сознаніе близости смерти и движенія къ ней свойство только старости? Вопросъ. —

4) Церковь, чтобы придать себѣ несвойственную ей силу, признала за собой внѣшнюю непогрѣшимость. И это-то признаніе и губитъ ее теперь. Будучи непогрѣшима, она не можетъ каяться и потому несетъ на себѣ всѣ свои грѣхи (казни, обманы, ложь) и, чтобы скрыть ихъ,[493] влѣзаетъ въ еще большіе грѣхи и лжи и путается въ нихъ.105

106 5) Въ нравственномъ мірѣ[494] очень обыкновенны недоразумѣнія, по кот[орымъ] причины принимаются за слѣдствія и слѣдствія за причины: самое обыкновенное видѣть, какъ люди думаютъ искренно, что они недовольны міромъ, когда они только недовольны собой; или жалѣютъ жертвы жестокостей людскихъ, когда въ сущности достойны жалости и жалки мучители, а не жертвы; или люди думаютъ, что они боятся за будущее, а они только боятся, недовольны прошедшимъ. И еще много есть такихъ обмановъ.

6) Много разъ говорено, но всегда поражаетъ прямо противуположное истинѣ сужденіе большинства объ истинной вѣрѣ и ересяхъ. Вездѣ мож[етъ] б[ыть] истинное религіозное чувство, но только не въ соединенной съ государствен[нымъ] насиліемъ церкви.

7) Врачебная наука и практика составляетъ также, какъ пьянство, милитаризмъ, роскошь и угнетеніе рабочи[хъ], одно изъ величайшихъ бѣдствій нашего времени и однаго со всѣми другими бѣдствіями происхожденія: именно, отсутствія религiи, т. е. признан[ія] своего положенія въ мірѣ. Основа разумнаго (религіознаго) пониманія жизни есть memento mori,[495] память о смерти, — нестолько память, сколько пониманіе краткости и убѣгаемости жизни. Врачебная же наука должна смотрѣть только на жизнь, отъискивая средства продлить ее. И этотъ взглядъ усвоивается толпой. Кончается же тѣмъ, что продлить жизнь медицина не достигаетъ, а достигаетъ только того, что портитъ жизнь, лишая ее разумнаго пониманія; не говорю уже о нравственныхъ ужасахъ страха заразъ и нелѣпыхъ теорій заразительныхъ бактерій.

8) Разницы между людьми въ тѣлесномъ отношеніи очень мало, почти нѣтъ; въ духовномъ огромная, неизмѣримая.

9) Величіе земныхъ благъ, к[оторыми] пользуется человѣкъ, соразмѣрно тѣмъ злодѣяніямъ, к[оторыя] онъ совершилъ и совершаетъ. Неронъ, Екатерина, Орловы, Наполеонъ, Рокфелеры и т. п.

10) Всякое страданіе можетъ быть преодолѣно духовной106 107 силой, п[отому] ч[то] страданіе имѣетъ предѣлъ, духовная же сила безпредѣльна.

11) Меня часто поражаетъ та увѣреннос[ть], съ к[оторой] люди, желающіе считаться христіанами, отрицаютъ законъ непротивленія злу насиліемъ, тогда какъ безъ этого закона все христіанство разсыпается, какъ машинка, изъ к[оторой] вынута пружина, державшая все вмѣстѣ. Законъ непротивленія есть только примѣненіе къ жизни закона: не убій. Если только допустить право защиты силой отъ насилія, то нельзя уже запретить убійство. «Онъ хотѣлъ убить меня или другаго». «Онъ собирал[ся] убить меня или другаго, надо остановить е[го],[496] и нѣтъ другаго средства кромѣ[497] насилія». Стоитъ допустить это, и убійство разрѣшено. Всѣ заповѣди Христа суть только приложеніе къ жизни заповѣди не убій; 1) Не гнѣвайся, 2) не прелюб[одѣйствуй], 3) не клянись, 4) не противься, 5) люби враговъ....

Все это видѣлъ во снѣ. —

Сталъ опять не въ обычное время, а среди дня, ночи молиться, призывать Бога, просить Его. И мнѣ это хорошо очень. Знаю, что я верчусь съ землею, а не сводъ небесн[ый] съ звѣздами, а всетаки записываю движенія звѣздъ. Знаю, что Онъ не личность, да я личность, и какъ въ астрономіи, такъ и тутъ знаю, что не ошибусь. И дѣлаю открытія. Мнѣ очень хорошо.

12 Дек. Я. П. 1904. Е. б. ж.

[12 декабря 1904. Я. П.]

Духовно меньше хорошо, отъ того что не могу привыкнуть къ мысли, что моя дѣятельность кончена. Надо нетолько примириться, но радоваться. Значитъ, Богъ не хочетъ. Записать надо. Теперь 1-й часъ. Запишу завтра.

13 Дек. 1904. Я. П. Е. б. ж.

Живъ, но пропустилъ много дней. Нынче 22 Дек. 1904. Я. П.

Немного началъ:[498] «Единое на Потребу» и началъ не дурно, но не было охоты продолжать. Еще написалъ нѣсколько писемъ. Боюсь, огорчилъ Мол[оствову]. Работалъ надъ107 108 «Кругомъ Чтенія», вписалъ Спинозу. — Записать надо многое, главное, то радостное, твердое, ясное, почти всегда любовное состояніе, въ к[оторомъ] нахожусь. Вотъ ужъ именно: откуда мнѣ сіе? За что, при моей гадкой жизни, такъ много счастія?

1) Богъ отвѣчаетъ только тому, кто говорить съ нимъ наединѣ. Нельзя разсказать другому своего отношен[iя] къ Богу. Какъ только тайна нарушена, прекращается отношеніе.

2) Есть люди, к[оторые] пользуются религіей для честолюбія, корысти, властолюбія, но есть и такіе, к[оторые] пользуют[ся] ею для забавы, для игры. Эти ужасны.

3) То значеніе, к[оторое] въ наше время приписывается молодежи и женщинамъ, происходитъ отъ того, ч[то] старые мущины не знаютъ, что хорошо, ч[то] дурно. Молодежь и женщины, по своей горячности и легкомыслію, думаютъ, что знаютъ. Старики и рады вѣрить имъ.

4) Есть только два способа совмѣстной согласной жизни людей: повиновеніе одному или нѣсколькимъ распорядителямъ подъ страхомъ насилія или свободное соглашеніе людей, не исключающее и распорядителей, когда это нужно, но безъ права насилія.

5) Только начинаешь по настоящему жить въ старости, когда улеглись страсти, освободилась естественная любовь ко всѣмъ и уяснился смыслъ, значеніе жизни, не нарушаемое смертью.

6) Казалось ясно, когда думалъ на прогулкѣ; боюсь, что не выйдетъ также ясно въ записи:

<Если бы я не б[ылъ] ограниченъ предѣломъ пространства, то не было бы вещества, и я былъ бы все, и не было бы жизни.> Такъ и есть. Не выходитъ.

<Я есмъ движеніе — расширеніе — ростъ. Если бы не было предѣловъ моего я, не было бы вещества, — а не было бы вещества, не было бы движенія. Я былъ бы все, и некуда бы было двигаться. Точно также, если бы не было предѣловъ моего движенія,[499] некуда было бы двигаться. И точно также, не было бы предѣловъ вещества, я былъ бы все, и движенья не было бы>. Ничего не вышло, а было что-то.108

109 6) Жизнь, к[оторую] я сознаю, есть прохожденіе[500] духовной неограниченной (божественной) сущности черезъ ограниченное предѣлами вещество. Это вѣрно.

7) Если бы вещество, черезъ кот[орое] проходитъ божественная сущность, было неограничено предѣлами, божественная сущность была бы во всемъ, и не было бы вещества, и не было бы движенія, была бы нирвана; если бы черезъ вещество не проходила божественная сущность, то не было бы ни вещества, ни движенія. —

————

Это похоже на дѣло.

————————————————————————————————————

8) Самыя убѣдительныя интонаціи у сумашедшихъ. Вообще, чѣмъ глупѣе, тѣмъ убѣдительнѣе. Какъ будто законъ жизни такъ установленъ, чтобы люди подчинялись разумному убѣжденію только по разуму, а не по гипнозу. Въ разумномъ убѣжденіи нѣтъ гипноза: всегда трезвость, простота.

9) Старость — свобода, разумность, ясность, любовь.

10) Съ необыкновенной ясностью понялъ, всей душой почувствовалъ ничтожество, бѣдственность, неразумность тѣлесной жизни и несомнѣнность той духовной жизни, к[отор]ая открывается въ ней, несомнѣнность своей причастности Богу.

11) Ахъ, если бы удалось ясно[501] передать людямъ то, что я такъ ясно понимаю, чувствую, показать, что только это — единое на потребу и для частной, личной, и для общественной жизни.

12) Либералы, революціонеры тратятъ задаромъ драгоцѣнный духовный матерьялъ. Они подобны людямъ, к[оторые], подойдя къ рѣкѣ, вмѣсто того, что[бы] строить мостъ, бить сваи изъ приготовленнаго матерьяла, валятъ все это въ рѣку въ надеждѣ замостить, a рѣка все относитъ.

13) Жизнь — это паденiе съ высоты съ увеличивающейся быстротой. Надо знать это, чтобы разумно жить, не удивляться, что падаешь, не хвататься руками за то, мимо чего летишь: испортишь руки.109

110 14) Преступленія, совершаемыя государствомъ, безъ сравненія хуже, жесто[че] всѣхъ тѣхъ, к[оторые] совершаютъ частные люди. Главное же то, что тѣ знаютъ, что они преступники, а эти гордятся, величаются своими преступленіями.

15) Государство есть произведенiе только насилія завоеваній. Всѣ теоріи договора и пр. — оправданія après coup.[502] Ужасно читать всю сложную ложь государствен[наго] права.

Нынче 31 Дек. 1904. Я. П.

Все это время одолѣваетъ какая-то слабость. Кажется, сердце. Нѣтъ ни малѣйшаго нежеланія уйтти (умереть). Одно: инерція движен[iя] жизни, мысли: какъ будто на быстромъ ходу остановился, и неловко и даже больно. Пытался писать: «Единое на Потребу», только напуталъ, ничего не вышло. Пытался продолжать воспоминанія. Тоже плохо. За эти дни выш[ло] мое письмо къ Ник[олаю] II. Черт[ковъ] напечата[лъ] по переданному мною согласію черезъ Душана. Мнѣ б[ыло] непріятно. Если бы противъ меня были приняты мѣры какія бы ни были, чѣмъ жесточе, тѣмъ лучше, это б[ыло] бы мнѣ пріятно, но мнѣ кажется, что я поступилъ неделикатн[о] по отношенію Ник[олая] II и Нико[лая] Мих[айловича]. Мнѣ б[ыло] особенно непріятно п[отому], ч[то] я всѣ эти дни въ грустномъ (не недобромъ и не недовольномъ, но грустномъ) настроеніи отъ состоянія тѣла. Какъ всегда, вспомнилъ все, что надо въ этихъ случаяхъ: 1) что б[ыло] и забылъ (это ничтожно), 2) что бываетъ настоящее горе (тоже не дѣйствуетъ), 3) что это призывъ къ[503] усилію, къ тому, чтобы поступить какъ можно лучше, 4) что если это сдѣлаетъ, что обо мнѣ люди будутъ дурно думать, то это-то и хорошо. —

Записать надо:

1) Процессъ уничтоженія предѣловъ тѣла:[504] вещества и движенія радостный — долженъ быть радостный.[505] Жизнь есть смерть. Если любишь жизнь, люби смерть. Если любишь плотскую любовь, люби дѣтей. Какъ плотская любовь ведетъ къ дѣтямъ, такъ жизнь ведетъ къ смерти. Смерть есть плодъ110 111 жизни. Какже не любить ее, бояться ея? Какъ много зла людямъ сдѣлала ложная церковная вѣра, по ученію к[отор]ой назначеніе, цѣль жизни — смерть — и дѣятельность, употребленіе силъ жизни — трудъ — представляются зломъ, наказаніемъ за грѣхъ! Трудъ, грѣхъ, смерть признаны зломъ. А трудъ есть[506] нетолько лучшее, но единственное употребленіе жизни, грѣхъ есть сознан[іе] своей ошибки, смерть — достиженіе цѣли. И все это признано зломъ.

2) У меня написано: Жизнь есть прохожденіе духовной неограниченной (божественной) сущности черезъ ограниченное предѣлами вещество. Точнѣе выразить надо такъ: Жизнь есть сознаніе[507] духовной сущности въ предѣлахъ. Предѣлы эти представляются веществомъ и движеніемъ, и поэтому жизнь представляется[508] прохожденіемъ духовнаго сознанія черезъ вещество.

3) Какъ легко избавиться отъ споровъ! Споры всегда только отъ того, что хочешь быть правъ, не хочешь признать своей ошибки передъ людьми. А какъ легко сказать: впрочемъ, можетъ быть я ошибаюсь (цапли). И нетолько сказать, но и подумать. Рѣшаются вопросы не въ спорахъ, а въ разслѣдован[іи] съ самимъ собою, когда самъ себѣ возражаешь всѣми силами. Если въ спорѣ хорошо возражаютъ, не спорь, а съ благодарностью прими къ свѣденію возражен[iе] и обдумай его одинъ, самъ съ собою. Такъ легко: а можетъ, я ошибаюсь.

4) Сдача Портъ-Артура огорчила меня, мнѣ больно. Это патріотизмъ. Я воспитанъ въ немъ и несвободенъ отъ него также, какъ несвободенъ отъ эгоизма личнаго, отъ эгоизма семейнаго, даже аристократическаго, и отъ патріотизма. Всѣ эти эгоизмы живутъ во мнѣ, но во мнѣ есть сознаніе божественнаго закона, и это сознаніе держитъ въ уздѣ эти эгоизмы,[509] такъ что я могу не служить имъ. И по немногу эгоизмы эти атрофируются.

5) Совѣсть есть воздѣйствіе сознанія вѣчнаго, божественнаго начала на сознаніе временное, тѣлесное. Пока не проснулось111 112 это сознаніе, нѣтъ совѣсти. Напрасно обращаться къ ней.

6) Записано такъ:[510] Дѣятельность духовнаго, вѣчнаго начала въ предѣлахъ (наша жизнь) проявляется движеніемъ, разрушающимъ[511] отдѣленное вещество. Движенія сердца, желудка, легкихъ, мускуловъ, все есть разрушеніе отдѣленнаго существа. Разрушеніе это начинается съ рожденія и кончается смертью. Жизнь есть процессъ этого разрушенія.

Черезъ два часа новый 1905 годъ.

1 Янв. 1905. Я. П. Е. б. живъ.

Не могу нарадоваться своему счастью. Былъ у Мар[ьи] Ал[ександровны]. Она тоже испытываетъ. Какъ легко бы всѣмъ жить такъ. Ахъ, если бы хоть немного содѣйствовать этому! —

————

[1905]

[1 января 1905. Я. П.]

Бездна народа, и я усталъ отъ нихъ. Но радъ тому, что какъ появленіе письма, такъ и это непріятное скопленіе вызываетъ не неудовольствіе, a поощреніе къ внутрен[ней] работѣ: поступить наилучшимъ образомъ по отношенію къ тому, что непріятно. Думалъ какъ разъ объ этомъ:

1) Мы гадаемъ, ищемъ, желаемъ счастія, т. е. такихъ условій, при к[оторыхъ] намъ бы было хорошо, а между тѣмъ намъ хорошо можетъ быть только отъ нашего усилія побороть то, что намъ нехорошо. Такъ что выходитъ совершенно обратное того, что мы думали: то самое, что мы называемъ счастьемъ: здоровье, богатство, слава, красота, все это — Капуи, все это ослабляетъ нашу энергію,[512] устраняетъ возможность или, по крайней мѣрѣ, не вызываетъ потребность проявить усиліе, — то самое, что даетъ истинное благо. И[513] обратно: все, что считается несчастіемъ, вызываетъ эти усилія. На этомъ зиждется и то ужасное заблужденіе, что внѣшнія формы обществ[енной] жизни есть благо, и надо устраивать ихъ. — Хочется сказать парадоксъ, что чѣмъ лучше формы обществ[енной] жизни, тѣмъ ниже и умы и характеры людей (Америка[514] до освобожд[енія] негровъ). Искать того, что называется счастл[ивыми] условіями жизни: богатства, славы, здоровья, красоты, привлекательности, это все равно, что согрѣваться у печки, а не здоровымъ трудомъ на свѣжемъ воздухѣ.113

114 2) Устройство внѣшнихъ формъ обществ[енной] жизни безъ внутрен[няго] совершенствованія — это все равно, что перекладывать безъ известки, но на новый манеръ, разваливающееся зданіе изъ неотесанныхъ камней. Какъ ни клади, все не[515] будетъ[516] защищ[ено] отъ непогоды и будетъ разваливаться.

3) Постепенное уничтоженіе предѣловъ вещества и движенія, съ к[оторыми] связана была духовная сущность, когда все больше и больше сознаешь эту сущность, должно быть[517] радостно; и я испыты[ваю] это.

4) Жизнь есть переѣздъ на конѣ отъ какого-то однаго мѣста,[518] о кот[оромъ] я не помню, до какого-то другого, кот[ораго] я не знаю, но кот[орое] будетъ то, подлѣ кот[ораго] конь станетъ, и надо будетъ слѣзать. Или лучше: переѣздъ на кораблѣ, на к[оторый] я сѣлъ, не знаю, когда, но съ кот[ораго] придется слѣзть или когда велитъ капитанъ, или когда доѣдешь до послѣдней пристани.

Помни, что ты въ пути, что всякую минуту можешь быть ссаженъ, и что во всякомъ случаѣ долженъ будешь слѣзть на послѣдней пристани (70, 80, 90, 100 лѣтъ), и что во время пути надо, чтобы не было плохаго, исполнять требованія капитана. Сначала весело, ново, и забываешь, что плывешь, потомъ[519] все больше и больше понимаешь свое положеніе, привыкаешь къ нему и, подъѣзжая къ пристани,[520] сжился съ товарищами, полюбилъ ихъ, и тебя полюбили, но вѣришь капитану, к[отор]ый[521] вѣрно говоритъ тебѣ, что тебѣ тамъ, гдѣ онъ тебя ссадитъ, будетъ также хорошо, какъ и на кораблѣ.[522]

2 Янв. 1905. Я. П.

Здоровье лучше. Гости свалили. На душѣ радостно. Нынче, гуляя, думалъ:114

115 1) Жизнь представляется въ освобожденіи духовн[аго] начала отъ оболочки плоти, — вотъ такъ:

Мож[етъ] быть и такъ:

[523] Чѣмъ больше плоти, тѣмъ меньше возможности общенія, сліянія съ другими.

Процессъ жизни[524] отдѣленной[525] — въ освобожденіи отъ плоти; процессъ жизни общей — въ сліяніи, въ совокупномъ освобожденіи отъ плоти. Какъ въ личной, отдѣльной жизни освобожденіе отъ плоти, сама плоть и движеніе115 116 только кажутся, такъ и въ совокупной жизни это освобожденіе только кажется. Жизнь человѣка, моя жизнь уже вся есть освобожденная отъ плоти, какова она[526] въ концѣ жизни; также уже есть и вся освобожденная отъ вещества и времени жизнь совокупная всего человѣчества, всего міра. Мнѣ она только кажется вещественной и движущейся, т. е. въ пространствѣ и времени. Для существа же не отдѣленнаго, какъ я, для начала жизни, для Бога, она есть внѣ вещества и не движется. То, что Все состоитъ изъ отдѣленныхъ и потому вещественныхъ и движущихся существъ (для нихъ самихъ), дѣлаетъ то, что для всѣхъ этихъ отдѣленныхъ существъ есть жизнь, есть участіе въ божественной жизни. — Не ясно, не хорошо выражено, но все такъ, какъ я думаю.

20 Янв. 1905. Я. П.

Долго не писалъ. Все это время. И странное дѣло, все время борюсь съ дурнымъ, унылымъ, бездѣятельнымъ состояніемъ духа. Только и дѣлалъ, что написалъ замѣтку о моей телеграммѣ и событіяхъ. Все это мало интересуетъ меня. Здоровье хорошо. Записать надо:

1) Живемъ мы только для того, чтобы пользоваться благомъ жизни. Весь смыслъ жизни, доступный намъ, только въ томъ, чтобы мы имѣли возможность участвовать въ божеской жизни; и потому мы должны быть счастливы. Если мы несчастливы, то это значить только то, что мы дѣлаемъ не то, что должно, или не дѣлаемъ того, что должно. Такъ что нетолько благо есть послѣдствіе[527] исполненія долга, но нашъ долгъ въ томъ, чтобы мы испытывали благо.

2) Музыка есть стенографія чувствъ. Вотъ что это значитъ: быстрая или медленная послѣдовательность звуковъ,[528] высота,[529] сила ихъ, все это въ рѣчи дополняетъ слова и смыслъ ихъ, указывая на тѣ оттѣнки чувствъ, к[отор]ые связаны съ частями нашей рѣчи. Музыка же безъ рѣчи беретъ эти выраженія чувствъ и оттѣнковъ[530] ихъ и соединяетъ ихъ, и мы получаемъ116 117 игру чувствъ безъ[531] того, что вызываетъ ихъ. Отъ этого такъ особенно сильно дѣйствуетъ музыка, и отъ этого соединеніе музыки съ словами есть ослабленіе музыки, есть[532] возвращеніе назадъ, выписываніе буквами стенографическихъ значковъ.

3) Благодаря старости и тому, что меня будитъ нѣсколько разъ ночью слабость пузыря, вижу сны, сны, интересные, важные, яркіе, и не переставая думаю о снѣ и сновидѣніяхъ.

Думалъ вотъ что: 1)[533] въ сновидѣніяхъ я облекаю свои ощущенія жизни (вѣдь все происходить въ полупросыпаньи) въ тѣ образы воспоминанія, к[отор]ые я собралъ въ бдящемъ состояніи. Во что я облекаю мои ощущенія въ жизни? Вѣдь ощущенія — только ощущенія[534] прикосновенія волнъ эфира, воздуха или самаго тѣла. Если эти ощущенія облекаются въ образы, чувства, какъ будто воспоминанія, то[535] только п[отому], ч[то] я въ прежней жизни набралъ эти образы и воспоминанія. Не въ этой жизни, а въ прежней[536] или въ какой-то внѣ этой жизни, п[отому] ч[то] съ первыхъ моментовъ сознанія я одно люблю, понимаю, другое не люблю, не понимаю.

Неясно, но что-то есть.

2-е то, что сонъ похожъ на жизнь тѣмъ, что какъ во снѣ бываютъ нѣсколько степеней пробужденія: думаешь, что проснулся, а только перешелъ изъ болѣе полнаго забвенія въ менѣе полное. И бываетъ еще то, что особенно похоже на жизнь, это — то, что становится во снѣ мучительно тяжело, и дѣлаешь усиліе сознанія, и просыпаешься къ большей реальности. Я нѣсколько разъ такъ просыпался въ жизни. Думаю, что предстоитъ теперь только послѣднее, въ этой жизни, пробужденіе — смерть.

4) Человѣку посредствомъ движенія своего сознанія дана возможность общенія со всѣмъ проявляющимся въ другихъ существахъ — людяхъ, животныхъ, растені[яхъ] — сознаніемъ. Для Бога нѣтъ движенія, все уже есть и ничто не измѣняется;117 118 для человѣка же это движенiе, возможность измѣненія даетъ благо. (Совсѣмъ неясно. Такъ записано. Теперь не помню.)

5) Жизнь въ матеріи проявляется движеніемъ, разрушающимъ матерію. (Чепуха.)

6) Намъ легко видѣть теперь обманъ церкви, когда мы уже внѣ ея; но мы не видимъ точно такого же обмана того, что называется наукой, п[отому] ч[то] мы въ немъ.

7) Главное и самое нужное для религіозной жизни — сознаніе (это знали давно уже всѣ люди) того, что мы не стоимъ, а нетолько движемся, но летимъ (какъ хотите, вверхъ или внизъ) съ страшной быстротой. Совсѣмъ другое отношеніе къ жизни, если знаешь или если не знаешь, не помнишь этого. Только забывая это, люди хватаются руками, стара[ясь] удержать то, мимо чего пролетаютъ. Нельзя хвататься, руки оторветъ.

8) Надо помнить, что мы не на мѣстѣ, а плывемъ на большомъ параходѣ, и у капитана есть неизвѣстный намъ списокъ, гдѣ и когда кого высадить. Пока же насъ не высаживаютъ, что же мы можемъ дѣлать другаго, какъ только то, чтобы, исполняя законъ, установленный на параходѣ, стараться въ мирѣ, согласіи и любви съ сотоварищами провести опредѣленное намъ время.

9) Общественный прогрессъ истинный — въ большемъ и большемъ единеніи людей. Для единенія людей нужны три вещи: 1) сила, кот[орая][537] заставляла бы людей[538] соединяться, также, какъ для того, чтобы камни сложились въ зданіе, нужно, чтобы были люди каменщики, к[оторые] соединяли бы эти камни. Эта сила есть помимо воли людей: ихъ дѣло только не мѣшать проявленію этой силы любви. 2) что нужно, это то, чтобы люди [для того, чтобы] могли соединиться, не[539] имѣли бы свойствъ, отталкивающихъ ихъ другъ отъ друга: пороковъ, страстей, себялюбія, также, какъ для того, чтобы сложить зданіе изъ камней, надо обтесать ихъ, чтобы въ нихъ не было[540] неправильныхъ формъ. И третье, что нужно, это то, чтобы, соединившись, люди сознавали бы необходимость и благо этого118 119 соединенія, и чтобы это сознаніе держало ихъ вмѣстѣ также, какъ извѣсть или цементъ держитъ вмѣстѣ камни зданія. Первое — стихійная сила, второе — самосовершенствованіе, третье — религiя.

10) Я — только сознаніе, т. е. нѣчто духовное, но я могу сознавать и себя какъ тѣло и какъ движеніе. (Неясно, не помню, что.)

21 Янв. 1905 Я. П. Е[сли] б[уду] ж[ивъ].

Пропустилъ больше недѣли. Нынче 29 Ян. 1905. Я. П.

Пишу «Единое на потребу», и отъ того ли, что я соединилъ два разныя начала или просто не въ духѣ, пишу, но идетъ плохо. Былъ все время Поша. Очень люблю его. Саша уѣхала въ Пет[ербургъ]. С[оня] въ Москвѣ. Сережа здѣсь, и мнѣ тяжело съ нимъ. Хочу побѣдить себя, но еще не могу. Радъ, что послѣ однаго, перваго спора (не очень рѣзкаго) не пошелъ дальше. Нынче получилъ 2-ое письмо отъ Гали — нехорошее. Есть задоръ и отсутствіе серьезной внутренней религіозной работы. Спорить, доказывать тоже нельзя и потому не надо.[541] Утромъ нынче было черезъ Ледерле письмо отъ двухъ отказавшихся отъ службы матросовъ: они въ Кронштатѣ въ тюрьмѣ. Хочу сейчасъ написать имъ и ихъ начальнику. Поискалъ въ календ[арѣ] имя начальника — не нашелъ. Раздумалъ писать. Утромъ б[ылъ] отъ Накашидзе милый человѣкъ Кипіани, к[отор]ый разсказалъ чудеса о томъ, что дѣлается на Кавказѣ: въ Гуріи, Имеретіи, Менгреліи, Кахетіи. Народъ рѣшилъ быть свободн[ымъ] отъ правительства и устроиться самому. Душанъ записалъ. Надо будетъ изложить. Это — великое дело. Бываютъ разныя состоянія: что совѣстно, грустно, досадно, умиленно, а нынче состояніе: все не важно, не интересно, не стòитъ.[542]

Записать надо всетаки многое:

1) Слушалъ политическія разсужденія, споры, осужденіе, и вышелъ въ другую комнату, гдѣ съ гитарой пѣли и смѣялись.119

120 И я ясно почувствовалъ святость веселья. Веселье, радость, это — одно изъ исполненій воли Бога.

2) Въ послѣднее время я почувствовалъ, какъ я духовно спустился послѣ той[543] духовной, нравственной высоты, на к[отор]ую меня подняло мое пребываніе въ общеніи съ тѣми лучшими, мудрѣйшими людьми, к[отор]ыхъ я читалъ и въ мысли которыхъ вдумывался для своего Круга Чтенія. Несомнѣнно можно духовно поднимать и спускать себя тѣмъ обществомъ[544] присутствующихъ или отсутствующихъ людей, съ к[оторымъ] общаешься.

3) Мы такъ привыкли къ болтовнѣ объ общемъ благѣ, что уже не удивляемся на то, какъ человѣкъ[545] не дѣлая никакого дѣла, прямаго труда для общаго блага, не высказывая никакой новой мысли, говоритъ о томъ, что, по его мнѣнію, нужно дѣлать, чтобы всѣмъ б[ыло] хорошо. Въ сущности, вѣдь ни одинъ человѣкъ не мож[етъ] знать хорошенько, что ему самому нужно для его блага, а онъ съ увѣренностью говорить о томъ, что нужно для всѣхъ. Это — особенная черта только нашего времени. Платонъ, Солонъ, Конфуцій,[546] Сенъ Симонъ, Фурье, Овенъ высказываютъ[547] новые идеалы и новые законы; рядовые люди работаютъ для себя, своей семьи, своей общины, предлагая свои мнѣнія о ближайшихъ интересахъ; но что такое, какое значеніе всѣхъ этихъ разговоровъ и статей о всѣмъ извѣстномъ и надоѣвшемъ?

4) Записано: Я дѣлаю то, что есть. Это значить то, что жизнь нетолько моя вся отъ рожденія до смерти, т. е. я, какой я сталъ во всю жизнь, но и жизнь всего міра, все это есть, но мнѣ не видно по моей ограниченности; это открывается мнѣ по мѣрѣ моего движенія въ жизни. Это есть, а я дѣлаю это. Въ этомъ жизнь.

5) Жизнь моя открываетъ мнѣ меня самаго. Въ этомъ открытіи себя и есть жизнь. Вся моя жизнь есть одинъ поступокъ.120

121 И поступокъ этотъ совершенъ. Я только не знаю его. — Что же, стало быть, человѣкъ не свободенъ? — Отчего? Я дѣлаю себя и жизнь. И то, что я дѣлаю, этого самаго и хочетъ Богъ. Тѣ отступленія, к[оторыя] я дѣлаю отъ прямого направленія воли Бога,[548] для меня важны,[549] лішая меня блага, но (для Бога) для общаго хода жизни такъ ничтожны, что различіе ихъ незамѣтно. Воля Бога — какъ бы цилиндръ, въ предѣлахъ к[отораго] направляется моя воля, давая мнѣ благо или зло, но во всякомъ случаѣ[550] не выходящая изъ воли Бога. Убійство сейчасъ дурно, дурно для того, кто его совершаетъ, но послѣдствія его: раскаяніе, жалость, возмущеніе производятъ тоже благотворное дѣйствіе, какъ и добродѣтель самопожертвованія, любви.

Андрюша сейчас уѣзжаетъ въ П[етербургъ]. Какъ не могу любить однаго, такъ не могу не любить другаго.

30 Янв. 1905. Я. П. Е. б. ж.

Нынче 1 Февр. 1905. Я. П.

Все пишу свою Ед[иное] на пот[ребу]. Или плохо идетъ, или вовсе не идетъ, и продолжаю быть въ состояніи «не стòитъ».[551] Все яснѣе тщета и глупость политич[ескихъ] интересовъ. Съ Сережей б[ыло] непріятно. Я б[ылъ] не добръ. И страдаю за это. Лева б[ылъ] у Царя, и я радъ этому. Странно сказать, что это совсѣмъ освободило меня отъ желанія воздѣйствовать на Царя. Удивительныя свѣденія изъ Гурiи, какъ они упразднили правительство и освободились,[552] одновременно стали121 122 вести лучшую жизнь и стали болѣе свободны. Записать надо очень важное, не знаю, осилю ли. Два дня писалъ понемногу воспоминанія. Записать надо вотъ что:

1)[553] Жизнь моя и всякая жизнь изъ себя есть сознаніе, признаніе собою[554] одной части[555] духовнаго и потому безконечнаго, безпредѣльнаго существа. То, что я есмь только часть его, я сознаю по тѣмъ предѣламъ, к[отор]ые отграничиваютъ меня отъ Всего; и предѣлы эти я не могу представлять себѣ иначе, какъ только веществомъ. Предѣлы эти — мое тѣло и все меня окружающее. То же, что я есмь часть духовнаго, слѣдовательно, безконечнаго, безпредѣльнаго существа, я сознаю по тому измѣненію, движенію,[556] происходящему и въ моихъ предѣлахъ и внѣ ихъ, движенію, которое соединяетъ меня со всѣмъ и составляетъ сущность жизни.

Какъ матерія, вещество не существуетъ само по себѣ, а есть только то, что отдѣляетъ меня отъ Всего,[557] слѣдоват[ельно] безконечнаго и безпредѣльнаго существа, такъ и измѣненіе, движеніе, происходящее въ моихъ предѣлахъ и внѣ ихъ, не существуетъ само по себѣ, а есть только то, что соединяетъ меня, отдѣленнаго отъ Всего, съ тѣмъ, отъ чего я отдѣленъ. Какъ вещество[558] есть только п[отому], ч[то] я отдѣленъ,[559] такъ что, если бы не б[ыло] меня, не б[ыло] бы никакого вещества, такъ и движеніе есть только п[отому], ч[то][560] часть духовнаго существа, к[оторую] я сознаю собою, отдѣлена отъ Всего и стремится соединиться со Всѣмъ; такъ что, если бы не было моего отдѣленія отъ Всего, не б[ыло] бы и никакого движенія. И потому я представляюсь себѣ веществомъ въ движеніи,122 123 отдѣленнымъ этимъ движеніемъ отъ[561] движущегося вещества Всего.

Все, что движется, мнѣ представляется движущимся, въ сущности же[562] уже есть и всегда было и будетъ то, къ чему, по направленію чего движется что либо. Вся моя жизнь отъ рожденія и до смерти — не смотря на то, что я могу находиться въ началѣ или серединѣ ея — уже есть; и то, что будетъ, также несомнѣнно есть, какъ и то, что было. Также есть и все то, что будетъ съ человѣческимъ обществомъ, съ планетой землей, съ солнечной системой; я только не могу видѣть всего, п[отому] ч[то] я отдѣленъ отъ Всего. Я вижу только то, что[563] открывается мнѣ по мѣрѣ моихъ силъ. Я живу и, переходя отъ однаго состоянія въ другое, вижу (такъ сказать) внутренность жизни. И, кромѣ того, главное, имѣю радость творчества жизни.

То, что все,[564] что составляетъ мою жизнь, уже есть, и вмѣстѣ съ тѣмъ я творю эту жизнь, не заключаетъ въ себѣ противорѣчія. Все это есть для[565] высшаго разума, но для меня этого нѣтъ, и я имѣю великую радость творить жизнь въ тѣхъ предѣлахъ, изъ к[отор]ыхъ[566] не могу вытти. Если допустить Бога (что необходимо для разсужденій въ этой области), то Богъ творитъ жизнь нами, т. е. отдѣленными[567] частями своей сущности.

2) Движеніе есть борьба отдѣленнаго[568] духовнаго существа[569] съ смертью, съ тѣмъ, что мы называемъ инерціей. <Вещество[570] есть предѣлъ духовнаго существа. Если бы не б[ыло] отдѣленнаго духовнаго существа,[571] не было бы вещества и не было123 124 бы движенія. Какъ только есть вещество и движеніе, то непремѣнно должно быть отдѣленное духовное существо.>

Запутался, усталъ. Первое, до 2-го, кажется, верно и понятно.

Не писалъ сто лѣтъ, т. е.[572] 18 дней. Нынче 18 Февр. 1905. Я. П.

Былъ слабъ умственно все это время.[573] Печень. Нынче посвѣжѣе. Все писалъ Ед[иное] на потр[ебу]. И все плохо. Все нѣтъ конца. Кругъ Чт[енія] мнѣ не понравился. Страховъ взялъ на себя работу. И я очень радъ. Записать надо, хотя и не многое, но, какъ кажется, важное. Теперь вечеръ, и боюсь, что не осилю.

1) Если будетъ жизнь — гдѣ бы и к[ак]ая бы она ни была, или иначе, если есть жизнь, то есть и я. Жизнь это — я. Безъ меня нѣтъ жизни. Это очень важно. Это отвѣтъ на вопросъ: кончается ли жизнь со смертью? Если бы съ уничтоженіемъ я, т. е. сознанія, уничтожалась жизнь, то я бы сказалъ и зналъ, что уничтожается и я. Но жизнь продолжается, поэтому должно продолжаться и я. Жизни нѣтъ безъ я.[574] Когда я вижу, что человѣкъ умираетъ, и[575] мнѣ перестаютъ быть видимы проявленія его сознанія, то это не доказываетъ того, чтобы уничтожилось то, что сознаетъ.

2) Безъ отдѣленія я отъ Всего нѣтъ ни вещества ни движенія.

3) Вещество можетъ быть только при движеніи; движеніе — только при веществѣ.

4)[576] Жизнь представляется намъ нелѣпостью только тогда, когда мы принимаемъ иллюзію я за нѣчто реальное.

5)[577] Понять иллюзію своего я и реальность своего я — одно и тоже.

6) Сознаніе есть во всякомъ случаѣ причина и вещества и движенія.124

125 7) Гаданіе (въ древности) есть ничто иное, какъ желаніе рѣшенія по волѣ Бога. Воля эта, разумѣется, не открывается по внутренностямъ жертвеннаго животнаго, а по религіозному опредѣленію жизни и вытекающ[ему] изъ этого опредѣленія руководству поведенія. Такъ что[578] мотивъ гадан[ія] законенъ; не законенъ способъ рѣшенія.

8) Вспомнилъ, какъ удивительно всѣ событія моей жизни отклоняли меня отъ честолюбивой, тщеславной карьеры. И Барятинскій, и Левинъ, и Философовъ, и....

9) Ничто не движется. Намъ кажется только, что все движется, п[отому], ч[то] мы не можемъ видѣть всего.

(Скверно все записалъ.)

24 Февр. 1905. Я. П.

Началъ писать Корн[ея] Вас[ильева]. Плохо. — Все слабъ. Занима[лся] Кругомъ Чтенія. Хочется записать о жизни.

1) Я — это сознаніе въ предѣлахъ. Предѣлы эти представляются мнѣ движущимся веществомъ. Предѣлъ вещест[ва] — мое тѣло, та часть движущагося вещества, к[оторую] я признаю собою. Предѣлъ движенія — моя жизнь, — та часть[579] вещественнаго движенія, к[отор]ую я признаю собою.

Если бы б[ыло] сознаніе Всего, то не б[ыло] [бы] ни вещест[ва], ни движенія. И точно также, если бы вовсе не б[ыло] сознанія, не б[ыло] [бы] ни вещества ни движенія.

<Сознаніе въ предѣлахъ выражается, представляется движущимся веществомъ, часть к[отораго] человѣкъ[580] считаетъ собой.

Съ точки зрѣнія движенія, это[581] — движеніе отъ рожд[енія] до смерти, к[оторое] я считаю собой; съ точки зрѣнія вещества, это — вещество моего тѣла, к[оторое] я считаю собою.>

Нынче 28 Февр. 1905. Я. П.

Писалъ Алешу, совсѣмъ плохо. Бросилъ. Поправилъ Паскаля и Ламенэ. Дописалъ Корнея. Порядочно.

1) Человѣкъ можетъ жертвовать благами жизни мірской125 126 только ради жизни вѣчной. Всякая жертва внѣ этой причины не есть жертва, а или подобіе ея, или ошибка, не разсчетъ.

2) Большинство людей живутъ такъ, какъ будто идутъ задомъ къ пропасти. Они знаютъ, что сзади пропасть, въ к[оторую] всякую минуту могутъ упасть, но не смотрятъ на нее, а развлекаются тѣмъ, что видятъ.

6 Марта 1905. Я. П.

Живу очень счастливо. Поправилъ Паскаля и Ламенэ. Просмотрѣлъ: «Единое на Потребу» и, кажется, больше не буду править. Тутъ Маша и К[оля]. Написалъ кое какія ничтожныя письма. Записать надо какъ будто важное:

1) Какъ смѣшны люди, изслѣдуя и большую и малую безконечность своими телескопами и микроскопами. Это все равно, что человѣкъ, отъискивающій своихъ знакомыхъ въ домѣ, въ к[отор]омъ, ему сказано, что никто никогда не жилъ и не можетъ жить. Безконечность[582] есть только указаніе на то, что тамъ, гдѣ предметъ его изученія идетъ въ безконечность, какъ звѣзды и микробы,[583] должна быть ошибка постановки вопроса, и изученіе ни къ чему не можетъ привести.

2) Подумалъ о томъ, что преподается въ нашихъ школахъ, гимназіяхъ: главные предметы: 1) древніе языки, граматика — ни на что не нужны; 2) русская литература, ограничивающаяся ближайши[ми], т. е. Бѣлин[скій], Добролюбовъ и мы, грѣшные. Вся же великая всемірная литература закрыта. 3) Исторія, подъ к[оторой] понимается описаніе скверныхъ жизней разныхъ негодяевъ Королей, Императоровъ, диктаторовъ, военачальниковъ, т. е. извращеніе истины, и 4) вѣнецъ всего — безсмысленные, глупые преданія и догматы, к[оторые] дерзко называютъ Закономъ Божіимъ.

[584] Это въ низшихъ школахъ. Въ низшихъ школахъ отрицаніе всего разумнаго и нужнаго. Въ высшихъ школахъ, кромѣ спеціальностей, какъ техника, медицина, сознательно уже преподается матерьялистическое, т. е. ограниченное, узкое126 127 ученіе, долженствующее объяснять все и исключать всякое разумное пониманіе жизни.

Ужасно!

————————————————————————————————————

3) Человѣкъ сознаетъ себя существомъ, не скажу: вѣчнымъ и вездѣсущимъ, но внѣвременнымъ и внѣпространственнымъ. Онъ не можетъ сказать, что онъ всегда былъ и будетъ, ни того, что онъ живетъ вездѣ, во всемъ, но не можетъ себѣ представить времени, когда онъ не былъ, ни такого мѣста, въ к[оторомъ] бы онъ не былъ — хотѣлъ я сказать, но это невѣрно; скорѣе можно сказать: ни того, чтобы онъ былъ въ одномъ мѣстѣ своего тѣла. Такъ что человѣкъ сознаетъ себя[585] и вѣчнымъ и безконечнымъ существомъ,[586] и частью какого-то цѣлаго,[587] отдѣленнымъ отъ всего остальнаго движущимся веществомъ. Вся жизнь человѣка есть ничто иное, какъ[588] переходъ отъ одного сознанія: отъ сознанія своей отдѣленности, къ сознанію своей вѣчности и безконечности,[589] безтѣлесности и неподвижности, или внѣвременности и внѣпространственности.

Сначала, младенцемъ, человѣкъ сознаетъ только свое отдѣленное существо. Начинается же[590] расширеніе сознанія признаніемъ жизни въ другихъ существахъ, любовью къ нимъ, продолжается все большимъ и большимъ расширеніемъ сознанія,[591] все большимъ и большимъ сознаніемъ своего духовнаго вѣчн[аго], безконечн[аго] существа и кончается полнымъ сліяніемъ сознанія отдѣльнаго существа съ сознаніемъ вѣчнымъ, безконечнымъ, — сознаніемъ духовнаго существа. Сліяніе это есть смерть.

Для тѣлеснаго[592] сознанія отдѣлен[наго] существа — смерть страшна, для духовнаго, божественнаго — смерть радостна.

4) Истинное религіозное ученіе должно состоять въ томъ, чтобы указать людямъ преимущества сознанія вѣчнаго, духовнаго127 128 передъ временнымъ и тѣлеснымъ, научить людей[593] пользоваться временнымъ и тѣлеснымъ для достиженія цѣлей духовныхъ. Ахъ, кабы умѣть[594] и успѣть хоть кое какъ сдѣлать это!

9 Марта 1905 Я. П.

Писалъ «Кто я». Ни хорошо, ни дурно. Живется очень хорошо. Все больше помню и пріучаюсь жить для Бога. Это не трудно. Дѣло привычки. Думаю, что возможно и для молодыхъ. Записать хочется сейчасъ:

1) Жизнь (въ этомъ мірѣ) есть движеніе неперестающее, неизбѣжное (лошадь на колесѣ). Лошадь — это моя[595] духовная сущность, колесо — это моя отдѣленность, производящая и матерію — колесо — и движеніе. Движеніе, дѣятельность неизбѣжны. Мое дѣло только покоряться этому движенію, не дѣлать ложныхъ усилій, а выбирать на колесѣ наилучшее направленіе, положеніе. Усиліе нужно только отрицательное: не отдаваться своимъ страстямъ. —

Главное, мнѣ хочется сказать, что я живо почувствовалъ, что не нужно дѣлать усилія для произведенія какого нибудь дѣла: нужно только[596] усиліе въ выборѣ того, что въ волѣ Бога. И тогда всегда легко и хорошо. (Было ясно въ душѣ, а вышло не то. Но je m’entends.)[597]

2) Жить этой временной, отдѣльной жизнью по закону вѣчнoй, всеобщей.

3) Какъ[598] опасна жизнь для славы людской! Для себя, для своего эгоизма можно сдѣлать много дурнаго, но для славы людской дѣлается ужасное, такое,[599] к[оторое] въ сто, тысячу разъ хуже всего того, что можетъ сдѣлать человѣкъ изъ эгоизма.

————————————————————————————————————

Нынче 18 Марта 1905. Я. П.

Дней 5 живу не бодро, сплю и борюсь съ мрачностью. Это хорошо. Надо внутренное усиліе. Вчера вспомнилъ съ осужденіемъ128 129 о нелюбимомъ человѣкѣ и поймалъ себя на разжиганіи недоброжелательства. Да, или вовсе не думать о нелюбимыхъ (естественно) людяхъ, или, если думать, то только о томъ, что въ нихъ доброе, и мѣряя ихъ дурное съ такимъ же своимъ дурнымъ. Свое всегда будетъ больше, хотя и въ другомъ родѣ. —

Поправлялъ вчера «Единое на потребу» и запнулся передъ концомъ. Надо сдѣлать лучше, что не трудно, п[отому] ч[то] очень плохо.

Какъ трудно, когда въ слабомъ духов[но] состояніи, не думать о мнѣніи людей. Вчера я испыталъ это. Спустишься съ той высоты, гдѣ дѣло только съ Богомъ, и тотчасъ же попадаешь въ людскую сутолку и занять ею. Еще ниже — область своихъ плотскихъ страстей.

[600] Грустно, что не пишется, не хочется. А меяеду тѣмъ, чего же еще желать? Вѣдь если боленъ и умеръ, не буду писать и не буду огорчаться этимъ. Тоже и теперь. Только, если дѣлаешь, то дѣлай Божье. Вотъ и все.

Записать надо одно:

1) Тургеневъ написалъ хорошую вещь: Гамлетъ и Донъ Кихотъ и въ концѣ присоединилъ Гораціо. А я думаю, что два главные характера это — Донъ Кихотъ и Гораціо, и Санхо Пан[са], и Душечка. Первые большею частью мущины; вторые большей частью женщины. Сыновья мои всѣ Донъ Ки[хоты], но безъ самоотверженія, дочери всѣ — Гораціи съ готовностью къ самоотверженію.

20 Марта 1905. Я. П.

Все нездоровится. Три дня ничего не писалъ, кромѣ писемъ. Нынче не выходилъ. Борюсь съ славой людской. Письма укорительныя, и не могъ преодолѣть непріятнаго чувства. — Записать:

1) Въ дѣтствѣ — какъ взброшенное кверху тѣло, к[оторое][601] остановилось передъ паденіемъ внизъ. Сначала не видишь паденія, потомъ радуешься ему (молодость), потомъ быстрѣе — удивляешься, потомъ еще быстрѣе — отчаиваешься, и потомъ признаешь и понимаешь, что только и есть это промельканіе или безконечно малое, или безконеч[но] большое.129

130 2) Не помню, надо спать.

22 Марта 1905. Я. П.

Нынче проснулся. Очень хорошо работалъ: Единое на Потребу. И кажется, даже навѣрное, кончилъ. Хочется много работать. Записать надо одно:

Понялъ и рѣшилъ, что для хорошей жизни нужны двѣ вещи: 1) руководиться въ жизни только (помимо требованій тѣла) волей Бога, независимо отъ мнѣнія людей. Даже практиковать юродство (незамѣтное). И 2) не думая о любви къ тебѣ людей, любить всѣхъ людей и, главное, любить нетолько на дѣлѣ, въ сношеніяхъ, но въ мысляхъ, въ представленіи о людяхъ: всегда думать о людяхъ съ уваженіемъ и любовью, не позволять себѣ думать недобро. Я сказалъ: «нетолько, но», а напротивъ: главное дѣло — пріучить себя думать всегда съ любовью о людяхъ, тогда только будешь и обращаться съ ними съ любовью.

Всѣ эти дни колебался; думалъ, можно ли, не заботясь о славѣ людск[ой], о ихъ любви къ себѣ, любить ихъ, и нынче понялъ, что это нетолько можно, но должно.

Испытываю[602] чувство любви ко всѣмъ, ко Всему, и мнѣ особенно хорошо. Боюсь, что много въ этомъ физическаго, но всетаки это —[603] великое благо. Г[оспо]ди, не отнимай у меня этого. Приди и вселися....

30 Марта 1905. Я. П.

Послѣдніе дни болѣю сердцемъ, и отъ этого ничего не работается, а очень хочется: и Хельчицк[аго], и Илюш[инъ] разсказъ. И Фильку, и Несчастную дѣвушку. И ученіе вѣры. — Думалъ о смерти хорошо. Жизнь передъ Богомъ все еще держится. Написалъ письмо о перекувыркн[утой] телѣгѣ. Исправилъ корректуры Круга. Записать:

1) Нужнѣе всего мнѣ двѣ вещи: побѣдить заботу о мнѣніи людей и недоброе чувство къ нимъ.

Для перваго — пользоваться всякимъ случаемъ осужденія, непониманія тебя, не огорчаясь и не справляя.

Для втораго очень важное: не позволять себѣ думать недобро130 131 о людяхъ. Нынче б[ылъ] опытъ съ Л[евой], и нынче опытъ перваго: письмо о сочиненіяхъ.

2) Ничто такъ не мѣшаетъ улучшенію людей, какъ забота объ устройствѣ общей жизни, объ исправленіи, улучшеніи другихъ.

3) Какъ правы славянофилы, говоря, что русск[ій] народъ избѣгаетъ власти, удаляется отъ нея. Онъ готовъ предоставлять ее, скорѣе, дурнымъ людямъ, чѣмъ самому замараться ею. Я думаю, что если это такъ, то онъ правъ. Все лучше, чѣмъ[604] быть вынужденнымъ употребить насиліе. Положеніе человѣка подъ властью тирана гораздо болѣе содѣйствуетъ нравствен[ной] жизни, чѣмъ положеніе избирателя, участника власти.

Это сознаніе свойственно нетолько славянамъ, но всѣмъ людямъ. Я думаю, что возможность деспотизма основана на этомъ. Думаю тоже, что своему участію въ правительствѣ надо приписать безнравственность, индиферентность европейцевъ и Американцевъ въ конституціонныхъ государствахъ.

4) Я — отдѣленное отъ Всего существо. Отдѣленіе свое я сознаю[605] веществомъ и движеніемъ. Предѣлы свои я сознаю движущимся веществомъ. Одинъ предѣлъ[606] есть та часть вещества, к[оторую] я сознаю собой, другой — та часть движенія, к[оторую] я сознаю собой: ощущеніе и воспоминаніе.

3 Апрѣля 1905. Я. П.

Былъ нездоровъ сердцемъ. Все проще и проще, естественнѣе и естественнѣе смерть. Несмотря на нездоровье кое-что сдѣлалъ, именно: Предисловіе къ Сѣти Вѣры (и не дурно) и выборки изъ Сѣт[и] В[ѣры] (8) и Предисловіе къ Уч[енію] XII Ап[остоловъ]. Хуже, но годится. И письмо о перекувыркнутой телѣ[гѣ].

1) Все время думаю о томъ, какъ бы пріучиться жить совершенно независимо отъ мнѣнія людскаго (исключая изученіе того, что имъ (людямъ) нужно, чтобы можно б[ыло] служить имъ), независимо даже отъ желанія ихъ любви къ себѣ, а только для Бога, для исполненія закона своей жизни. Я думаю и чувствую даже, что можно пріучить себя къ этому. При такой131 132 одинокой, съ однимъ Богомъ жизни, теряется энергическая побудительная сила славы, одобренія людскаго, но пріобрѣтается великое спокойствіе, постоянство и твердое сознаніе вѣрности пути. Надо, надо пріучать себя къ этому. Я думаю, что можно пріучить и дѣтей.

2) Луки XVII, 7—10. Удивительная притча. Я только на дняхъ понялъ все великое значеніе ея. — Мы все хотимъ совершать подвиги, чтобы люди хвалили насъ; если и не похвалы, то хотимъ награды,[607] цѣнимъ свою заслугу. Это все — ужасное, зловреднѣйшее заблужденіе. Человѣкъ не можетъ ничего сдѣлать лучшаго, какъ только исполнить то, что долженъ. Исполнивъ же все, что долженъ, онъ только не сдѣлалъ дурнаго, только не виноватъ. Онъ можетъ быть не виноватъ, но заслуги никакой не можетъ быть.[608] Заблужденіе о томъ, что въ дѣлахъ нашихъ есть заслуга, происходить отъ того же, что мы живемъ для славы людской, а не для Бога. Только живи для Бога — и[609] поймешь, что не можетъ б[ыть] заслуги. Это только отъ злого сравненія себя съ другими. Помогай другимъ, если можешь, но не сравнивай себя съ ними. Сравнивай себя съ тѣмъ, что ты долженъ и могъ бы быть. Ты можешь пройти по мосту, можешь не свалиться съ него, но больше того, чтобы пройти по мосту (к[оторый] приготовленъ для тебя), ты ничего сдѣлать не можешь. Ты можешь не потонуть, но летѣть надъ водой не можешь. И если ты прошелъ и не свалился, то тебѣ нечѣмъ гордиться. Будь доволенъ, что есть мостъ, и ты идешь по немъ. Старайся итти получше. Вотъ и все. Какъ важно понять это! Все нравственное ученіе въ этомъ.

3) Еще ясно мнѣ стало то, что для Бога, для той истинной жизни, начало к[оторой] я сознаю въ себѣ, не можетъ быть движенія и потому не можетъ быть цѣли, не можетъ быть близкаго и далекаго, большаго и малаго; не можетъ быть хорошего и дурнаго; но для жизни нашей, для отдѣленнаго существа неизбѣжно существуетъ движеніе и цѣль, и близкое и далекое, и худое и доброе, и человѣкъ долженъ жить въ этой иллюзіи, какъ въ иллюзіи движенія солнца; но знать онъ долженъ, что132 133 жизнь его не движется, и вся иллюзія движенія — только для его блага.

(Совсѣмъ скверно — не то.)[610]

4) Чѣмъ больше живу, тѣмъ мнѣ яснѣе становится, что то, что я называю міромъ и собою (матерьяльнымъ міромъ и матерьяльнымъ собою), есть только одна изъ безконечно огромнаго числа возможностей міровъ и существъ. Для каждаго отдѣльнаго существа есть cвой, совсѣмъ особенный отъ моего міръ. Не міръ матерьяльный, объективный, a условія жизни.

5) Назначеніе человѣка — благо. И[611] благо, хотя и различное, свойственно[612] ребенку, юношѣ, мужу, старцу.

6) Благо всегда присуще человѣку. Какъ только и насколько нарушается матерьяльн[ое], настолько увеличивается духовн[ое]. (Совсѣмъ сплю и пишу неладно.)

7) Умственная мужская дѣятельность за деньги, въ особенности газетная, есть совершенная проституція. И не сравне[нie], а тождество.

6 Апрѣля 1906. Я. П.

Два дня (считая и нынѣшній) ничего не пишу. Вчера попробовалъ Зел[еную] Пал[очку]. Не пошло. Все не то. Не могу соединить: всю истину, какъ я ее понимаю, съ простотой изложения. Были Фельтенъ и Сергѣенко сынъ. Кажется, я велъ себя хорошо. Записать надо:

[613] 1) Признавать Бога, вѣрить въ Него значитъ признавать нѣчто не познаваемое чувствами (но самое реальное). И, удивительное дѣло, тѣ, кто не хочетъ признавать Его, Его духовную реальность, необходимо должны признать неподлежащую чувствамъ (которой они приписываютъ матерьяльность) реальность безсмысленной безконечности матеріи во времени и пространствѣ.

2) Мы смѣло отдаемся въ руки врачей, хлороформирующихъ насъ для совершенія операціи. Какже робѣть, когда при смерти совершаетъ надъ нами эту операцію подъ хлороформомъ совершаетъ Богъ, или природа?133

134 3) Какъ нужно, нужно отвыкнуть отъ мысли о наградѣ; похвалѣ, одобреніи. За все хорошее, что мы можемъ сдѣлать, намъ не можетъ быть никакой отплаты. Плата впередъ получена нами такая, что съ самымъ большимъ усердіемъ не отработаешь ея.

4) У человѣка два сознанія: своего ограниченнаго, заключеннаго въ предѣлы «я» и своего[614] неограниченнаго «я». — Для неогранич[еннаго] «я» не можетъ быть страданій (стѣсненій), не можетъ не быть постоянное благо (не то страстное благо, к[оторое] даетъ временное удовлетвореніе желані[я], а благо ровное, спокойное, благо сознанія себя, сознанія блага). И человѣкъ можетъ переносить и переноситъ болѣе или менѣе, чаще или рѣже свое сознаніе изъ однаго «я» въ другое. Человѣкъ, живущій однимъ духовнымъ «я» (святой), не знаетъ несчастій; человѣкъ, живущій однимъ огранич[еннымъ] «я», не можетъ не страдать. Всѣ мы живемъ въ серединѣ между двумя, все болѣе и болѣе освобождаясь отъ ограниченнаго и приближаясь къ неограннч[енному], духовному.

16 Апрѣля 1905. Я. П.

Все это время болѣ[ю] сердцемъ. Прежде не замѣчалъ, а теперь чувствую: стѣснені[е], перебои. И хорошо, серьезно. Отъ этого и не могъ работать. А очень хочется и изложеніе вѣры и о Генр[и] Джоржѣ, к[отораго] прочелъ по Николаеву и вновь восхищенъ.

Бываетъ это послѣднее время такое — минутами — ясное пониманіе жизни, какого никогда прежде не было. Точно сложное уравненіе приведено къ самому простому выраженію и рѣшенію.

Записать надо многое.

1) О наградѣ. Жить не для людей, а для Бога кажется трудно, п[отому] ч[то] не видишь награды за добрую жизнь. Такъ кажется. А это неправда. Богъ, к[оторый] въ тебѣ, награждаетъ да еще какъ (совѣсть).

2) Главное зло науки: отвлекать отъ существен[ныхъ] вопросовъ, обѣщая какое-то рѣшеніе чего-то.134

135 Нынче 21 (вечерь) Апр. 1905. Я. П.

За это время лучше сердце. Началъ писать: Народ[ные] Заступни[ки]. Недурно. И Ген[ри] Джоржа. Вчера съ Бутурл[инымъ] б[ылъ] у Петр[а] Осипова, и онъ жестко упрекалъ меня за то, что я говорю, а скупаю землю. Было и больно и хорошо. Почувствовалъ, какъ полезно, укрѣпляюще осужденіе, въ особенности незаслуженное, и какъ пагубно, разслабляюще похвалы, и особенно незаслуженныя (а они всѣ незаслуженныя). Записать надо:

1) Наука — совершенно, какъ церковь — неуловима. Ты говоришь: вотъ,[615] — указывая на дарвинизмъ, или преступные типы, или тому подобное, — вотъ чепуха или ложь. Тебѣ отвѣчаютъ: да это не наука, а я говорю про настоящую науку, — подразумѣвая подъ этимъ нѣчто другое, также отрицаемое людьми, признающими другія, а не эту часть науки.

2) Въ первый разъ понялъ все значеніе[616] заповѣди: люби Бога всѣмъ с[ердцемъ] и в[сею] д[ушою] т[воею]. Это значитъ то самое, чего я теперь хочу достигнуть, къ чему я съ такимъ трудомъ теперь пріучаю себя; а именно, то, чтобы жить для Бога, служить только Ему, т. е. дѣлать всякое дѣло только въ виду Бога и для того, чтобы дѣлать то, чего Онъ хочетъ, независимо отъ того, чего хочешь самъ и чего хотятъ отъ тебя люди. И это можно, можно.

3) Сначала, въ первое время жизни человѣкъ живетъ только для себя, потомъ для себя и славы людской (людей такихъ же, какъ самъ, живущихъ для себя). Потомъ начинаетъ жить для себя и для толпы и еще для избранныхъ, наиболѣе уважаемыхъ людей, и потомъ начинаетъ жить нетолько для себя и для славы людской, но и для Бога. А надо жить только для Бога. Тогда будетъ хорошо и тебѣ, будетъ и слава людская. Надо пріучать себя къ этому.

————————————————————————————————————

4) Чѣмъ хуже становится человѣку тѣлесно, тѣмъ лучше ему становится духовно. И потому человѣку не мож[етъ] б[ыть] дурно. Я долго искалъ сравненія, выражающаго это. Сравненіе135 136 самое простое: коромысло вѣсовъ. Чѣмъ больше тяжесть на концѣ тѣлесномъ, чѣмъ хуже тѣлесно и въ смыслѣ славы людск[ой] (тоже тѣлесное), тѣмъ выше поднимается конецъ духовный, тѣмъ лучше душѣ.

5) Все чаще и чаще думаю о памяти, о воспоминаніи, и все важнѣе и важнѣе, основнѣе и основнѣе представляется мнѣ это свойство. Я получаю впечатлѣніе. Его нѣтъ въ настоящемъ. Оно есть только въ воспоминаніи, когда я начинаю, вспоминая, обсуждать его, соединять съ другими впечатлѣніями и мыслями. Я получилъ[617] радость или оскорбленіе. Въ[618] настоящемъ[619] нѣтъ ни[620] радости ни оскорбленія, оно начинаетъ дѣйствовать только въ воспоминаніи. Изъ безчисленнаго количества впечатлѣній, к[оторыя] я получа[лъ], я очень многія забылъ, но они оставили слѣды въ моемъ духовномъ существѣ. Мое духовное существо образовано изъ нихъ.

6) Если кто нибудь сомнѣвается въ томъ, что жизнь есть нѣчто духовное, a тѣло — только необходимое условіе, то пусть онъ подумаетъ о томъ, что такое его «я». Вѣдь никакъ не тѣло и не сознаніе тѣла въ настоящемъ, a сознаніе всего того, что соединено въ одно моимъ воспоминаніемъ. Даны всѣ эти воспоминанія чувствами тѣла, но существо, к[оторое] я называю собой, никакъ не тѣло. Напротивъ, тѣло есть нѣчто,[621] хотя и дающее воспоминанія, вмѣс[тѣ] съ тѣмъ и нарушающее духовное сознаніе. (Дурно выражено, а очень важно и нужно.)

7) Удивительны мудрыя и вѣрныя мысли, выражаемыя спиритами.[622] Я записалъ п[отому], ч[то] имѣлъ объясненіе этого, а теперь забылъ.[623]

8) Вещество — это предѣлъ, въ к[оторый] заключено нераздѣльное духовное начало; движеніе есть то, что выражаетъ (проявляетъ) единство, нераздѣльность духовнаго существа.136

137 Не будь вещества, не могло бы быть отдѣльности духовнаго существа. Или иначе: Отдѣльность духовнаго существа представляется веществомъ. Не будь движенія, отдѣленное существо не было бы единымъ со Всѣмъ. Или иначе: единство отдѣленнаго существа со Всѣмъ представляется движеніемъ.

Не будь нераздѣльнаго духовнаго существа, заключеннаго въ предѣлы, не было бы жизни. Жизнь есть единство въ раздѣленности, или раздѣленность въ единствѣ.

9) Только признаніе духовности міра и иллюзорности матерiи и движенія разрѣшаетъ загадку безконечности. Вещество и движеніе, пространство и время — иллюзіи.

10) Отдѣленность нельзя сознавать безъ движенія вещества.

11) Предѣлъ вещества — то вещество, к[оторое] я сознаю собою; предѣлъ движенія — то движеніе, к[оторое] я сознаю собою.

12) Я — не мое тѣло, a движеніе моего тѣла. Я — это воспоминаніе моей жизни, нѣчто вполнѣ духовное.

13) Мы переходимъ отъ животнаго (обманчиваго) сознанія къ сознанію духовному, истинному, и когда мы переходимъ въ духовное сознаніе, намъ кажется, что мы сами это сдѣлали, что мы свободны. Но это намъ кажется только п[отому], ч[то] мы бы могли оставаться въ животномъ сознаніи.

Je m’entends.[624]

14) Движеніе само по себѣ всегда иллюзія. Мы познаемъ только извѣстную степень движенія, а ни самое быстрое, ни самое медленное недоступно намъ.

И что же, движусь ли я въ вагонѣ, подвигаясь назадъ, съ той же быстротой, съ к[оторой] ѣду?

Движенія нѣтъ. Движеніе есть только отношеніе отдѣльныхъ существъ.

15) Вещество отдѣляетъ и соединяетъ. Тоже дѣлаетъ и движенiе.[625] Безъ вещества не можетъ быть отдѣленности,[626] не можетъ быть и безъ движенія.[627] Вещество познается только движеніемъ; движеніе познается только веществомъ.137

138 Нынче 4 Мая 1905. Я. П.

Казалось, что недавно не писалъ, а вотъ прошло почти три недѣли. Нѣтъ, только 2 недѣли. Не писалъ ни дневника ни писемъ. Чувствовалъ себя очень хорошо, а нынче дурно: слабо, уныло, тупо. За это время окончилъ Великій Грѣхъ. Написалъ разсказъ на молитву. Казалось хорошо и умилялся во время писанія, а теперь почти не нравится. Записать:

1) Кто-то, математикъ, сказалъ Наполеону о Богѣ: Je n’ai jamais eu besoin de cette hypotèse.[628] A я бы сказалъ: Je n’ai jamais pu faire quoique ce soit de bon sans cette hypotèse.[629]

2) Кажется, ужъ это записано, а не могу не повторить: Жизнь вся моя есть, была и будетъ,[630] отъ рожденія до смерти. Я только не вижу ее еще всю. Измѣнить ее я не могу: тѣлесное иллюзорное идетъ по тѣлеснымъ[631] законамъ, духовное — по духовнымъ. Я только перехожу изъ одной области въ другую, и эти переходы изъ тѣлесной, т. е. иллюзорной, въ духовную, реальную, мнѣ кажутся свобод[ой]. У меня нѣтъ свободы, но лучше, чѣмъ свобода, то, для чего нужна свобода, — у меня благо, всегдашнее благо. Въ этомъ и несомнѣнный смыслъ жизни. Мнѣ дано благо, ненарушимое благо.

3) Движеніе — это отдѣленіе себя отъ себя; вещество — это отдѣленіе себя отъ Всего. (Это или очень глубоко мудро или очень глубоко глупо.)[632] Для отдѣленія себя отъ себя нужно движеніе, и отъ движенія — время. Для отдѣленія себя отъ Всего нужно вещество, и отъ вещества — пространство.

4) Я, какъ отдѣльное существо, есмь вещество, включающее въ себя другія существа, и есмь движеніе, включающее въ себѣ другія двпженія. И вмѣстѣ съ тѣмъ самъ включенъ и въ другое вещество и другое движеніе. (Плохо. — Только отъ того пишу, что записано.)

5) Для животнаго существа въ человѣкѣ нужно счастье извнѣ, для разумнаго, духовнаго существа нужно только усиліе (усиліе сознанія) изнутри.138

139 6) Я вижу во снѣ, что со мной разговариваетъ человѣкъ о томъ, что было между нами прежде, и я вспоминаю, что это точно было. Точно также, какъ я вспоминаю на яву то, что было. И воспоминаніе мое на яву не болѣе реально, чѣмъ воспоминаніе во снѣ. Я вѣрю, что это было. Доказательство только то, что я помню. Если и другіе говорятъ, что это было, то вѣдь только ихъ воспоминанія. Они столько же цѣнны, какъ и воспоминанія тѣхъ, съ к[оторыми] я говорю во снѣ. — Такъ что нельзя отрицать того, что вся эта жизнь есть сонъ, пробужденіе отъ к[отораго] наступить при смерти. И часто къ старости, какъ къ концу времени сна, нелѣпость этой жизни сна становится все яснѣе и яснѣе.

7) Саша отъ боли вспрыснула морфій. Няня не одобрила: пострадать надо, когда Богъ посылаетъ. А Мечниковъ хочеть уничтожить нетолько страданія, но и смерть.

Развѣ онъ не жалкій, испорченный ребенокъ въ сравненіи съ народной мудростью старушки?

8) Судковой говорилъ, что онъ представляетъ себѣ нравственный прогрессъ человѣчества такимъ, что люди будутъ чувствовать жизнь другихъ нетолько близкихъ, но всѣхъ людей и будутъ испытывать это счастье за всѣхъ. А я подумалъ, что это уже есть, и я уже въ сознаніи могу жить этимъ и живу. (Неясно, а б[ыло] ясно.)

19 Мая 1905. Я. П.

Не писалъ больше двухъ недѣль. Здоровье все также плохо: постоянная изжога, боль въ желудкѣ и печени. Но живу не очень дурно. Мысль о необходимости сознанія жизни передъ Богомъ перестала дѣйствовать сильно, какъ новое, но, надѣюсь, что проложила колею и часть ея (мысли) перешла въ безсознательную дѣятельность. Поправлялъ все это время Вел[икій] Гр[ѣхъ] и все еще не кончилъ. С[оня] больна. Нынче у ней б[ылъ] сильный припадокъ болей. Записать надо:

1) Записано: сознаніе останавливаетъ время, т. е. иллюзію.[633]

Вчера получилось извѣстіе о разгромѣ русскаго флота. Извѣстіе это почему-то особенно сильно поразило меня. Мнѣ стало ясно, что это не могло и не можетъ быть иначе: хоть139 140 и плохіе мы христіане, но скрыть невозможно несовместимость христіанс[каго] исповѣданія съ войной. Послѣднее время (разумѣя лѣтъ 30 назадъ) это противорѣчіе стало все болѣе и болѣе[634] сознаваться. И потому въ войнѣ съ народомъ нехристіанскимъ, для кот[ораго] высшій идеалъ — отечество и геройство войны, христіанскіе народы должны[635] быть побѣждены. Если до сихъ поръ христ[іанскіе] народы побѣждали некультурн[ые] народы, то это происходило только отъ преимущества технич[ескихъ] военныхъ усовершенствован[ій] христ[іанскихъ] народовъ: (Китай, Индія, Африк[анскіе] народы, Хивинцы и средне-азіатскіе); но при равной техникѣ христ[іанскіе] народы неизбѣж[но] должны быть побѣждены нехристіанскими, какъ это произошло въ войнѣ Россіи съ Японіей. Японія въ нѣсколько десятковъ лѣтъ нетолько сравнялась съ Евр[опейскими] и Америк[анскими] народами, но превзошла ихъ въ технич[ескихъ] усовершенствованіяхъ. Этотъ успѣхъ Японцевъ въ техникѣ нетолько войны, но и всѣхъ матерьяльныхъ усовершен[ствованій] ясно показалъ, какъ дешевы эти технич[ескія] усоверш[енствованія], то, что называется культурой. Перенять ихъ и даже дальше придумать ничего не стоитъ. Дорого, важно и трудно добрая жизнь, чистота, братство, любовь, то самое, чему учитъ христіанство и чѣмъ мы пренебрегли. Это намъ урокъ.

Я не говорю этого для того, чтобы утѣшить себя въ томъ, что Японцы побили насъ. Стыдъ и позоръ остаются тѣже. Но только они не въ томъ, что мы побиты Японцами, а въ томъ, что мы взялись дѣлать дѣло, к[оторое] не умѣемъ дѣлать хорошо и к[оторое] само по себѣ дурно.

3) Не дописалъ 19-го и пишу нынче утромъ, 24 Мая 1905. Я. П.

Нынче пріѣзжаетъ Чер[тковъ]. Все это время исправлялъ, дополнялъ В[еликій] Г[рѣхъ]. Кажется, кончилъ. Но послѣдній разгромъ флота вызываетъ рядъ мыслей, к[оторыя] надо высказать.

За послѣднее время все яснѣе и яснѣе представляется мнѣ140 141 смыслъ, т. е. мое (и всѣхъ людей) положеніе въ жизни. Иногда такъ ясно, что жутко.

Здоровье недурно, но правильно слабѣю и освобождаюсь. Записать надо многое.

1) Сестра Машенька (монахиня) и Пел[агея] Ильин[ишна] тетушка (полумонахиня) въ моемъ представленіи сливаются въ одно существо. И это такъ и есть. Духовное существо во всѣхъ одно, но здѣсь, при маломъ различіи формы, это единство яснѣе представляется.

2) Разница несправедливости земельной собственности и орудій труда въ томъ, что владѣніе землею включаетъ неизбежно власть надъ людьми, живущими на ней, владѣніе же орудіями труда даетъ власть только надъ тѣми людьми, к[оторые] подчиняются этой власти.

3) Безъ глаза нѣтъ солнца. Безъ меня нѣтъ міра. Это не вѣрно. Безъ солнца не б[ыло] бы животнаго и его глаза, но[636] міръ совсѣмъ не необходимъ для того, чтобы б[ыло] сознаніе, т.е. я. — Въ сознаніи своего я есть нѣчто основное, безъ чего ничего существовать не можетъ. Я могу допустить, что уничтожится тотъ міръ, к[оторый] я знаю, но не могу допустить своего уничтоженія.

4) Люди учатъ другихъ, какъ имъ жить, уговариваютъ ихъ.... все это недоразумѣніе. Человѣку никакъ нельзя ничего внушить, еще меньше можетъ человѣкъ заставить самъ себя что нибудь пожелать, понять, полюбить, даже сдѣлать. —

Самъ человѣкъ надъ собой ничего не можетъ сдѣлать. Онъ измѣняется, переходя изъ сознанія животнаго въ сознаніе духовное, и эти измѣненія ему кажутся самопроизвольными. Но это не такъ: человѣкъ также[637] подлежитъ неизмѣннымъ законамъ въ области тѣлесной, какъ и въ области духовной. Разница только въ томъ, что въ области тѣлесной онъ страдаетъ, а въ области духовной испытываетъ постоянное благо. (Страданія, испытываемыя въ области тѣлесной (и страданія необходимыя при возрастѣ, болѣзняхъ, старости), показываютъ только то, что человѣку свойственно благо, что благо есть его141 142 назначеніе). И потому человѣкъ не можетъ самъ на себя воздействовать. Только другіе могутъ воздействовать на него, и онъ можетъ воздействовать на другихъ въ области духовной. Воздѣйствіе въ области духовной состоитъ въ возсоединеніи себя со Всѣмъ. Чтобы воздѣйствовать на другаго, надо только помогать ему вытти изъ своего одиночества и соединиться со всѣмъ ду ховнымъ мір[омъ] прошедшимъ, настоящимъ и будущимъ. (Соединеніе съ будущимъ есть то, что мы называемъ идеаломъ.) Самому же надо укрѣпляться этимъ единеніемъ.

5) Говорятъ о нечестности крестьянъ, о лживости, воровствѣ. Это-то и ужасно. Ужасно то, что мы,[638] тѣ, к[оторые] ограбили и грабимъ крестьянъ, — мы виноваты въ этомъ. Какой честности, правдивости требовать отъ человѣка[639] по отношенію къ разбойник[амъ], к[оторые] ограбил[и] и захватил[и] его?

6) Карляйль говоритъ, что деятельность, трудъ для человѣка, для того, чтобы онъ могъ совершенствоваться, также необходимъ, какъ то, чтобы глина, изъ к[оторой] горшечникъ дѣлаетъ горшки, вертѣлась бы. Верченіе не есть трудъ только, есть возникшее духовное сознаніе. (Не вышло, было что-то ясное.)

7) Старѣясь, жалко молодыхъ радостей: веселья, дружбы, любви.... И не нужно лишаться ихъ. Старѣешься, живи этими радостями въ молодыхъ, переносясь въ нихъ, любя ихъ, руководя ими.

8) Одинъ смыслъ жизни: благо. Жизнь подраздѣлена затѣмъ, чтобы всякое отдѣленное существо[640] испытывало благо, радовалось бы. Благо разумнаго существа человѣка только тогда благо, когда оно благо всѣхъ. (Плохо, а такъ.)

9) Какъ мы не знаемъ жизнь трудового народа! Не знаемъ всѣхъ тѣхъ жертвъ жизнями, к[оторыя] они несутъ[641] ради своего труда. Все это я думалъ, глядя на то, какъ откапывали засыпаннаго Сем[ена] Влад[имирова]. Самопожертвованiе,[642]142 143 радость самопожертвованія — видна въ Ал[ексѣе] Жидко[вѣ], Герасимѣ. Удивительно. Надо бы выяснить это людямъ.

10) Чѣмъ больше занятъ собою, своей душою, тѣмъ меньше занятъ внѣшнимъ міромъ, и тѣмъ больше добра вносишь въ міръ. И на оборотъ.

11) Жизнь есть расширеніе, углубленіе духовнаго сознанія. Все, что мы считаемъ зломъ, содѣйствуетъ этому.

12) При смерти уничтожается отдѣленность и потому прекращается сознаніе и движенія и тѣлесности.

13) Совершенствованіе есть сама жизнь: расширеніе сознанія. Радостно сознавать его. А ни остановить ни подогнать его нельзя.

14) Очень важное: Полезно заниматься особымъ родомъ молитвы. Въ мысляхъ перебирать людей нелюбимыхъ, вникая въ ихъ душу и думая о нихъ съ любовью. У меня длинный списокъ такого поминанія. И у всѣхъ есть. Это очень полезно.

(Вотъ эта мысль не моя, я бы не могъ выдумать ее, а она пришла мнѣ неизвѣстно откуда, и я могу и долженъ пользоваться ею, также какъ и тѣ, к[оторымъ] я сообщу ее.)

15) Очень хочется вложить въ Илюшинъ разсказъ свою исповѣдь и откровен[іе] о мужикахъ. А то не успѣю.

16) Мнѣ кажется, что есть день одинъ и другой, утро, вечеръ, ночь, годъ одинъ и другой, весна, лѣто, зима, что есть Ѳокановъ Миха[йла] — дѣдъ, Тарасъ — отецъ, Петръ — сынъ и его сынъ, а все это такъ кажется только отъ того, что я отдѣленъ и не могу видѣть всего сразу; а это все есть, все въ одномъ.

(Въ родѣ сумашествія.)

17) Подходятъ къ двери шаги. Я спрашиваю: Кто тамъ? Отвѣчаютъ: Я. — Кто я? — Да я, — съ удивленіемъ, что можно объ этомъ спрашивать. Это мальчикъ крестьянскій. Онъ знаетъ, что на свѣтѣ есть только его я. То я, кот[орое] во всемъ. Я же спрашиваю: о томъ окошкѣ, черезъ к[оторое] смотритъ я.

18) Хотѣлъ сказать, что безъ самоотверженія ничто важное, существенное не совершается. Но это неправда. Надо сказать, что безъ готовности отдать свою жизнь ничто настоящее не совершается. «И кто погубитъ душу, тотъ»......

19) Ничто не можетъ быть признано причиной чего либо.143

144 Причины всего безконечно разнообразны и отдаленны и необъяснимы.

————————————————————————————————————

6 Іюня 1905. Я. П.

Третья[го] дня уѣхалъ Ч[ертковъ]. Было очень, сверхъ ожиданія хорошо съ нимъ. Былъ тяжелый разговоръ съ С. (сыномъ). Трудное испытаніе. Я не выдерживаю его. Сократилъ Вел[икій] Гр[ѣхъ], выбросилъ многое. Мнѣ жалко. Поша милый пріѣхалъ. Здоровье С[они] нехорошо. Хотѣлъ написать: сомнительно, да боялся, что она прочтетъ. Оставляю, п[отому] ч[то] точно сомнительно. — Нынче пріѣхалъ Малеванецъ очень хорошій, и жду съ неудовольствіемъ Долгор[укова].

[643] Вчера сидѣло много народа: старые, молодые, мужья, жены, дѣвушки, дѣти, и мнѣ такъ ясно стало, что это все отверстія — окна, черезъ к[оторыя][644] я вижу Бога. Всѣ они равномѣрно открываются мнѣ сниманіемъ той пелены, к[оторая] покрываетъ ихъ. И понимая это, сердиться на нихъ: требовать отъ нихъ одинаковаго пониманія.

[645] Началъ купаться 4 дня тому назадъ. Кишки совсѣмъ не дѣйствуютъ. Хорошо. Часто прямо сознаю, что хорошо. Записать надо:

1) Я чувствую, что только начинаю быть похожимъ на человѣка, только грубо оболваненъ. Это не доказываетъ того, чтобы я,[646] начатый я непремѣнно продолжалъ жить, но значитъ то, что для чего [-то] это дѣлается, хоть для того, чтобы мнѣ испытывать эту радость совершенствованія.

2) Полный человѣкъ, какимъ онъ долженъ быть, это челов[ѣкъ] религіозный. Человѣкъ безъ религіи — животный, только возможность человѣка. Таковы[647] дѣти, тако[вы] и нѣкот[орые] и 50-лѣтніе люди.

3) Часто смотрю на жизнь совсѣмъ со стороны, какъ будто не участвуя въ ней. И только при этомъ взглядѣ видишь ее правильно.144

145 4) Чѣмъ старше я становлюсь, тѣмъ воспоминанія мои становятся живѣе. И удивительно, вспоминаю только радостное, доброе, и наслаждаюсь воспоминаніемъ не меньше, иногда больше, чѣмъ наслаждался дѣйствительностью. Что это значитъ? То, что ничто не проходитъ, ничто не будетъ, а все есть. И чѣмъ больше открывается жизнь, тѣмъ рѣзче выдѣляется доброе, истинное отъ дурнаго, ложнаго.

5) Пропасть народа, всѣ нарядные, ѣдятъ, пьютъ, требуютъ. Слуги бѣгаютъ, исполняютъ. И мнѣ все мучительнѣе и мучительнѣе и труднѣе и труднѣе участвовать и не осуждать.

6) Аналогія церкви и науки подтверждается во всемъ: также не доказываютъ, не объясняютъ, не вникаютъ въ несогласное, а утверждаютъ, не слушаютъ и сердятся.

7) Глядя на всѣ явленія міра, въ особенности на дѣятельности, жизни людей, вижу, какъ понемногу вмѣстѣ со мной освобождаются отъ отдѣленности, расширяются существа, стоящія на различныхъ ступеняхъ. Въ этомъ жизнь. И это надо помнить, и тогда не будешь сердиться и негодовать.

8) Меня сравниваютъ съ Руссо. Я много обязанъ Р[уссо] и люблю его, но есть большая разница. Разница та, что Р[уссо] отрицаетъ всякую цивилизацію, я же отрицаю лже-христіанскую. То, что называютъ цивилизаціей, есть ростъ человѣчества. Ростъ необходимъ, нельзя про него говорить, хорошо ли это или дурно. Это есть, — въ немъ жизнь. Какъ ростъ дерева. Но сукъ или силы жизни, растущія въ суку, неправы, вредны, если они поглощаютъ всю силу роста.[648] Это съ нашей лжецивилизаціей.

9) Если гуляютъ и топчутъ хорошій лугъ, я жалѣю, но не негодую, но когда подъ видомъ блага народа, любви къ нему, въ сущности же изъ корысти, славы людской и самыхъ разнообразныхъ цѣлей, всковыриваютъ лугъ и засѣваютъ абсянтомъ или портятъ, и онъ зарастаетъ полынью, я не могу не негодовать. Знаю, что дурно, но не могу не негодовать противъ самодовольныхъ либераловъ, к[оторые] дѣлаютъ это.

10) Ты хочешь совершенства, и жизнь, ослабляя твое тѣло145 146 и его страсти, помогаетъ тебѣ. Отъ этого[649] безсознательно всегда хочется впередъ — уйти изъ тѣла, изъ движенья: изъ отдѣленности. Положи свою жизнь въ расширеніи духовномъ, и[650] болѣзн[и], старость, всякія тѣлесныя невзгоды, смерть будутъ благомъ.

11) Кажется, что ослабѣваешь, старѣешься, умираешь, а это — крѣпнешь, ростешь, рождаешься.

12) Уговаривать нельзя, можно только помогать вступить во всемірную духовную жизнь: соединиться съ Богомъ.

13) Ты только передаточное орудіе, черезъ кот[орое] дѣйствуетъ сила божія. Твое дѣло только въ томъ, чтобы держать въ порядкѣ орудіе — себя, свою душу.

14) Я орудіе, к[оторымъ] работаетъ Богъ. Мое[651] благо истинное въ томъ, чтобы участвовать въ Его работѣ. Участвовать же въ Его работѣ я могу только тѣмъ, чтобы держать въ порядкѣ, чистотѣ, остротѣ, правильности то орудіе, к[оторое] дано мнѣ. —

15) Не заниматься собой, а работать внѣшнюю работу, к[оторую] я считаю нужной, все равно, что рубить тупымъ топоромъ. Только испортишь топоръ и размочалишь и разщеплешь то, что рубишь, а ничего не[652] сдѣлаешь, не построишь.

Только когда одинъ, въ тишинѣ, т. е. въ общеніи съ тѣмъ Б[огомъ], к[оторый] въ тебѣ, поднимаешься на ту высоту, на кот[орой] б[ылъ] и можешь быть. Съ людьми сейчасъ спускаешься. Я испытывалъ это съ Ч[ертковымъ]. Ужъ какъ онъ мне близокъ, а какъ только я не одинъ, я только ¹/₁₀₀ себя. Всѣ должны испытывать это.

12 Іюня 1905. Я. П.

Было очень дурное расположеніе духа. Старался пользозоваться имъ. Написалъ въ два дня разсказъ: Ягоды. Не дурно. Сейчасъ б[ылъ] Миша и разговаривалъ хорошо. Очень можетъ быть, что въ немъ пробудится жизнь. Во всѣхъ должна пробудиться.146

147 — Все больше и больше болѣю своимъ довольствомъ и окружающей нуждою. Записать надо:

1) Человѣкъ не можетъ не быть правъ, когда онъ утверждаетъ себя, свое божественное я, но когда онъ съ[653] увѣренностью правоты, свойственной божественному я, утверждаетъ свое животное, или тщеславное, честолюбивое, исключительное я, тогда онъ ужасенъ. Въ этомъ основа самоувѣренности.[654]

2) Зачѣмъ? я не знаю, но знаю несомнѣнно, что мнѣ свойственно стремиться къ благу, опредѣляя благо и достигая его тѣми средствами, к[оторыя] даны мнѣ. Ребенкомъ я кричу, плачу, ласкаюсь, чтобы получить желаемое; юношей, мужемъ прилаживаюсь, борюсь, тружусь, и только старцемъ вижу, что благо только въ служеніи Богу. И это такъ. И это можно бы знать теоретически. Въ этомъ преподаваніе религіи.

————————————————————————————————————

Пишу и сплю. Такъ слабо себя чувствую. Хотѣлъ писать и Силоамск[ую] башн[ю] и Зел[еную] пал[очку] и ничего не могу.

18 Іюня 1905. Я. П.

Больше недѣли чувствую себя физически очень дурно: желудокъ, кишки. Написалъ только вступленіе къ Вел[икому] Гр[ѣху] и нѣсколько ничтожн[ыхъ] писемъ. Записать надо нѣсколько, кажущихся мнѣ важными, вещей.

1) (Къ Силоамск[ой] башнѣ). Это разгромъ не русскаго войска и флота, не русск[аго] государства, но разгромъ всей лже-христіанской цивилизаціи. Чувствую, сознаю и понимаю это съ величайшей ясностью. Какъ бы хорошо б[ыло] съумѣть ясно и сильно выразить это. —

Разгромъ этотъ начался давно: въ[655] борьбѣ[656] денежной, въ борьбѣ успѣха въ такъ называемой научной и художественной дѣятельности, въ к[оторой] евреи не христіане побили всѣхъ христіанъ во всѣхъ государствахъ и вызвали къ себѣ всеобщую зависть и ненависть. Теперь это самое сдѣлали въ военномъ дѣлѣ, въ дѣлѣ грубой силы Японцы, показавъ самымъ147 148 очевиднымъ образомъ то, къ чему не должны стремиться христіане, въ чемъ они никогда не успѣютъ, въ чемъ всегда будутъ побѣждены нехристіанами: въ праздномъ знаніи томъ, что называется наукой, въ доставляющихъ удовольствіе забавахъ, «pflichtloser Genuss»,[657] и въ средствахъ насилія. — Исторія совершаетъ обученіе христіанъ отрицательнымъ путемъ: показываешь имъ, чего они не должны дѣлать, на что не должны устремлять свои силы.

2) Движеніе религіозное къ большему свѣту — правдѣ и добру[658] есть результатъ всѣхъ сложныхъ дѣятельностей людскихъ: и экономич[еской], и политич[еской], и худож[ественной], и научной. Сложная, огромная работа совершается только для того, чтобы произвести очень небольшой шагъ въ религіозномъ сознаніи. Подобно тому, какъ для передвиженія великой тяжести работаютъ сложныя колеса, рычаги, пробѣгая тысячи саженъ въ своемъ вращеніи для того, чтобы на дюймъ подвинуть тяжесть.

3) Иногда и все чаще бываетъ время, что желаешь смерти. Это дурно. Желать смерти — явное неповиновеніе Богу. Уже потому нельзя желать смерти, что вся твоя жизнь, мож[етъ] быть, была нужна для того часа, к[оторый] долженъ былъ наступить, а ты лишилъ себя этого часа.

4) Читалъ записки сектанта Мироненка. Очень даровитый и религіозный человѣкъ. Прекрасны сравненія, прекрасное пониманіе и примѣненіе текстовъ Св[ященнаго] писанія. Но тутъ же я замѣтилъ, какъ опасно говорить о религіозн[ыхъ] предметахъ образно, сравненіями, въ связи съ текстами, приподнято и неясно.

Для обсужденія и выраженія религіозн[ыхъ] предмето[въ] нужно еще больше точности, чѣмъ въ математикѣ.

5) Записано такъ: Жизнь своимъ общеніемъ увеличиваетъ внутреннее содержаніе духовнаго существа. Въ этомъ расширеніе. Надо же сказать такъ: чѣмъ больше раскрывается свое существо, жизнь, тѣмъ больше общенія съ существами міра. (Не важно и не ясно.)148

149 6) Записано: радоваться только на увеличенiе мудрости и любви и радость жизни. Не понимаю, не помню. Жалко.

7) Т[акъ] к[акъ] я — отдѣленное существо, то не могу видѣть, чувствовать, сознавать Всего. (Не вышло.).

8) (Очень важное, нужное, радостное). Меня долго смущала мысль о томъ, что желаніе любви людей, существъ, даже будущихъ людей такъ сильно, естественно, такъ кажется хорошо, даетъ такъ много хорошихъ, чистыхъ радостей, что, казалось бы, должно быть хорошо, а между тѣмъ высшее состояніе духовнаго человѣка — то, когда онъ живетъ только для Бога, не заботясь о славѣ людской, презирая ее. И вотъ разъясненіе этого противорѣчія открылось мнѣ. Вѣдь всѣ существа, люди, живущіе теперь и имѣющіе жить послѣ, вѣдь все это — проявленія Бога, это — Богъ въ[659] одномъ изъ тѣхъ состояній, въ к[оторыхъ] онъ доступенъ мнѣ. И потому искать любви существъ, людей современныхъ и будущихъ, не противно, но согласно съ желаніемъ служить Богу, исполнять Его волю. Дѣло только въ томъ, чтобы желать, искать любви духовной, а не животной.

9) Есть два сознанія: сознаніе животное, отдѣляющее, и сознаніе духовное, соединяющее. Въ первомъ несвободенъ, во второмъ не можетъ быть вопроса о свободѣ. Нельзя сказать, что въ первомъ несвободенъ,[660] п[отому] ч[то], если я скажу, что несвободенъ въ животномъ, чувствующемъ свое отдѣленіе существѣ, то какъ же я назову то состояніе, въ к[оторомъ] я, человѣкъ, существо, не чувствуетъ своего отдѣленія, какъ это происходитъ въ младенцѣ, въ утробномъ плодѣ? Такъ что если я назову человѣка свободнымъ вполнѣ при сознаніи духовномъ, я не могу не признать извѣстной степени свободы въ существѣ животномъ, сознающемъ свое отдѣленіе. Такъ что, очевидно, есть степени свободы. И, строго говоря, нельзя признать полной свободы и въ[661] человѣкѣ при духовномъ сознаніи.

Свобода, какъ и жизнь, есть бòльшая или меньшая. И какъ жизнь идетъ, увеличиваясь, расширяясь, такъ и свобода.149

150 29 Іюня 1905. Я. П.

Больше недѣли нездоровъ желудкомъ. Почти ничего не дѣлалъ. Лева здѣсь. Мнѣ его всей душой жалко, но помочь ему невозможно. Мож[етъ] б[ыть], такъ и нужно. И ему хорошо въ его слѣпотѣ. Только нынче немного пописалъ Сил[оамскую] Куп[ель]. Пошу чѣмъ больше вижу, тѣмъ больше цѣню и люблю. <Саша[?] грубѣетъ. Или нѣтъ идеаловъ или очень низкіе>.[662] Здоровье С[они] не опредѣленно. Скорѣе вѣроятно, что нѣтъ дурнаго. Съ ней очень хорошо.

Записать надо: самое главное.

1) Записано такъ: Время — это сама жизнь. Эта мысль пришла почти во снѣ и, какъ всегда въ полуснѣ или во снѣ, показалась особенно важной и глубокой. Сущность мысли та, что міръ, «Все», неподвижно и невременно, но для меня, отдѣльнаго существа, онъ постепенно раскрывается: снимаются покровы, скрывающіе его отъ меня, сознаніе мое расширяется, освобождается, и въ этомъ моя жизнь. Это не ясно, но мнѣ не хочется отказаться отъ этого.

2) (къ Силоам[ской] башнѣ). Измѣненіе государственнаго устройства можетъ произойти только тогда, когда установится новая центральная власть, или когда люди мѣстами сложатся въ такія cоединенія, при к[оторыхъ] правительственная власть будетъ не нужна. A внѣ этихъ двухъ положеній могутъ быть бунты, но не перемѣна устройства.

3) Toqueville говоритъ, что большая революція произошла именно во Франціи, а не въ другомъ мѣстѣ, именно п[отому] ч[то][663] вездѣ положеніе народа было хуже, задавленнѣе, чѣмъ во Франціи. En détruisant en partie les institutions du moyen âge on avait rendu cent fois plus odieux ce qui en restait.[664] Это вѣрно. И по той же причинѣ новая, слѣдующая революцiя освобожденія земли должна произойти въ Россіи, такъ150 151 какъ вездѣ положеніе народа по отношенію къ землѣ хуже, чѣмъ въ Россiи.

4) Какъ хорошо быть больнымъ! Въ болѣзни ясно видно, что важно и что неважно въ жизни. А въ этомъ вся мудрость. Я испыталъ это на дняхъ.

5) Желать умирать нельзя, п[отому] ч[то] желать умирать значитъ желать будущаго, а истинная жизнь внѣ времени.

6) Я пережилъ 3 отношенія къ брачной жизни: 1) бракъ ненарушимъ, счастливъ ли, несчастливъ ли, терпи, какъ свое тѣ[ло], и нѣтъ порывовъ, отчаянія, романовъ. 2) Согласье душъ, страсть, поэтическая любовь, Вертеръ, страданія любви, и 3) Не нравится супругъ или супруга, расходись и возьми новаго или новую.

7) Хорошо бы написать объ отношеніи неиспорченныхъ дѣтей къ вегетарьянству, какъ они твердо знаютъ, что нельзя лишать жизни.

8) Революція только та благотворна, кот[орая] разрушаетъ старое только тѣмъ, что уже установила новое. (Гурійцы.) Не склеивать рану, не вырѣзать ее, а[665] вытѣснять ее живой клѣтчаткой.

9) Увеличеніе свободы есть просвѣтлѣніе сознанія.

10) Свобода есть освобожденіе отъ иллюзіи, обмана личности.

11) Какъ французы были призваны въ 1790 году къ тому, чтобы обновить міръ, такъ къ тому же призваны русскіе въ 1905.

3 Іюля 1905. Я. П.

Немного лучше. Передѣлывалъ предисловіе къ В[еликому] Г[рѣху]. Не работается. Нынче живо думалъ: только бы смотрѣть на выработку въ себѣ любви какъ на главное дѣло жизни, и дѣла всегда есть, и не будешь жалѣть, что не пишется. Думалъ: нездоровье, боль, дурное расположеніе духа? — Я этого нынче желалъ, чтобы въ этихъ состояніяхъ испытать себя и побѣдить.

1) Павл[а] Николавна, какъ и многіе, говоритъ, что не любитъ принциповъ, п[отому] ч[то] нельзя live to it.[666] Это — неспособность мыслить. Принципы — это сознаніе истины, добра,151 152 и вся жизнь есть приближеніе къ нимъ. Какже жить безъ нихъ.

2) Человѣкъ, живущій духовнымъ сознаніемъ, не можетъ быть несвободенъ: Онъ живетъ[667] въ Богѣ. Но приходитъ[668] человѣкъ въ духовное сознаніе не по своей волѣ

5 Іюля 1905. Я. П.

Вся жизнь наша есть проявленіе сознанія.....

[669] Началъ выписывать мысли, но чувствую себя столь слабымъ, что отложу до другаго раза. Все боль желудка. Не спалъ отъ боли. И опять утро не работаю.

Все хочется писать совѣтъ людямъ въ теперешнее время, и все не въ силахъ. Видно, не надо. И такъ хорошо, и дѣло, самое важное дѣло, есть. — Записать:

1) Цивилизація шла, шла и зашла въ тупикъ. Дальше некуда. Все обѣщали, что наука и цивилиз[ація] выведутъ насъ, но теперь уже видно, что никуда не выведетъ: надо начинать новое.

2) 0,777.... произошло отъ дѣленія неизвѣстнаго дѣлимаго на 10. ⁷/₁₀ + остатокъ [въ] 10 разъ меншій дѣлимаго. Для того, чтобы не было остатка, надо отнять отъ дѣлимаго[670] и дѣлителя ¹/₁₀. Отнявъ отъ дѣлимаго ¹/₁₀, будетъ 7 безъ остатка; отнявъ отъ дѣлителя (10) ¹/₁₀, будетъ 9. [0,]7777... равно ⁷/₉.

————————————————————————————————————

Послѣднее писаніе заключилъ глупостью. Нынче:

31 Іюля 1905. Я. П.

Не писалъ 28 дней. Никакъ не думалъ, чтобы такъ долго. Все это время б[ылъ] физич[ески] довольно здоровъ, но духовно слабъ: мало писалъ. Мало подвинулся въ «Концѣ Вѣка». Но кажется, за это время б[ыло] не мало мыслей, мож[етъ] б[ыть] и интересныхъ. Сейчасъ запишу ихъ. — За все это время б[ыла] большая лѣнь, слабость и дурное расположеніе, но, слава Богу, мало проявлявшееся. — Записываю.

1) Записано такъ: пассивная революція началась въ Россіи.152

153 2) Въ такія времена борьбы, какъ теперь въ Россіи, нужно,[671] первое: воздерживаться отъ того, чтобы помогать той или другой сторонѣ; второе: отъискивать средства примиренія.

3)[672] Интелигенція внесла въ жизнь народа[673] въ сто разъ больше зла, чѣмъ добра.

4) Записано: Не правъ ли Сютаевъ? А теперь не могу вспомнить, въ чемъ.

5)[674] Революція[675] теперь никакъ не можетъ повторить того, что б[ыло] 100 лѣтъ назадъ. Революціи 30, 48 годовъ неудались п[отому], ч[то] у нихъ не б[ыло] идеаловъ, и они вдохновлялись остатками большой революціи. Теперь тѣ, к[оторые] дѣлаютъ русскую революцію, не имѣютъ никакихъ: экономическ[iе] идеалы — не идеалы.

6) Революція плодотворная только та, к[оторую] нельзя остановить.

7) Отдѣльныя существа[676] проявляются въ этомъ мірѣ въ[677] различныхъ (по отношенію между собой) предѣлахъ въ пространствѣ и времени. Это проявленіе ихъ есть то, что мы называемъ жизнью, сознавая его въ себѣ и наблюдая въ другихъ существахъ. Проявленіе свое я переживаю, проявленіе въ другихъ существахъ (предѣлы к[отор]ыхъ[678] ограниченнѣе моихъ) я вижу вполнѣ, какъ въ менѣе долговѣчныхъ, чѣмъ человѣкъ, существахъ: соба[ки],[679] насѣкомыя. Въ нѣкоторыхъ вижу начала[680] или знаю по преданіямъ о начала[хъ] (растенія), въ нѣкоторыхъ не знаю ничего о началахъ и не вижу концовъ (планеты, звѣзды).

8) Смыслъ жизни для насъ въ нашей жизни есть благо.153

154 Но говорить, что Богъ далъ намъ жизнь для нашего блага — антропоморфизмъ.

9) Главная преграда для осуществленія ученія Христа ([681] открытой истины) женщины — ихъ лживость, ихъ освобожденіе себя отъ своего долга, своего призванія — дѣторожденія.

10) Для существованія разумнаго, нравственнаго общества необходимо нахожденіе женщинъ подъ внушеніемъ мущинъ. Въ нашемъ же обществѣ обратное: мущины[682] находятся подъ внушеніемъ женщинъ.

11) Гораздо лучше кокетничаніе женщинъ плечами и задницей, чѣмъ принципами, убѣжденіями...

12) Записано такъ: Только благодаря времени: постепенному открыванію существа міра, возможно сознаніе жизни — движенія жизни. Понимаю я это такъ: Всѣмъ отдѣленнымъ существамъ открывается ихъ духовная сущность постепенно. И это открываніе есть то, что мы (для себя) сознаемъ жизнью, движеніемъ жизни.

13) Недоразумѣніе дѣятелей теперешней русской революціи въ томъ, что они хотятъ учредить для русскаго народа новую форму правленія; русскій же народъ дожилъ до сознанія того, что ему не нужно никакой.

14) Какъ хорошо, что я бываю и золъ, и глупъ, и гадокъ, и знаю это про себя. Только благодаря этому я могу (къ несчастью, только иногда) кротко, прощая, переносить злость, глупость, гадость другихъ.

15) Страдаешь отъ того, что люди не религіозны, не понимаютъ религіозныхъ требованій, и досадуешь на нихъ — огорчаешься. Надо понять, что способность религіознаго отношенія къ жизни (высшая теперь человѣческая способность) не можетъ быть передана разсужденіемъ или какимъ бы то ни было духовнымъ воздѣйствіемъ людямъ, не имѣющимъ ее. Какъ нельзя научить собаку затворять дверь, или лошадей не топтать траву, или дикихъ людей готовить себѣ жилища и пищу, пока у нихъ не развился разсудокъ, такъ нельзя научить154 155 людей — каково большинство людей теперь — тому, чтобы они жили, понимая все значеніе своей жизни, т. е. жили, руководствуясь религіознымъ сознаніемъ. Люди такіе только начинаютъ вырабатываться — являются одинъ на тысячи, и являются совершенно независимо отъ образа жизни, матерьяльнаго достатка, образованія, столько же и даже больше среди бѣдныхъ и не образованныхъ. Количество ихъ постепенно увеличивается, и измѣненіе обществен[наго] устройства зависитъ только отъ увеличенія ихъ числа.

16) Ничто такъ не подвигаетъ къ добру, какъ сознаніе того, что тебя любятъ. Оно подвигаетъ и тѣмъ, что радостно быть любимымъ, и дѣлаешь то, что вызываетъ любовь, подвигаетъ и прямо, непосредственно тѣмъ умиленіемъ, к[отор]ое возбуждаетъ любовь,[683] возбуждаемая и испытываемая.

17)[684] Слишкомъ хорошо, легко бы было жить, если бы не б[ыло] того, что тревожитъ, огорчаетъ, испытуетъ.

18) Всѣ совершающіяся измѣненія въ жизни людей, всѣ существенныя — совершаются по духовнымъ причинамъ. Но это нетолько не значитъ того, что[685] измѣненія эти произвольны, но, напротивъ, показываетъ, что они непроизвольны, т[акъ] к[акъ] измѣненія духовныя внѣ власти человѣка — онѣ сама жизнь.

19) Цивилизація лжехристіанская завела христ[іанскіе] народы въ такой тупикъ, изъ к[отораго] ясно, что нѣтъ никакого выхода, и надо итти назадъ, не всю дорогу назадъ, а ту часть дороги, к[оторая] завела въ тупикъ.

20) Сидимъ на дворѣ, обѣдаемъ 10 кушаній, мороженое, лакеи, серебро,[686] и приходятъ нищіе, и люди добрые продолжаютъ ѣсть мороженое спокойно. Удивительно!!!!

21) Борьба свѣта и тьмы, добра и зла происходитъ во мнѣ, а я думаю, мнѣ кажется, что это я борюсь. Такъ записано, Въ сущности же я понимаю это такъ: Раскрывается для меня сущность жизни, снимаются покровы, скрывающіе ее, а я думаю, что я иду. То бываетъ, что ѣдешь, и тебѣ кажется, что155 156 берега бѣгутъ, а тутъ: Берега идутъ, a тебѣ кажется, что ты идешь.

22) Записано такъ: религіозное сознаніе указываетъ все большее и большее благо въ духовномъ, и потому человѣкъ все больше и больше стремится къ духовн[ому] благу.

23) Разница между правилами и законами та, что правила предписываются, а законы сознаются. Таковы законы христіанства.

24) Русск[ая] революція должна разрушить существ[ующій] порядокъ, но не насиліемъ, а пассивно, неповиновеніемъ.

25) Откровенно говорить можно только съ Богомъ. Только Ему можно все сказать.

26) Хорошо, когда люди отталкиваютъ — приближаешься къ Богу. На это особенно хорошо униженіе.

27) Разсужденіемъ нельзя вызвать въ другомъ религіознаго сознанія, но уяснять религіозное оознаніе словомъ, выяснять[687] благость нужно (этого же и хочется). Нужно затѣмъ, что когда въ человѣкѣ зарождается религіозн[ое] сознаніе, онъ находитъ помощь въ своемъ движеніи. Уясненіе своего религіозн[аго] сознан[ія] повышаетъ общее.

28) Соціализмъ есть одно изъ малыхъ приложеній христіанства, но невѣрное, п[отому] ч[то] неполное.

29)[688] Сущность религіознаго сознанія въ томъ, что человѣкъ перестаетъ сознавать себя царемъ, купцомъ, отцемъ, мужемъ, а сознаетъ себя той математическ[ой] точкой въ пространствѣ и времени, к[оторая] имѣетъ смыслъ только въ этой точкѣ, въ нематерьяльномъ сознаніи, цѣль, задача к[оторой] одна: исполнить то, что должно. — (Очень плохо, а очень важно, вернусь къ этому. Все духовно слабъ.)

Писалъ все это нынче, 1 Августа.

Ничего не работалъ. — Сплю.

Нынче 10 Августа 1905. Я. П.

Былъ въ Пироговѣ. Два или три дня чувствовалъ себя особенно слабымъ, но послѣ 3-хъ дней стало работаться, и почти кончилъ Коньцъ Вѣка. Было очень хорошо въ уединеніи и у156 157 Маши. — Вернулся 7-го, и здѣсь было хорошо. Вчера нагрѣшилъ, раздражился о сочиненіяхъ — печатан[іи] ихъ. Разумѣется, я кругомъ виноватъ. Хорошо ли, дурно это, но всегда послѣ такого грѣха: разрыва любовной связи точно рана болитъ. Спрашивалъ себя: что значитъ эта боль? И не могъ найти другаго отвѣта, какъ только то, что открывается (посредствомъ времени) сущность своего существа. Считаешь его лучшимъ, чѣмъ оно есть.

Странное испытываю я теперь въ хорошія минуты ощущеніе пониманія смысла жизни, такого яснаго, что становится жутко. Надо попытаться выразить. Записать:

1) Различіе между мущиной и женщиной: у мущины похоть всегда, но такая, что можно ее удержать. У женщины временами — неудержимая. — (Разсказъ (В.)).

2) Какая явная нелѣпость — насиліемъ уничтожать насиліе.

Разсказъ: подмѣненный ребенокъ.

11 Августа 1905. Я. П.

Порядочно работалъ. На душѣ хорошо.

Подмѣненный реб[енокъ] хорошо бы.

————————————————————————————————————

27 Августа 1905. Я. П.

Писалъ все время К[онецъ] В[ѣка]. Кажется, порядочно. Почти кончилъ. Все еще «почти». Вышли Е[диное] н[а] П[отребу] и В[еликій] Г[рѣхъ], и кажется, что В[еликій] Г[рѣхъ] врѣзался въ препятствіе, и претъ, и, мож[етъ] б[ыть], ломаетъ. Сейчасъ прочелъ критику американ[ца]. Очевидно, противъ шерсти, и больно. Тоже отношеніе въ Россіи: или молчаніе или раздраженіе боли. Хорошо.

[689] Какъ мнѣ ясно опредѣлилась теперь исторія моихъ отношеній къ Европѣ: 1) радость, что меня, ничтожнаго, знаютъ такіе великіе люди; 2) радость, что они меня цѣнятъ на равнѣ съ своими; 3) что цѣнятъ выше своихъ; 4) начинаешь понимать,[690] кто тѣ, к[оторые] цѣнятъ; 5) что они[691] едва ли понимаютъ; 6) что они не понимаютъ; 7) ничего не понимаютъ, что они,157 158 тѣ,[692] оцѣнкой к[оторыхъ] я дорожилъ, глупые и дикіе. Сегодня получилъ критику на В[еликій] Г[рѣхъ] жалкую и Questionnaire[693] редактора Echo о смертн[ой] казни, почему она необходима и справедлива. И фамилія редактора — Sauvage.[694]

[695] Просыпаюсь утромъ и спрашиваю себя: что у меня впереди? и отвѣчаю: ничего, кромѣ смерти. Ничего не желаю. Все хорошо. Что же дѣлать? Какже жить? Наполнять остающуюся жизнь дѣлами, нужными Пославшему. И какъ легко! Какъ спокойно! Какъ свободно! Какъ радостно!

Записать:

1) Кто свободнѣе: монголъ, рабъ Чингисъ Хана или Богдыхана, к[оторый] можетъ отнять у него имущество, жену, дѣтей, жизнь, или Бельгіецъ, Американецъ, посредствомъ выборовъ управляющій будто бы самъ собою?

2) Лучшее состояніе — то, когда ничего не желаешь. Но что же тогда благо? Благо тогда трудъ для исполненія воли Пославшаго.

3) Благо одно —[696] трудъ. И потому и молитва — одно: благодарность за то положеніе, въ к[оторомъ] находишься.

Пишу и сплю, и хорошія мысли дурно, не ясно, неточно выражаю. Все это записано въ книжечкѣ такъ:

Просыпаюсь и спрашиваю: что передо мной, что ожидаетъ меня?

Ничего, кромѣ смерти впереди, и ничего, кромѣ исполненiя должнаго сейчасъ. Это кажется дурно. А какъ это хорошо! Радуетъ и возбуждаетъ не то, что со мной случится, а то, что я сдѣлаю.

Благо только одно: не счастье, а трудъ, согласный съ закономъ, съ волей Бога.

Развѣ это не благо, развѣ это не хорошо?

4) Все благо. Всѣ бѣдствія только открываютъ то божественное, безсмертное, самодовлѣющее, кот[орое] составляетъ основу158 159 нашу. Главное же бѣдствіе по людскому сужденію, — смерть, открываетъ намъ вполнѣ наше истинное «я».

5) Мы видимъ будущее на длину видимаго нами прошедшаго. Ребенокъ — на длину мѣсяцовъ, года, мужъ — десятилѣтій, старецъ — полустолѣтій, и передъ самымъ концомъ, какъ я, уже видитъ за предѣлами жизни.

6) Люди часто боятся, что можетъ случиться что-то особенное. Но, увы, ничего съ человѣкомъ особеннаго случиться внѣ очень узкихъ предѣловъ, случиться не можетъ. И хочется часто людямъ чувствовать тоже что-то особенное, великое. Ничего и чувствовать особенн[аго] люди не могутъ. Высшее чувство, доступное человѣку, это — сознаніе своей преданности волѣ Бога.

7) Въ дѣтствѣ желаютъ всего, въ юности и мужествѣ — чего либо одного, въ старости — ничего.

8) Жизнь есть умираніе. Хорошо жить значитъ хорошо умирать. — Постарайся хорошо умирать.

9) Главный, величайшій подвигъ, совершенный въ нача[лѣ] нынѣшняго вѣка на Дальнемъ Востокѣ, это подвигъ Китайцевъ, удержавших[ся] въ мирѣ несмотря на всѣ[697] несправедливости, жестокости, ужасы, совершенные противъ нихъ. Они — христіане, мы,[698] бѣлые, — дикіе язычники. Надо бы написать про это.

10) То, что случилось въ Россіи, подобно вотъ чему:[699] Швейцаръ въ игорномъ домѣ[700] понялъ, что его хозяинъ обираетъ посѣтителей, увидалъ, что деньги изъ кармановъ посѣтителей переходятъ въ карманъ хозяина. Ему это понравилось, и онъ рѣшилъ сдѣлать тоже, но самымъ простымъ образомъ: узнавъ, что у[701] человѣка есть деньги, онъ прямо полѣзъ къ нему въ карманъ, оказалось, что сосѣдъ этого человѣка заступился и отколотилъ швейцара. И онъ удивляется, отчего другимъ это удается, а ему нѣтъ. (Глупо.)159

160 11) То, что мы называемъ движеніемъ нашей жизни, есть только снятіе съ нея тѣхъ покрововъ, к[оторые] скрыва[ютъ] намъ часть ея. Также, какъ выступаніе предметовъ, прежде залитыхъ водой, когда она сбываетъ, кажется намъ движеніемъ этихъ предметовъ.

Кажется намъ, что это мы сами дѣлаемъ, п[отому], ч[то] это освобожденіе отъ мрака есть благо, и мы желаемъ его.

9 Сент. 1905. Я. П.

Отъ Маши дурныя извѣстія. Очень жаль ее, и не могу утолить боль. Все время писалъ Конецъ Вњка и рѣдко бывалъ чѣмъ нибудь такъ доволенъ. Кажется, что хорошо. Могло бы и должно бы быть много лучше, но и такъ ничего. — Передъ этимъ было почему-то очень грустно. Чувствую себя одинокимъ, и хочется любви. Разумѣется, это неправда. И такъ очень хорошо. Все также часто слишкомъ ясенъ смыслъ жизни и тяжела безсмысленная жестокая жизнь. Нынче б[ылъ] Еврей, кореспондентъ Руси. Въ концѣ разговора, вслѣдствии моего несогласія съ нимъ, онъ сказалъ: «Этакъ вы и убійство Плеве признаете нехорошимъ». Я сказалъ ему: «жалѣю, что говорилъ съ вами», и съ раздраженіемъ ушелъ, т. е. поступилъ очень дурно.

Записать надо:

1) Во мнѣ два начала: духовное и тѣлесное; они борятся. И постепенно побѣждаетъ духовное. — Борьбу эти[хъ] началъ я сознаю собой и называю своей жизнью.

2) Могу ли я бороться? Могу ли сказать себѣ: я хочу не дѣлать того-то, a дѣлать то-то? Нѣтъ. Уже потому нѣтъ, что все это происходитъ въ протекающемъ моментѣ настоящаго. Возможно только все болѣе и болѣе ясное сознаніе блага духовной побѣды и разъясненіе этого блага. Но движеніе сознанія не отъ меня. (Неясно, нехорошо.)

3) Когда говорятъ о наградѣ за добрую и наказаніи за злую жизнь, о раѣ и адѣ, говорятъ только то, что лучше, законнѣе жить хорошо — духовно, чѣмъ дурно: тѣлесно. Надо жить такъ, какъ будто[702] насъ ожидаютъ рай и адъ.

4) Отчего одни люди понимаютъ жизнь религіозно, другіе нѣтъ? Это самая большая разница, какая только мож[етъ]160 161 б[ыть] между людьми. Религіозные люди — это настоящая духовная аристокр[атія]. И какъ ихъ мало.

5) Въ дурныя минуты не чувствую Бога, сомнѣваюсь въ немъ. Вчера ночью было это. И спасенье всегда одно и вѣрное. Перестать думать о Богѣ, а думать только объ его законѣ — и исполнять его: любить всѣхъ, не любить себя, и сейчасъ кончается сомнѣніе, и живу.

6) Всѣ революціи были большее и большее осуществленіе вѣчнаго, единаго, всемірнаго закона людей.

7) Законъ (Божій) одинъ для всѣхъ людей: законъ умиранія плоти и воскресенія духа —...[703] въ этой жизни и всегда.

————————————————————————————————————

19 Сент. 1905. Я. П.

Совсѣмъ кончилъ Конецъ Вѣка и рѣдко былъ такъ доволенъ тѣмъ, что написалъ. Это поймутъ меньше, чѣмъ что либо изъ того, что я писалъ, а между тѣмъ это[704] оставитъ слѣдъ въ сознаніи людей.

Маша опять потеряла начавшагося ребенка. Таня еще держится. Очень жаль ихъ. Все время относительно здоровъ и порядочно работаю по утрамъ. Хочется для Кр[уга] Чт[енія] замѣнить разсказъ Царь и Пуст[ынникъ]. Очень противенъ онъ мнѣ. Весь выдуманъ.

Записать:

1) Одинъ законъ для всѣхъ людей: умираніе плоти, воскресеніе духа.

2) Всѣ революціи это только видимыя проявленія (скачки, подъемы на ступени) осуществленія высшаго, однаго для всѣхъ людей закона.

3) Мы путаемся въ рѣшеніи вопроса о будущей жизни. Вопросъ невѣрно, ложно поставленъ: жизни будущей нѣтъ. Жизнь и будущее — это противорѣчіе: жизнь только въ настоящемъ. — Намъ только кажется, что она была и будетъ. Надо не рѣшать вопросъ о будущ[емъ], а о томъ, какъ жить въ настоящ[емъ], сейчасъ. —

4) Нельзя сказать: дай, я не буду повиноваться людямъ —161 162 власти. Не повиноваться людямъ можетъ только тотъ, кто повинуется Богу.

5) Только прошедшее мое — благо. Будущаго нѣтъ. Въ настоящемъ возможно благо.

6) Человѣкъ спокоенъ только, когда живетъ по высшему закону,[705] к[оторый] доступенъ ему, какой бы онъ ни былъ.

7) Иногда думаю, что не имѣю права говорить о[706] Богѣ. Я не могу ничего знать про него. Утверждать его — это[707] утверждать то, что не можетъ быть извѣстно. Законъ я знаю. Употребляю же я слово, понятіе Богъ, какъ употребляю слова: тяжесть, свѣтъ и т. п. <Не знаю, не могу теперь вечеромъ, ясно думать>.

Читаю Канта. Очень хорош[о].

20 Сент. 1905. Я. П.

Утромъ писалъ К[онецъ] В[ѣка]. Все доволенъ. На душѣ тоска, кот[орая] не побораетъ меня, но к[отор]ую не могу не чувствовать. Рѣдко, кажется никогда не испытывалъ такой тоски.[708] Записать одно, очень важное:

1) Старо это. И много разъ думалъ и говорилъ и писалъ, но нынче особенно живо чувствую: когда грустно, тяжело, стыдно, стоитъ только подумать, что это-то мнѣ и нужно побороть, и все проходитъ, а иногда и радостно становится.

21 Сент. 1905. Я. П.

Унылое состояніе. Началъ думать, что это отъ того, что никто меня не любитъ. Сталъ перечислять всѣхъ не любящихъ.[709] Но вспомнилъ, за что меня любить? Именно не за что. Только бы мнѣ любить, а это ихъ дѣло. И любятъ меня много больше, чѣмъ я того стою.

Потомъ ночью много думалъ о себѣ. Я исключительно дурной, порочный человѣкъ.

1) Во мнѣ всѣ пороки, и въ высшей степени: и зависть, и корысть, и скупо[сть], и сладострастіе, и тщеславіе, и честолюбіе, и гордость, <и злоба>. Нѣтъ, злобы нѣтъ, но есть озлобленіе, лживость,162 163 лицемѣріе. Все, все есть, и въ гораздо большей степени, чѣмъ у большинства людей. Одно мое спасенье, что я знаю это и борюсь, всю жизнь борюсь. Отъ этого они называютъ меня психологомъ.

2) Думалъ еще о времени. Міръ, Все, Богъ сущеетвуетъ безъ времени и пространства. Но я, отдѣльная духовная частица Бога, могу видѣть Міръ, Все, Бога только въ пространствѣ черезъ вещество и во времени черезъ движеніе.

Міръ, Все, Богъ существуетъ неизмѣнно, но я, составляя частицу его, сознаю его во времени моимъ движеніемъ жизни въ извѣстный моментъ его и моимъ тѣломъ въ извѣстномъ пространствѣ его. (Нѣтъ, не вышло.)[710]

23 Сент. 1905. Я. П.

Кончилъ К[онецъ] В[ѣка].[711] Маша внѣ опасности. Милое, духовное письмо. — Сейчасъ — утро — письмо отъ интелигентн[аго] сына крестьянина съ ядовитымъ упрекомъ, подъ видомъ похвалы Вел[икому] Гр[ѣху], что я самъ[712] не отдаю свою землю. Ужасно стало обидно. И оказалось на пользу. Понялъ, что я забылъ то, что живу не для добраго мнѣнія этого кореспондента, а передъ Богомъ. И стало легко и даже очень. Да, никогда не забывать всю серьезность жизни.

27 Сент. 1905. Я. П.

Былъ довольно дурно, тяжело, мрачно настроенъ. За это время думалъ: хорошо человѣку нетолько физич[ески], но и духовно пострадать. Жить въ довольствѣ, согласіи, любви со всѣми людьми. Какже бы сталъ умирать тогда. Совсѣмъ кончилъ К[онецъ] В[ѣка] и примѣряюсь къ новой работѣ. Не знаю, что: ученіе или драму? Записать:

1) Не иллюзія ли это, и вредная иллюзія, что жена должна и можетъ быть другомъ. То, чтобы жена могла быть другомъ, такъ же мало вѣроятно, [какъ то,] чтобы работникъ, к[отораго] я найму, или хозяинъ, къ к[оторому] я поступлю, былъ музыкантъ. (Глупо.) А между тѣмъ мы такъ въ молодости увѣрены, что это бываетъ, что огорчаемся и досадуемъ на нашихъ женъ, когда онѣ прекрасныя жены, но не друзья.163

164 2) Вспоминалъ, какъ сущность обращенія моего въ христіанство было сознаніе братства людей и ужасъ передъ той небратской жизн[ью], въ к[оторой] я засталъ себя. Вотъ это-то надо бы успѣть разсказать[713] до смерти. Это б[ыло] одно изъ самыхъ сильныхъ чувствъ, к[оторыя] я испыталъ когда либо.

3) Бöме говоритъ:

Wer sieht die Zeit,

Wie Ewigkeit,

Und Ewigkeit, wie Zeit,

Der ist befreit

Von allem Streit.

Не[714] время понимать какъ вѣчность, и вѣчность какъ время, а понимать, что времени нѣтъ, и[715] что то, что я называю временемъ, есть процессъ духовнаго зрѣнія, пониманія себя въ жизни.

Я, настоящій я — стою, и передъ моимъ духовнымъ взоромъ раскрываюсь и я самъ и другія существа. То, что я называю свободой воли, это — мое[716] сознаніе своей духовности, неподвижности. (Неясно.)

————————————————————————————————————

Надо писать письма.

6 Октября 1905. Я. П.

Продолжаю быть здоровъ, но работалъ за это время мало. Кончилъ К[онецъ] Вѣк[а] и читалъ съ отмѣтка[ми] Александра I. Ужъ очень слабое и путанное существо. Не знаю, возьмусь ли за работу о немъ. —

Не помню, есть ли что записать. Одно, что есть: о значеніи старости, запишу отдѣльно, какъ предисловіе къ 3[еленой] П[алочкѣ], или ученію о томъ, какъ жить и какъ воспитывать дѣтей.

12 Окт. 1905. Я. П.

6 дней не писалъ. Дня 4 нездоровится — печень. Ничего164 165 не писалъ. Ѳедоръ Кузмичъ все больше и больше захватываетъ. Читалъ Павла. Какой предметъ! Удивительный!!! Читалъ и Герцена «Съ Того Берега» и тоже восхищался. Слѣдовало бы написать о немъ — чтобы люди нашего времени понимали его. Наша интелигенція такъ опустилась, что уже не въ силахъ понять его. Онъ уже ожидаетъ своихъ читателей впереди. И далеко надъ головами теперешней толпы передаетъ свои мысли тѣмъ, к[оторые] будутъ въ состояніи понять ихъ. Записать:

[717] 1) Записано такъ:

И какая кому польза духовная или тѣлесная отъ того, что есть Россія, Британія, Франція?... Матерьяльныя величайшія бѣдствія: подати, войны, рабство, — и въ духовномъ отношеніи: гордость, тщеславіе, жестокость, разъединеніе и солидарность съ насиліемъ.

Много б[ыло] жестокихъ и губительныхъ суевѣрій: и человѣч[ескія] жертвы, и инквизиція, и костры, но не было болѣе жестокаго и губительнаго, какъ суевѣріе отечества, — государства. Есть связь однаго языка, однихъ обычаевъ, какъ, н[а]п[римѣръ], связь русск[ихъ] съ русск[ими], гдѣ бы они ни были: въ Америкѣ, Турціи, Галиціи, — и Англосаксонцевъ съ Англосаксонцами въ Америкѣ, Англии, Австраліи; и есть связь, соединяющая людей, живущихъ на общей землѣ: сельская община или даже собраніе общинъ, управляемыхъ свободно установляемыми правилами жителей; но ни та ни другая связь не имѣетъ ничего общаго съ насильственной связью государства, требующаго при рожденіи человѣка его повиновенія законамъ государства. Въ этомъ ужасное суевѣріе. Суевѣріе въ томъ, что людей увѣряютъ и люди сами увѣряются, что искусственное, составленное и удерживаемое насиліемъ соединеніе есть необходимое условіе существованія людей, тогда какъ это соединеніе есть только насиліе, выгодное тѣмъ, кто совершаетъ его.

2) Постоянное стремленіе въ будущее, желаніе поскорѣе жить есть указаніе того, что жизнь[718] постоянно открывается,165 166 что въ этомъ открытіи — жизнь, что въ немъ и благо. (Неясно.)

3) Совершенно ясно понялъ и почувствовалъ все безуміе нашей, богатыхъ, освобожденныхъ отъ труда сословій, жизни и то, что оно не можетъ быть иначе. Люди, не работая, т. е. не исполняя одинъ изъ законовъ своей жизни, не могутъ не ошалѣть. Такъ шалѣютъ перекормленныя домашнія животныя: лошади, собаки, свиньи.

4) Увидалъ на полу яблочное зернушко. «Отчего другія яблочныя зерна прорастутъ въ землѣ, будутъ продолжать жить, а это погибнетъ?» Случайность. Но что такое случайность? Если въ этомъ важнѣйшемъ въ мірѣ дѣлѣ — случайность, то во всемъ случайность. Такъ и говоритъ глупая теорія Дарвина. Умный отвѣтъ: не знаю. Не знаю и про сѣмена[719] растеній, не знаю и про животныхъ, но про себя знаю, не могу не знать. Вся моя жизнь прошедшая, все мое сознаніе или воспоминаніе прошедшей жизни говоритъ мнѣ, отчего не проросло во мнѣ зерно добра[720] и блага (добро — объект[ивно], благо — субъективн[о]). Я сдѣлалъ то, что не должно и что лишило меня блага, или не сдѣлалъ то, что должно и что было бы благо. Я могъ и сейчасъ могу сдѣлать то, а не это и потому полагаю, что и для сѣмянъ есть нѣчто, кромѣ случайности.

Знаю я, что для прорастанія яблочныхъ[721] сѣмянъ или березовыхъ есть предѣлъ, что не можетъ ихъ [быть] больше извѣстнаго[722] количества, знаю также, что и жизнь человѣческая, несмотря на то, что поступлю я такъ или этакъ, будетъ происходить въ извѣстныхъ предѣлахъ по извѣстн[ымъ] законамъ. Но знаю, что я-то могу поступать въ этой жизни такъ или иначе, и что въ этомъ поступаніи такъ или иначе, въ этомъ жизнь.

5) Поступаніе же такъ или иначе есть вотъ что: Жизнь міра постоянно открывается моему взгляду, не могущему видѣть всего, открывается во времени. Въ этомъ процессѣ открыванія я могу сознавать себя преходящимъ животнымъ или неизмѣннымъ духовнымъ существомъ. Въ этомъ — томъ или другомъ —166 167 сознаніи при процессѣ открыванія и есть то, что мы называемъ свободой воли.

6) Записано такъ:

Жизнь — въ стремленіи къ осуществлению блага, и это дано намъ въ сознаніи духовнаго существа — свободы. Жизнь міра, какъ цѣлое, опредѣлена, неизмѣнна — она есть, для нея нѣтъ времени прошедшаго и будущаго. Но въ этой жизни мы, духовныя существа, сознаемъ себя во времени и потому свободны и можемъ быть блаженны.

Мы трепещемъ въ мірѣ, и это трепетаніе есть жизнь и благо. Всѣ измѣненія, которыя можетъ сдѣлать человѣкъ въ общей жизни, только кажутся ему, только измѣненія для него: для всей жизни они ничто; предѣлы этихъ измѣненій очень узки.

Цѣль возможныхъ измѣненій есть благо.

Въ каждый моментъ жизни человѣка и людей одно и тоже положеніе относительно прошедшаго и будущаго, и всегда человѣкъ можетъ свободно достигать блага.[723]

23 Окт. 1905. Я. П.

Не писалъ долго. Все время поправлялъ, добавлялъ «Кон[ецъ] Вѣка». Продолжаю быть довольнымъ. Кончилъ. Больше не буду. Ч[ертковъ] прислалъ коррект[уры] Бож[ескаго] и Чел[овѣческаго], и мнѣ очень не понравилось, a передѣлать хочется, но едва ли осилю: предметъ огромной важности: отношеніе къ смерти. Есть планъ, но какъ удастся исполнить. —

Революція въ полномъ разгарѣ. Убиваютъ съ обѣихъ сторонъ. Выступилъ новый, неожиданный и отсутствующей въ прежнихъ европ[ейскихъ] революціяхъ элементъ — «черной сотни», «патріотовъ»: въ сущности, людей, грубо, неправильно, противорѣчиво представляющихъ народъ, его требованіе не употреблять насиліе. Противорѣчіе въ томъ, какъ и всегда, что люди насиліемъ хотятъ прекратить, обуздать насиліе.

Вообще легкомысліе людей, творящихъ эту революцію, удивительно и отвратительно: ребячество безъ дѣтской невинности. Я себѣ и всѣмъ говорю, что главное дѣло теперь каждаго человѣка — смотрѣть за собой, строго относиться къ каждому167 168 поступку, не участвовать въ борьбѣ. А возможно это только человѣку, относящемуся религіозно къ своей жизни. Только съ религіозной точки зрѣнія можно быть свободнымъ отъ участія, даже сочувствія той или другой сторонѣ и содѣйствовать одному: умиротворенію тѣхъ и другихъ.

[724] Мнѣ тяжело среди окружающихъ. Записать немного, но, кажется, важное:

1) Все въ мірѣ стремится къ благу, и потому человѣкъ, чтобы исполнять законъ міра, долженъ стремиться къ благу всѣхъ.[725] Исполняя же этотъ законъ, т. е. стремясь къ благу всѣхъ, онъ несомнѣнно пріобрѣтаетъ свое благо. И только такимъ стремленіемъ онъ пріобрѣтаетъ свое истинное благо. —

Стремиться же къ благу всего міра можно только тѣмъ, чтобы жить высшимъ, духовнымъ сознаніемъ.

(Все это казалось очень важнымъ, когда записывалъ, а теперь кажется неполно.) —

2) Единственное несомнѣнное мое благо это — воспоминаніе доброй жизни — жизни божественнаго сознанія.

3) Человѣкъ, живущій одной животной жизнью, не можетъ не вѣрить въ полное уничтоженіе всего со смертью, не можетъ не думать, не вѣрить такъ, пока живетъ животною жизнью; и потому не можетъ не бояться смерти. Думаю, что приближенiе къ смерти, страданія, ослабляя человѣка, невольно заставляютъ его перенести свое сознаніе изъ животнаго Я[726] въ духовное — и тогда человѣкъ перестаетъ бояться смерти. Отъ этого и умираютъ всѣ, даже самые наименѣе духовные люди спокойно.

4) (Записано такъ:) Движеніе во времени — это видѣніе (созерцаніе) духовнымъ существомъ самаго себя (открывающагося видѣніемъ), всѣмъ духовнымъ существомъ, к[отор]аго я только часть. (Прибавлено: хорошо, а между тѣмъ едва ли кто нибудь, кромѣ меня, пойметъ это.) —

Смыслъ этого такой: Я открываюсь самъ себѣ во времени. Но, открываясь самъ себѣ во времени, я вмѣстѣ съ тѣмъ ношу въ себѣ все то, что уже открылось тому кругу людей въ прошедшемъ, который я могу обнять. Такъ что я, кромѣ того, что168 169 открываюсь самъ себѣ, есмь вмѣстѣ съ тѣмъ и звено того открытiя міра самому себѣ (міру).

5) Человѣкъ не познаетъ, не можетъ познать смысла нетолько общей, но и своей жизни. Но ему необходимо метафизическое объясненіе смысла жизни и своей и всего міра. Я искалъ вездѣ — и въ чужихъ душахъ и умахъ, и въ своей этого объясненія, и не нашелъ никакого болѣе простаго, удобнаго и наиболѣе, относительно, вѣрнаго, какъ то, что есть Богъ и мы должны исполнять Его волю.

Не быть антропоморфистами мы не можемъ.

6) «Служить Богу». Конечно, это безсмысленно для людей, никогда не думавшихъ о смыслѣ своей жизни и признающихъ его въ своемъ[727] счастьи. Это — легкомысліе, и легкомысліе простительное; но когда это легкомысліе обдуманное, обдѣланное, какъ ничшеанство, это уже глупость, sottise.

7) Счастье — это удовлетвореніе желаній животнаго существа; благо — это удовлетвореніе стремленій всей жизни — духовнаго существа.

8) Тѣлесная сила можетъ сдѣлать все, но только не добрый поступокъ.

3 Ноября 1905. Я. П.

Почти двѣ недѣли не писалъ. Нездоровъ послѣднее время — желчь: слабость и дурное расположеніе. Провинился вчера съ Ильей. Спорилъ. Временами тяжело. Писалъ Бож[еское] и Чел[овѣческое] недурно. Затѣялъ обращеніе къ народу. Нехорошо. Записано немного:

1) Ѣхалъ верхомъ и думалъ о своей жизни: о праздности и слабости большей ея части. Только по утрамъ исполняю свое назначеніе — пишу. Только это отъ меня нужно. Я орудіе чье-то.

2) Во всей теперешней революціи нѣтъ идеала. И потому не революція, а бунтъ. —

3) Видѣлъ во снѣ, что творю нѣчто ужасное по безнравственному безобразію. Дѣлаю это, и совершенно спокоенъ. Различіе[728] сна и дѣйствительности (субъективно) для себя въ томъ169 170 что не видишь различія между нравственнымъ и безнравственнымъ: не можешь вызвать въ себѣ сознані[я] высшаго я.

4) Истинная жизнь есть сознаніе себя, она же есть нравственная жизнь. Я сознаю себя. Кто же этотъ я, к[оторый] сознаетъ себя? Это — божественное, вѣчное, всемірное начало, которому я могу быть причастнымъ. Свобода воли только въ томъ, что мы можемъ переходить изъ низшаго сознанія въ высшее.

————————————————————————————————————

Мнѣ очень тяжело, но я не сдаюсь. И опять хорошо.

22 Нояб. 1905. Я. П.

За это время поправлялъ Бож[еское] и Чел[овѣческое] и все недоволенъ. Но лучше. Началъ Алек[сандра] I. Отвлекся «Тремя неправдами». Не вышло. Здоровье — равномѣрное угасаніе. Очень хорошо. Великое событіе — Таня родила. Пріѣхала Маша съ мужемъ. Очень хочется писать А[лександра] I. Читалъ Павла и декабристовъ. Очень живо воображаю. Каждый день ѣзжу верхомъ. Записать надо тоже, кажется, важное, но нынче не знаю, какъ выйдетъ.

1) Есть сознаніе временное, животное, и сознаніе духовное, вѣчное или, скорѣе, невременное. Сознаніе животное должно быть орудіемъ сознанія духовнаго.

2) Жизнь — въ настоящемъ. Не жизнь, а обязанности, свобода. Все прошедшее есть произведеiе настоящаго. Возможность представлять себѣ будущее дана намъ только для того, чтобы, руководясь соображеніями о немъ, вѣрнѣе рѣшать поступки настоящаго, а никакъ не для того, чтобы ждать, готовить его, жить для него, для завтрашняго дня, к[отор]аго можетъ и не быть.

3) Собака, лошадь проходитъ надъ страшнѣйшей пропастью безъ колебаній; человѣкъ не можетъ. Какже онъ, обладая тѣмъ воображеніемъ, к[оторое] мѣшаетъ ему пройти надъ пропастью, проходитъ спокойно надъ пропастью смерти, к[оторая] всегда подъ нимъ? Онъ дѣлается животнымъ. Отдается воображенію, гдѣ оно мѣшаетъ, и не пользуется имъ, гдѣ оно нужно.

4) Жизнь есть все бòльшее[729] и бòльшее раскрытіе себя, своего значенія и значенія міра, насколько оно открывается отъ170 171 рожденія и до смерти. Но если бы это раскрытіе[730] не кончалось, а продолжалось сотни, тысячи, миліоны лѣтъ, что бы видѣлъ и понималъ человѣкъ? Онъ видѣлъ бы, что онъ умеръ, а родились его или чужія дѣти и жили бы новой для него жизнью, и отъ нихъ родились бы еще и еще дѣти, внуки, правнуки, потомки, и измѣнялся бы уже не одинъ человѣкъ, а цѣлыя общества, и рожались бы новыя соединенія и т. д. безъ конца и общаго[731] смысла для него. Такъ что очевидно,[732] что безсмысленность жизни міра происходитъ не отъ краткости жизни, а отъ недостатка разумѣнія. Для человѣка всегда весь реальный міръ не имѣетъ смысла. (Неясно.)

5) Сначала жизнь тѣлесная и радости и дѣти тѣлесныя, потомъ жизнь духовная и радости и дѣти духовныя.

И дѣтей и радостей духовныхъ можетъ быть гораздо больше, чѣмъ тѣлесныхъ.

6) Мнѣ приходитъ мысль, что переходъ отъ жизни[733] животной[734] къ[735] жизни духовной, отъ радостей, интересовъ животныхъ къ радостямъ, интересамъ духовнымъ, есть начало, зародышъ[736] новаго[737] отдѣленнаго духовнаго существа, еще не познавшаго своихъ предѣловъ, еще не пришедшаго къ сознанію. Когда же существо это придетъ къ сознанію, ему представятся его предѣлы веществомъ также, какъ и теперь въ нашей жизни, и также онъ пойметъ жизнь подобныхъ ему существъ, какъ и мы понимали въ нашей жизни. —

————————————————————————————————————

Пропустилъ эти страницы и пишу. 9 Дек. 1905. Я. П.

За это время закончилъ Бож[еское] и Чел[овѣческое]. Писалъ: Свободы и Свобода, какъ отдѣльную статью, и нынче включилъ въ Кон[ецъ] Вѣка и послалъ въ Москву и въ Англію. Вѣроятно, поздно. Пускай по старому. Вчера продолжалъ171 172 Ал[ександра] I. Хотѣлъ писать Воспом[инанія], но не осилилъ. Все забастовки и бунты. И чувствую больше, чѣмъ когда нибудь, необходимость и успокоеніе отъ ухожденія въ себя. Какъ-то на дняхъ молился Богу, понималъ свое положеніе въ мірѣ по отношенію къ Богу, и было очень хорошо. Да, забылъ, 3-го дня писалъ Зел[еную] Пал[очку]. Записать надо:

1) Какъ это люди не видятъ, что жизнь есть зарожденіе новаго сознанія, а смерть — прекращеніе прежняго и начало[738] новаго.

2) Когда наступитъ новый, разумный, болѣе разумный складъ общественной жизни, люди будутъ удивляться тому, что принужденіе работать считалось зломъ, а праздность — благомъ. Тогда, если бы тогда было наказаніе, лишеніе работы было бы наказаніемъ.

3) Сознавать себя можно опредѣленной формы кускомъ льда и водой. Въ первомъ случаѣ солнце — зло, во второмъ[739] — величайшее благо.

4) При животномъ сознаніи главное дѣло: что я сдѣлаю; при духовномъ — какъ я себя поведу, какъ буду жить.

5) Переходъ отъ государственнаго насилія къ свободной, разумной жизни не можетъ сдѣлаться вдругъ. Какъ тысячелѣтія слагалась государственная жизнь, такъ, мож[етъ] б[ыть], тысячелѣтія она будетъ раздѣловаться.

6) Сегодня 16 Дек.

Продолжаю записывать.

[740] Главное различіе людей не въ томъ, какъ они думаютъ: богаты ли мыслями, и широкій ли кругъ обхватываетъ ихъ мысль, и много ли они знаютъ, т. е. помнятъ, а въ томъ, чтò[741] они думаютъ, чтò привлекаетъ къ себѣ ихъ мысль, и чтò[742] они знаютъ, т. е. запоминаютъ.

16 Декабря.

Писалъ немного Алек[сандра] I. Но плохо. Пробовалъ писать воспоминанія — еще хуже. Два дня совсѣмъ ничего не писалъ.172

173 Все нездоровъ желудкомъ и былъ очень соненъ умственно и даже духовно. Ничто не интересуетъ. Такіе періоды я еще не привыкъ переносить терпѣливо. — Въ Москвѣ продолжаются ужасы озвѣренія. Извѣстій нѣтъ, поѣзда не ходятъ. Иногда думаю написать соотвѣтственно Обращенію къ Царю и его п[омощникамъ] — къ интелигенціи и народу. Но нѣтъ сильнаго желанія, хотя знаю ясно, что сказать. — Все борюсь съ своей антипатіей къ N. N.[743] и почти безуспѣшно. Вчера онъ не понялъ, началъ изъ середины, не понимая, и у меня заколотило сердце. Colère rentrée[744] еще хуже. Надо, надо побѣдить. Отъ Ч[ерткова] телеграмма. К[онецъ] В[ѣка] вышелъ 23, 10. Изъ Москвы ничего не знаю. Записать надо:

1) Часто прямо чувствую,[745] (мож[етъ] б[ыть], это и заблужденіе, прелесть), что через меня хочетъ пройти, требуетъ выраженія мнѣ ясная истина, и я все не могу облечь ее въ наиболѣе доступную форму. Истина эта простая, до глупости простая: что людямъ лучше жить[746] не каждому для себя, а для всѣхъ, какъ хочетъ того Богъ. И что это лучше и для тѣла и для души. Можетъ быть, и удастся сказать это. Разумѣется, не для того, чтобы меня хвалили или чтобы радоваться на то, что я сдѣлалъ, а для того только, чтобы сдѣлать, что должно. — Только бы быть поджожками костра. Пускай сгорѣть прежде, чѣмъ займется костеръ.

2) Смотрѣлъ, одѣваясь, на портретъ Гарисона и подумалъ о томъ, какъ онъ былъ великъ, когда издавалъ свой «Non-resistant» и какъ потомъ — не то что опустился, а сталъ незначущимъ, когда ѣздилъ въ Англію и говорилъ рѣчи и занимался женскимъ вопросомъ. Подумалъ объ этомъ, прикинулъ на себя, и такъ мнѣ ясно стало, что всѣ мы орудія[747] Божіи, что Онъ проявляется черезъ всѣхъ насъ[748] и не исключительно и больше173 174 черезъ кого нибудь одного, а черезъ всѣхъ:[749] въ одномъ въ одно время и для однихъ людей, въ другомъ въ другое время и для другихъ людей. Всѣ мы равны, всѣ — органы Бога; въ одномъ онъ больше открытъ въ одно время, въ другомъ — в другое. Такъ и надо смотрѣть на людей, на всѣхъ людей.

————

Да, еще: ясно пришелъ въ голову разсказъ — сопоставленіе параличной старушки, радующейся на то, что можетъ уже до печки дойти, съ плѣшивымъ Потоцкимъ: «Ah, que je m’embête!»[750]

————————————————————————————————————

18 Декабря 1905. Я. П.

Немного лучше, но продолжается умствен[ная] слабость. Вчера ничего не писалъ. Нынче началъ писать А[лександра] I, но плохо, неохотно. Записать надо то, что видѣлъ во снѣ.

Кто-то говоритъ мнѣ: вы хорошій человѣкъ? Я говорю: сказать, что я хор[ошій] чел[овѣкъ], будетъ несмиреніе, т. е. что я не — хорошій человѣкъ; сказать, что я дурной, будетъ рисовка. Правда въ томъ, что я бываю и хорошій и дурной человѣкъ. Вся жизнь въ томъ проходитъ, что, какъ гармонія, стягивается и растягивается и опять стягивается — отъ дурного до хорошаго и опять къ дурному. Быть хорошимъ значитъ только то, чтобы желать чаще быть хорошимъ. И я желаю этого.

————————————————————————————————————

23 Дек. 1905. Я. П.

Здоровье лучше, умственно свѣжѣе. Говорилъ о революц[iи] и увлекся писать все тоже въ краткой формѣ: «Прав[ительство], Револ[юціонеры], Народъ». Всѣ эти дни писалъ это, и кажется, годится. Постоянно молюсь (εύχομαι), прося Бога научить, помочь мнѣ дѣлать угодное Ему, должное. Еще часто молюсь, благодаря за благо, к[оторое] дано мнѣ испытывать. Какъ я писалъ, что хорошо въ родѣ молитвы посвящать время на то, чтобы стараться любить (прощать) всѣхъ нелюбимыхъ людей, такъ хорошо тоже молиться, благодаря,174 175 вспоминая всѣ блага, к[оторыми] пользуешься — семья, друзья, достатокъ, здоровье. Не дотрогивался въ это время ни до А[лександра] I ни до воспоминаній. А хочется. Записать:

1) О сознаніи. Сознаніе, т. е. взглядъ на себя. (Есть кто-то, кто можетъ видѣть меня.) Подняться на ту высоту, съ к[оторой] видишь себя, какъ посторонняго — очень полезно, нужно. Это высшій актъ человѣческой души. Удивительное дѣло, сознаніе сразу останавливаетъ всякую дѣятельность, но только на время. Надо посредствомъ сознанія остановиться, а потомъ уже продолжать дѣятельность пропущенною сквозь сознаніе. Есть люди, почти лишенные это[го] свойства. Надо признавать это и не требовать и не ожидать отъ нихъ недоступнаго имъ.

2) Одинъ изъ главныхъ мотивовъ революціи это — чувство, к[оторое] заставляетъ дѣтей ломать свои игрушки, страсть къ разрушенію.

3) Теперь, во время революціи, ясно обозначились три сорта людей съ своими качествами и недостатками. 1) Консерваторы, люди, желающіе спокойствія и продолжен[iя] пріятной имъ жизни и не[751] желающіе никакихъ перемѣнъ. Недостатокъ этихъ людей — эгоизмъ, качество — скромность, смиреніе. Вторые — революцiонеры — хотятъ измѣненія и берутъ на себя дерзость рѣшать, какое нужно измѣненіе, и не боящіеся насилія для приведенія своихъ измѣненій въ исполненіе,[752] а также и своихъ лишеній и страданій. Недостатокъ этихъ людей — дерзость и жестокость, качество — энергія и готовность пострадать для достиженія цѣли, к[оторая] представляется имъ благою. Третьи — либералы — не имѣютъ ни смиренія консерваторовъ, ни готовности жертвы революціонеровъ, a имѣютъ эгоизмъ, желаніе спокойствія первыхъ и[753] самоувѣренность вторыхъ.

————————————————————————————————————

Думалъ, что для воспоминаній — напишу ли я когда подробно — надо хотя бы изъ каждаго возраста написать сцены, событія, душевныя состоянія самыя характерныя.175

176 27 Декабря 1905. Я. П.

Всѣ эти дни испра[влялъ] Пр[авительство] Рев[олюціонеры] и Нар[одъ]. Кажется, кончилъ, но не знаю, куда дѣвать. Довольно хорошо себя чувствую и живу. Нынче — теперь утро — проводилъ Дун[аева] и Ник[итина], бездна Сухот[иныхъ], и чувствую себя слабымъ. Получилъ письмо отъ В[еликанова]. Надо отвѣтить наилучшимъ образомъ нетолько письмомъ, но и дѣломъ. Трудно. Тѣмъ лучше. Рѣшай трудное. Поправилъ вчера корректуры Круга Чтенія за Іюль мѣсяцъ. И мнѣ очень нe понравилось. Непріятное чувство остается отъ игры въ карты, а всетаки несравненно лучше разговоровъ. Записать надо:

1) Читалъ Мысли Муд[рыхъ] л[юдей] 27 Дек[абря]. Сказано: всѣ страданія отъ незнанія. Спасеніе отъ страданій — знаніе. Истинное знаніе достигается совершенствованіемъ. И потому спасеніе отъ страданій одно: совершенствованіе. Совершенствованiе же достигается работой въ тиши надъ собой, а никакъ не внѣшними измѣненіями формъ жизни. Хочется прибавить къ этому то, что работа надъ внѣшними измѣненіями формъ жизни, какъ это совершается теперь у насъ, нетолько нарушаетъ ту тишину, к[отор]ая необходима для внутренней работы, но всегда понижаетъ уровень нравственности. Очень понижаетъ его.

2) Дунаевъ ужасается на звѣрство людей. Я не ужасаюсь. Это кажется удивительно, но происходитъ это отъ того, что тотъ ужасъ, к[оторый] онъ испытываетъ теперь при[754] проявившемся звѣрствѣ ([755] причина к[отор]аго въ отсутствіи религіи), я испыталъ 25 лѣтъ тому назадъ, когда увидалъ себя[756] вооруженнымъ разсудкомъ животнымъ, лишеннымъ всякаго пониманія смысла своей жизни (религіи), и увидалъ кругомъ всѣхъ[757] людей такими. Я[758] тогда[759] ужаснулся и удивлялся только тому, что люди не рѣжутъ, не душатъ другъ друга. И это не фраза, что я ужаснулся тогда. Я дѣйствительно ужаснулся тогда едва ли не болѣе, чѣмъ люди ужасаются теперь. Тоже, что дѣлается176 177 теперь, есть то самое, передъ чѣмъ я ужаснулся и чего ждалъ. — Я — какъ человѣкъ, стоящій на тендерѣ поѣзда, летящаго подъ уклонъ, к[оторый][760] ужаснулся, увидавъ, что[761] нельзя[762] остановить поѣзда.[763] Пасажиры же[764] ужаснулись только тогда, когда крушеніе совершилось.

3) Весь законъ Божій въ одномъ: въ признаніи себя «рабомъ божіимъ», въ сосредоточеніи всѣхъ своихъ желаній въ одномъ: въ исполненіи дѣла, къ к[оторому] приставленъ. Дѣло это одно: ты самъ, твоя душа, доведете себя до высшаго доступнаго тебѣ совершенства.

4) Ничто такъ очевидно не подтверждаетъ этого, — того, что дѣло жизни есть именно это исполненіе воли Божіей, — какъ то, что чего бы ты не желалъ внѣ своего совершенствованія и какъ бы полно не удовлетворилось твое желаніе, какъ скоро оно удовлетворено, такъ тотчасъ же уничтожается прелесть желанія. Не[765] теряетъ своего радостнаго значенія одно: сознаніе своего приближенія къ Богу.

Сколько вещей желалъ, начиная отъ того, чтобы у тебя выросли усы, и до того, чтобы учредилась республика въ Россіи, и какъ только выросли усы и учредилась республика, такъ удивляешься, какъ могъ[766] желать такой[767] не могущей радовать вещи.

Только исканіе Цар[ства] Бож[ія] и правды его внутри себя даетъ истинную, не перестающую, а растущую радость. Всякій шагъ впередъ на этомъ пути несетъ съ собой свою награду, и награда эта получается сейчасъ же. И ничто не можетъ отнять эту награду.

5) Я сказалъ, что весь законъ Божій въ томъ, чтобы понимать себя рабомъ Божіимъ, но можно съ другой стороны сказать, что законъ Божій въ томъ, чтобы жить только въ настоящемъ, т. е. всѣ усилія своей воли напрягать на настоящее.177

178 Прошедшее и будущее нужны только какъ уяснители того; что нужно въ настоящемъ.

(Чувствую себя очень умственно вялымъ, и отъ того то, что было ясно въ мысляхъ, не выходитъ въ писаніи.)

Надо было сказать такъ: желать нужно только того, что совершается въ настоящемъ. Желать въ прошедшемъ, это — сожалѣніе, раскаяніе; желать въ будущемъ, это — мечты, планы. Желать же въ настоящемъ можно только одного: наилучшимъ образомъ исполнить должное, т. е. рабу — волю хозяина, человѣку — волю Бога.

6) Еще ясная пришла характеристика А[лександра] I, если удастся довести хоть до половины. То, что онъ искренно, всей душой хочетъ быть добрымъ, нравственнымъ, и всей душой хочетъ царствовать во что бы то ни стало. Показать свойственную всѣмъ людямъ двойственность иногда прямо двухъ противоположныхъ направленій желаній.

Сейчасъ ночь 31 Дек. 1905, начало 1906.

Все это время добавлялъ Пр[авительство], Рев[олюціонеры], Нар[одъ]. Иногда кажется нужно, иногда слабо. Здоровье недурно. Но нѣтъ живости мысли. Записать только двѣ:

1) Читая Строгонова о Роммѣ, былъ пораженъ его геройствомъ въ соединеніи съ его слабой, жалкой фигуркой. Напомнило Николиньку. Я думаю, что это чаще всего бываетъ такъ. Силачи, чувственн[ые], какъ Орловы, бываютъ трусы, а эти — напротивъ.

Другое 2) Моя двойственность. То я по утру и ночью истинно мудрый и хорошій человѣкъ, то я — слабое, жалкое существо, не знающее, что съ собой дѣлать. Разница въ томъ, что первое — настоящее, а во второмъ состояніи я знаю, что я въ туманѣ заблужденій.

3) Еще ясно пришла мысль о томъ, что жизнь есть прохожденіе духовной сущности черезъ[768] отдѣленную расширяющую форму.

Сейчасъ начало новаго 1906 года. Помоги, Господи, исполнять твою волю. Не для того, чтобы что-то сдѣлать, а только для того, чтобы дѣлать, что должно. —

[1906]

4 Янв. 1906. Я. П.

Всѣ эти дни все поправлялъ и передѣлывалъ: «Пр[авительство], Рев[олюціонеры], Нар[одъ]» и все не кончилъ. «Нар[одъ»] плохо отъ того, что хотѣлъ внести неподходящее: три неправды. Надѣюсь, что выйдетъ. И что будетъ полезно. Читаю Мысли Мудр[ыхъ] Л[юдей] ежедневно и съ большой пользой для души. Эти послѣдніе два или три дня, не переставая, безъ людей, работаю надъ собой: не позволяю себѣ дурныхъ мыслей, легкомысленныхъ поступковъ, въ родѣ гимнастики, гаданья. И хорошо. Кабы удержаться такъ до смерти! Записать надо:

1) О наградѣ за добро. Въ мірской жизни мы ждемъ награды извнѣ за то, что сдѣлали хорошо. Такой награды нѣтъ и не можетъ быть. Что не случится, какія желанія не исполнятся, они сейчасъ же теряютъ свою прелесть, свое значеніе; награда же — настоящая, несомнѣнная, не уменьшающаяся и растущая. И такая награда есть одна: это добрый поступокъ, если онъ сдѣланъ только для Бога, какъ н[а]п[римѣръ], если въ душѣ своей побѣдишь недоброе чувство — простишь. Дѣлаешь для Бога — и награда[769] отъ Бога, отъ того Бога, к[оторый] въ насъ. И награда эта — не награда, а это — удовлетвореніе. Это тоже, чтобы утолить жажду. Это не награда, а больше, тверже.

Но для того, чтобы знать эту награду, надо установить съ Богомъ, съ однимъ Богомъ отношенi[е]. Это я начинаю испытывать и стараюсь утвердиться, пріучиться.

2) Да, жизнь есть ростъ, или раскрытіе духовной сущности. Это раскрытіе идетъ до самой смерти. Въ смерти оно cовершается179 180 вполнѣ для того отдѣльнаго существа, к[оторое] я[770] сознаю собой.

3) Я всю жизнь жилъ для внѣшнихъ цѣлей, для себя и для людей, въ особенности для людей; трудно отвыкать отъ этого и пріучить себя жить одному съ Богомъ и для Бога. А въ этомъ высшее благо.

6 Янв. 1906. Я. П.

Все поправляю Пра[вительство], Рев[олюціонеры] и Н[ародъ] и, кажется, кончилъ или близокъ къ концу. Очень мрачно себя чувствую. Стараюсь и не могу побѣдить. Ничѣмъ не выражаю своей недоброты, но чувствую и мыслю недоброе. Записать надо только:

1) Въ М[ысляхъ] М[удрыхъ] Л[юдей] нынче, 6-го, Рёскина о томъ, что грѣхъ людей есть грѣхъ Іуды, то, что люди не вѣрятъ въ своего Христа и продаютъ его. Въ первый разъ понялъ: Да, главная ошибка — источникъ всякихъ страданій и бѣдствій, то, что мы не вѣримъ въ свою божественность и продаемъ ее за чечевичную похлебку тѣлесныхъ радостей.

2) Еврейская вѣра — самая нерелигіозная. Вѣра, у кот[орой] знаменатель ∞, безконечность. Гордая вѣра въ то, что они одни избранный Богомъ народъ.

3) Шкарванъ прекрасно пишетъ, что наша теперешняя революція это тотъ огонь, въ к[оторомъ] сожжетъ сама себя вся та нечисть, к[оторая] мутитъ и развращаетъ Россію.

4) Часто, какъ нынче, грустно, грустно, одиноко. Облегченіе въ такомъ положеніи никакъ не разсѣяніе, а все большее и большее сближеніе съ Богомъ. Господи, Господи, помоги мнѣ.

16 Янв. 1906. Я. П.

Почти все время дурное состояніе желудка и слабая работа мозга. Отослалъ въ Мос[кву] и Анг[лію] Пр[авительство], Рев[олюціонеры] и Н[ародъ] и послѣднее время поправлялъ Кр[угъ] Чт[енія] и Мы[сли] М[удрыхъ] Л[юдей]. Это радостная работа.

Продолжаю помнить, что жить надо только для Бога. Немного послабѣе, но помню. Кое что подлежащее записанію забылъ. Помню слѣдующее:180

181 1) Читалъ profession de foi[771] очень глупаго, но послѣдовательнаго матерьялиста, enfant terrible[772] матерьялизма. Онъ свою жизнь выводитъ изъ процессовъ міровыхъ — космическихъ, и выходить, что онъ долженъ жить по законамъ, выведеннымъ наукой, т. е. людьми, но онъ не говоритъ этого: ему кажется, что законы, к[оторые] они признаютъ научными, это законы абсолютно истинные. И мнѣ, читая это, особенно ясно стала нелѣпость пониманія жизни какъ явленія матерьяльнаго. Тогда нелѣпость эта особенно ясно выразилась словомъ, теперь не помню, какъ.

2) Молитву принимаютъ, какъ что-то торжественное, возвышенное, исключительное. А между тѣмъ настоящая молитва, и самая дѣйствительная, это нѣчто самое простое, низменное, смиренное и обыденное, обычное. Истинная, настоящая молитва вѣдь есть ничто иное, какъ признаніе своего ничтожества, своей плохоты, своего положенія раба, слуги Бога.

3) Любовь людей — самая большая радость въ жизни. Но странное дѣло: ищи любви людской — и не получишь ее. Не думай о любви людской, не ищи ея, думай только о томъ, чтобы угодить Богу — и получишь любви людской больше, чѣмъ ожидаешь.

————————————————————————————————————

18 Янв. 1906. Я. П.

Все нездоровится. Занимаюсь понемногу Кругомъ Чтенія.

Думалъ нынче о томъ, что мнѣ, старику, дѣлать? Силъ мало, они слабѣютъ замѣтно. Я нѣсколько разъ въ жизни считалъ себя близкимъ къ смерти. И — какъ глупо — забывалъ, старался забывать это — забывать что? То, что я умру, и что во всякомъ случаѣ — 5, 10, 20, 30 лѣтъ, смерть всетаки очень близка. Теперь я уже по годамъ своимъ естественно считаю за себя близкимъ къ смерти, и забывать это уже не къ чему, да и нельзя. Что же мнѣ, старому, безсильному, дѣлать? спрашивалъ я себя. И казалось, что нечего, ни на что силъ нѣтъ. И нынче такъ ясно понялъ ясный и радостный отвѣтъ. Что дѣлать? Уже показано, что умирать. Въ этомъ теперь, въ этомъ и всегда181 182 оно было, мое дѣло. И надо сдѣлать это дѣло какъ можно лучше: умирать и умереть хорошо. Дѣло передъ тобой, прекрасное и неизбѣжное, а ты ищешь дѣла. Это мнѣ было очень радостно. Начинаю привыкать смотрѣть на смерть, на умиранье не какъ на конецъ дѣла, а какъ на самое дѣло.

Читалъ вчера и нынче Максимова Сибирь и Каторга. Чудные сюжеты: 1) подносчика въ кабакѣ, наказан[наго] кнутомъ, чтобъ скрыть стыдъ купеч[еской] дочки; 2) чудный сюжетъ: Странникъ.

22 Января. Я. П.

Здоровье хорошо. Дѣлалъ Кр[угъ] Чт[енія]. Вчера и третьяго дня писалъ разсказъ изъ Максимова. Начало недурно. Конецъ скверно. Соня пріѣхала изъ Москвы. Пр[авительство], Р[еволюціонеры], Н[ародъ] очень, какъ и должно б[ыло] быть, не понравилось всѣмъ и немыслимо напечатать. Сейчасъ написалъ Сашѣ длинное письмо. Живу довольно внимательно къ себѣ. Записать надо одно:

1) Жизнь однаго человѣка есть приближеніе къ смерти. Жизнь всего человѣчества, всего міра есть тоже самое. Міръ farà da sé.[773] Не знаю, имѣетъ ли онъ или не имѣетъ сознанія, но про себя я знаю, что я сознаю себя, и сознаю себя умирающимъ. Что же такое это умираніе? Умираніе это есть сначала все большее и большее пониманіе вмѣстѣ съ развитіемъ похотей, затемняющихъ пониманіе, и къ концу затиханіе похотей и просвѣтленіе пониманія и совершенствованіе. Такъ что въ общемъ умираніе, или смертная жизнь есть ничто иное, какъ все большее и большее просвѣтленіе. Я сознаю это. Слѣдовательно, для того, чтобы мнѣ жить по закону своей жизни, по теченію, мнѣ надо жизнь свою полагать въ просвѣтленіи и совершенство[ваніи]. И это одно не боится смерти.

2) Я пришелъ откуда-то и уйду куда-то. Есть требованія этой временной, промежуточной жизни, и требованія той, изъ к[оторой] я ушелъ и въ к[оторую] уйду — всей жизни. Надо жить для всей — по ея требованіямъ и законамъ.

3) Мнѣ представляется все во времени. Но есть, дѣйствительно есть все только внѣ времени. Я не могу видѣть Всего.182 183 Это Все только по немногу, частично открывается мнѣ. Въ этомъ жизнь наша смертная въ мірѣ.

30 Янв. 1906. Я. П.

Здоровье было нехорошо: тупость мысли. Но вотъ 3-ій день хорошо. Немного продолжалъ разсказъ — лучше. Кр[угъ] Чте[нія] и много, хорошо дума[лъ]. Многое — пока — забылъ. Но вотъ ЧТО помню:

1) Сейчасъ читалъ Universal Kingship и въ немъ опредѣленіе — всегда меня удивляющее — въ числѣ душевныхъ свойствъ человѣка «воли», volition, кот[орая], разумѣется, опредѣляется, какъ и должно быть, всѣми людьми, вѣрующими въ реальность матеріи, опредѣляется, какъ нѣчто[774] производное по неизмѣннымъ законамъ отъ[775] впечатлѣній, эмоцій и т. д.[776] Авторъ совершенно вѣрно говоритъ, что если человѣкъ побѣждаетъ свои стремленія и поступаетъ противно имъ, то только п[отому], ч[то] поступаетъ по наиболѣе сильному мотиву. Такъ что всегда поступокъ есть послѣдствіе наиболѣе сильнаго побужденія. Совершенно вѣрно, если смотрѣть на человѣка какъ на самодѣйствующую машину, не принимая во вниманіе того, что заставляетъ машину дѣйствовать, не спрашивая себя о томъ, что такое та сила, к[оторая] приводитъ въ дѣйствіе машину, т. е. что такое та сила жизни, к[оторая] заставляетъ дѣйствовать?

Для человѣка же, задавшаго себѣ вопросъ о томъ, что такое эта сила? и отвѣтившаго себѣ (какъ и нельзя иначе отвѣтить), что это есть та[777] таинственная и вмѣстѣ самая близко извѣстная ему сила, кот[орую] онъ называетъ собою — своимъ «я», своей жизнью, своимъ движеніемъ жизни, — такой человѣкъ не можетъ не признать, что когда онъ сознаетъ эту силу, сливается своимъ сознаніемъ съ нею, то сила эта становится могущественнѣйшимъ двигателемъ, побѣждающимъ всѣ другія побужденія.

Пока сила эта руководится животными стремленіями, подчиняется имъ, она, хотя и составляетъ основу всѣхъ стремленій,183 184 она какъ будто подчиняется имъ, подчиняется самому сильному изъ нихъ. Но какъ скоро сила эта, сознавая сама себя, освобождается отъ[778] тѣлесныхъ вліяній, она властвуетъ надъ всѣмъ. И потому совершенно неправильно называть поступокъ, вызванный этимъ сознаніемъ (побѣждающимъ всѣ тѣлесныя стремленія), наиболѣе сильнымъ изъ многихъ побужденіемъ. Это не есть одно изъ многихъ побужденій, а это есть та сила, кот[орая] лежала въ основѣ всѣхъ другихъ побужденій и подчинялась имъ, теперь же, черезъ сознаніе освобожденная отъ всѣхъ тѣлесныхъ побужденій, властвуетъ надъ всѣми ими. (Кажется, порядочно.)

2) Записано у меня такъ: пространство и матерія въ немъ это — то, что отдѣляетъ меня отъ всѣхъ другихъ существъ, отъ всего міра; время — это то, что отдѣляетъ меня (это отдѣленное отъ всего міра существо) отъ меня же самаго въ полномъ его значеніи (хотя бы въ этомъ мірѣ), отъ меня полнаго, законченнаго, какимъ я буду, умирая.

3) Движеніе религиознаго сознанія и чувства, мнѣ кажется, было и есть вотъ какое:

Сознавъ въ себѣ духовную силу: божественное начало, человѣкъ сознавалъ и ограниченность въ себѣ этого начала: подчиненіе его внѣшнимъ[779] воздѣйствіямъ, и вслѣдствіи этого признавалъ существованіе этого начала внѣ себя въ болѣе могущественной (менѣе ограниченной), чѣмъ въ себѣ, формѣ: фетишизмъ, поклоненіе героямъ. Сначала эти божества были очень мало удалены отъ человѣка, такъ что онъ за панибрата обращался съ ними: приносилъ имъ жертвы, подкупалъ, задабривалъ, въ самыхъ грубыхъ проявленіяхъ даже наказывалъ ихъ, не давалъ имъ жертвъ, билъ ихъ (какъ Чуваши своихъ идоловъ), составлялъ съ ними уговоры, какъ Завѣтъ Евреевъ, и т. п.

Чѣмъ дальше жило человѣчество, тѣмъ представленіе о томъ началѣ, к[отор]ое человѣкъ сознавалъ ограниченнымъ въ себѣ и потому долженъ былъ представлять себѣ внѣ себя неограниченнымъ, представленіе это становилось все болѣе184 185 и болѣе далекимъ отъ человѣка, все болѣе и болѣе неограниченнымъ, все менѣе и менѣе антропоморфичнымъ, т. е. менѣе и менѣе подобнымъ человѣку. Таковы представленія Іеговы, Отца (христіанское), Брамы, Неба китайцевъ. Соотвѣтственно съ этимъ расширеніемъ представленія божества, измѣнялось и отношеніе къ нему. Но измѣнялось это отношеніе очень медленно. Вездѣ продолжалось и продолжается поклоненіе, хвала, даже жертвы (хотя безкровныя). Если наиболѣе мыслящіе люди и понимаютъ все безконечное (именно безконечное) разстояніе между нами, людьми, и Богомъ и вытекающую изъ этого невозможность договорнаго, подкупающаго, просительнаго, хвалебнаго отношенія человѣка къ Богу, большинство продолжаетъ относиться къ Богу все еще съ этимъ желаніемъ подкупить, задобрить его, восхвалять Его. Дѣло же идетъ къ тому, чтобы люди — и самое большинство — поняли все величіе, — даже нельзя сказать: величіе, а всю неизмѣримость того, что мы называемъ Богомъ, и всю ничтожность, безконечную малость человѣка въ[780] сопоставленіи съ Богомъ. Дѣло идетъ къ этому пониманію. И это пониманіе нужно людямъ, п[отому] ч[то] оно только даетъ имъ истинное благо. Оно даетъ благо п[отому], ч[то], понявъ такое свое отношеніе къ Богу, при которомъ невозможно никакое уговорное или задабривающее отношеніе къ Нему, а только одно: исполненіе возложеннаго на насъ дѣла, только такое отношеніе, поставивъ человѣка на его настоящее мѣсто, можетъ дать ему истинное благо, состоящее только въ исполненіи своего назначенія. Мы такъ привыкли къ торжественному великолѣпію церковныхъ службъ, зданій для Божества или хотя къ торжественнымъ рѣчамъ о Божествѣ, что намъ кажется, что служеніе Богу можетъ совершаться только въ торжественныхъ и исключительныхъ условіяхъ. А между тѣмъ для служенія Богу нужно какъ разъ обратное: нужно ясное, живое сознаніе своего ничтожества, нужно[781] не желаніе заявить себя, даже не[782] утвержденіе своего знанія Бога, а нужно только185 186 исполненіе своего назначеннаго этимъ Богомъ дѣла. —[783] Клѣтка моего тѣла не должна пытаться познать все мое тѣло (она и не можетъ этого сдѣлать), а должна только исполнять предназначенное ей дѣло. Такъ и[784] человѣкъ долженъ не утверждать, не восхвалять, не познавать Бога, не молиться Ему, а только исполнять дѣло Божіе.

Единственный поводъ отношенія человѣка къ Богу это — отъискиваніе закона Его. Только въ этомъ разумномъ познаніи закона Бога человѣкъ однимъ краюшкомъ прикасается Богу. Познавая законъ Бога для себя, онъ познаетъ не Бога, а Его существованіе. (Плохо.)

4) Видѣлъ во снѣ: Живетъ человѣкъ и работаетъ на землѣ, какъ Робинзонъ или русскіе крестьяне, и обстраивается, одѣвается, кормится съ семьей. Приходятъ люди и говорятъ: дай часть твоего труда на то, что мы считаемъ для тебя нужнымъ. По какому праву? И зачѣмъ ему отдавать?

2 Феврал[я]. 1906. Я. П.

Здоровье порядочно, съ перерывами. Писалъ «За что?» Одинъ день порядочно, но все не могу кончить. Очень хочется Кругъ Чт[енія] для дѣтей и народа. Но все руки не доходятъ. Живу порядочно: не теряю отношенія къ Богу, т. е. вниманія къ себѣ независимо отъ людей и своихъ желаній. Записать надо:

1) Чѣмъ тверже вѣра въ Бога, тѣмъ Богъ все болѣе и болѣе удаляется. Въ послѣднемъ представленіи Онъ только законъ. И тогда уже невозможно не вѣрить въ Него.

Читалъ нынче Канта Religion in Gränzen der blossen Vernunft. Очень хорошо, но напрасно онъ оправдываетъ, хотя и иносказательно, церковныя формы.

2) Кантъ неправъ, говоря, что исполненіе обрядовъ, вѣра въ историч[ескія] преданія есть фетишизмъ и что это нѣчто совершенно противуположное разумной вѣрѣ въ нравственный законъ. Вѣра въ историч[ескія] преданія и въ необходимость обрядовъ есть таже вѣра въ законъ, но нравственный законъ понимается превратно. Кантъ правъ, противуполагая186 187 нравствен[ный] законъ обрядовому, но я хочу сказать, что тотъ, кто вѣритъ въ обряды и преданія, всетаки вѣритъ, хотя и ошибается, признаетъ нѣчто высшее, кромѣ животныхъ потребностей. Такъ что я подраздѣлилъ бы людей на три: 1) ни во что не вѣрующихъ, не видящихъ ничего внѣ доступнаго разсудку, 2) вѣрующихъ въ ложныя преданія и 3) вѣрующихъ въ законъ, сознанный ими въ своемъ сердцѣ.

Чувашинъ, носящій за пазухой своего Бога и сѣкущій и мажущій его сметаной, всетаки выше того агностика, к[отор]ый не видитъ необходимости въ понятіи Бога.

3) Людямъ кажется, что нельзя жить безъ правительства, но вѣдь также казалось, что нельзя жить безъ пытокъ, безъ рабовъ, безъ колдовства, гаданья. Тѣ, кто говорили, что не нужно пытокъ, рабовъ и др., не брали доказывать, что можно безъ нихъ жить, а просто говорили, что это дурно — противно и разумной и доброй природѣ человѣка. Тоже и съ правительством. Оно дурно, оно ужасное зло и матерьяльное и духовное. А зло не можетъ быть необходимо, чтобы безъ него не могло существовать человѣчество.

————————————————————————————————————

4) Кажется, уже не разъ выражалъ это. Но вчера съ особенной ясностью пришла мысль о томъ, что забота о себѣ, все вниманіе, направленное на себя, очень дурное, ужасное состоянie, когда я, на к[оторое] направлены забота и вниманіе, — я тѣлесное съ своими чувственными и умственными радостями. Но совсѣмъ не то, когда вся забота, все вниманіе направлены на я духовное, на я общее всему живому, когда вся заб[ота] и вним[аніе] направлены на то, чтобы совершенствовать это я, т. е. расширить его, слиться имъ съ Богомъ и со всѣмъ живущимъ. (Люби Бога и ближняго.) — Только служа этому я, возможно благо свое и всѣхъ людей.

5) Познать Бога можно только исполненіемъ Его закона. («Дѣлайте то, что я говорю, и узнаете, правда ли это».) Чтобы познать Бога, надо слиться съ Нимъ. Чтобы слиться съ Нимъ, надо исполнять Его законъ.

6) Нынче въ книгѣ Мыс[ли] Муд[рыхъ] людей у насъ съ Дорикомъ было о богатствѣ, что не можетъ войти богатый въ Ц[арство] Н[ебесное]. Какъ это просто и какъ несомнѣнно,187 188 и какъ все сказано въ этомъ. Это[785] надо хорошенько обдумать и уяснить.

6 Февр. 1906. Я. П.

Все какъ лихорадка. Одинъ день хорошо, одинъ дурно себя физич[ески] чувствую. Могу радоваться, что и въ дурные дни не отступаю или только немного (на лошадь сердился) отъ отношенія къ закону, къ Богу — одно и тоже — главное, не для людей. Нынче немного поправилъ «За что». Порядочно.Утро б[ыло] очень радостно. И все радости опасныя, мірскія, не для Бога: письмо милое отъ Саши, и Кругъ Чт[енія], и «О жизни». Fais ce que doit, advienne que pourra.[786]

[787]Читалъ вчера или 3-го дня прекрасную брошюру Д. Хом[якова]. — Все хорошо. Горе въ томъ, что онъ[788] считаетъ христіанство и православіе равнозначущими и къ духовнымъ требованіямъ жизни причисляетъ бытъ. Это уже совсѣмъ невѣрно и явный софизмъ. По этому случаю и надо записать:

1) Народъ, какъ и человѣкъ, можетъ ставить главнымъ условіемъ своего блага матерьяльное преуспѣяніе, и тогда благоустройство политическое для него дѣло первой важности; и можетъ — народъ также, какъ и человѣкъ, ставить высшимъ условіемъ своего блага свою духовную жизнь, и тогда матерьял[ьное] преуспѣяніе и политич[еское] благоустройство для него нетолько неважно, но противно, если онъ долженъ принимать въ этомъ политич[ескомъ] устройствѣ участіе.[789] Западные народы принадлежатъ къ первому типу, восточные и въ томъ числѣ русскій — ко второму. Это мысль Хомяковыхъ — отца и сына. И мысль совершенно вѣрная. Но если русскій народъ, дорожа своей духовной жизнью, к[оторая] выражалась въ православіи, могъ довольствоваться самодержавіемъ русскихъ царей, охотно[790] подчиняясь ихъ власти, даже когда она б[ыла]188 189 жестока, только бы самому быть свободнымъ отъ участія въ насиліи власти, то это не доказываетъ того, чтобы такое отношеніе къ власти — повиновен[іе] ей должно бы было всегда продолжаться.

Отношеніе это неизбѣжно должно было измѣниться по двумъ причинамъ: во 1-хъ, п[отому], ч[то] власть въ старину патріархальная и[791] властвующая только надъ однимъ однороднымъ, одноязычнымъ и одновѣрнымъ народомъ, не ставящая себѣ задачей соединеніе въ одно чуждыхъ народностей (имперіализмъ), не заставляла людей участвовать въ чуждыхъ народу дѣлахъ (защищать Россію отъ Монголовъ или Французовъ, но не душить Польшу, Финляндію или захватывать Манджурію) и потому не требовала отъ народа чуждыхъ ему и жестокихъ дѣлъ; и во 2-хъ, требованія духовной жизни не остаются всегда одни и тѣже, а уясняются и развиваются, и христіанство, прежде требовавшее только покорности властямъ, даже если бы власти требовали убійства, въ своемъ уясненномъ состояніи потребовало отъ людей уже другаго: не участія въ угнетеніи, насиліяхъ, убійствахъ. Такъ что отношеніе народа къ власти неизбѣжно измѣняется съ двухъ концовъ: власть становится хуже, жесточе, противнѣе духовному складу народа, и духовныя требованія народа становятся чище, выше.

Это самое совершается теперь.

10 Февр. 1906. Я. П.

Нездоровилось послѣдніе дни. Писалъ «За что». Нехорошо. Живу, слава Богу, порядочно. Помню. Нѣсколько экзаменовъ б[ыло]. Въ нѣкот[орыхъ] случаяхъ 4, но нигдѣ не провалился вполнѣ. Кое что думалъ, и, кажется, важное. — Записать надо:

1) Еще думалъ о власти и, кажется, пришелъ къ ясности. Именно: Люди — народъ — нетолько охотно подчиняются тѣмъ, к[оторые] берутъ на себя трудъ, властвуя, распоряжаться, но готовы переносить много лишеній, только бы не быть оторванными отъ дѣла и не быть принужденными, нарушая требованія своей духовной жизни, участвовать въ распоряженіяхъ управленія (выборы, присяжные и т. п.). И потому нетолько охотно передаютъ власть, но и награждають всячески189 190 тѣхъ, кот[орые] берутъ на себя этотъ трудъ (почести, богатство). И это происходило не въ одной Россіи или славянскихъ земляхъ, какъ это говорятъ славянофилы, но это — общее, вѣчное свойство людское.

И такое же общее людское свойство то, что люди,[792] облеченные властью, употребляютъ ее не на то, для чего она была дана имъ: на то, чтобы устраивать общія дѣла, а употребляютъ ее для своихъ корыстныхъ, честолюбивыхъ цѣлей (повторяется вездѣ, гдѣ есть власть, отъ деревенскаго старосты и урядника до королей и императоровъ). Когда же такія злоупотребленія власти усиливаются, подвластные люди возмущаются (революціи), и власть свергается и замѣняется другою. Когда же и новая власть ([793] консульство послѣ Бурбоновъ, и опять Бурбоны послѣ Наполеона, и[794] Орлеаны послѣ Бурбоновъ, и новый Наполеонъ послѣ[795] Луд[овика] Филипа),[796] и всѣ замѣны одной власти другой становятся также тяжелы и несоотвѣтственны своему назначенію, тогда подвластные люди стараются ограничить власть (въ Европѣ[797] раньше всего это сдѣлано въ Англіи). Но ограниченіе власти малымъ числомъ людей производитъ только расширеніе власти, олигархію, но вредъ и тяжесть такой власти для подвластныхъ остаются тѣже. И тогда подвластные стараются ограничить и этихъ ограничивающихъ верховную власть, и устанавливается все болѣе и болѣе всенародная, демократическая конституція. Но для того, что[бы] подвластные дѣйствительно могли ограничить властвующихъ организаціей выборовъ, протестовъ, прессой, необходимо подвластнымъ непрестанно и внимательно заниматься этими средствами ограниченія власти. Занятія же этими средствами ограниченія лишаютъ подвл[астныхъ] людей той свободы, досуга заниматься своимъ дѣломъ и вовлекаютъ въ участіе во власти, т. е. въ то самое, ради чего люди отказались отъ власти и передали ее другимъ. Происходитъ ложный кругъ:190 191 Желаніе освободить себя отъ заботъ и грѣха участія въ обществ[енныхъ] дѣлахъ заставило людей передать власть надъ собой нѣкоторымъ. Злоупотребленія властью тѣхъ, к[отор]ымъ она б[ыла] передана, заставляютъ подвластныхъ людей искать средствъ ограниченія этой власти. Единственное же средство ограниченія есть участіе во власти.

Трудность для подвластныхъ людей участія во власти для ограниченія ея увеличивается въ величайшей степени еще и тѣмъ, что эта эволюція власти, этотъ процессъ передачи ея одному лицу, потомъ ряда злоупотребленiй ею, потомъ революціи, потомъ попытокъ ограниченія ея совершается не въ 2 дня, не [въ] 2 года, не въ 20 лѣтъ, a вѣками. Вѣками совершаются злоупотребленія власти, состоящія преимущественно въ[798] большемъ и большемъ подавленіи свободы народа, извлеченіи изъ него его средствъ и въ завоеваніяхъ или въ подпаденіи завоеваніямъ; и когда подвластнымъ[799] людямъ приходится участвовать во власти, ограничивая ее, имъ представляются[800] уже не простые вопросы обществ[еннаго] устройства, a такія[801] самыя разнообразныя усложненія, освященныя давностью,[802] образовавшiяся во время дѣйствія неограниченной власти, распутать и разрѣшить которыя представляется людямъ новаго времени совершенно невозможнымъ. Являются[803] насильственно возсоединенными съ народомъ чуждые народы, какъ для Россіи Польша, Кавказъ, Финляндія и др., для Пруссіи французскія провинціи и Познань, для Австріи Венгрія, Чехія, Галиція, для Франціи Ница, Алжиръ, Сіамъ, для Британіи безчисленное количество чуждыхъ и враждебныхъ ей народовъ, отъ Ирл[андіи] до Тибета; или порабощеніе чуждой власти своего народа. Являются неоплатные долги, составленные въ прежнее время, являются огромныя богатства, составившіяся во время дѣйствія власти и благодаря ей, и нищета цѣлыхъ сословій, тоже образованная дѣйстві[ями] этой власти.191

192 Трудность разрѣшенія этихъ вопросовъ для людей новаго времени, участвующихъ во власти, кромѣ трудности самыхъ вопросовъ, заключается еще и преимущественно въ томъ, что религіозно-нравственное сознаніе — идеалы людей новаго времени совсѣмъ иные, чѣмъ тѣ, во имя кот[орыхъ] совершались тѣ дѣла, затрудненія, въ кот[орыхъ] приходится теперь[804] участвовать людямъ нашего времени.

Рѣзкими образцами такого труднаго разрѣшенія въ наше время осложненій, совершенныхъ нѣсколько вѣковъ тому назадъ, служатъ вопросы Ирландскій, польскій, эльзасъ лотарингскій, папскій. Таковы осложненія политич[ескія], возникшія въ[805] давнее время. Неразрѣшимыя же осложненія экономическiя, возникшія благодаря злоупотреблені[ямъ] власти, это та борьба сословій, извѣстная подъ именемъ соціализма,[806] въ к[оторой] должны принимать участіе всѣ люди новаго времени, призываемые[807] къ ограниченію власти и къ участію въ ней.

Такъ что въ наше время сдѣлалось то, что тотъ самый народъ, к[оторый] когда-то, вѣка тому назадъ, чтобы избавиться отъ тяготы[808] управленія общ[ественнымъ] дѣломъ, передалъ[809] власть надъ собой одному или нѣсколькимъ лицамъ, вслѣдствіи постепеннаго все бòльшаго[810] и бòльшаго[811] злоупотребленія[812] властью тѣми, кому она была передана, послѣ разныхъ попытокъ перемѣнъ[813] своихъ правителей, былъ приведенъ къ тому, чтобы опять взять на себя всю тягость управленія[814] общественнаго дѣла только съ той разницей, что теперь[815] управленіе этимъ дѣломъ въ безконечное число разъ труднѣе и тяжелѣе, чѣмъ оно было когда-то, во 1-хъ, по сложности тѣхъ условій, въ к[отор]ыя вѣками понемногу б[ылъ] вовлеченъ народъ, во 2-хъ,192 193 п[отому], ч[то] тѣ пріемы грубаго насилія, к[отор]ые были свойственны и естественны людямъ стараго времени и к[отор]ые и теперь необходимы для существующаго, сложившагося общественнаго строя, уже нетолько чужды людямъ новаго нашего времени, но противны ихъ религіозно нравственнымъ требованіямъ.

Какой же выводъ изо всего этого?

Тотъ, что средство внутренняго управленія людьми самими себя властью оказалось со временемъ недостаточнымъ и недѣйствительнымъ, и что поэтому, для внутренняго управленія, люди должны прибѣгнуть къ другому средству, къ тому средству, кот[орое], соотвѣтственно разрушенію прежняго средства общенія людей между собою — власти, постепенно вырастало между ними[816] точно также, какъ постепенно одновременно спадаетъ и уничтожается оболочка зерна и[817] выростаютъ изъ него корни и сѣмядоли.

Средство это есть разумно любовное общеніе людей между собой, основанное на единомъ, общемъ всѣмъ людямъ религіозномъ пониманіи жизни.[818]

2) Особенно живо и ясно[819] понялъ, лежа въ темнотѣ въ постели,[820] щупая свой черепъ, что то, что мнѣ кажется крѣпкимъ, какъ мой черепъ, только такимъ мнѣ кажется. Вспомнилъ на оружейномъ заводѣ молотъ, легко, мягко продавливающій въ блинъ толщиною стальные кружки. Для существа съ органами такой же силы черепъ мой мягокъ, а есть существа, для к[оторыхъ] паутина крѣпка. Гладко, шершаво, велико,[821] мало, даже зелено, красно, коротко, долго и т. п., все это условно. Только скучно повторять, а надо бы всякій разъ говорить: для меня. Само же по себѣ оно ничто.193

194 3) Что же такое я? Я? Я[822] ничто само по себѣ. Я — только извѣстное отношеніе. Только отношеніе мое дѣйствительно есть. Отношеніе къ чему? Ко всему и ко Всему. Ко всему значитъ ко всѣмъ такимъ же отношеніямъ, и ко Всему — къ совокупности всего, чего я понять не могу, но что должно быть и пото[му] есть.

4) Страшно трудно бороться съ своими физическими страстями: похоти въ молодости, жадности. Есть положенія, въ к[оторыхъ] даже нельзя бороться. Но съ одной изъ сильнѣйшихъ страстей, все время, отъ дѣтства до старости, соблазняющей человѣка, съ страстью хвалы, славолюбія можно бороться, можно и должно всегда побѣдить ее. Средство для побѣды:[823] Пріучить себя дѣлать только для своей души, для Бога, и учиться пренебрегать людск[ими] сужденi[ями] въ похвалѣ и порицаніи.

5) Иногда жалѣешь, что не можешь достигнуть нравственнаго совершенства. А вотъ старъ и все еще такъ гадокъ. А объ этомъ надо не сожалѣть, а радоваться надо. Борьба съ собой безконечна. Матерьялъ всегда есть, и всегда есть радость работы.

6) Записано: Время скрываетъ смерть. Не могу вспомнить вполнѣ, какъ думалъ, но думаю теперь такъ:

Какъ только живешь во времени, то не можешь представить себѣ его прекращенія; а смерть есть прекращеиіе времени. (Нѣтъ, не то.)

7) Сознаніе, т. е. духовное созерцаніе самаго себя, останавливает жизнь. Полное сознаніе себя — есть смерть. (Было ясно.)

8) Какъ личность развивается сначала въ матерьяльную силу, а потомъ въ духовную, такъ и всякое общество.

9)[824] Христіанство въ видѣ православія могло уживаться съ самодержавіемъ, но одновременно развратилось самодержавіе и очистилось христіанство до невозможности подчиняться требованіямъ развращенной власти.194

195 10) Жалѣешь, что слабѣешь физически, а не цѣнишь, забываешь то, какъ равномѣрно (и не равномѣрно, а больше) крѣпнешь духовно.

11) Какая радостная, успокоительная мысль, что человѣкъ есть только орудіе. Его дѣло только держать себя въ исправности (какъ бы косѣ или топору, к[оторый] можетъ самъ[825] точить себя). А работать мною будетъ та сила, к[оторая][826] все дѣлаетъ. Совершенствуй себя.

Ц[арство] Б[ожіе] внутрь васъ есть. Я пишу сочиненіе и хочу его распространить. Оно погибаетъ. Мнѣ кажется, что все мое усиліе пропало. Неправда. То, что въ тебѣ выработалось во время писанія, или даже въ покорности, съ к[оторой] ты принялъ пропажу сочиненія, это неизвѣстнымъ тебѣ путемъ передастся кому-то или какъ-то сдѣлаетъ, что должно, и будетъ гораздо важнѣе твоего сочиненія. Чѣмъ яснѣе видишь конечный результатъ твоей дѣятельности, тѣмъ она ничтожнѣе.

Нынче 18 Февр. 1906. Я. П.

Все время, т. е. съ 10-го, былъ въ тяжеломъ (физически) настроеніи, но на душѣ очень хорошо. Все не теряю настроенія жизни только для Бога, для преумноженія даннаго (таланта). Письма отъ дочерей и письма отъ Шеерм[ана] и Токи-Томи очень пріятныя. Был[и] Сер[ежа] и Андр[юша], и слава Богу. Много есть что записать и, кажется, стоющее того. Все исправляю «За что». Медленно, но становится сноснѣе. Записать:

1) Когда сердишься на кого нибудь, то обыкновенно ищешь оправданіе своему сердцу, приписывая или замѣчая все только дурное въ немъ. И этимъ усиливаешь свое недоброжелательство и связанное съ нимъ страданіе. А надо совсѣмъ напротивъ: чѣмъ больше сердишься, тѣмъ внимательнѣе искать все хорошее въ немъ, все, что оправдываетъ его, и тогда нетолько ослабишь свое сердце и связанное съ нимъ страданіе, а напротивъ, почувствуешь доброжелательство и радость.

2) То, что мы называемъ жизнью, есть постепенное обнаруженіе для насъ, посредствомъ времени, скрытой отъ насъ[827] цѣльности своей личности и доступной намъ жизни міра. — Посредствомъ195 196 времени открывается намъ все наше существо и вся связанная съ нами жизнь міра. (Ну, какъ бы сказать?) Безъ времени я въ молодости, положимъ, до 16 лѣтъ, былъ бы только кусочекъ самаго себя, теперь я уже почти весь я, а когда буду умирать, буду весь я: сознаю себя всего. И міръ, какъ я зналъ его (скажемъ) до 48 года, былъ нѣчто совсѣмъ другое, чѣмъ то, что я теперь разумѣю подъ жизнью міра. Конечно, и я, когда умру, все таки буду сознавать только кусочекъ всего себя, и также и съ тѣмъ, что я познаю изъ жизни міра. Когда понялъ это, понялъ, что въ этомъ все большемъ и большемъ просвѣтленіи и расширеніи какъ отдѣльнаго сознанія, такъ и сознанія міра состоитъ жизнь и твоя и жизнь міра и что къ этому она идетъ помимо твоей воли, то понятно, что самое лучшее, что я могу дѣлать, это то, чтобы самому стремиться къ этому просвѣтленію, расширенію, что самое лучшее, спокойное, радостное это то, чтобы самому содѣйствовать тому, что дѣлается помимо тебя: грести, плывя по теченію.

3) Зачѣмъ это дѣлается? невольно спрашиваешь себя. Какая цѣль этого просвѣтлѣнія сознанія личнаго и сознанія міра? Вопросъ этотъ человѣческій, т. е. свойственъ существамъ, живущимъ во времени (причина и слѣдствіе вѣдь возможны[828] только во времени). Для людей что-то совершается, и естествененъ вопросъ: что будетъ изъ совершенія. Для Бога же все совершилось или не начало совершаться, а все есть. Движеніе во времени и вытекающіе изъ него вопросы: зачѣмъ, почему, свойственны только слабости человѣческой.

4) Урусовъ особенно любилъ слова: не любящій не имѣетъ жизни вѣчной, пребывающей въ немъ. И еще сильнѣе слова: «пребывающій въ любви пребываетъ въ Богѣ, и Богъ въ немъ». Нынче особенно сильно и ново понялъ значеніе этихъ словъ въ связи съ тѣмъ обычнымъ, свойственнымъ большинству людей, представленіемъ о любви, состоящей въ томъ, чтобы дѣлать пріятное людямъ и получать отъ нихъ за это любовь. Любовь, пребывающая въ насъ, или наше пребываніе въ любви означаетъ не наши поступки, а наше душевное состояніе, изъ кот[ораго] могутъ вытекать поступки, пріятные другимъ и вызывающіе196 197 ихъ любовь, и наоборотъ. Въ каждомъ столкновеніи съ міромъ, когда, поступая по божьи, [человѣкъ] вызываеть[829] огорченіе, недоброжелательство людей, можно поступить по мірски: уступить людямъ, не сдѣлать по божьи и тѣмъ избавиться отъ причиненія огорченія и недоброжелательства и вмѣстѣ съ тѣмъ невольно упрекать и не любить тѣхъ людей, к[оторые] были причиной отступленія отъ требованій совѣсти и Бога; и поступить по божьи: исполнить то, что требуетъ совѣсть и Богъ, какія бы это не вызвало огорченія и недоброжелательство, но самому пребывать въ любви къ этимъ людямъ, понимать, оправдывать и любить ихъ. Вообще за правило надо поставить себѣ то, чтобы пребывать въ любви къ людямъ, главное — въ мысляхъ и чувствахъ своихъ, когда ты одинъ, для того, чтобы чувство это утвердилось и не изчезло при общеніи съ ними. Это можно. И очень легко и радостно и плодотворно. Я немного уже испыталъ это. До сихъ же поръ я поступалъ обратно, и выходило то, что я не исполнялъ то, что требовала совѣсть, и воспитывалъ въ себѣ недобрыя чувства къ людямъ и, странное дѣло, своими уступками въ нихъ же вызывалъ не добрыя чувства. Это я испыталъ въ передачѣ имѣнья.

5) Трудно[830] побѣдить дурное расположеніе духа и недоброжелательство къ человѣку, но можно. И если хоть разъ удастся, то испытаешь такую радость, что захочется испытать ее и другой разъ.

6) Весь я, какимъ я сознаю себя теперь, есмь произведенiе моихъ воспоминаній, начавшихся со временемъ. Но я былъ и прежде, чѣмъ сталъ жить во времени, но я не помню той жизни, т[акъ] к[акъ] память только во времени.

7) Страхъ смерти есть преимущественно страхъ передъ необходимостью покинуть привычное существованіе, — какъ страхъ переѣзда въ иныя условія жизни. У дѣтей меньше эта привычка, отъ этого дѣти меньше боятся смерти, чѣмъ взрослые и старики, и легко умираютъ.

8) Очутился въ жизни. Не знаю, откуда? Зачѣмъ? Куда пойду? Что будетъ? Узнать я этого ничего не могу. А что мнѣ197 198 дѣлать? мнѣ явственно сказано, и мало того, меня всякій разъ, какъ я начинаю дѣлать не то, что должно, меня что-то хлопаетъ по носу. Что же мнѣ иного дѣлать, какъ только то, чтобы исполнять то, что велѣно.

9) Мы не помнимъ прежней жизни п[отому], [что] воспоминаніе есть свойство только этой жизни.

10) Смерть есть разрушеніе тѣхъ органовъ воспріятія (пяти чувствъ или того, что поддержив[аетъ] ихъ) впечатлѣній,[831] кот[орые] производятъ представленіе времени. —

Если органы эти не разрушаются насильственно, они разрушаются постепенно, изнашиваются старостью. Эти чувства составляютъ главное условіе ограниченія, отдѣленія. Какъ скоро при смерти они разрушаются, уничтожается и ограниченіе, отдѣленность.

11) Необходимое условіе хорошей, разумной жизни есть пониманіе этой жизни, какъ неперестающаго движенія къ прекращенію ея (этой жизни) и измѣненію ея. Надо остерегаться привыкать къ этой жизни, какъ привыкать къ экипажу, въ к[оторомъ] ѣдешь до мѣста.

12) Однимъ въ плодѣ нужно только зерно, а оболочка мѣшаетъ, другимъ мѣшаетъ зерно, а нужна оболочка — яблоко, томатъ.......

13) Въ глубокой старости обыкновенно думаютъ и другіе и часто сами старики, что они только доживаютъ вѣкъ. Напротивъ, въ глубокой старости идетъ самая драгоцѣнная, нужная жизнь и для себя и для другихъ. Цѣнность жизни обратно пропорцiональна въ квадратахъ разстоянія отъ смерти. Хорошо бы было, если бы это понимали и сами старики и окружающіе ихъ.

14) Видѣлъ во снѣ, что мнѣ говоритъ кто-то: «Помни, что ты ѣдешь, а не стоишь. Въ этомъ все».

15) Только тогда легко умирать и радостно, когда[832] устанешь отъ своей отдѣленности отъ міра, когда почувствуешь весь ужасъ отдѣленности и радость соединенія, если не со Всѣмъ, то хотя бы выходъ изъ тюрьмы здѣшней отдѣленности, гдѣ никто не198 199 понимаетъ, не знаетъ, не хочетъ понимать и знать тебя (хотѣлъ cказать: ни тебя ни Бога), когда только изрѣдка общаешься, какъ перелетающими электрическими искрами любви. Такъ хочется сказать: довольно этой клѣтки. Дай другаго, болѣе нужнаго мнѣ общенія. И знаю, что смерть дастъ мнѣ его.

16) Хочешь, думаешь дѣйствіями, словами вліять на людей, послужить Богу для осуществленія Его царства, а когда вдумаешься въ свое положеніе, то видишь, что все лучшее служеніе — это себя сдѣлать лучшимъ. А уже Онъ мною сдѣлаетъ, что Ему нужно и какъ Ему нужно.

2 Марта 1906. Я. П.

12 дней не писалъ. И дурно и хорошо физически себя чувствовалъ; больше дурно. Живу кое-какъ. Работаю внутри себя, и кажется, хорошо. Въ томъ-то и горе и то-то и хорошо, что какъ на балонѣ летишь, не чувствуешь ни вѣтра ни движенья, п[отому] ч[то] движешься съ вѣтромъ, не чувствуешь своего улучшенія, п[отому] ч[то] оно — только то, что должно быть, что есть. Чувствуешь вѣтеръ только, когда остановишься, т. е. скверно живешь. Экзаменовъ б[ыло] мало. Только вчера б[ылъ] очень въ физич[ески] угнетенномъ состояніи и не могъ преодолѣть себя — не въ наружн[омъ] проявленіи — въ наружномъ я ничего не сдѣлалъ, но въ душѣ, въ мысляхъ не могъ[833] побѣдить недоброжелат[ельство], не могъ вызвать любви, вызвать въ себѣ живое сознаніе своего отношенія къ Богу. Поправлялъ за это время За что и отослалъ набирать и корект[уры] 2 тома Кр[уга] Чт[енія]. Записать, кажется, много и недурно.

1) Спокоенъ, всегда радостенъ мож[етъ] быть только тотъ,[834] для кого главное и даже одно дѣло жизни — дѣло соблюденія, просвѣтленія своей души передъ Богомъ и для Бога. Но какъ трудно пріучить себя къ равнодушію о мнѣніи людскомъ, особенно когда оно осуждаетъ то, что дѣлаешь для Бога.

Да, надо имѣть дѣло только съ Богомъ и передъ Богомъ.[835] Трудно это. Но стоитъ поработать для этого, пріучить себя къ этому. Стоитъ п[отому], ч[то] только такъ легко и жить и умирать.199

200 2) Чѣмъ больше думаю, тѣмъ больше убѣждаюсь въ истинѣ того, что дѣло жизни человѣка только въ соблюденiи и улучшеніи того орудія, к[оторое] дано ему (притча талантовъ). Человѣкъ — орудіе. Дѣло его только въ томъ, чтобы держать себя (орудіе) въ исправности. Приводитъ въ движеніе это орудіе не онъ самъ. Въ родѣ того, какъ когда работникъ приставленъ къ движущимся посторонней силой рѣжущимъ ножамъ. Его дѣло содержать ихъ острыми, чтобы не мяли, не портили того, что будутъ рѣзать. Человѣкъ, пока живъ, долженъ работать, дѣйствовать. Это не его сила. А сила, дѣйствующая черезъ него. Его же дѣло — дѣлать хорошо то дѣло, к[оторое] заставляетъ его дѣлать влекущая его сила. Онъ долженъ питаться. Это не его сила, a дѣйствующая черезъ него. Его же дѣло питаться хорошо, не уничтожая жизней и не заставляя другихъ кормить себя. Онъ стремится къ половому общенію. Опять это не его сила, a дѣйствующая черезъ него. Его дѣло быть вѣрнымъ супругомъ и заботливымъ[836] родителемъ. Также неизбѣжно, не отъ него зависитъ отношенія съ людьми. Его дѣло отношенія эти сдѣлать добрыми. Также не отъ него зависитъ думать или не думать, но его дѣло[837] останавливаться на мысляхъ добрыхъ и отгонять злыя.

3) Какъ трудно любить, жалѣтъ людей самоувѣренныхъ, гордыхъ, хвастливыхъ! Уже по этому одному видно, какъ важно смиреніе. Оно сильнѣе всего другаго вызываетъ самое драгоцѣнное въ жизни: любовь людей.

4) Мы такъ привыкли видѣть людей нашего круга, занимающихся политикой, т. е. заботящихся о томъ, какъ лучше устроить общую жизнь людей, и на эту дѣятельность полагающихъ всѣ свои силы, что мы не удивляемся этому явленію. А между тѣмъ оно очень удивительно.[838]

Люди, совершенно небрежные въ исполненіи своихъ экономич[ескихъ], семейныхъ, личныхъ дѣлъ, всю свою энергію200 201 полагаютъ на будущее воображаемое устройство общества и,[839] несмотря на разногласіе всѣхъ партій, съ упорствомъ отстаиваютъ свое. Объясненіе одно: человѣку нужна дѣятельность и увѣренность, что дѣятельн[ость] его полезна. Въ своихъ личныхъ, эконом[ическихъ], семейн[ыхъ] дѣлахъ онъ запутался, и у него нетолько нѣтъ увѣренности въ[840] разумности, но напротивъ. И потому онъ избираетъ такую, въ к[оторой] результаты не видны, и онъ можетъ утѣшать себя увѣренностыо, что онъ дѣлаетъ нужное, полезное дѣло. Подтвержденіемъ этого служитъ то, что чѣмъ у человѣка разтерзаннѣе жизнь личная, тѣмъ онъ энергичнѣе отдается политикѣ.

5) Въ хорошія минуты, когда сознаешь себя вполнѣ тѣмъ, что ты еси, какъ человѣкъ, ни больше ни меньше, какъ ясно чувствуешь свое ничтожество и безсиліе. Ты какое-то отношенiе къ чему-то безконечному, какое-то безконечно малое трепыханіе чего-то безконечно малаго въ необъятномъ. И когда поймешь это, поймешь, что въ это твое ничтожное, слабое состояніе ты поставленъ высшей силой, к[оторую] можешь понимать, можешь слиться съ нею. И изъ[841] безконечнаго ничтожества является неразрушимая сила.

6) То, что мы называемъ причиной и слѣдствіемъ, есть ничто иное, какъ причина — прежде раскрывшееся, въ извѣстномъ направленіи мысли, состояніе предмета; слѣдствіе — имѣющее раскрыться, тоже въ извѣстн[омъ] направленіи мыс[ли], или раскрывшееся уже состояніе предмета. Напримѣръ: у меня болитъ животъ. Причина въ одномъ направленіи мысли: съѣлъ неудобоваримое; въ другомъ: не подумалъ, что надо воздержаться; въ третьемъ:[842] нахожусь въ условіяхъ соблазна роскошной пищи; въ 4-мъ — испортилъ свои пищеварительные органы прежнимъ невоздержаніемъ; въ 5-мъ — это наслѣдственно, и т. д. Польская революція произошла отъ революціон[наго] духа времени, отъ характера Поляковъ, отъ двуличности Алек[сандра] I, отъ жестоко[сти] Николая, отъ раздѣла Польши Екат[ериной] и Фридрихомъ. Тоже и съ послѣдствіями.201 202 Причина[843] ночи — прежде наступленія ночи наблюдаемое движеніе солнца; причина[844] дурнаго поступка — прежде установившееся ложное пониманіе жизни. Причины одной какого бы то ни б[ыло] явленія никогда не можетъ быть. Причинъ безчисленное количество — все предшествующее можетъ разсматриваться какъ причина. Называемъ же мы причиной то состояніе, которое при извѣстномъ направленіи мысли[845] предшествовало раскрывшемуся явленію.

(Все это путано и не хорошо, а казалось важно.)[846]

7) Сейчасъ лежалъ послѣ обѣда и очень живо представилъ себѣ смерть — переходъ въ другую жизнь (засыпаніе и пробужден[iе]), и представилъ себѣ такъ просто, что безъ противленія[847] принялъ бы смерть.

8) То, что я какъ-то давно, почти какъ шутку, какъ фантазію, написалъ Хилкову, что жизнь наша это — сновидѣніе того сна, въ к[оторый] мы погрузились въ прежней жизни, и что смерть будетъ пробужденіе къ новой формѣ жизни, эта мысль представляется мнѣ уже не фантазіей, а большой вѣроятностью. Наши сновидѣнія въ этой жизни — отголоски всей жизни, указанія на ея законы.

9) Говоря съ Дорикомъ о томъ, какая должна быть нравственная жизнь — безъ роскоши, безъ прислуги, не богатая, a бѣдная, подумалъ, что надо бы объяснить ему, почему я не такъ живу. А потомъ подумалъ: зачѣмъ? Онъ, если правда то, что я говорю, несмотря на то, что я не дѣлаю того, что говорю, будетъ жить, какъ я говорю; п[отому] ч[то] найдетъ въ этомъ благо. Меня же за то, что я не дѣлаю того, что говорю, онъ осудитъ (и по дѣломъ, а если не по дѣломъ, то это на пользу мнѣ), или самъ безъ моего объясненія пойметъ, почему я не такъ живу, и оправдаетъ.

10) Когда человѣкъ уменъ, онъ не знаетъ, что онъ уменъ, — ему кажется такъ естественно, что онъ понимаетъ, чтò202 203 понимаетъ,[848] что онъ не можетъ приписывать этому значенія. При томъ же ему такъ многое еще непонятно. — Тоже — если человѣкъ силенъ тѣлесно и даже духовно; тоже особенно, когда человѣкъ истинно добръ, онъ не видитъ своей доброты, какъ летящій на балонѣ не чувствуетъ своего движенія.

11) Въ самой преданности другому существу, въ отреченіи отъ себя во имя другаго существа есть особенное[849] духовное наслажденіе. Такое чувство испытывали во время крѣпостнаго права рабы, дворовые, такое же испытываютъ придворные къ своимъ владыкамъ, почитатели къ духовнымъ лицамъ, старцамъ. Хорошо выработать въ себѣ такое чувство къ Богу. «Но, — скажутъ, — Его не видишь». Не видишь, но чувствуешь, сознаешь живѣе, чѣмъ извнѣ чувствовалъ своего человѣческаго героя. «Но, — скажутъ еще, — тамъ награда: милости того, кому преданъ». A здѣсь развѣ нѣтъ? И здѣсь награда, да еще какая: радостная жизнь.

12) Жизнь человѣческую можно представить такъ: Движенiе по коридору или трубѣ сначала свободное, легкое, потомъ, при все большемъ и большемъ саморасширеніи, все болѣе и болѣе стѣсненное, трудное. Во время движенія человѣкъ все ближе и ближе видитъ передъ собой полный просторъ и видитъ, какъ идущіе передъ нимъ скрываются, изчезаютъ въ этомъ просторѣ.

Какже, чувствуя всю напряженность, сдавленность движенія, не желать поскорѣе дойти до этого простора? И какже не желать и бояться приближенія къ нему?

13) Ѣхалъ верхомъ лѣсомъ, и было такъ хорошо, что думалъ: имѣю ли я право такъ радоваться жизнью? И отвѣчалъ себѣ: да, имѣлъ бы право на радость жизнью всякій человѣкъ, если бы не было грѣха, не было страданій, производимыхъ одними людьми надъ другими. Теперь же, когда есть грѣхъ и есть жертвы его невольныя, должны быть жертвы вольныя, и мы не имѣемъ права радоваться жизнью, а должны радоваться жертвой, вольной жертвою.

Людямъ дана возможность полнаго блага жизни. Если бы203 204 не было грѣха, они бы владѣли, пользовались имъ. Теперь же, когда есть грѣхъ, люди должны стараться жертвою исправить его. И въ этомъ исправленіи грѣха есть — при теперешнемъ состояніи міра (другаго и не было, міръ безъ грѣха только въ идеалѣ), въ исправленіи грѣха, въ жертв[ѣ] — истинное благо жизни людей.

14) Философскія системы это плохо сложенные своды, замазанные извѣсткой съ тѣмъ, чтобы не видна была ихъ непрочность. Сводъ изъ неотесаннаго камня, если держит[ъ], то навѣрное проченъ. Мало того, сводъ самый прочный тотъ, к[оторый] строился безсознательно, какъ природныя пещеры.

15) Думалъ: что бы было, если бы всѣ люди понимали и сознавали то, что жизнь есть только соблюденiе своего духовного «я» передъ Богомъ и для Бога?! А почему же невозможно? Нетолько возможно, но необходимо.

————————————————————————————————————

5 Марта 1906. Я. П.

Пишу утромъ. Эти дни ничего не писалъ существеннаго, кромѣ писемъ, и то ничтожныя. Занятъ дѣтскимъ Кр[угомъ] Чт[енія], т. е. изложеніемъ Зак[она] Бож[ія]. Плохо идетъ. Я[850] слишкомъ легко смотрѣлъ на это. Вотъ это-то именно случай: Avoir le temps de la faire plus courte.[851] Вчера ѣздилъ верхомъ по лѣсамъ, и очень хорошо думалось. Такъ ясенъ казался смыслъ жизни, что ничего больше не нужно. Боюсь, что это грѣхъ, ошибка, но не могу не радоваться спокойствію и добротѣ. Двѣ мысли особенно радовали меня:

1) Можно и должно пріучить себя къ любовному отношенію ко всѣмъ людямъ, ко всѣмъ живымъ существамъ. Для этого надо нетолько въ сношеніяхъ съ людьми и животными быть добрымъ, любовнымъ, а это будетъ только тогда, когда обо всѣхъ, всѣхъ, всѣхъ людяхъ будешь думать любовно, нетолько о тѣхъ, съ к[оторыми] живешь и съ к[оторыми] встрѣчаешься, но о тѣхъ, о комъ слышишь, читаешь, о живыхъ и умершихъ. Можно пріучить себя къ этому. И тогда какая радость!

2) Предстоящая намъ нетолько въ старости, но всякую минуту204 205 смерть показываетъ намъ, что нельзя жить для себя. Какже жить для себя? того себя, к[оторый] всякую минуту понемногу уходитъ и всякую минуту можетъ совсѣмъ уйти. Это все равно, что устроить для себя передъ своимъ домомъ на[852] плывущемъ по теченію плоту театръ, кот[орый] съ плотомъ можетъ сейчасъ потонуть и во всякомъ случаѣ навѣрное скоро уплыветъ изъ вида. Такъ что жить для себя никакъ нельзя; можно жить только для людей, для всего міра или для Бога. А жить для всего міра и значитъ жить для Бога, а жить для Бога значитъ жить для[853] міра.

3) Влюбленье настоящее, поэтическое только тогда, когда влюбленный не знаетъ о различіи и назначеніи половъ.

9 Марта.

Дурное состояніе. Только поправлялъ замѣтку о правительст[вѣ], о власти. Заглавіе надо такъ:

Изъ Дневника. О возникновеніи и самоуничтоженіи власти.

[854] Нѣтъ, нехорошо.

Все это время было состояніе такое, какъ будто «я», настоящій «я» ушелъ куда-то или во мнѣ же спрятался куда-то, такъ что я не вижу, не сознаю его, но знаю, что онъ есть и что онъ выйдетъ опять наружу, и что надо будетъ отдать отчетъ, какъ я велъ себя въ его отсутствіе: не осквернилъ ли чѣмъ его жилище?

Горячился съ Карбон[елемъ], а то ничего. Записать надо:

1) Лицемѣріе, фарисейство религіозное кончилось давно.[855] Никто уже не хвалитъ теперь людей за то, что они религіозны, ходятъ въ церковь, скорѣе, смѣются. Но мѣсто фарисеевъ не осталось пустымъ. Его съ успѣхомъ занимаютъ теперь фарисеи лицемѣры служители не Бога, а народа —[856] государственники, либералы, революціонеры. А какъ въ Евангеліи представленъ Христосъ, выходящій изъ себя при обращеніи къ нимъ, такъ и теперь трудно удержаться отъ негодованія и отвращенія къ нимъ. Всю рѣчь Христа къ фарисеямъ можно передѣлать, обращая ее къ политическимъ дѣятелямъ.205

206 Только не надо сердиться и осуждать людей, подпавшихъ этому заблужденію, а[857] если можешь, добро обличай ихъ, если не можешь, то хоть жалѣй о нихъ, но не сердись. А если и этого не можешь, молчи и работай надъ собой, что[бы] уничтожить недоброе чувство къ человѣку.

2) Какъ ярко выразилось на революціонерахъ, когда они начинали захватывать власть, обычное развращающее дѣйствіе власти: самомнѣніе, гордость, тщеславіе и, главное, неуваженіе къ человѣку. Хуже прежнихъ, п[отому] ч[то] вновѣ.

3) Женщины[858] не людей мѣряютъ тѣмъ идеаломъ совершенства, к[оторый] онѣ себѣ составили, а идеалъ совершенства составляютъ по тѣмъ или по тому, кого любятъ. А когда нико[го] не любятъ, то по себѣ.

4) Какъ трудно, особенно послѣ дурной привычки цѣлой жизни, пріучить себя считать самымъ главнымъ дѣломъ жизни работу надъ своей душой, приближеніе ея къ совершенству или, вѣрнѣе, движеніе къ совершенству.

5) Какъ правъ Паскаль, говоря, что люди постоянно хлопочатъ только для того, чтобы забыть про свое положеніе (карты, заяцъ). Заяцъ нехорошо только п[отому], ч[то] мучаешь животныхъ, но карты (не игра для выигрыша) безъ всякаго сравненія лучше занятія политикой, наукой, искусствомъ, вообще всѣмъ тѣмъ, чѣмъ человѣкъ желаетъ возвысить себя.

6) (Поправлено прежнее.) Смерть есть разрушеніе тѣхъ органовъ единенія съ міромъ, которые даютъ намъ представленіе о времени.

7) Наше представленіе о времени происходитъ отъ нашей неспособности познаванія[859] сразу всего предмета: время есть та постепенность нашего познанія міра, к[оторая] вытекаетъ изъ ограниченности нашихъ способовъ познанія.

————————————————————————————————————

11 Марта.

Дня 4 ничего не пишу. Вчера особенно подавленное состояніе. Все непріятное особенно живо чувствуется. Такъ я говорю себѣ; но въ дѣйствительности: я ищу непріятнаго, я206 207 воспріимчивъ, промокаемъ для непріятнаго. Никакъ не могъ[860] избавиться отъ этого чувства. Пробовалъ все: и молитву,[861] и сознаніе своей дурноты. И ничего не беретъ. Молитва, т. е. живое представленіе своего положенія, не доходитъ до глубины сознанія, признаніе своей ничтожности, дрянности не помогаетъ. Чего-то не то что хочется, а мучительно недоволенъ чѣмъ-то, и не знаешь, чѣмъ. Кажется, что жизнью: хочется умереть. Квечеру состояніе это перешло въ чувство сиротливости и умиленное желаніе ласки, любви; мнѣ, старику, хотѣлось сдѣлаться ребеночкомъ, прижаться къ любящему существу,[862] ласкаться, жаловаться и быть ласкаемымъ и утѣшаемымъ. Но кто же то существо, къ к[оторому] я[863] могъ бы прижаться и на рукахъ к[отораго] плакать и жаловаться? Живаго такого нѣтъ. Такъ чтоже это? А все тотъ же дьяволъ эгоизма, к[оторый] въ такой новой, хитрой формѣ хочетъ обмануть и завладѣть. Это послѣднее чувство объяснило мнѣ[864] предшествующее состояніе тоски. Это только ослабленіе, временное изчезновеніе духовной жизни и заявленіе своихъ правъ эгоизма,[865] который, пробуждаясь, не находитъ себѣ пищи и тоскуетъ. Средство противъ этого одно: служить кому нибудь самымъ простымъ, первымъ попавшимся способомъ, работать на кого нибудь.

1) Читалъ записки Ашенбренера о Шлиссельб[ургѣ]. Какъ ясно, что жизнь въ себѣ, а границы внѣшней свободы,[866] какъ бы не казались одни тѣсны, a другія пространны, почти и даже совсѣмъ безразличны.

18 Марта.

Продолжается нездоровье — слабость, апатія и нынче даже особенно дурное расположеніе духа. Сейчасъ чуть было не огорчился зa споръ на Таню. Съ утра разстроила[867] то прекрасное207 208 настроеніе, въ к[оторомъ] я всталъ, какая-то глупая старушка, разсказывавшая мнѣ про видѣнія, свои воспоминанія и про то, что меня ненавидятъ и ругаютъ на ст[анціи] Козловкѣ. Это, къ стыду моему, очень огорчило, гнетуще подѣйствовало на меня. Прочелъ Кр[угъ] Чт[енія] на 18 Мар[та] какъ разъ на эту тему. Да, надо благодарить Бога за это, за то, что провѣряетъ меня, мою жизнь въ Богѣ. Очень все слабъ я. Въ утѣшеніе могу сказать только то, что временами, а не всегда. Былъ Фельтенъ. Мне скорѣе непріятно, чѣмъ пріятно, распространеніе моихъ сочиненій. Нынче поправилъ: Революціонеры. Записать немногое, но, какъ думается, очень важное. Едва ли осилю теперь. Лучше до вечера, е[сли] б[уду] ж[ивъ].

19 Мар. 1906. Я. П.

Тоже дурное, тяжелое состоян[iе]. Борюсь съ нимъ. Кажется, побѣдилъ чувство недоброты, упрека людямъ, но апатія все таже. Ничего не могу работать. — Вчера ѣздилъ верхомъ и все время спорилъ самъ съ собой. Слабый, дрянной, тѣлесный, эгоистич[ескій] человѣкъ говоритъ: все скверно, а духовн[ый] говоритъ: врешь, прекрасно. То, что ты называешь сквернымъ, это то самое точило, безъ кот[ораго] затупилось, заржавило бы самое дорогое, что есть во мнѣ. И я такъ настоятельно и увѣренно говорилъ это, что подъ конецъ побѣдилъ, и я вернулся домой въ самомъ хорошемъ настроеніи.

Еще огорчался на то, что поступилъ дурно, согрѣшилъ (съ соціалъ демокр[атомъ] и съ Т[аней]), и съ успѣхомъ отвѣтилъ себѣ, что я не брался быть безгрѣшнымъ, что безъ грѣха нельзя быть, но брался и долженъ браться за то, чтобъ избавляться отъ грѣха, и это успокоило меня. Да, все возвращаешься къ старому, къ давно извѣстному, къ тому, что все въ табѣ, какъ говорилъ Сютаевъ, и вся жизнь въ настоящемъ. Какъ только станешь думать о томъ, что внѣ тебя, объ ожидаемыхъ послѣдствіяхъ или о прошедше[мъ], такъ пропалъ.

Только бы нетолько помнить, но жить жизнью внутренней, съ Богомъ, и нѣтъ несчастій, и все радость. Но жить-то надо внутренней жизнью такъ, чтобы[868] исполненіе ея требованій208 209 было нужно, необходимо также, какъ необходимы требованія жизни тѣлесной (голодъ). Пища моя въ томъ, чтобы творить волю пославшаго. Великое слово — сравненіе, чтобъ духовное дѣланіе было также настоятельно необходимо, какъ пища. Записать надо. (Послѣ.)

1) Думалъ о томъ, что пишу я въ дневникѣ не для себя, а для людей — преимущественно для тѣхъ, к[оторые] будутъ жить, когда меня, тѣлесно, не будетъ, и что въ этомъ нѣтъ ничего дурнаго. Это то, что,[869] мнѣ думается, что отъ меня требуется. Ну, а если[870] сгорятъ эти дневники? Ну, чтожъ? они нужны, можетъ быть, для другихъ, а для меня навѣрное — не то что нужны, а они — я. Они доставляютъ мнѣ — благо.

2) Наука есть ничто иное, какъ собранныя и систематизированныя наблюденія. Вопросъ, надъ чѣмъ дѣлаются эти наблюденія? Кромѣ различія между наблюденіями[871] ненужными и нужными,[872] мелочными и важными, есть два главныя различія наблюденій: наблюденія надъ матерьяльными и надъ духовными явленіями. Наблюденія матерьяльныя только констатируютъ явленія, показывая, что есть то, что есть; наблюденія же духовныя даютъ руководство въ жизни, показываютъ, что такіе поступки даютъ такія, а другія — другія послѣдствія. (Совсѣмъ плохо, а б[ыло] хорошо въ мысли.)

3) Вспомнилъ, какъ безрукій человѣкъ разсказывалъ мнѣ о томъ, что онъ не можетъ[873] заснуть до тѣхъ поръ, пока воображаемые пальцы на[874] отсутствующей рукѣ не сложатся въ кулакъ, и что никакія личныя усилія не[875] могутъ содѣйствовать этому. Неужели тоже и съ дурнымъ расположеніемъ духа, и надо только терпѣливо ждать, когда душа сложится въ покойное состояніе? И да и нѣтъ. Заставить себя работать духовно — не могу. Но быть довольнымъ своимъ положеніемъ — могу, очень могу.209

210 4) Записано: какъ молитва настоящая только уединенная — одинъ съ Богомъ, такъ и дѣятельность настоящая только та, гдѣ мотивъ ея извѣстенъ одному Богу, т. е. никому.

5) Думалъ о томъ, что такое инерція. Не есть ли это признаніе измѣняемости наблюдателя? (Совсѣмъ неясно.)

6) (Очень казалось мнѣ важнымъ.)

Помню, Страховъ (Н[иколай] Н[иколаевичъ])показывалъ мнѣ какую-то матерьялистическую книгу, объяснявшую душевную жизнь[876] клѣточекъ, въ кот[орой] для[877] недостающаго объясненія вводилось понятіе воспоминанія, какъ явленіе самое простое и вполнѣ понятное. Помню, что и тогда нелѣпость этого введенія самаго таинственнаго для объясненія самаго простого поразила меня, теперь же уже вполнѣ понялъ, что такое воспоминаніе, память.

[878] Способность воспоминанія, память, это то таинственное для насъ явленіе, объясняющее все остальное, но ничѣмъ не могущее быть объяснено, посредствомъ кот[ораго] мы знаемъ то, что знаемъ, посредств[омъ] или вслѣдствіи к[отораго] мы живемъ духовною жизнью, вслѣдствіи кот[ораго] мы познаемъ себя и міръ, доступный намъ, вполнѣ, безъ времени. Воспоминан[iе] происходитъ во времени, но познаемъ мы, благодаря воспоминанію, внѣ времени. Я познавалъ себя часъ за часомъ во времени, но знаю я теперь себя независимо отъ времени, всего, какой я есмь: и ребенокъ, и мальчикъ, и юноша, и мужъ, и старѣющійся, и старикъ, все вмѣстѣ въ одномъ. Также знаю и Россію, и[879] Францію, и др., и родъ человѣческій, и весь міръ со всѣмъ, что я знаю объ его измѣненіяхъ. То, что мы называемъ разумомъ, есть только сжатое, концентрированное воспоминаніе или выводъ изъ него. Правда, можно въ разумной дѣятельности выдѣлить способность дѣлать выводы изъ воспоминаній, но всетаки основа и разума и всей духовной жизни есть способность воспоминанія. (Не полно.)

7) Думая о способности воспоминанія, приходитъ въ голову слѣдующее: Послѣдовательность событій тѣлесной жизни: болѣзнь,210 211 смерть, бракъ, урожай, неурожай, удача, неудача предпріятія, все внѣ моей власти. Воспоминанія же,[880] изъ к[оторыхъ] складывается мое духовное я, въ моей полной власти, я могу переставлять, сопоставлять, выдвигать одни, замѣнять другія, какъ хочу. Это въ моей власти.

8) Былъ въ дурномъ расположеніи духа. Мнѣ досадно, я недоволенъ, сержусь. Это я могу преодолѣть, и вмѣсто досады, сердца, мнѣ грустно. Этого я не могу преодолѣть. Одно могу: то, чтобы и грустно мнѣ б[ыло] въ Богѣ.

9) Когда бываешь въ хорошемъ, бодромъ умственномъ состояніи, то, обращаясь къ Богу, понимаешь, чувствуешь Его во всемъ томъ величіи, до к[отораго] можешь довести свое пониманіе: видишь въ немъ законъ, начало жизни. Но когда слабъ духовно, разумомъ, то видишь, чувствуешь Бога не такого большаго, далекаго, а маленькаго, близкаго, и молишься ему просто: Господи, помилуй. И Онъ все тотъ же, и также законно обращеніе къ Нему.

10) Познать Бога значитъ увидать свой предѣлъ. Предѣлъ этотъ — сфера. Я въ центрѣ ея. Большой разумъ видитъ, чувствуетъ эту предѣльную сферу[881] по нѣсколькимъ радіусамъ.[882] Какъ бы слабъ ни былъ разумъ, если онъ ищетъ Бога, онъ въ какомъ нибудь одномъ мѣстѣ, по какому нибудь радіусу чувствуетъ предѣльную сферу и свое отношеніе къ ней. Пускай онъ представляетъ себѣ эту доступную ему предѣльную точку въ видѣ личности человѣкообразной или въ видѣ грома и молніи, — если онъ чувствуетъ свое отношеніе къ сферѣ, онъ знаетъ Бога и онъ человѣкъ просвѣщенный. Но если человѣкъ не знаетъ[883] ни одной точки предѣльной сферы, не чувствуетъ своего отношенія къ ней, а подробно изслѣдуетъ сферы, ближайшія къ себѣ (ученые), хотя бы онъ изучилъ всю эту ближайшую сферу, онъ человѣкъ невѣжественный.

11) Мнѣ кажется, что міръ движется. При[884] строгомъ разсужденіи я вижу, что не міръ движется, а я не вдругъ познаю211 212 его. Но міръ не движется и не происходитъ (Дарвинизмъ), онъ есть. Мнѣ только кажется онъ происходящим, и то, что мнѣ кажется о геологическихъ и космическихъ переворотахъ,[885] только кажется мнѣ по устройству моего ума, но не имѣетъ никакой реальности.

2 Апрѣля 1906. Я. П.

Пасха. Все послѣднее время (2 недѣли) чувствовалъ себя дурно. Почти ничего не писалъ. Слабость и физическая тоска. Но, странное дѣло. Въ тѣхъ рѣдкихъ просвѣтахъ мысли, кот[орые] находили, мысль работала глубже и яснѣе, чѣмъ въ періоды постоянной работы мысли. Невольно приходитъ въ голову, что раскрытіе жизни совершается равномѣрно. Если мнѣ и кажется, что жизнь стоитъ во мнѣ, она не стоитъ, но идетъ подземно и потомъ раскрывается тѣмъ сильнѣе, чѣмъ дольше она задерживалась. Правда ли это, будетъ видно по тому, что я записалъ и теперь впишу за эти двѣ недѣли. Записать:

1) Совершенно ясно стало въ послѣднее время, что родъ земледѣльческой жизни не есть одинъ изъ различныхъ родовъ жизни, а есть жизнь, какъ книга — библія, сама жизнь, единственная жизнь человѣческая, при кот[орой] только возможно проявленіе всѣхъ высшихъ человѣческихъ свойствъ. Главная ошибка при устройствѣ человѣч[ескихъ] обществъ и такая, к[оторая] устраняетъ возможность какого нибудь разумнаго устройства жизни — та, что люди хотятъ устроить общество безъ земледѣльческой жизни или при такомъ устройствѣ, при к[оторомъ] земледѣльческая жизнь — только одна и самая ничтожная форма жизни. Какъ правъ Бондаревъ!

————————————————————————————————————

2) Удивительное дѣло! Стоитъ только разсказать, какъ нибудь раскрыть людямъ то доброе, к[оторое] чувствуешь, дѣлаешь или хочешь дѣлать, и тотчасъ же та внутренняя сила и радость, к[оторую] давало это сознаніе добра, — изчезаетъ. Точно какъ выпущенный паръ изъ паровика. Если дѣлаешь для Бога, то дѣлай только для Бога. Держи тайну съ Богомъ, и онъ поможетъ тебѣ. Какъ разболталъ людямъ, онъ отворачивается отъ тебя. «Ты, молъ, сказалъ людямъ, отъ нихъ и жди помощи».212

213 3) На эту тему хотѣлось бы написать разсказъ сонъ: Челов[ѣкъ] видитъ, какъ послѣ смерти его судятъ и на вѣсахъ вѣшаютъ его дѣла. Онъ ждетъ, что принесутъ и положатъ его труды для народа, благотворительность, его научные труды, его семейныя добродѣтели, ихъ несутъ, и все это ничего не вѣситъ, иное производитъ обратное дѣйствіе: вѣсы поднимаются. Для славы людской. И вдругъ несутъ то, что онъ забылъ: какъ онъ подавилъ въ себе досаду въ спорѣ, поднялъ игрушк[у] дѣвочкѣ.... (Придумать надо лучше), — все то, что люди не знали, не цѣни[ли]. Можно еще сопоставить двухъ юродивыхъ: однаго, признаннаго юродивымъ, профессіональн[аго] юродиваго, и другаго, про юродство невольное [котораго] никто не знаетъ. И какъ первый не угоденъ, а только второй угоденъ Богу.

————————————————————————————————————

4) Кажется, я уже писалъ про это. Но очень ясно пришла мнѣ мысль о томъ, что такое время. Ни себя, ни міръ, какой онъ есть, я никогда не могъ бы[886] познать, если бы онъ равномѣрно не раскрывался мнѣ. Это раскрытіе представляется мнѣ жизнью во времени. Ближайшіе предѣлы мои представляются мнѣ веществомъ въ пространствѣ. Если бы я былъ одно вещество въ пространствѣ, то не было бы ни движенія, ни того, что мы называемъ жизнью. Но это вещество въ предѣлахъ постоянно раскрывается мнѣ въ[887] предъуставленныхъ предѣлахъ (отъ рожденія до смерти). То, что въ веществѣ и пространствѣ есть мое тѣло, то въ движеніи и времени есть моя жизнь.

Я самъ вмѣстѣ съ міромъ постоянно раскрываюсь себѣ. За 70 лѣтъ я былъ ребенкомъ, и міръ б[ылъ] міръ 30-хъ годовъ.[888] Потомъ я раскрыва[лся] самъ себѣ, и раскрывался міръ въ каждый моментъ моей жизни.

5) Я есмь извѣстное отношеніе къ существа[мъ], иначе (больше и меньше) ограниченнымъ, чѣмъ я. Думалъ это вотъ по какому случаю. Нынче первый день пасхи, и я слышу, въ церкви213 214 звонятъ. Я вспомнилъ, какъ звонили 50 лѣтъ тому назадъ. Тѣ, к[оторые] звони[ли] тогда, молодые ребята, теперь старики или умерли. Кто же звонитъ теперь? Опять такіе же молодые, какъ тѣ тогда. Le roi est mort, vive le roi.[889] Умершихъ замѣняютъ молодые, такіе же, какъ тѣ, но несовсѣмъ такіе:[890] въ нихъ уже совершаются перемѣны, во всѣхъ ихъ, такія же, какъ во мнѣ, отъ ребячества, юности къ старости. Но эти звонящіе люди не все. Въ Италіи, Испаніи, Турціи, Китаѣ также замѣнились люди 50-хъ годовъ — новыми, опять также, какъ и тѣ перемѣны, к[оторыя] произошли во мнѣ. Но и это не все: въ звѣряхъ, въ растеніяхъ, въ рѣкахъ, въ горахъ, въ планетѣ земли, въ солнцѣ (его пятнахъ), въ Сиріусѣ, во всемъ произошли такія же перемѣны.[891] Я въ нихъ одна точка, сознавающ[ая] себя и[892] по мѣрѣ жизни сама себѣ открывающаяся. Я сознаю свои перемѣны, свой ростъ, но не сознаю (только могу знать) перемѣнъ внѣ себя въ народѣ, въ человѣчествѣ, въ мірѣ. Не знаю также и тѣхъ перемѣнъ, к[оторыя] происходятъ въ клѣткахъ моего тѣла и въ протоплазмѣ этихъ клѣтокъ.

6) Все, что я могу дѣлать, если понимаю свое положеніе въ мірѣ, это то, чтобы покоряться закону раскрытія себя, своей духовной сущности, — плыть по теченію, не становиться поперекъ теченія, не цѣпляться ни за что, противясь теченію. Какая же безумная гордость тѣхъ людей, к[оторые] хотятъ творить жизнь, хотятъ дѣлать что-то для всей жизни! Все, что можетъ дѣлать человѣкъ, это только то, чтобы самому для себя подчинять себя волѣ Бога, ЗАКОНУ.

7) Сначала это кажется очень мало нашей гордости. Но если мы только откинемъ ложное представленіе о несвойственномъ намъ положеніи, то трудно человѣку желать чего нибудь большаго, чѣмъ то, что дано ему. Человѣкъ можетъ найти свое благо въ сліяніи своего сознанія съ волей Бога и вмѣстѣ съ тѣмъ, когда сліяніе это совершилось въ немъ, не можетъ не чувствовать,214 215 что это его сліяніе дѣйствуетъ не на него однаго, но[893] имѣетъ, какъ Божество, безконечное дѣйствіе, чувствуетъ себя Богомъ. (Вы Боги.) Неясно. Я хочу сказать, что человѣкъ, для себя соединившій свою волю съ волей Бога,[894] помогаетъ этимъ всѣмъ существамъ міра. — (Плохо.)

8) Всегда страшно поражаетъ меня — внутренняя законная гордость всякаго человѣка, увѣренность его въ своей правотѣ. Въ этомъ гордомъ сознаніи своей правоты есть законность. Человѣкъ, какъ существо, носящее въ себѣ Бога, долженъ быть правъ. Горе въ томъ, что посланникъ великаго Царя свои полномочія употребляетъ не на порученное ему дѣло, а на прихоти, забавы, пустяки личныя.

9) Самое шаткое и подверженное заблужденію знаніе — это знаніе, основанное на наблюденіи,[895] опытѣ.

10) Когда я вижу существа на той степени, на к[оторой] я былъ, — дѣтей, я понимаю ихъ, п[отому] ч[то] я помню себя, когда я былъ такимъ же. Точно также, когда я вижу существа,[896] которыми я былъ[897] когда-то внѣ моей жизни, или кот[орыя] — тотъ же я, но отдаленный,[898] — обезьянъ, звѣрей, насѣкомыхъ, растенія, камни,[899] землю, я тоже хотя и не такъ живо, какъ дѣтей, — понимаю ихъ.

11)[900] Есть событія въ моей жизни, к[оторыя] я совершенно забылъ, такъ забылъ, что невозможно ихъ вспомнить. Что это значитъ? Въ раскрытiи міра во времени есть промежутки. Я замѣчаю большіе. Но и самые малые — промежутки. Раскрывается же міръ безъ промежутковъ, безъ времени. Онъ есть. — (Совсѣмъ неясно.)215

216 12) Поэзія церковности. Церковность разрушается, когда поэзія секюларизируется, становится мірскою. Отнять поэзію церковности, не замѣнивъ ее, жестоко.

13) Миръ — высшее матерьяльное благо общества людей, какъ высшее матерьяльное благо личности — здоровье. Такъ всегда[901] полагали люди. И миръ возможенъ только для земледѣльцевъ. Только земледѣльцы кормятся прямымъ трудомъ. Горожане неизбѣжно кормятся другъ другомъ. Среди нихъ возникло государство и возмож[но] и нужно. Земледѣльца[мъ] оно излишне и губительно.

14) Жизнь всѣхъ народовъ вездѣ одна и таже. Болѣе жестокіе, безчеловѣчные, гулящіе люди кормятся насиліемъ, войною, болѣе мягкіе, кроткіе, трудолюбивые — предпочитаютъ терпѣть.[902] Исторія есть исторія этихъ[903] насилій и борьбы съ ними.

15) Отчего это я испытываю совершенно новое, странное смѣшанное чувство благоденствія, когда, потушивъ свѣчу, лежу въ постели? Ничто не болитъ, тепло, тихо, спокой[но]. Мнѣ радостно, хорошо, и[904] страшно, что я люблю жизнь и не перенесу безъ противленія смерть. Отчего это?

16) Хотѣлось бы написать разсказъ о томъ, какъ политическiй дѣятель, послѣ 20, 30 лѣтъ труда въ одномъ направленіи, достигнувъ своей цѣли, вдругъ хватился, что у него есть душа, к[оторой] надо бы служить и к[оторую] онъ оставилъ въ небреженіи, и она ссохлась, загрубѣла и не отзывается и не даетъ и не воспринимаетъ радостей. — (Онъ заболѣ[лъ] или въ тюрьмѣ.)

17) Въ книгахъ съ важностью пишутъ, что тамъ, гдѣ есть права, тамъ есть и обязанности. Какой это[905] смѣлый вздоръ — ложь. У человѣка есть только обязанности. У ЧЕЛОВѢКА ЕСТЬ ТОЛЬКО ОБЯЗАННОСТИ.

18) Говорятъ и спорятъ о системѣ Г[енри] Дж[орджа]. Дорога не система (хотя я нетолько не знаю, но не могу себѣ представить

216 217

Страница из Дневника Толстого за 1906 год.

Размер подлинника

лучшей), но дорого то, что эта система устанавливаете общее и равное для всѣхъ людей отношеніе къ землѣ. Пускай найдутъ лучшее.

17 Апрѣля 1906. Я. П.

Долженъ повторить совершенно тоже, что писалъ 2 Апр[ѣля]. Также дурно физич[ески] себя чувствовалъ и также не дурно духовно, хотя по времени много прошло безъ жизни. Все вожусь съ «Двѣ Дороги». Плохо подвигаюсь. Но важность предмета все больше и больше выясняется и привлекаетъ къ себѣ вниманіе. Поправлялъ нѣсколько недѣль Кр[уга] Чт[енія]. Написалъ нѣсколько писемъ. Нынче получилъ отъ Трегубова о преслѣдованіи за отказъ отъ военной [службы], и надо послать и написать отъ себя. Записать много надо и, кажется, не ничтожное:

1) Возвеличиваемымъ людямъ — царямъ, героямъ, нельзя совершать обыкновенныя человѣч[ескія] отправленія, нельзя рѣзвиться. Выходитъ страшный, отвратит[ельный] контра[стъ]. Елис[авета] къ Троицѣ, Екат[ерина]....

2) Западн[ые] народы бросили земледѣліе и всѣ хотятъ властвовать.[906] Надъ собой нельзя, вотъ они и ищутъ колоній и рынковъ.

3) Только при земледѣльческ[омъ] трудѣ всѣхъ можетъ быть разумная, нравственная жизнь. Земледѣліе указываетъ, что самое, что менѣ[е] нужное. Оно руковод[итъ] разумной жизнью. Надо коснуться земли.

4) Умиленіе и восторгъ, к[оторые] мы испытываемъ отъ созерцанія природы, это — воспоминаніе о томъ времени, когда мы были животными, деревьям[и], цвѣтами, землей. Точнѣе: это — сознаніе единства со всѣмъ, скрываемое отъ насъ временемъ.[907]

[25 апреля 1906. Я. П.]

Не дописалъ. Нездоровье очень долго продолжалось. Но не жалуюсь на нездоровье. Ходъ мыслей, разцвѣтъ сознанія продолжался. Не было достаточно силы вниманія, чтобы писать. (Да и незачѣ[мъ], довольно написано), но урывками приходили217 218 мысли, какъ кажется, болѣе важныя или, по крайней мѣрѣ, выкупающія съ излишкомъ остановку постоянной работы. Такъ что нездоровье для духовной жизни не вредно. Я начинаю пріучаться не тяготиться нездоровьемъ, но не дошелъ еще — что нужно — до того, чтобы радоваться ему, какъ радуешься вообще жизни.

Нынче, 25 Апр. 1906. Я. П. мнѣ физически лучше, и какъ разъ я давно, за все время нездоровья, не б[ылъ] въ такомъ духовно слабомъ состояніи. Читаю газету о пріемѣ Горьк[аго] въ Америкѣ, и ловлю себя на досадѣ. Читаю разсужденія и критику моихъ писаній Великан[ова], и мнѣ непріятно. Затѣмъ присланную печатную статью о томъ, что чуть ли не я выписываю въ Я[сную] П[оляну] казаковъ, и мнѣ больно. Хорошо еще, что я чувствую, что это слабость, несвойственная мнѣ. За это время поправилъ — плохо За что? и продержалъ плохо же коректуру Круга Чт[енія]. Правда ли то, что во время нездоровья мысли были таковы, что выкупаютъ отсутствіе работы, покажетъ то, что надо записать:

1) Эпиктетъ говорить: ты не сердишься на слѣпого за то, что онъ не видитъ... Да, но трудно не сердиться, когда слѣпой увѣренъ, что онъ видитъ, а что ты слѣпой, и тянетъ тебя въ яму. Надо не итти за нимъ, но всетаки сердиться не зачѣмъ.

2) Слѣдующее уже записано — о томъ, почему каждый человѣкъ бываетъ несокрушимо самоувѣренъ? Отъ того, что онъ можетъ быть совершенно правъ, живя своей божествен[ной] природой, и онъ переноситъ права своей божественной природы на свою животную личность. —

3) Самоувѣренны несокрушимо бываютъ двѣ крайности: совсѣмъ животные люди и совсѣмъ святые.

————————————————————————————————————

4) Сначала записано такъ: Мы по слабости своихъ познавательныхъ способностей не можемъ видѣть міръ, какой онъ есть, а видимъ его только раскрывающимся во времени, и намъ кажется, что мы живемъ во времени. (Это хорошо.)

5) Все уже есть, и я ничего не могу измѣнить. Одно могу: m’adopter à la volonté de Dieu.[908] Отъ того, что я поступлю такъ218 219 или иначе, міръ не измѣнится. Будетъ то, что должно быть, и то, что мнѣ кажется измѣненіемъ, не есть измѣненіе для міра, для Бога. Все, что я могу, это то, чтобы, соединившись съ волею Бога, получить то благо, к[оторое] дано мнѣ, или лишиться его.

6) Человѣкъ спрашиваетъ: буду ли я? — Слейся съ волею Бога, и не будетъ вопроса, п[отому] ч[то] не будетъ будущаго. (5).

7) (Къ 5-му). Все уже есть, и потому не можетъ быть измѣнено мною: Есть русская дума и все то, что отъ нее и послѣ нее произойдетъ. Тѣ измѣненія, кот[орыя] я могу сдѣлать, совершатся только тогда, когда они будутъ совпадать съ волею Бога; все же, несогласное съ нею, не совершится. Мнѣ кажется (во времени), что произойдутъ перемѣны отъ того, что я убью Дубасова или напишу воззваніе, призывающее людей къ христ[iанской], доброй жизни, но перемѣ[ны] никакой во внѣшнемъ мірѣ, для безвременнаго созерцанія, не будетъ. Дуб[асовъ] или не будетъ убитъ, или на мѣсто его будетъ Кубасовъ, и то, что я напишу христ[iанское] воззван[iе], тоже ничего не измѣнитъ, п[отому] ч[то] оно будетъ написано, или, скорѣе, то, что я хочу написать, войдетъ въ души людей и будетъ руководить ими. То же, что одно, судя временно[909] и лично, будетъ раньше или позже, т. е. при другихъ временныхъ [условіяхъ], не измѣнитъ сущности дѣла. (4).

8) Я никогда хорошенько не понималъ того, что Платонъ разумѣлъ подъ идеями. Не есть ли это тѣ отдѣленныя отъ Всего существа, изъ к[оторыхъ] я знаю несомнѣнно себя и по себѣ и другія такія же отдѣленныя существа. — Самъ для себя я кажусь совершенно особенное, отдѣльное существо, но другихъ людей я смѣшиваю въ своемъ сознаніи (то, что я называю типомъ, характеромъ), смѣшиваю[910] въ сновидѣніяхъ, гдѣ въ одномъ лицѣ соединяются нѣсколько. Такъ и себя я только ошибочно считаю особеннымъ, однимъ: я въ себѣ ношу[911] много духовныхъ существъ. (Неясно.)

9) Мы живемъ заднимъ числомъ. Это значитъ то, что все, что намъ кажется, что должно совершиться (и все, что намъ кажется,219 220 что уже совершилось), все это[912] не было, не будетъ, а есть. Мы только переживаемъ то, что есть, какъ видимъ свѣтъ звѣзды, только теперь доходящій до насъ. Наше проявленіе во времени и сознаніе жизни дано намъ затѣмъ (если разсуждать, какъ обыкновенно, о Богѣ), чтобы мы могли пользоваться благомъ. Весь міръ (Богъ) есть, и всѣ существа въ Немъ сознаютъ жизнь, радуются жизни, благодаря иллюзіи времени. (5).

10) Спрашиваютъ: зачѣмъ страданія? Надо спрашивать: отъ чего страданія? Страданія отъ того, что въ человѣка вложено, во 1-хъ, сознаніе своего единства съ Богомъ и со всѣмъ существующимъ, и во 2-хъ, стремленіе къ благу — къ благу Всего. Когда же человѣкъ достигъ до сознанія своего единства со Всѣмъ и вмѣстѣ съ тѣмъ ищетъ блага себя однаго, онъ вмѣсто блага получаетъ и производитъ страданія. Страданія показываютъ человѣку, что его благо есть благо всѣхъ. Благо же всѣхъ достигается однимъ средствомъ: любовью. —

Любовь есть соединеніе сознанія единства Всего и стремленія къ благу.

11) Вчера живо, ясно пришелъ въ голову вопросъ, что такое число? Число — собран[іе] единицъ. Что такое единица?

Кажется очень просто. А между тѣмъ это одинъ изъ самыхъ глубокихъ вопросовъ. Я думаю, что единица — это отвлеченіе отъ сознанія отдѣленности отъ Всего. Объ этомъ подумаю.

(Изъ ночной книги.)[913]

12) Нынче тоже ясно пришла мысль о томъ, что то свойство людей передавать власть, право насилія, другимъ не есть черта добрая и христіанская, и что поэтому плоды ея: насилія, убійства — грѣхи еще худшіе, чѣмъ при личномъ участіи. Это очень важно.

13) Записано такъ: движеніе есть отношеніе существъ во времени. Понимаю это такъ: міръ въ каждый моментъ[914] настоящего[915] иной, чѣмъ въ предшествующей и слѣдующій моментъ. Эти перемѣны и есть движ[еніе]. (Совсѣмъ не ясно.)220

221 14) Мнѣ нужно два главныя дѣла: равнодушіе къ мнѣнію людей о моихъ поступкахъ и доброе отношеніе ко всѣмъ людямь и существамъ. И оба сходятся въ одномъ: въ служеніи Богу.

15) Самоувѣренность свойство животнаго; нерѣшительность, робость — человѣка.

16) (Тоже, что б[ыло] въ той книжкѣ). Человѣкъ можетъ поступать такъ или иначе: по волѣ или противъ воли Бога. Но жизнь міра отъ этого не измѣнится, п[отому] ч[то] перемѣна только во времени, а времени для міра — нѣтъ. Я сдѣлаю противное волѣ Бога сейчасъ и думаю, что отъ этого измѣнится жизнь міра, но она не измѣнится, п[отому] ч[то] я же сдѣлаю потомъ то, что долженъ б[ылъ] сдѣлать. Если же я не сдѣлаю, то сдѣлаетъ это мой сынъ, правнукъ, а не мой,[916] то сынъ, правнукъ Зулуса. (Нехорошо.) <Записано дальше такъ: Міръ уже есть одинъ, какъ есмь я одинъ и потому онъ измѣниться не можетъ; измѣняются отношенія во времени, но не міръ и не я>. (Неясно.)[917] Міръ такъ устроенъ, что я могу измѣниться, но міръ неизмѣненъ.

17) О раскольникахъ при Петрѣ. Дѣло для нихъ не двуперстное сложеніе, а то, что властвуетъ антихристъ.

18) Развращеніе участвующихъ во власти тѣмъ сильнѣе, чѣмъ новѣе.

<19) Записано такъ: какъ въ этой жизни я сознаю себя безъ времени, а все остальное познаю движеніемъ во времени, такъ въ прежней жизни я былъ зародышемъ>.

Что-то б[ыло] записано неясно.

19) То, что мы называемъ и понимаемъ двкженіемъ, есть измѣненіе отношеній между положеніями существъ. Я открываюсь самъ себѣ, и міръ открывается мнѣ. Отношеніе мое и окружающаго въ извѣстный моментъ одно: въ слѣдующій оно будетъ другое. Переходъ изъ одно[го] состоянія въ другое мнѣ представляется движеніемъ. (Неясно.)

20) Записано такъ: Что будетъ, если все больше и больше будетъ объединяться? Прекратится сознаніе движенія (это и221 222 бываетъ при смерти). Оно и прекращается по мѣрѣ расширенiя жизни. Буду въ Богѣ. Je m’entends.[918]

21) Во снѣ нѣтъ ни времени ни личности: и прежде и послѣ — одно, и два лица — одно.

22) У человѣка есть, кромѣ сознанія своей жизни, высшее сознаніе, способность спросить себя: истинно ли и добро ли то, что я дѣлаю? У человѣка, стало быть, есть въ немъ самомъ мѣра истиннаго и добраго. Въ немъ, стало быть, есть истина и добро (2).

23) Отъ этого самоувѣренность — истинная, когда человѣкъ сливаетъ свою жизнь съ истиной и добромъ, и — ложная, когда человѣкъ считаетъ, что его жизнь, какая ни есть, — истина и добро. (Чепухисто.)

24) Видѣлъ сонъ, что я выгоняю сына; сынъ — соединеніе Ильи, Андрея, Сережи. Онъ не уходитъ. Мнѣ совѣстно, что я употребилъ насиліе, и то, что не довелъ его до конца. Тутъ присутствуетъ Стаховичъ, и мнѣ стыдно. Вдругъ этотъ собирательный сынъ начинаетъ меня своимъ задомъ вытѣснять съ того стула, на к[оторомъ] я сижу. Я долго терплю, потомъ вскакиваю и замахиваюсь на сына стуломъ. Онъ бѣжитъ. Мнѣ еще совѣстнѣе.[919] Я знаю, что онъ сдѣлалъ это не нарочно. Сына нѣтъ. Приходитъ Таня въ сѣняхъ и говоритъ мнѣ, что я не правъ. И прибавляетъ, что она опять начинаетъ ревновать своего мужа. Вся психологія необыкновенно вѣрна, a нѣтъ ни времени, ни пространства, ни личности.

25) Если хочется имѣть больше значенія въ мірѣ, славу, то это значитъ, что не живешь духовной жизнью. Для духовной жизни[920] нѣтъ большаго и меньшаго. Есть только единеніе съ Богомъ, исключающее область большаго и меньшаго. Большее и меньшее есть только для послѣдствій. A послѣдствія внѣ опредѣленія.

26) Есть Богъ непостижимый, нераздѣльный, и я и всѣ существа, частично сознающія Его, имѣющія благо сознавать Его, т. е. жить.222

223 27) Назначеніе человека въ томъ, чтобы служить Богу — міру. A человѣкъ начинаетъ служить себѣ и, разумѣется, портитъ свою жизнь. Испортивъ свою жизнь, начинаетъ[921] служить обществу, чтобъ ему б[ыло] лучше. И еще больше портитъ себѣ. А служить надо Богу въ себѣ или себе въ Богѣ.

————————————————————————————————————

28) Записано такъ: Мнѣ кажется безконечность времени и пространства, но ея нѣтъ. Я имѣю благо, живя заднимъ числомъ, сознавать въ себѣ силу Бога.

Умирая, я перехожу въ дальнейшую форму, высшую, т. е. болѣе широкую, неподвижную, и сливаюсь съ началомъ Всего, сознаю всю жизнь, неподвижную Нирвану.[922] Смерть есть прекращеніе ограниченія. Я весь тогда въ травкѣ, въ слонѣ, въ солнцѣ, во всемъ — до тѣхъ поръ, пока не буду опять ограниченъ (Разсужда[ю] во времени, не могу иначе.)

29) Я стремлюсь къ благу. И такъ и должно быть, только къ благу всѣхъ, къ тому благу, к[оторое] достигается любовью.

Записалъ это 26 Апрѣля 1906. Я. П.

Революцiонеры употребляютъ противъ правит[ельственныхъ] лицъ тотъ самый аргументъ, к[оторый] прав[ительственныя] лица употребляютъ противъ своихъ враговъ и на чемъ воспитали людей: то, что убійство допустимо для общаго блага.

30 Апр. 1906. Я. П.

Стараюсь по прежнему работать, но силы оставляютъ. И прекрасно. Не жалуюсь и искренно доволенъ и даже часто радуюсь. Немного работалъ надъ Двѣ Дороги и ясно вижу все послѣдующее, но не имѣю силъ записать. Нѣсколько дней б[ылъ] бодрѣе. Нынче очень слабъ. Думается очень хорошо. Записать надо:

1) 300 лѣтъ тому назадъ пытки также казались необходимы, какъ теперь кажется насиліе. Какъ посредствомъ пытокъ достигались скоро желаемые результаты, также они достигаются и насиліемъ.

2) Власть однаго человѣка надъ другимъ губитъ прежде223 224 всего властвующаго. Богатство,[923] деньги есть такая же власть,[924] какъ и прямая. Она также губитъ прежде всего тѣхъ, кто обладаетъ имъ, и губитъ хуже, п[отому] ч[то] грѣхъ ея скрытъ.

3)[925] Вопросъ: свободенъ ли человѣкъ, могъ ли поступить иначе, чѣмъ онъ поступилъ? Вопросъ упраздняется временемъ.[926] Не могъ, п[отому] ч[то] время нельзя воротить.[927]

Что же значитъ сознаніе свободы? Значитъ только то, что я могъ проявить себя, какой я истинно есмь,[928] т. е. мое истинное, духовное я, и проявилъ или не проявилъ себя такимъ.

Не дописалъ. Нынче 3 Мая 1906. Я. П.

3 дня очень тяжело болѣла печень — по новому; думалъ, что освобожденіе, и скорѣе б[ылъ] радъ. Сожалѣнія же не было нисколько. Боялся только рѣзки[хъ] страданій и вслѣдстствіи ихъ ослабленія духов[ныхъ] силъ. Боль печени готовилась за нѣсколько дней, и б[ылъ] въ очень дурномъ расположении, а тутъ сыновья Сергѣй и въ особенности Илья съ самоуверенностью, равной только его же невѣжеству,[929] и я не выдержалъ и не добро говорилъ съ нимъ. И какъ разъ въ то время, когда я только что твердилъ себѣ, что надо двѣ: не думать о мнѣніи людей и добро относиться къ нимъ, сразу[930] нарушилъ оба. Долго б[ыло] больно и стыдно. Только нынче стала проходить рѣзкая боль раскаянія. — Хочу записать записанное, a кромѣ того, нудитъ совѣсть написать къ народу о томъ страшномъ распутьѣ, на к[оторомъ] онъ стоить. Записано слѣд [ующее]:224

225 1) То, что я чувствую, что сдѣлалъ то, что долженъ или что не долженъ былъ сдѣлать, не значитъ то, что я могъ сдѣлать то или иное, а то, что я,[931] сдѣлавъ то, что должно, или не сдѣлавъ и чувствуя[932] несогласіе съ собой, не сдѣлалъ что либо, а только узналъ себя, какой я дѣйствительно есмь, въ чемъ (въ узнаваніи себя) и состоитъ вся жизнь.

2) Понятіе отвѣтственности за поступки, награды и наказанія есть сознаніе истиннаго блага въ служеніи Богу и зла отъ отступленія отъ этого служенія, перенесенное во время.

3) Написано у меня такъ, но я несогласенъ съ этимъ. Написано такъ: Если и допустить, что я могъ поступить не такъ, какъ поступилъ, то это показываетъ только то, что могутъ быть временныя измѣненія: много разны[хъ] возможностей и для меня и для міра. Я[933] есмь,[934] какой есмь, но въ жизни могъ сдѣлаться таковымъ раньше или послѣ; и міръ есть, какой есть, только онъ по времени и условіямъ могъ сдѣлаться такимъ раньше или позже[935] черезъ тѣ или другіе факторы. Но для Бога, если допустить Бога, онъ также одинъ и тотъ же, какъ поле ржи для хозяина пашни: какіе колосья вырастутъ, какіе пропадутъ, когда соберетъ рожь — раньше или позже — поле будетъ. Если даже и не будетъ въ этотъ годъ — будетъ на слѣдующіе года.

4) Мое пониманіе жизни можно выразить такъ: жизнь человѣка это постепенное раскрытіе его для самаго себя среди окружающихъ его явленій, раскрывающихся для него по мѣрѣ его раскрытія.[936]

Движеніемъ представляется намъ отношеніе между собой раскрывающихся явленій. (Казалось ясно, а теперь недоволенъ.)

5) Какая радость узнавать въ себѣ Бога! А въ этомъ, только въ этомъ жизнь. Узнаешь въ себѣ свободное, разумное, любящее и потому блаженное сущест[во].

6) Часто смѣшивается въ нашемъ сознаніи желаніе любви225 226 отъ людей и любовь къ нимъ. А ничто такъ не противуположно. Любовь ничего не ищетъ внѣ себя. A желаніе любви ищетъ внѣ себя и недовольно.....

7) Дѣлать съ успѣхомъ дѣла можно только для себя: сластолюб[iе], корысть, слава. Но всѣ эти дѣла скверныя. Для людей же если захочешь дѣлать: политика, благотвор[ительность], поученія... — ничего не выходитъ. Чтобы дѣлать нужное для людей, дѣлай то, что велитъ Богъ, а что выйдетъ — предоставь ему.

Нынче уже 22 Мая 1906. Я. П.

Все время б[ылъ] въ дурномъ, слабомъ состояніи. Все писалъ, передѣлывалъ Двѣ дор[оги]. И все не совсѣмъ ясно. За послѣднее время б[ыло] много радостнаго: старичокъ изъ Коломны, Еврей, отказывающійся отъ военной повинности, и юноша Офицеровъ, весь охваченный возрожденіемъ. Письма тоже были. Нынче отъ Мироновыхъ изъ Самары. Боюсь, что воздѣйствіе на нихъ Добр[олюбова] не просто и не прочно. Письмо отъ Davidson Morisson и отъ Токитоми. —

Въ это послѣднее время минутами находило тихое отчаяніе въ недѣйствительности на людей истины. Особенно дома. Нынче всѣ сыновья, и особенно тяжело. Тяжела неестественность условной [близости] и самой большой духовной отдаленности. Иногда, какъ нынче, хочется убѣжать, пропасть. Все это вздоръ. Записываю, чтобы покаяться въ своей слабости. Все это хорошо, нужно и можетъ быть радостно. Не могу жалѣть тѣхъ слѣпыхъ, кот[орые] мнятъ себя зрячими и старательно отрицаютъ то, что я вижу. — Думалъ въ тяжелую минуту и записалъ:

1) Только будь въ[937] полной преданности волѣ непостижимаго, таинственнаго начала — Бога (Deus absconditus)[938] и полагай свою жизнь въ исполненіи этой воли, и все будетъ легко. И какъ. всегда у меня бываетъ особое утѣшеніе и молитва, теперь это моя молитва и мое утѣшеніе.

2) Міръ неподвиженъ, неподвиженъ и я; мнѣ кажется, что міръ и я движемся, а они не движутся, а раскрываются мнѣ.226

227 29 Мая 1906. Я. П.

Очень мнѣ тяжело отъ стыда моей жизни. И что дѣлать, не знаю. Господи, помоги мнѣ. Все копаюсь надъ Двумя Дор[огамаи]. Доволь[но] хорошо изрѣдка думаю и часто прямо желаю смерти. Это хорош[о]. Записать надо очень много:

1) Записано такъ о заключеніи Дв[ухъ] Дор[огъ]: Мы, русскіе, находимся въ счастливомъ, выгодномъ положеніи вслѣдствіи 3-хъ условій:

1. Историческій моментъ. Мы дожили въ деспотизмѣ до явнаго провала представительнаго правленія.

2. Противорѣчіе между выяснившимся смысломъ христіанства и нашей жизнью стало явно и непереносимо.

3. Мы живемъ преимущественно земледѣліемъ, а земледѣліе, отъ к[отораго] мы отходимъ вслѣдствіи грѣха власти, есть единственная разумная форма жизни.

[939] И потому русскому народу надо только перестать признавать необходимость власти.

Но какже жить безъ власти? будетъ рѣзн[я], анархія, говорили прежде. Но говорить этого уже нельзя.[940] Во 1-хъ, п[отому], ч[то] ясно, что, идя по теперешнему пути съ властью, народы идутъ къ самоуничтоженію: нельзя всѣмъ властвовать, всѣмъ покупать, всѣмъ производить предметы роскоши и пользоваться ими, а по этому пути мы идемъ къ этому. Во 2-хъ, живя промышленн[ой] городской жизнью, нельзя быть нравственнымъ. Въ 3-хъ, положеніе народа такъ дурно, что хуже быть не можетъ. (Все это плохо.)

2) Ученіе Христа не касается политики, но оно одно рѣшаетъ всѣ политическ[ие] вопросы.

3) Я не понималъ прежде того, что разумѣлъ Платонъ подъ своими идеями, но теперь понялъ, когда самъ неизбѣжно пришелъ къ нимъ.

4) (Къ этому самому). То, что я въ узкомъ смыслѣ называю собою, это сейчасъ въ моемъ тѣлѣ. Но болѣе настоящее я — это я и ребенокъ, и молодой, и старикъ — со всѣмъ и хорошимъ и дурнымъ, что есть во мнѣ. (Такимъ я вижу себя во снѣ: я227 228 и молодой и старый).[941] Другихъ же людей я вижу во снѣ такъ, что они, нѣсколько лицъ, и живыя и мертвыя — въ одномъ. Я понимаю тогда себя и людей внѣ времени и пространства.

5) Какъ я вижу человѣка и всякое животное какъ одно цѣлое (не могу видѣть иначе), а между тѣмъ всякое животное есть измѣняющееся существо, соединеніе клѣтокъ, поддерживаемое обращеніемъ крови и др[угими] процессами, такъ я могу видѣть и буду видѣть (въ другой жизни) всѣхъ людей какъ одно цѣлое, измѣняющееся существо — (Идеи).

6) Записано такъ: Я понимаю существо этого комара, потомъ понимаю сущест[во] комара (вообще), потомъ существо насѣкомаго, живаго существа, потомъ соединенія существъ — міра — Бога. (Опять идеи.) Не ясно еще, но я понимаю.

7) Человѣкъ посредствомъ сознанія можетъ избавиться отъ зла — все претворить въ благо для себя и для міра.

8) Какъ я больно, мучительно чувствую нелюбовь людей, въ родѣ какъ болитъ членъ тѣла. И какъ восторженно, радостно, умиленно чувствую любовь. Первое — хорошо, второе — дурно.

9) Всѣ мы живемъ и грабежомъ, и милостыней, и трудомъ. Дѣло только въ томъ, сколько чего %. Я весь живу милостыней и грабежомъ. И мучаюсь.

10) У насъ глупое православіе, такой же глупый расколъ и разумныя секты. У европейцовъ умное католичество и глупыя секты. (Неправда.)

11) Мнѣ представляется, что всѣ существа совершаютъ круги отъ рожден[iя] къ смерти. Вотъ такъ:

Одна часть круга скрыта, но это только такъ кажется мнѣ, п[отому] ч[то] я не могу понимать сущностей, какія они дѣйствительно суть. Они не движутся, но стоятъ, но не такія, какія я понимаю.

12) Часто испытываю отчаяніе отъ непониманія людьми самыхъ очевидныхъ, простыхъ истинъ и отъ ужасной самоувѣренности.228

229 13) Смотрю, Вѣрочка служитъ няней, работае[тъ] а мои болтаются, играютъ. Кто счастливѣе? Разумѣется, нѣтъ сравненія.

14) Я не могу понимать существа иначе, какъ во времени: какъ они рядомъ со мной появляются и совершаютъ кругъ: козявка, воронъ, дубъ.

15) Удивительно, какъ это люди хотятъ заставить другихъ людей сдѣлать себя свободными. Человѣку надо только знать, что онъ свободенъ. Пѣтуху надо перестать смотрѣть на черную черту отъ носа, встать и итти. Какъ у Силоамской купели.

16) Три главныя черты въ людяхъ въ разныхъ доляхъ составляютъ всѣ различія характеровъ:

[942] 1) Разумность — знаніе, инстинктъ того, что важно, о чемъ больше всего думать, и что не важно;

2) умственная ловкость, память, сообразительность и

3) чуткость, способность переноситься въ другаго и чувствовать за него.

17) Проповѣдовать христіанство надо не столько рабочимъ, сколько неработа[ющимъ] господамъ.

18) Безуміе теперешняго правительства, при свободѣ печати позволяющаго себѣ репрессіи.

19) Господа, всѣ праздные люди, живущіе чужимъ трудомъ, всѣ виноваты и всѣ знаютъ это и сваливаютъ вину другъ на друга: революц[iонеры] на консерв[аторовъ], консерват[оры] на революціонеровъ.

20) Разумъ данъ человѣку не для того, чтобы вырабатывать правила, какъ жить, а для того, чтобы жить по разуму.

Зайцы живутъ не по правиламъ, а по внутреннему закону. Такъ долженъ жить и человѣкъ. Правила, предписываемыя людямъ, внѣшніе законы произошли отъ завоевателей. И эти правила теперь мѣшаютъ людямъ жить по разуму. Поэтому первое и главное, что должны сдѣлать люди, это то, чтобы бросить всѣ внѣшнія правила, законы.

21) Я открываюсь себѣ среди другихъ[943] отдѣленныхъ существъ (идеи) и не могу видѣть ихъ, какъ и себя, вполнѣ.229

230 22) Сознать себя отдѣленнымъ существомъ значитъ познать существованіе того, отъ чего отдѣленъ, познать существованіе Всего — Бога.

23) Служить Богу нельзя. Ему не можетъ быть нужна никакая служба. Онъ только даетъ благо существован[iя] всѣмъ, дѣлится[944] со всѣми ради любви. Онъ — любовь.

6 Іюня 1906. Я. П.

Чувствую себя хорошо. Мало сплю и слабъ; и это хорошо. Какъ будто подвигаются «Дв[ѣ] Дор[оги].» Былъ кореспондентъ, и я кое что и о Генр[и] Дж[орджѣ] написалъ и ему сказалъ о Думѣ и репрессіяхъ. Здѣсь Денис[енки]. Началъ читать съ Оней Кр[угъ] Чт[енія]. Не глубоко, но хорошо думается и чувствуется. Со всѣми сыновьями хорошо, любовно, съ Андр[еемъ] ужасно трудно. Какая язва ихъ общая самоувѣренность! Какъ они много лишаются отъ этого. —[945] Все борюсь съ заботой о людск[омъ] мнѣніи и стараюсь установить прямое отношеніе къ Богу. Рѣдко —могу. Записать:

1) Наукой люди, руководящіе обществ[еннымъ] мнѣніемъ, называютъ данныя, получаемыя отъ наблюденія; все же то, что дается сознаніемъ (самое основное и нужное), признается не наукой.

2) Невыгоды представ[ительнаго] правленія: не рѣшительность, споры, раздраженіе, развращеніе народа; выгоды (мнимыя) то, что злоупотребленія власти видны и могутъ быть исправляемы. Выгода же истинная одна: та, что видно зло отъ самой власти, отъ всякой власти.

3) (Къ Дв[умъ] Дор[огамъ]). Что будетъ? Для того, чтобы отвѣтить на этотъ вопросъ, надо рѣшать его не въ виду нашихъ представленій о жизни народа и народовъ, какъ мы дѣлаемъ обыкновенно, а[946] ставъ на точку зрѣнія человѣка, нормальнаго человѣка (Робинзона), человѣ[ка], какъ всѣ люди, кормящаго себя и свою семью. (Нехорошо.)

4) Говорятъ: успѣхи цивилизаціи: прогрессъ, печать, паръ, электр[ичество], машины, камен[ный] уголь, измѣияютъ жизнь230 231 народовъ. Но вѣдь всѣ эти изобрѣтенія произошли только отъ того, что существовало насиліе власти. Уничтожьте насиліе власти, и уничтожатся всѣ эти изобрѣтенія, по крайней мѣрѣ, большая часть ихъ.

5) День не есть та минута, к[оторую] я переживаю, но есть все, что совершает[ся] отъ восхода до захода солнца. Дано мнѣ это представление и опытомъ, и воспоминаніемъ, и разумомъ. Тоже и представленіе о моемъ 40-лѣтнемъ сынѣ. Это не тотъ плѣшивый человѣкъ, к[оторый] сейчасъ разсуждаетъ о политикѣ, а это то существо, к[оторое] рожалось, играло, учил[ось],[947] заблуждалось, мужало и которое будетъ[948] старѣться и умретъ. И такъ все.

————————————————————————————————————

6) Самое обычное заблужденіе — что люди растутъ до 20, 25 лѣтъ одинаково и физически и духовно. Ошибка въ томъ, что ростъ физическій останавливается, но духовный не переста[етъ] до глубочайшей старости и смерти.

3 Іюля 1906. Я. П.

Давно не писалъ. Болѣ[лъ] желудкомъ. Урывками работалъ Д[ве] Д[ороги]. Духовное состояніе очень радостное, свободное, въ волѣ Бога чаще всего. Записать:

1) Я знаю, что живу въ этомъ мірѣ, что, живя, мнѣ надо увеличивать любовь. Я спрашиваю, для чего это? И отвѣта нѣтъ. Но я вѣрю, не могу не вѣрить, что это хорошо, что это такъ надо. Въ этомъ вѣра.

Когда я спрашиваю себя: кто сдѣлалъ, что это такъ,[949] и кто знаетъ, для чего это такъ? Я тоже не нахожу отвѣта. Но я вѣрю, не могу не вѣрить, что есть Тотъ или То, Кто или что сдѣлало это и знаетъ, зачѣмъ.

Въ этомъ вѣра въ Бога.

2) Слабоумные и потому самоувѣренн[ые], упрямые люди не видятъ, просто не видятъ того, что опровергаетъ ихъ сужденія.

Человѣ[къ][950] доказываетъ имъ то, что опровергаетъ ихъ. Онъ говоритъ, что доказывающій самъ не вѣритъ и притворяется.231

232 3) Ты какъ лошадь на колесѣ. Дѣлать — работать будешь. Задача твоя только въ томъ, чтобы дѣлать, работать[951] то, что тебѣ велѣно. Велѣно же тебѣ только то, чтобы себя дѣлать лучше.[952] А лучше значитъ покорнѣе Богу. A чѣмъ покорнѣе будешь Богу, тѣмъ тебѣ будетъ лучше и всѣмъ людямъ.

Благодарю Того, кто сдѣлалъ это такъ. Лучше для человѣка ничего быть не могло.

4) Богатые землевладѣльцы осуждаютъ рабочихъ, крестьянъ. Да вѣдь все, что они могутъ сдѣлать дурнаго, все лучше того, что дѣлаете вы. Вы своей жизнью, основанной на грабежѣ, разрушаете всякую нравственность въ людяхъ, а потомъ жалуетесь на ихъ безнравственность.

5) Къ Кр[угу] Чт[енія]. Четыре отдѣла:

1. Человѣкъ живетъ не для себя, а для исполненія воли Бога.

2. Что такое Богъ? Законъ и законодатель.

3. Въ чемъ воля Бога? Въ возвеличеніи въ себѣ духа Бож[ія].

4. Что ожидаетъ человѣка? Ничего не ожидаетъ, а благо сейчасное и вѣчное даетъ исполненіе воли Бога.

6) Если признать то, что время есть постепенное раскрытіе для насъ недоступнаго для нашего восприниманія во всемъ его значеніи: сущности себя и окружающаго міра, то намъ не нужно понятіе движенія самого въ себѣ. Движеніе, при такомъ пониманіи, есть только перемѣна отношеній меня и предметовъ. При раскрытіи ихъ во времени есть переходъ предметовъ изъ прошедшаго въ настоящее. Моментъ тому назадъ летающій стрижъ былъ передъ окномъ, въ теперешній, настоящiй моментъ онъ за 2[953] аршина. Переходъ отъ однаго мѣста, т. е. отношенія къ другимъ предмет[амъ], я воспринимаю движеніемъ. Переходъ совершается постоянно, и потому постоянно все въ движеніи.

7) Записано: теперешнія бѣдствія привычны и распредѣлены, но хуже трудно. (Не помню, къ чему.)232

233 8) Записано: чтобы узнать волю народа, надо вникнуть въ состояніе каждаго. (Тоже не помню.)

9) Къ Кр[угу] Чт[енія].

[954] 1. Жизнь есть обязанность.

2. Передъ кѣмъ?

3. Въ чемъ обязанность

4. И въ чемъ послѣдстві[я] исполненія.

10) На дняхъ б[ылъ] въ самомъ дурномъ расположеніи духа, и противенъ мнѣ б[ылъ] только я самъ. Слава Богу.

11) Получилъ отъ Гонч[аренко] озлобленное письмо. Сначала огорчило, но потомъ подумалъ: какъ ему тяжело злиться. — Вспомнилъ жалкаго Александ[ра] Петр[овича] и начинаю чувствовать жалость, но только начина[ю]. Очень трудно. Главная трудность — самоувѣренность людей.

12) Все зло отъ того, что нѣтъ религіи. A нѣтъ религіи отъ того, что одни люди настаивали на томъ, что религія въ мурцовкѣ и въ томъ, что попъ, накрывъ фартукомъ, проститъ грѣхъ и т. п.,[955] и взрослые не могли вѣрить этому. И свою религію не могли выдумать, а взяли то, что было: безбожіе.

13) Мы часто смотримъ на древнихъ,[956] какъ на дѣтей. A дѣти и мы передъ древними, передъ ихъ глубокимъ, серьезнымъ, не засореннымъ пониманіемъ жизни.

14) Меня обидѣли. Какъ хорошо! Могу простить, могу имѣть радость прощен[ія].

15) Если русск[ій] народъ — нецивилизован[ные] варвары, то у насъ есть будущность. Западные же народы — цивилизованные варвары, и имъ уже нечего ждать. Намъ подражать западн[ымъ] народамъ все равно, какъ здоровому, работящему, неиспорченному малому завидовать Парижск[ому] плѣшивому молод[ому] богачу, сидящему въ своемъ отелѣ. Ah, que je m’embête![957]

Не завидовать и подражать, a жалѣть.233

234 16)[958] Есть два сознанія: одно — отдѣленности отъ Всего, другое — единства со Всѣмъ.

17) Какое спокойствіе и безстрашіе, если желать только однаго: исполнить волю Бога, дѣло Божіе сейчасъ: любить людей и объ одномъ этомъ думать!

18)[959] Пробудись, возрасти, укрѣпись во мнѣ и покори моего животнаго и заставь его служить Тебѣ, исполняя Твою волю.

19) Братцы, любите другъ друга! говорилъ Іоаннъ въ старости. Люди любятъ слушать это. Я вчера радостно испыталъ это съ телеграфистомъ.

20) Что бы было, если бы всѣ разговоры, всѣ газеты, книги, лекціи проповѣдова[ли] бы все одно и тоже, какъ теперь проповѣдуютъ революцію, проповѣдовали бы христіанскую любовь, радость любви, благость ея.

21) Индусы покорены Англичанами, а они свободнѣе Англичанъ: они могутъ жить безъ Англичанъ, а Анг[личане] не могутъ жить безъ нихъ.

22) Какая ужасная привычка приказывать! Нѣтъ ничего болѣе развращающаго, нарушающаго[960] отношен[iе] естественнаго, добраго, разумнаго человѣка къ человѣку. Бѣдные и подвластные не знаютъ этого грѣха; и это незнаиіе съ избыткомъ искупаетъ невыгоду ихъ положенія. Надо всѣмъ отвыкать приказывать.

23) Пришла мысль: не есть ли все, что дѣлается теперь, только освобожденіе печати послѣ долгаго запрета для того, чтобы истина христіанск[ая] сильнѣе охватила бы людей.

24) Дурное расположеніе духа — нездоровье — это самая нужная провѣрка[961] твердости христіанскаго сознан[ія] — экзаменъ. Чѣмъ хуже физическ[ое] состояніе, тѣмъ больше можно и долж[но] жить сознаніемъ. Какъ это хорошо. Благодаренъ за это.234

235 25) Все болѣе ясно мнѣ, что жизнь есть пробужденіе. (Было ясно, теперь забы[ль].)

26) Если жизнь въ духѣ (сознаешь ее въ духѣ), то нѣтъ смерти, есть тольк[о] освобожденіе отъ узъ тѣла.

27)[962] Какъ можно положить жизнь въ увеличеніи чиновъ, славы, богатства, мускуловъ (и какъ многіе, умирая, живутъ этимъ (табакерка Семена)), такъ можно положить ее въ увеличеніи духовной силы — любви. И можно умереть, не замѣтивъ этого, думая только объ увеличеніи это[го] блага.

Нынче 30 Іюля 1906. Я. П.

Очень давно не писалъ. Думаю, что кончилъ статью Две дороги, и кажется, что не дурно. Даже былъ очень доволенъ. Какъ Фетъ Двумя Липками. Здѣсь Ч[ертковъ], и мнѣ очень пріятно. Рѣшилъ отдать съ измѣненіями Пр[авительство], Рев[олюціонеры], Нар[одъ]. Много есть чего записать. Нынче думалъ, читая Кр[угъ] Чт[енія], о странномъ соединеніи въ одномъ днѣ: выписки изъ М[ат]ѳ[ея] Единая заповѣдь: Люби Бога и ближняго, и другая выписка — тоже самое другими словами — изъ Марка Аврелія, того самаго, к[оторый] гналъ и мучалъ христіанъ. Какъ бы не впасть въ такую же ошибку:[963] считать вредными и врага[ми][964] единомышленниковъ.

Послѣднее время мнѣ особенно хорошо благодаря живому сознанію своего положенія — раба Бога, для к[отораго] только одно дѣло — служеніе Ему. Какъ только вспомнишь, такъ сейчасъ спокойно, радостно, безстрашно. Записать надо:

1) Есть ли Богъ? Не знаю. Знаю, что есть законъ моего духовнаго существа. Источникъ, причину этого закона я называю Богомъ.

2) Чѣмъ больше служишь другимъ (съ усиліемъ), тѣмъ радостнѣе; чѣмъ больше служишь себѣ (безъ усилія), тѣмъ тяжелѣе жизнь.

3) Дѣло, предстоящее русск[ому] народу, въ томъ, чтобы развязать грѣхъ власти, к[оторый] дошелъ до него. А развязать грѣхъ можно только тѣмъ, чтобы перестать участвовать во власти и повиноваться ей.235

236 4) Жизнь моя раскрывается мнѣ, раскрывается и жизнь міра, a мнѣ кажется, что я движусь и движется міръ.

5) Людямъ необходимо, чтобы жить, быть согласными съ самими собой, т. е. быть правыми. Для живущаго духовной[965] жизнью возможно признаніе[966] неправоты своего животнаго во имя правоты своего духовнаго я. Но не живущій духовной жизнью, во имя чего ему признать себя неправымъ? — Нельзя.

6) Люди мало образованные бываютъ часто дерзки и упорны въ мысляхъ. Это отъ того, что они не знаютъ, какими разными путями можетъ работать мысль.

7) Настоящее сознаніе своей отвѣтственно[сти] можетъ быть только у человѣка, признающаго свое рабство Богу. Только тогда сознаніе грѣха и радость добр[аго] дѣл[а].

8) Опасность мнимаго знанія послѣдствій своей дѣятельности — въ дерзости поступковъ, въ допущеніи дѣлъ дурныхъ ради добрыхъ послѣдствій. Я знаю, что всѣ люди будутъ счастливы, если будетъ республика или самодержавие, и потому не бѣда погибель нѣсколькихъ для блага всѣхъ.

9)[967] Когда я говорю: я не могу этого сдѣлать, я, собственно, говорю, что я не могъ этого сдѣлать прежде. То же, что я могу въ каждую минуту настоящаго, я не знаю и не могу знать. И мнѣ надо знать, что я не могу знать этого.

24 Авг. 1906. Я. П.

Двадцать четыре дня не писалъ. Провелъ это время хорошо. Да теперь, слава Богу, все лучше и лучше. За это время пріѣзжалъ Чертковъ. Я ѣзди[лъ] съ нимъ къ Машѣ. Ч[ертковъ] очень б[ылъ] пріятенъ, но боюсь, что много отъ того, что онъ очень высоко цѣнитъ меня. Былъ и Меншиковъ и, слава Богу, совсѣмъ съ другой стороны б[ылъ] настолько пріятенъ, что съ удовольствіемъ вспоминаю объ отношеніи съ нимъ. Хотѣлъ написать, что М[аша] мнѣ очень мила, да всѣ читаютъ мои дневники. Да и лучше. Много работалъ надъ «Дв[умя] Дор[огами]» и, кажется, совсѣмъ кончилъ. Думаю, что нужно, мож[етъ] б[ыть] полезно. Но знать не могу. А знаю, что мнѣ нужно236 237 б[ыло] написать. — Состояніе сознанія раба Божія немного не ослабѣло, а потеряло новизну, но укоренилось, и, слава Богу, живу имъ. — Часто или на прогулкѣ, или когда потушу свѣчу, лежа въ постели, испытываю новое, радостное чувство жизни, благодарности, (спокойнаго) довольства.[968] Замар[алъ]: спокойнаго, п[отому] ч[то] чувство не безпокойное, но очень живое, сильное. Записать:

1) Не знаю, что отъ чего: самоувѣренность отъ глупости, или глупость отъ самоувѣреннос[ти]. Но если самоув[ѣренность] есть глупость, то нельзя сказать, что глупость — это самоувѣренность. Причина — глупость. Самоув[ѣренность] частный случай. (Не стоило.)

2) Прочелъ у Менделѣева, что назначеніе, идеалъ человека — размноженіе. Ужасно нелѣпо. Вотъ глупость (не свойство, а поступокъ слова) — послѣдствіе самоуверенности. Животныя поѣдаютъ другъ друга, и потому имъ надо размножаться, и размножен[iе] можетъ быть идеаломъ кроликовъ. Поѣданіе и размноженіе взаимно ограничиваются. У людей же, освободившихся отъ поѣданія другими животными, размноженіе ничѣмъ не можетъ быть ограничено, кромѣ сознаніемъ добра, совершенствованіемъ. Совершенствованіе включаетъ цѣломудріе. Оно-то и ограничиваетъ. Какъ ужасно безнравственно и просто глупо Мендел[ѣевское] размноженіе. Вѣдь если люди выдумаютъ химическую пищу, то размноженіе всетаки дойдетъ до того, что будутъ стоять плечо съ плечомъ. Поѣданіе и размноженіе животныхъ есть экилибри, устанавливаемый въ области эгоистической, тѣлесной жизни. Въ области духовной жизни — любовь, прирученіе и цѣломудріе.

3) Начало самоотреченія есть самоотречен[iе] семейное, т. е. воздержаніе отъ наслажденія произведенія себѣ подобныхъ — цѣломудріе, потомъ уже самоотреченіе отъ себя, своей жизни.

4) Сущность всѣхъ вѣръ одна и таже. И не можетъ быть иначе, п[отому] ч[то] сущность отношенія человѣка къ Богу, къ Безконечному, вездѣ для всякаго одна и таже.237

238 Браманизмъ, Буддизмъ, Таосизмъ, Конфуціанство, Еврейство, Христіанство — одно и тоже: признаніе непостижимаго Нача[ла], въ зависимости к[отораго] наша жизнь, признаніе въ себѣ отраженія, или частицы, или проявленія этого начала и вытекающ[аго] изъ этого признанія исполненія воли, благой воли этого благого Начала.

5)[969] Всѣ вѣры различны во внѣшности, на поверхности, но всѣ ближе и ближе сходятся по мѣрѣ углубленія.

6) Церковь, наука, искусство, государство, цивилизація, право, все это эвфемистическія наименованія оправдываемыхъ и не прекращаемыхъ гадостей и глупостей, к[оторыя] дѣлаю[тъ] люди.

7)[970] Думалъ о томъ, что теперь дѣлать правительству, и стало совершенно ясно, что главное: прекратить всѣ репрессіи, согласиться на всѣ требованія, и не для того, чтобы стало лучше. (Хуже не будетъ, и очень мож[етъ] б[ыть], ч[то] станетъ лучше), но для того, чтобы не участвовать въ злѣ, не быть въ необходимости сдерживать, карать.

8) Въ разговорѣ грубо ошибся въ греческомъ словѣ и въ исторической датѣ, и стало непріятно, досадно. Вспомнилъ о томъ, зачѣмъ, для чего живу: для исполненія Его воли, и какъ рукой сняло. Трудно вспомнить, въ чемъ была непріятность.

9) Молитва моя по утрамъ почти всегда полезна. Часто повторяю[971] нѣкоторыя слова, не соединяя съ ними чувства, но большей частью то одно, то другое изъ мѣстъ молитвы захватитъ и вызоветъ доброе чувство: иногда преданность волѣ Бога, иногда любовь, иногда самоотреченіе, иногда прощеніе, не осужденіе. Всегда всѣмъ совѣтую.

10) Иногда молюсь въ неурочное время самымъ простымъ образомъ, говорю: Господи, помилуй, крещусь рукой, молюсь не мыслью, а однимъ чувствомъ сознан[ія] своей зависимости отъ Бога. Совѣтовать никому не стану, но для меня это хорошо. Сейчасъ такъ вздохнулъ молитвенно.238

239 11) Совершенно не помню, по какому поводу записано следующее:

Я просилъ людей, чтобы они вывели меня изъ моего положенія. Путь этотъ ложный. Мнѣ не нужно ничьей помощи, и мнѣ не выходить нужно изъ своего положенія, а нужно одно: жить хорошо. И тогда и только этимъ я выйду изъ своего положенія.

12) Если люди доведутъ[972] демократизмъ управленія до того, что всѣ люди будутъ участвовать въ управленіи, то не будетъ и управленія — люди будутъ каждый управлять самъ собой.

13) Не можетъ быть инаго управленія, какъ или большинство подъ властью одного или немногихъ, или меньшинство подъ властью большинства. Въ обоихъ случая[хъ] дурно. Или всѣ управляютъ всѣми; тог[да] нѣтъ управленія.

14) Меня причисляютъ къ анархистамъ, но я не анархистъ, a христіанинъ. Мой анархизмъ есть только примѣненіе христіанства къ[973] отношеніямъ людей. Тоже съ антимилитаризмомъ, комунизмомъ, вегетарьянствомъ.

15) Вся жизнь есть раскрытіе неизвѣстнаго, снятіе покрововъ. Смерть есть послѣднее раскрытіе въ жизни.

16) Вчера пришла поразившая меня мысль о томъ, что письмо, a тѣмъ болѣе печать были главной причиной извращенія истинной вѣры, раскрытой великими основателями религій, отношенія человека къ Богу и вытекающихъ изъ этого отношенія обязанностей. Всѣ болышія религіи распространялись устно. И мнѣ кажется, что только такъ и можетъ распространяться истинная религія. И нестолько устно, сколько не письмомъ, не печатью, а жизнью и частью жизни — устной проповедью.

Не говоря о томъ, что при такомъ распространеніи не можетъ быть закрепленія словъ и потомъ лжетолкованія ихъ (какъ посланія Павла, больше всего извратившія христіанство), при распространен[iи] жизнью и устной проповедью поверка истины всегда въ жизни проповедника, и всякая ошибка въ слове, выраженіи проходитъ безследно; остается его239 240 искренность, и она только служитъ истиннымъ проводникомъ. Я какъ-то почти шутя сказалъ, что книгопечатаніе было самымъ могуществ[еннымъ] средствомъ распространенія невѣжества, и это не шутка, а ужасная и печальная истина. Мы всѣ знаемъ, къ чему ведетъ болтовня въ жизни, болтовня языкомъ. Такая же, худшая болтовня происходитъ теперь въ печати. Наше общество съ своими журналами, газетами, книгами, лекціями, совершенно подобно ошалѣвшей толпѣ, въ к[оторой] всѣ говорятъ и никто[974] не слушаетъ. Но это я говорю о всякихъ самыхъ различныхъ предмета[хъ], к[отор]ыми занята печать, отъ политики до стиховъ и драмъ. Въ дѣлѣ же религіи несомнѣнно, что письмо и особенно печать препятствуютъ болѣе всего правильному распространенiю религіозныхъ истинъ и содѣйствуютъ извращенію и затемнѣнію ихъ. Предметъ этотъ очень важный и стоитъ того, чтобы возвратиться къ нему и еще обдумать его.

17) Бога нельзя просить о чемъ либо. Богъ не то что не хочетъ, не можетъ измѣнять ничего, п[отому] ч[то] Онъ установилъ законъ, по к[оторому] всѣмъ равно. Всякое измѣненіе была бы несправедливость. А мы какъ дѣти, к[оторые] завидуемъ, что игрушки другимъ достались лучше, или плачемся на то, что намъ дѣлаютъ больно гребенкой, вычесывая вшей.

18) Хотѣлось сказать народу: помните, что всякое участіе въ насиліи только все больше и больше закабаляетъ васъ. И потому идите только за тѣми, к[оторые] будутъ вести васъ во имя Бога, а не во имя ваши[хъ] выгодъ.

19) Свобода по-китайски Тао, т. е. путь, по к[оторому] человѣкъ не можетъ встрѣтить препятствій. Тао значить[975] исполнен[іе] закона своего существованія.

20) Люди могутъ жить разумной и радостной жизнью только руководясь религіознымъ закономъ. Безъ религіи — страсти и гипнозъ, т. е. страданія и рабств[о].

21) Въ послѣднее время, глядя на людей, лишенныхъ всякой религіи, я сталъ уважать людей, вѣрующихъ въ Бога, хотя240 241 представляющихъ себѣ Его въ самыхъ грубыхъ формахъ. Вѣра въ Иверскую всетаки лучше, чѣмъ полное отсутствіе признанія высша[го] закона.

22) Думаю, что въ духовномъ совершенствованіи всегда происходятъ неперестающіе временные упадки и подъемы, но подъемы все большіе и большіе. Трудно представить себѣ духовное просвѣтленіе безъ затемненія страстей. (Забылъ. Неясно — не то.)

23) Я вижу желудь. Желудь[976] есть дубокъ, дуб; дубъ есть часть лѣса. Лѣсъ есть часть растеній, растенія — часть земной поверхности. Земная поверхность — часть земли, земля — часть планетъ, планеты — спутники одного солнца, и т. д. И тоже назадъ: желудь изъ клѣтокъ, клѣтки изъ своихъ составныхъ физіологич[ескихъ], химическихъ частей, и тѣ изъ составляющихъ ихъ. Такъ что, собственно, ничего нѣтъ, а все идетъ, движется передъ моимъ[977] сознаніемъ. Т. е. мое сознаніе раскрывается. (Записано не то, запутал[ся], усталъ.)

25 Авг. е[сли] б[уду] ж[ивъ]. Я. П.

1-е Сентября. Я. П. 1906.

Не писалъ 6 дней. Болѣзнь С[они] все хуже. Нынче почувствовалъ особенную жалость. Но она трогательно разумна, правдива и добра. Больше ни о чемъ не хочу писать. Три сына: С[ережа], А[ндрюша], М[иша] здѣсь и двѣ дочери: М[аша] и С[аша]. Полонъ домъ докторовъ. Это тяжело: вмѣсто преданности волѣ Б[ога] и настроенія религіозно торжественнаго — мелочное, непокорное, эгоистическое. Хорошо думалось и чувствовалось. Благодарю Бога. —

[978] Я не живу, и не живетъ весь міръ во времени, а раскрывается неподвижный, но прежде недоступный мнѣ міръ во времени. Какъ легче и понятнѣе такъ! И какъ смерть[979] при такомъ взглядѣ не прекращеніе чего-то, а полное раскрытіе....

2-е Сент. 1906. Я. П.

Нынче сдѣлали операцію. Говорятъ, что удачно. А очень241 242 тяжело. Утромъ она б[ыла] очень духовно хороша.[980] Какъ умиротворяетъ смерть! Думалъ: Развѣ не очевидно, что она раскрывается[981] и для меня и для себя, когда же умираетъ, то совершенно раскрывается для себя. — «Ахъ, такъ вотъ что!» — Мы же, остающіеся, не можемъ еще видѣть того, что раскрылось для умирающаго. Для насъ раскроется послѣ, въ свое время.

Во время операціи ходилъ въ елки. И усталъ нервами. Потомъ пописалъ о Г[енри] Дж[орджѣ] — нехорошо. Записать:

1) Самое большое нравственное усиліе и единственное, к[оторое] можетъ сдѣлать человѣкъ, это то, чтобы вспомнить, кто онъ. «Кто Я». Стоитъ мнѣ въ самыя дурныя минуты вспомнить это, и все уясняется, все тяжелое, непріятное, уничтожается. Кто я? Я — духовное существо, то, к[оторое] есть прежде, чѣмъ былъ Авраамъ. И для этого существа все равно, что о немъ думаютъ, все равно, теперь умереть или послѣ, должно бы быть все равно — страдать или не страдать, но не могу, хотя навѣрное страданія готовятъ уравновѣшивающую ихъ радость.

2) Жизнь есть только совершенствованіе или раскрытіе себя во всей силѣ. Вотъ это-то и есть сознаніе, вспоминаніе себя. Смерть есть конецъ совершенствованія въ одномъ направленіи, полное раскрытіе. Когда это раскрытіе, или совершенствованіе въ одномъ направленіи совершилось, не нужно ни памяти, ни тѣла. (Неясно; но je m’entends.)[982]

3) Совершенствованіе общества не можетъ совершаться черезъ революцію.[983] Если зло и можетъ содействовать добру, не могу я желать дѣлать зло, если знаю, что зло — зло. (Не то.)

4) Какъ старость посредствомъ воспоминанія просѣваетъ впечатлѣнія. Какое сильное впечатлѣніе — похоть и всѣ чувственныя[984] удовлетворенія, а теперь, въ старости, впечатлѣнія природы, отношен[iй] съ людьми, охоты, земледѣлія, веселья живы съ необыкновенной силой, впечатлѣнія чувственныя не вызываютъ ничего пріятнаго, скорѣе совѣстно.242

243 5) Соня пожелала священника, и я нетолько согласился, но охотно содѣйствовалъ. Есть люди, к[оторымъ] недоступно отвлеченное, чисто духовное отношеніе къ Началу жизни. Имъ нужна форма грубая. Но за этой формой то же духовное. И хорошо, что оно есть, хотя и в грубой формѣ.

6) Снимаются покровы. Когда всѣ сняты, кончается жизнь.

7) Людямъ, не вѣрующимъ въ Бога, нельзя не бояться безвластія, анархіи. Они не вѣрятъ въ то, что міромъ управляетъ Богъ. Изъ за управленія людскаго не видятъ управленія божескаго.

8) Безъ подчиненія закону невозможна обществ[енная] жизнь. И потому анархисты только тогда могутъ быть правы, когда они вѣрятъ въ общій и доступный всѣмъ людямъ законъ Бога.

9) Западные народы далеко впереди насъ, но впереди насъ на ложномъ пути. Для того, чтобы имъ итти по настоящему пути, имъ надо пройти длинный путь назадъ. Намъ же нужно только немного свернуть съ того ложнаго пути, на к[оторый] мы только что вступили и по которому намъ навстрѣчу возвращаются зап[адные] народы.

10) Наши хулиганы это образчикъ того, къ чему мы идемъ.

11) Меня восхваляютъ, а я знаю, что я нетолько самый обыкновенный, но скорѣе плохой, чѣмъ хорошій человѣкъ. Какъ хорошо помнить это!

12) Какъ смерть умиротворяетъ. Надъ смертью такъ естественна любовь. А люди смертью возбуждаютъ къ злобѣ.

13) Соня открывается намъ, умирая, открывается до тѣхъ поръ, пока видна. Также открываюсь и я самъ себѣ, пока видѣнъ.

14) Жизнь, усиліе жить только въ одномъ, въ сознаніи себя духовнымъ существомъ въ этомъ вещественномъ, т. е. раздѣленномъ на отдѣльныя существа, мірѣ. Духовное существо не имѣетъ страстей, желаній и потому сознаетъ свое единство со[985] всѣмъ. A сознаніе единства съ существами міра — это любовь.

5 Сент. 1906. Я. П.

Ужасно грустно. Жалко ея. Великія страданія и едва ли не напрасныя. Не знаю, грустно, грустно, но очень хорошо.243

244 15 Сент.

Здоровье С[они] хорошо. Видимо, поправляется. Много пережито. —

Кончилъ и статью, и о землѣ, и нача[лъ] письмо китайцу, все о томъ же.

Хочется писать совсѣмъ иначе. Правдивѣе. Записывать много есть чего. Но не буду нынче. Ѣздилъ далеко въ лѣсъ по мятели. Состояніе не бодрое, но хорошее, доброе. До завтра.

24 Сент. 1906.

Кончилъ всѣ начатыя работы и написалъ предисловіе къ Г[енри] Дж[орджу]. Послѣднее время б[ылъ] несовсѣмъ здоровъ желудкомъ, и мало и лѣниво думается. Началъ Кр[угъ] Чт[енія], но лѣниво идетъ и не хорошо. Даже нынче кажется, что не могу. [986]Написалъ ядовитое письмо въ отвѣтъ на запросъ о пріѣздѣ Англичанъ и радъ, что не послалъ. Вотъ этого-то нѣтъ во снѣ: нѣтъ нравственнаго усилія. Такъ, нынче видѣлъ длинный сонъ, и не помню, о чемъ, солгалъ и потомъ вспомнилъ, что не надо было лгать, но не могъ удержаться. На яву же всегда можно удержаться. И въ этомъ вся жизнь и отличіе бдѣнія отъ сна.

Записать надо:

1) Въ нашемъ мірѣ считается несомнѣннымъ добромъ, главнымъ дѣломъ, ради к[отораго] можно пожертвовать всѣмъ остальнымъ, увеличеніе, продленіе жизни. Но это неправда: главное дѣло, к[отором]у можно и должно жертвовать всѣмъ, нетолько продленіемъ, но и всей жизнью, это то, чтобы жизнь была добрая, согласная съ волей Бога. Это ужасное, вреднѣйшее суевѣріе.

2) Отъ этого, отъ того, что большинство людей признаетъ продленіе жизни самымъ важнымъ дѣломъ, и происходитъ то, что смертная казнь считается самымъ страшнымъ наказаніемъ. Для человѣка, полагающаго свое главное дѣло въ доброй жизни, а не въ продленіи ея, смертная казнь должна представляться244 245 столь же смѣшнымъ наказаніемъ, какъ лишеніе чиновъ, орденовъ и дворянскаго достоинства.

3) Я могу общаться душею только съ человѣкомъ, к[оторый] признаетъ высшій законъ Бога и обязанность повиноваться ему.[987] Или, что тоже самое, сознаетъ божественность своей природы, т. е. высшее свойство[988] любви ко всему, основой своей жизни.

4)[989] Молиться значитъ стать въ исключительное отношеніе къ одному Богу. И потому молитва возможна только тогда, когда ты прервалъ всякія отношенія къ людямъ. Это можетъ быть и среди людей, когда забылъ про нихъ; но естественнѣе всего, когда ушелъ въ клѣть, т. е. въ уединеніе.

5) Записано: внушеніе не есть ли сознаніе. Не помню. Постараюсь вспомнить. Да. Думаю, что внушеніе, т. е. не тѣлесная, духовная передача чувствъ, желаній, побуждений къ дѣятельности, есть указаніе на то, что духовная сущность всѣ[хъ][990] существъ одна и таже въ разныхъ степеняхъ близости: блохѣ, мухѣ не могу передать и получить (получить отчасти могу); мыши, курицѣ почти могу; собакѣ, лошади могу, и вполнѣ могу получить и передать человѣку. Свойство внушенія, какъ дѣятельное, такъ и страдательное, есть проявленіе единства[991] духовнаго начала, кот[орое] я знаю въ формѣ сознанія.

6) Пространство разъединяетъ, время соединяетъ. Если бы не было времени, и всѣ существа (отдѣльныя) были бы распредѣлены въ пространствѣ, они не могли бы имѣть общенія (не было бы движенія). Но какъ только открывается постоянно новое состояніе существъ, то есть возможность общенія всего со всѣмъ. (Дурно выражено, но je m’entends.)[992]Къ этому же слѣдующія двѣ мысли. Именно:

7) Въ старости особенно ясно чувствуется преходящесть жизни,245 246 чувствуется, что ты и все на свѣтѣ ни мгновеніе не остается такимъ, какъ было: прутъ — дерево, зеленя — рожь, жеребенокъ — старый меренъ, ребенокъ — дряхлая старуха..... И все это измѣняется въ связи со мной, съ моими измѣненіями.

8) Все открывается, открывается, пока живешь, однимъ и тѣмъ же постепеннымъ темпомъ. Но наступаетъ смерть, и или перестаетъ открываться то, что открывалось, или перестаетъ видѣть тотъ, кому открывалось. Тотъ же, кому открывалось, не можетъ не остаться, п[отому] ч[то] все, что было, было только п[отому], ч[то] онъ былъ. Онъ одинъ есть.

9) Что можетъ быть мерзѣе половаго общенія. Стоитъ только[993] описать въ точности этотъ актъ, чтобы вызвать ужаснѣйшее отвращеніе. И потому всегда у всѣхъ народовъ, выходившихъ изъ животнаго состоянія, вступавшихъ въ жизнь духовную, являлся стыдъ передъ половымъ актомъ и его членами. Если спрашиваешь себя, для чего это такъ, то отвѣтъ ясенъ: для того, чтобы человѣкъ въ той мѣрѣ, въ к[оторой] онъ разумное, духовное существо, воздерживался отъ этого акта и совершалъ его только, когда онъ не въ силахъ бороться съ похотью къ нему. Для того же, чтобы продолжался родъ, пока это нужно, вложено[994] страстное животное влеченіе къ этому акту. Какое же извращеніе человѣч[еской] природы возвеличеніе, восхваленіе этого акта и частей тѣла, нужныхъ для него! То, что дѣлаютъ теперь такъ называем[ые] эстеты, художники.

10) Видѣлъ во снѣ, что Л[ева] какъ-то не понима[етъ] или нарочно что-то разсказываетъ про Гёте, и мнѣ это непріятно. Потомъ кто-то сказалъ, что моя дѣятельность какъ муха; и то и другое оскорбило, огорчило меня, и я во снѣ не могу вызвать въ себѣ того сознанія закона своей жизни, к[оторое], я знаю, освободитъ меня отъ непріятнаго чувства. Въ этой невозможности высшаго религіознаго сознанія разница сна отъ бдѣнія.

11) Испытываю тяжелую неловкость отъ того, что здоровываясь цѣлуюсь съ С[ережиной] ж[еной], и никакъ не могу преодолѣть этого чувства столь же, даже болѣе сильнаго,246 247 чѣмъ раскаяніе въ дурномъ поступкѣ. Что это значитъ? Не могу рѣшить, а надо.

12) Насколько дѣло жизни — прямаго отношенія съ людьми дороже, важнѣе писанія. Тутъ ты прямо действуешь на людей, видишь успѣхъ или не успѣхъ, видишь свои ошибки, можешь поправить ихъ, тамъ ты ничего не знаешь, можетъ быть, подѣйствовалъ, м[ожетъ] б[ыть], нѣтъ; можетъ быть, тебя не поняли, м[ожетъ] б[ыть], ты не такъ сказалъ, — ничего не знаешь.

13) Тайна въ томъ, что я всякую минуту другой и все тотъ же.

То, что я все тотъ же, дѣлаетъ мое сознаніе; то, что я всякую минуту другой, дѣлаетъ пространство и время.

14) Я и міръ, сознаваемый мною, открываются мнѣ черезъ снятіе покрова, открываются мнѣ постепенно такимъ, какимъ — не то что я есмь и міръ есть — а какими я могу понять въ теперешнемъ состояніи себя и міръ. A мнѣ кажется, что то, что открылось мнѣ раньше, есть причина того, что открывается мнѣ послѣ, и что то, что открывается послѣ, есть послѣдствіе того, что открылось раньше.

15) Вчера нашла страшная минута сомнѣнія. Главное сомнѣніе было въ томъ, зачѣмъ хорошо, по закону Бога, жить? И я благодарю Бога за это сомнѣніе. Оно яснѣе, несомнѣннѣе, чѣмъ когда либо, показало мнѣ, что безъ своего блага нельзя объяснить ничего, и вѣра въ законъ Бога безъ блага не можетъ быть. Вѣра можетъ быть въ законъ Бога, когда законъ этотъ даетъ благо. Основа всего — благо. Жизнь есть благо. Зачѣмъ жить [? —] для блага. Для блага, да, но только не для своего личнаго блага, а для блага всего, Всего. Жизнь же для блага Всего есть любовь.

16) Не любишь себя[995] — пропалъ. Любить себя одного — тоже пропалъ. Спасенье только, когда любишь себя и все, т. е. Бога. Когда же любишь такъ, то Богъ становится и тѣмъ, что любитъ, и то, что любишь.

17) Хорошо только тогда, когда любишь себя, свою душу, «sein schönes Herz»,[996] какъ въ дѣтствѣ.247

248 Но ужасно, когда любишь себя, свое тѣло или чужое тѣло, какъ женщины, гимнасты.[997]

30 Сент. 1906. Я. П.

Просмотрѣлъ привезенныя коректуры. Началъ было разсказъ о священникѣ. Чудный сюжетъ, но началъ слишкомъ смѣло, подробно. Не готовъ еще, а очень хотѣлось бы написать. Философск[iй], метафиз[ически]-религіозный вопросъ нудитъ и требуетъ выраженія болѣе яснаго. И кажется, что нынче, если не нашелъ рѣшен[ія], то приблизился очень къ нему.

Читаю Гёте и вижу все вредное вліяніе этого ничтожнаго, буржуазно эгоистическаго даровитаго человѣка на то поколѣніе, к[оторое] я засталъ — въ особенности бѣднаго Тургенева съ его восхищеніемъ передъ Фаустомъ (совсѣмъ плохое произведенiе) и Шекспиромъ, — тоже произведенiе Гёте, — и, главное, съ той особенной важностью, к[оторая] приписывал[ась] разнымъ статуямъ Лаоко[о]намъ, Аполона[мъ] и разнымъ стихамъ и драмамъ. Сколько я помучался, когда, полюбивъ Тургенева, желалъ полюбить то, что онъ такъ высоко ставилъ. Изъ всѣхъ силъ старался, и никакъ не могъ. Какой ужасный вредъ авторитеты, прославленные великіе люди, да еще ложные! Записано:

[998] 1) Жизнь въ сознаніи своего духовнаго (божественнаго) начала всегда благо. Не можетъ быть не благомъ (стоики), п[отому] ч[то] то, къ чему она стремится: къ все большему и большему уясненію, расширенiю сознанія, этого самаго она всегда достигаетъ, когда она — въ сознаніи. При смерти она достигаетъ высшей доступной въ этой жизни степени и кончается — не сознаніе, а процессъ его раскрыванія — расширенія. (Подробнѣе — послѣ.)

2) Что такое порода? Черты предковъ, повторяющіяся въ потомкахъ. Такъ что всякое живое существо носитъ въ себѣ всѣ черты (или возможность ихъ) всѣхъ предковъ (если вѣрить въ Дарвинизмъ, то всей[999] безконечной лѣстницы существъ) и[1000] передаетъ свои черты, к[оторыя] будутъ безконечно видоизмѣняться,248 249 всѣмъ послѣдующимъ поколѣніямъ. Такъ что каждое существо, какъ и я самъ, есть только частица какого-то однаго, временемъ расчлененнаго существа — существа безконечнаго. Каждый человѣкъ, каждое существо есть только одна точка[1001] среди безконечнаго времени и безконечнаго пространства. — Такъ, я, Левъ Толстой, есмь временное проявленіе Толстыхъ, Волконскихъ, Трубецкихъ, Горчаковыхъ и т. д. Я частица нетолько временнаго, но и пространственнаго существованія. Я выдѣляю себя изъ[1002] этой безконечности только п[отому], ч[то] сознаю себя.

3) Есть большая прелесть, соблазнъ въ восхваленіи, въ пользованіи славой, но едвали не бòльшая еще есть радость въ самоуниженіи. Я какъ-то по глухотѣ не разслушалъ и сдѣлалъ глупый вопросъ и совершенно искренно сказалъ: я, кажется, отъ старости сталъ и глухъ и глупъ. И, сказавъ это, мнѣ стало особенно пріятно, весело. Думаю, что это всегда такъ.

4) Записано: о ложномъ пути народовъ, устраивающихъ свою тѣлесную жизнь. Совсѣмъ было забылъ, что это значило, и сейчасъ вспомнилъ всю эту мысль, к[оторая], и когда записалъ ее, и теперь кажется мнѣ особенно, необыкновенно важной.

Мысль эта въ томъ, что мнѣ думается, что люди пережили или переживаютъ длинный, со временъ нетолько Рима, но Египта, Вавилона, періодъ заблужденія, состоящаго въ направленіи всѣхъ силъ на матерьяльное преуспѣяніе, въ томъ, что люди для этого преуспѣянія жертвовали своимъ духовнымъ благомъ, духовны[мъ] совершенствованіемъ. Произошло это отъ насил[ія] однихъ людей надъ другими. Для увеличенія своего матерьяльнаго блага люди поработили своихъ братьевъ. Порабощеніе это признали законнымъ, должнымъ, и отъ этого извратилась мысль, наука. И эту ложную науку признали законной. Отъ это[го] всѣ бѣдствія. И мнѣ думается, что теперь наступило время, когда люди сознаютъ эту свою ошибку249 250 и исправятъ ее. И установится или, скорѣе, разовьется истинная, нужная людямъ наука духовная, наука о совершенствованіи духовномъ, о средствахъ наиболѣе легкихъ достиженія его.

5) О гипнозѣ. Недавно стали говорить о гипнозѣ, изслѣдовать его — изслѣдовать самыя крайнія проявленія его. И стали преувеличивать, лгать, выдумывать. Но важны не крайнія проявленія его, а, напротивъ, самыя обычныя — то, что одинъ человѣкъ начинаетъ смѣяться, плакать, сердиться, горячиться, и[1003] другому невольно хочется дѣлать тоже. Что такое значитъ, что[1004] вы читаете трогательныя слова, писанныя со слезами, и вы плачете, слышите энергич[ескія] ругательства, видите насиліе, и вамъ хочется сдѣлать тоже? — Изслѣдовать нужно не загипнотизирован[іе] у Шарко, a тѣ удивительныя явленія, что люди носятъ дешевую удобную одежду, и вдругъ начинаютъ перемѣнять ее на дорогую и неудобную. Всѣ знаютъ, что люди не воскресаютъ, что люди не измѣняются отъ того, [что] ихъ помажутъ масломъ, и т. д., и всѣ вѣрятъ нелѣпому, такъ вѣрятъ, что совершаютъ во имя этой вѣры вредные, губительные для себя поступки, идутъ на смерть, убиваютъ другихъ...

Объясненіе этого есть для меня одно:

Жизнь, то, что мы называемъ жизнью, есть проявленіе въ мірѣ, въ различныхъ существахъ, на различныхъ ступеняхъ всемогущей, вѣчной, единой существующей (т. е. что все, что есть, это только она) силы (то, что называютъ Богомъ). И что сила эта одна во всѣхъ существахъ, только на разныхъ ступеняхъ ясности своего проявленія, и потому, какъ одна струна[1005] заставляетъ звучать другую, одинако[во] натянутую, такъ и тутъ проявленіе на равной степени вызываетъ одинаковые поступки. Чѣмъ больше сущест[въ] одинаково настроенныхъ, тѣмъ вѣрнѣе передаются вліянія. Чѣмъ больше стадо, тѣмъ сильнѣе испугъ и стремленіе. Отъ этого вѣры въ чудотворныя иконы, въ соціализ[мъ], крестовые дѣтскіе походы, кровопролитныя революціи. (Не ясно, нехорошо.)250

251 [1006] 1 Окт. 1906. Я. П.

Второй день ничего не пишу, чувствую слабость, сонливость, но на душѣ хорошо, даже очень. Читаю Гёте. С[оня] слаба, жалка тоже очень. Продолжаю записанное въ книжечкѣ самое важное о жизни:

1) Если есть что нибудь, когда нибудь, где нибудь, для кого нибудь, то есть только одно, то, что сказано въ первыхъ стихахъ Еванг[елія] Іоанна, есть сознаніе, т. е.[1007] человѣкъ сознаетъ нѣчто. Сначала[1008] ему кажется, что это сознаніе есть[1009] онъ самъ, но вдумавшись, какъ это будетъ видно послѣ,[1010] онъ видитъ, что[1011] есть только то, что онъ сознаетъ, а что то, что онъ считаетъ собою, есть только то ограниченіе, вслѣдствіи к[отораго] онъ не можетъ сознавать всего того, что сознаетъ. Сознаніе человѣка значитъ то, что онъ чувствуетъ въ себѣ въ какой-то не полной, ограниченной[1012] мѣрѣ проявленіе чего-то безконечнаго, всемогущаго. И это проявленіе[1013] кажется[1014] ему Иван[омъ], Петромъ, Львомъ Толстымъ.[1015] Человѣкъ есть[1016] проявленіе (чтобы не повторять слова безконечнаго, всемогущаго, назову это божественнымъ) божественнаго существа въ ограниченномъ состояніи. Это проявленіе божества, сознаніе[1017] человѣко[мъ] своей божественности, составляющее его,[1018] ограничено тѣмъ, во-1-хъ, что оно представляется[1019] въ пространствѣ ограниченнымъ[1020] тѣломъ, тѣмъ, что проявляется оно не во251 252 всемъ существующемъ, а только въ тѣлѣ, и еще тѣмъ, что свойство всемогущества[1021] имѣетъ только надъ этимъ своимъ тѣломъ (не въ томъ смыслѣ, что[1022] человѣкъ можетъ сдѣлать все, что хочетъ, съ своимъ тѣломъ, но что тѣ части[1023] его тѣла, к[оторыя] подлежатъ[1024] ему, онъ можетъ направлять, какъ хочетъ).[1025] Bo-2-хъ, ограничено тѣмъ, что человѣкъ сознаетъ себя не всего, а ясно сознаетъ только ту часть себя, к[оторая][1026] заключена въ этомъ[1027] его тѣлѣ, и то не всю, а только ту часть, к[оторая] раскрылась[1028] ему и постоянно и равномѣрно раскрывается. Такъ что собой[1029] человѣкъ называетъ ту часть міра, к[оторую] сознаетъ и въ которой чувствуетъ себя всемогущимъ, и ту степень раскрытія своего сознанія, до которой онъ дошелъ. Жизнью же[1030] мы называемъ все большее и большее раскрытіе сознанія, какъ во времени, такъ и въ пространствѣ, т. е. все большее и большее раскрытіе своей божественной сущности и вслѣдствіи этого все большее и большее расширеніе сознанія, перенесенiе сознанія на другія существа, на все (любовь). Начинается жизнь, когда начинается сознаніе. Сначала сознаніе и всемогущество его ограничено своимъ тѣломъ. И въ это время тѣло бываетъ сильнѣе всего. Потомъ тѣло слабѣетъ, и всемогущество переносится внѣ себя, на другія существа, покоряемыя, какъ свое тѣло своимъ нервнымъ апаратомъ, любовью,[1031] не сейчасъ, какъ дѣйствуетъ апаратъ на тѣло, но такъ же вѣрно, хотя бы и черезъ столѣтія. (Хотѣлось бы лучше выразить. Мысль вѣрна, но неясно выражена.) Въ этомъ расширенiи сознанія по мѣрѣ раскрытія[1032] его, въ этомъ жизнь.252

253 Кончается она прекращеніемъ сознанія, того сознанія, к[оторое] мы знаемъ. Но такъ какъ[1033] жизнь есть только то, что мы сознаемъ, то прекращеніе нашего сознанія не можетъ быть причиной прекращенія жизни, также какъ прекращеніе свѣта солнца при его заходѣ не можетъ быть указаніемъ на[1034] уничтоженіе солнца. — Нравственный выводъ изъ этого пониманія жизни тотъ, что т[акъ] к[акъ] высшее проявленіе жизни есть расширеніе ея, любовь, то къ этой цѣли должны быть направлены усилія человѣка. Люби Бога и ближняго. Будь всемогущъ надъ своимъ тѣломъ: работай, играй,[1035] будь семьяниномъ, но знай, что высшее призваніе и раскрытіе ведетъ къ любви ко Всему. Таково ученіе монашества, Индусовъ и всякое нравственно религіозное ученіе и ученіе христіанское.

Главное — увѣренность въ томъ, что то, что есть я,[1036] есть проявленіе божества, и что благо только въ одномъ: въ сознаніи себя этой частью Бога, и что всѣ бѣдств[ія] въ одномъ: въ признаніи себя отдѣльны[мъ] отъ Бога существомъ. (Много еще нужно бы и хотѣлось бы писать объ этомъ, да усталъ и плохо думается.)[1037]

Когда я говорю о всемогуществѣ человѣка, я разумѣю подъ этимъ то сознаніе своей жизни, которое можетъ проявляться въ моментъ настоящаго. Если человѣкъ сознаетъ себя живымъ, это значитъ, что онъ можетъ такъ или иначе проявить это сознаніе (пускай онъ будетъ безсиленъ двигаться, говорить, онъ, пока живъ, можетъ такъ или иначе думать. Если человѣкъ не можетъ поступить такъ или иначе — онъ мертвъ. И это не нужно доказывать, это[1038] знаютъ всѣ.) И потому жизнь состоитъ въ этомъ всемогущемъ произвольномъ раскрытіи сознанія въ каждый моментъ настоящаго.

2) Ребенокъ, Таничка, служитъ только себѣ. Его сознаніе Бога есть сознаніе своей животной жизни, и онъ правъ. Выросъ ребенокъ, и, какъ звѣрь, которому надо кормиться,253 254 онъ испытываетъ потребность труда. И онъ[1039] входитъ въ общеніе съ природой, работая для своего[1040] питанія, и онъ также правъ.[1041] Онъ мужаетъ, и является новая нужда — похоть. Онъ удовлетворяетъ ей, и у него и у нея дѣти, надо кормить ихъ. Въ этомъ его жизнь, и онъ правъ. И у него общеніе съ супругой, дѣтьми. Кругъ его дѣятельности расширяется. И онъ и жена и дѣти входятъ въ обществ[енныя] условія. Надо, пользуясь ими — школами, дорогами и т. п. — принимать участіе въ нихъ, и онъ правъ, заботясь объ этихъ дѣла[хъ]. Кругъ еще больше расширяется. Но общество не одно. Оно часть человѣчества и въ настоящемъ, и въ прошедшемъ, и въ будущемъ. И онъ приведенъ къ необходимости нравственно религіознаго ученія для всѣхъ людей.

Таковъ ходъ одного человѣка. Но люди, проходя черезъ эти ступени, узнали, къ чему ведетъ жизнь человѣка. И, узнавъ послѣднюю цѣль, ею руководятся въ удовлетворенiи первыхъ. Религіозно воспитываютъ, религіозно женятся, устраиваютъ обществ[енныя] дѣла.

(Все очень слабо.)

2 Окт. 1906. Я. П.

Сейчасъ было тяжелое испытаніе съ слѣпымъ. Пріѣхалъ и сталъ упрека[ть] меня, что не отдалъ землю, не выкупаю ее теперь, увѣряя, что у меня есть деньги. Я ушелъ отъ него. Можно б[ыло] мягче. И я не выдержалъ вполнѣ испытанія. Продолжаю быть въ усталомъ состояніи, но думается хорошо, и кажется, что уясняется опредѣленіе жизни. Сейчасъ постараюсь изложить въ письмѣ Черткову. А записать нужно только:

1) Понятно, что правительство, т. е. люди правительственные, по своему прошедшему поставленные въ необходимость завѣдывать различными частями установленнаго управленія, стараются такъ или иначе отвѣчать на предъявляемыя къ нимъ требованія. Понятно тоже, что человѣкъ, недовольный правительством, требованіями его, можетъ отказаться исполнять эти требованія, можетъ, охраняя себя, уѣхать изъ предѣловъ[1042]254 255 вліянія правительства, перейти въ другое подданство. Но что за странная мысль частнаго лица замѣнить существующее правительство новымъ, и что за странная и преступная дѣятельность, направленная на достижен[iе] такой цѣли. А между тѣмъ это то самое, что теперь дѣлаютъ всѣ люди нашего празднаго круга. —

[1043] «Такъ что же, такъ и оставаться съ Ник[олаемъ] Павл[овичемъ] или съ персидскимъ Шахомъ?» — «Зачѣмъ? Можно и должно бороться уясненіемъ мысли, нельзя у себя — за границей, какъ Герценъ. Главное же, надо бороться пасивнымъ неучастіемъ въ томъ, что считаешь дурнымъ, бороться уясненіемъ нравственныхъ началъ,[1044] уничтожающихъ оправданія зла». — «Но это будетъ долго». — «Во 1-хъ, скоро только блохъ ловятъ, а во-вторыхъ, такой способъ борьбы со зломъ нетолько не возьметъ больше времени, но, напротивъ, достигнетъ во много разъ скорѣе цѣли — и скорѣе, и вѣрнѣе. Измѣненіе, сдѣланное насиліемъ, неизбѣжно приведетъ къ слѣдующему тоже насильственному измѣненію. Главное же то, что измѣненіе можетъ совершиться только при[1045] подъемѣ общественнаго сознанія. Общественное же сознаніе всегда понижается — и очень — всякой революціей.

2) Только время даетъ возможность свободы (всемогущества надъ тѣмъ, что во власти), даетъ жизнь, т. е. свободу. Время же есть измѣненіе отношеній частей пространства. Не будь ограниченія времени,[1046] т. е. будь я сразу, какой я есмь или буду въ моментъ смерти, т. е. будь я тѣмъ существомъ, включающимъ въ себя всѣ воспоминанія, весь опытъ прожитой жизни, будь это существо сразу, не было бы жизни, не было бы свободы. Свобода и жизнь есть только[1047] потому, что я постоянно раскрываюсь самъ себѣ, и что въ каждый моментъ этого раскрытія[1048] я могу такъ или иначе отнестись къ условіямъ,255 256 въ к[оторыхъ] нахожусь. Я сказалъ: не будь ограниченія времени; но ограниченіе времени возможно только при ограниченiи пространства, т. е. что я сознаю себя частью всего пространственнаго міра. Если бы — какъ ни странно это сказать — я былъ Все, то я не жилъ бы: я бы только былъ для кого-то. Если бы я сразу былъ то, что я есмь — тоже странно сказать — я тоже не жилъ бы. Для того, чтобы жить и быть свободнымъ, необходимо ограниченное существо въ пространствѣ, проявляющееся во времени. Это самое я и есмь. (Усталъ, и не хорошо.)

3, 4 Окт. 1906. Я. П.

Вчера писалъ письма: Черткову съ изложеніемъ понятія жизни. Надо вложить сюда. И о революц[iи] — Ягнъ. Сейчасъ утро. Хочу пописать Вас[илія] Можайскаго.

10 Окт. 1906. Я. П.

Желанія своего не исполнилъ. Поразилъ разговоръ на больш[ой] дорогѣ съ Ламинцовскимъ молодымъ крестьяниномъ революціонеромъ, и на другое [утро] чтеніе газетъ съ 22 казненными, и я началъ писать объ этомъ. И вышло очень плохо, но я три дня писалъ но немногу объ этомъ, и все плохо. Хочется отвѣтить на вопросъ: что дѣлать?

Записать надо многое:

1) Только время, т. е. постоянное движеніе всего и меня, даетъ возможность свободы, т. е. направленія движенія, происходящаго во мнѣ. Только время даетъ возможность свободы отдѣльному существу.

2) То, что я называю своею жизнью, есть сознаніе божественнаго начала, проявляющагося въ одной части Всего. Часть эта ограничена предѣлами, представляющимися мнѣ тѣлесностью (матеріей) въ пространствѣ. И божественное начало это нетолько свободно, но всемогуще и въ предѣлахъ черезъ измѣненія во времени. Эти измѣненія сознанія во времени есть то, что я называю жизнью. Проявилось бы бож[ественное] сознаніе только въ[1049] тѣлесности въ пространствѣ — и не было бы движенія, не было бы жизни. Жизнь есть проявленіе бож[ественнаго] начала въ предѣлахъ пространства движеніемъ во времени.

3) Жизнь есть освобожденіе (все большее и большее) своей256 257 божественности. Не началось сознаніе божественности, свободы — не началась жизнь (сознаніе это есть во всемъ органическомъ). Кончилось это сознаніе — кончилась жизнь.

4)[1050] Записано такъ: умираетъ не то, что сознаваемо, а то, что сознаетъ. Это не вѣрно. Надо сказать: Смерть есть прекращеніе сознанія въ прежней формѣ.

5) Записано такъ, послѣ очень тяжелаго настроенія: Ужъ очень отвратительна наша жизнь: развлекаются, лѣчатся, ѣдутъ куда-то, учатся чему-то, спорятъ, заботятся о томъ, до чего нѣтъ дѣла, а жизни нѣтъ, п[отому] ч[то] обязанностей нѣтъ. Ужасно!!!! Все чаще и чаще чувствую это.

6) Ходилъ гулять. Чудное осеннее утро, тихо, тепло, зеленя, запахъ листа. И люди вмѣсто этой чудной природы съ полями, лѣсами, водой, птицами, звѣрями, устраиваютъ себѣ въ городахъ другую, искусствен[ную] природу, съ заводскими трубами, дворцами, локомобилями, фонографами..... Ужасно, и никакъ не поправишь....

7) Очень важное. Люди нашего времени гордятся своей наукой. То, что они гордятся такъ ею, лучше всего показываетъ то, что она ложная. Истинная наука тѣмъ и познается, или, скорѣе,[1051] несомнѣнный признакъ истинной науки — сознаніе ничтожности того, что знаешь, въ сравненіи съ тѣмъ, что раскрывается. А что наука ложная, въ этомъ нѣтъ никакого сомнѣнія. Не въ томъ, что то, что она изслѣдуетъ, невѣрно, а въ томъ, что это не нужно: нѣкоторое — относительно, въ сравненіи съ тѣмъ, что важно и не изслѣдовано, а многое и совсѣмъ не нужно. И я твердо увѣренъ, что люди поймутъ это и начнутъ разрабатывать единую истинную и нужную науку, к[оторая] теперь[1052] въ загонѣ — НАУКУ О ТОМЪ, КАКЪ ЖИТЬ.

[1053] Хорошо бы посвятить остатокъ жизни, чтобы указать на это людямъ.

8) Сначала кажется умнымъ производить начало міра не отъ Творца, а отъ матерьяльныхъ процесовъ: туманныхъ пятенъ и т. п. Потомъ становится ясно, что оба предположенія равны,257 258 одинаково неосновательны. Когда же глубже вдумаешься въ вопросъ, то станетъ ясно, что производить міръ отъ Бога-Твор[ца] безъ сравненія разумнѣе, чѣмъ производитъ его отъ матерьяльныхъ силъ. Производя міръ отъ Творца, допускается, хотя и въ грубой формѣ, начало духовное. Производство же отъ веществен[ныхъ] силъ въ безконечномъ пространствѣ и времени — явная безсмыслица.

[1054] Вчера не дописалъ, а вечеромъ стало больно отъ холодности съ М[ашей] и К[олей], и я пошелъ къ нимъ и разревѣлся, но хорошо стало.

11 Окт. 1906. Я. П.

Пишу о революціи. Но плохо идетъ. И мнѣ не жалко. На душѣ хорошо очень. Благодарю Тебя, Того, кто во мнѣ. Приди и вселися въ меня и очисти....

Записать:

[1055] 1) Дурно отнесся къ нищему или еще что-то сдѣлалъ дурное — не помню, но стало совѣстно, больно, почувствовалъ раскаяніе. Особенно по старому больно, что нельзя поправить, что тотъ, съ кѣмъ надо б[ыло] обойтись хорошо, ушелъ, и уже не догонишь. Это ложное чувство. Не въ томъ дѣло, что непоправимо послѣдствіе моего поступка (оно мож[етъ] б[ыть] и поправимо); а въ томъ, что непоправимъ самый поступокъ, что время, въ к[оторомъ] онъ соверше[нъ], не возвратится. Но поправимъ я самъ. Я могу, сознавъ свой грѣхъ, быть осторожнымъ въ повтореніи его. Важны не послѣдствія, а поступокъ, дающій привычку злую или добрую.

2) Баба, призывающая Бога, даже Ник[олая] Чуд[отворца], какъ нѣчто высшее, духовное, ближе къ истинѣ самаго ученаго профес[сора], не признающаго ничего не подлежащаго наблюденію и разсужденію.

3) Записано такъ о Машѣ. Надо Бога любить больше Коли. Это значитъ то, что если живущій въ тебѣ и сознаваемый тобою Богъ зоветъ къ одному дѣлу, а привязанность — къ противоположному, то большая ошибка[1056] предпочесть любовь258 259 человѣческую. Одно исключеніе: если N. N.[1057] любишь не для себя, а для Бога.

4) Надо бы Кр[угъ] Чт[енія] составить такъ, чтобы въ каждомъ днѣ б[ыла] одна мысль религіозная, метафизическая, опредѣляющая положеніе человѣка въ мірѣ, а другая — правило полезное, помогающее жить доброй жизнью.

5) Иногда ставятъ Истину идеаломъ. Это не вѣрно: истина есть только отсутствіе лжи.

6) Часто, когда молясь, повторяю слова, совсѣмъ по новому, глубже, чѣмъ прежде, понимаю ихъ. Такъ, нынче, повторяя слова: Ищите Царства Б[ожія] и правды Его, остальное приложится вамъ. Цар[ство] Б[ожіе] внутрь васъ есть, я понялъ, что Ц[арство] Б[ожіе] это — въ тебѣ, т. е. чтобы въ тебѣ царствовалъ Богъ. Слова же: остальное приложится — значатъ не то, что приложится внѣшнее благо, а то внутреннее благо свободы, всемогущества, спокойств[iя], к[оторое] испытываешь, когда сознаешь себя въ божественномъ.

7) Когда молишься Богу, хотя бы и въ самой грубой, просительной формѣ, то совершаешь уже одинъ первый шагъ, необходимый для общенія съ Богомъ, признаешь, что благо отъ Бога; ошибаешься только въ томъ, что[1058] ожидаешь блага этого извнѣ.

8) Можно считать собою то, въ чемъ проявляется моя жизнь — мое тѣло и его поступки; и можно — то, что проявляется: бож[ественное] начало. Въ первомъ дѣтствѣ человѣкъ считаетъ собою только первое: свое тѣло; въ молодости чаще и чаще[1059] человѣкъ сознаетъ свое божественное. — Въ старости[1060] сознаніе это все усиливается, и, я дум[аю], оно вполнѣ сознается при смерти. Этимъ объясняется тотъ восторгъ, к[оторый] часто испытываютъ умирающіе.

9) Молитва есть[1061] сознаніе (какъ бы оно ни проявлялось) своей божественности. Молящійся молится себѣ, собою, сознаетъ себя частью Бога.259

260 10) Хорошо бы вновь внести упоминаніе о Мити въ письмо къ китайцу.

11) Хотѣлъ написать о перенаселеніи и спасеніи отъ него въ[1062] свойственномъ разумному человѣку цѣломудріи.

12) Ничто не можетъ помѣшать[1063] каждому существу дѣлать[1064] предназначенное ему дѣло (послѣдствія дѣла могутъ быть не тѣ, к[оторыя] мы предполагаемъ, но дѣлу ничто помѣшать не можетъ). Ничто не можетъ помѣшать грибу рости, мыши плодиться, яблонѣ цвѣсти и человѣку дѣлать свойственное разумному существу дѣло: —[1065] разумное добро. Ничто не можетъ помѣшать человѣку быть добрымъ, любить.

13) Человѣкъ несвободенъ только, когда дѣйствуетъ противно своей разумной природѣ.

14) Люди правительства говорятъ, что правительство необходимо и полезно. Также говоритъ и кабачникъ и содержатель распутнаго дома.

15) Что такое та особенная живость восприниманія мысли, к[оторую] я иногда испытываю, въ особенности во время прогулокъ? Бываетъ, что понялъ мысль, передалъ ее, считаешь ее справедливою — и остаешься холоденъ къ ней; или вдругъ она охватитъ тебя всего, чувствуешь, что это не слова, a дѣло, что ты долженъ жить по ней, ею. И это бываетъ очень радостно.

16)[1066] Мы удивляемся передъ растеніемъ (какъ мухоловка), к[оторое] проявляетъ признаки разума. Также удивительно, когда разумное существо проявляетъ только признаки жизни животной или растительной.

17) Время даетъ возможность свободы отдѣльному существу.

14 Окт. 1906. Я. П.

Еще три дня писалъ подъ впечатлѣніемъ встрѣчи на большой дорогѣ,[1067] и мало, и плохо, и нынче, кажется, рѣшилъ260 261 бросить. Всѣ эти дни чувствую себя очень слабымъ: плохо движусь и еще хуже мыслю.

Нынче утромъ, гуляя, молился Богу и думалъ о томъ, какъ (я, кажется, уже записалъ это) у меня постоянно есть религiозная мысль о жизни, о своихъ обязанностяхъ, и когда она только приходитъ, она поднимаетъ, поддерживаетъ меня. Но потомъ дѣйствіе ея ослабѣваетъ, и она, какъ признанная истина, идетъ въ архивъ и перестаетъ быть двигателемъ. Такъ у меня почти произошло теперь съ мыслью о томъ, что жизнь есть сознаніе своей божественн[ой] сущности и жизнь одною ею безъ всякихъ соображеній о внѣшнихъ условіяхъ. (Это относится и до своего тѣла.) Первое время я испытывалъ восторгъ, и казалось, всегда буду жить такъ, но вотъ прош[ло] съ недѣлю, и сила воздѣйствія на жизнь ослабѣваетъ. Но надѣюсь, что не совсѣмъ. И теперь, какъ вспомню, чтò я и въ чемъ моя жизнь, и съ этимъ сознаніемъ отнесусь къ вопросамъ жизни — предстоящимъ дѣламъ, такъ сейчасъ спокойствіе, твердость, серьезность, свобода отъ всякихъ соображеній о послѣдствіяхъ. Такъ это б[ыло], когда думалъ поговорить съ А[ндрюшей] или отвѣтить студенту о моихъ имѣньяхъ. Нѣтъ, это не пройдетъ даромъ. Это придало мнѣ много силы.

[1068] Вчера былъ милый И[ванъ] И[вановичъ]. Перечелъ свои печатающіяся статьи съ удовольствіемъ. И о воспитаніи и ученiи. Непріятно б[ыло] письмо Ч[ерткова], его отзывъ обо мнѣ. Нездорово это, и прямо чувствую боль — вредъ. Записать надо только:

1) О томъ, что христіанство наше, скорѣе, Павліанство, такъ далеко отъ истиннаго христіанства, что его надо нетолько открывать, но выпрастывать и спасать.

————————————————————————————————————

Нынче это мое живое пониманіе жизни, какъ сознанія Бога, послужило мнѣ даже въ томъ, что я уже съ недѣлю слабъ, вялъ, не могу ничего дѣлать, и вздумалъ было тяготиться этимъ, но вспомнилъ, что только не дѣлать того, что противно сознанію, и[1069] когда и какъ можешь проявлять его — и стало хорошо.261

262 20 Окт. 1906. Я. П.

Нѣтъ, радуюсь тому, что сознаніе жизни духовной, Бога въ себѣ, не ослабѣваетъ. Испытываю[1070] совершенно новое состояніе сознанія, когда[1071] признаю себя не Л[ьвомъ] Т[олстымъ], a проявленіемъ духовнаго безпредѣльнаго, единаго существа: равнодушіе къ мнѣнію людей, къ состоянію тѣла, даже къ своей производительности; испытываю кроткое, любовное безстрашіе всемогущества. — Прекрасная русская пословица: «какъ передъ Богомъ». Жить передъ Богомъ.

Здоровье все хуже. Все это время возился с заключ[ительной] главой. И такъ плохо, что бросилъ. Читалъ Чамберл[ена] объ Евр[еяхъ]. Нехорошо, хотя много мыслей вызываетъ. Очень хочется писать и худож[ественное] и религіозно-метафизическое.

Записать многое изъ книжечки и не записанное слѣдующее:

1) Очень много въ нашемъ, въ моемъ пониманіи смысла жизни (религіи) условнаго, произвольнаго, неяснаго, иногда прямо не правдиваго. Хотѣлось бы выразить см[ыслъ] жизни[1072] какъ можно яснѣе; и если нѣтъ, то ничего не вносить въ это опредѣленіе неяснаго. —

Неясно, для меня, понятіе Бога. Я не имѣю никакого права говорить про Бога, про всего Бога, тогда какъ я знаю только то, что во мнѣ есть нѣчто свободное, всемогущее — хотѣлъ сказать: благое, но это качество не можетъ быть приписано этому «нѣчту», т[акъ] к[акъ] всемогущее и свободное и единое не можетъ не быть благимъ. Это сознаніе я знаю и могу жить въ немъ, и въ этомъ перенесеніи въ это сознаніе всей своей жизни есть высшее благо человѣка. Вотъ все пока.

2) Сознаніе есть созерцаніе созерцателя. Созерцатель въ зависимости, созерцаніе свободно.

3) Отдѣленное существо не могло бы быть свободно, если бы не было времени, т. е. постояннаго, непрерывнаго раскрытія своего существа и другихъ существъ. Моментъ соприкосновенія прошедшаго съ будущимъ даетъ возможность свободы.262

263 4) Черезъ предѣлы своего существа,[1073] сознаваемые мной тѣлесностью въ пространствѣ, я получаю понятіе множества; черезъ[1074] раскрытіе существа, сознаваемое мною временемъ, я получаю понятіе движенія.

5) Успѣшность революціи — въ зависимости отъ освобожденія отъ заблужденій.

6) Читалъ свое: «О Смыслѣ Жизни» и вижу, что теперь я яснѣе понимаю и могъ бы выразить то, что тамъ сказано. А тогда казалось, что лучше нельзя сказать. Тоже будетъ и съ теперешнимъ пониманіемъ и выраженіемъ, тоже будетъ вѣчно. А я хочу все понять. Если все понять, также какъ и все обнять, не было бы жизни.

7)[1075] Жизнь — все въ бòльшемъ[1076] и бòльшемъ[1077] раскрываніи. Пониманіе Бога Творца и даже Бога Христа и даже угодниковъ также на своей стадіи законно, какъ и мое.

8) Все больше и больше занимаетъ меня мысль выдѣленія христіанства (отчасти я это безсознательно сдѣлалъ) изъ церковнаго, главное, Павловскаго христіанства. Въ первый разъ чувствую, что это въ мои года не по силамъ предпріятіе.

Законъ и Пророки до Iоан[на]. Отнынѣ же Ц[арство] Б[ожіе] проповѣдуется, и всякій человѣкъ усиливаетъ его. (Л[уки] XVI, 16). Законъ б[ылъ] данъ Моисе[емъ], но милость и истина черезъ І[исуса] Х[риста]. (Іоанна I, 17). (М[ат]ѳ[ея] XI, 12, 13). Со врем[ени] І[оанна] Кр[естителя]. — Какъ хорошо бы было вырвать Евангеліе изъ Вѣтх[аго] Зав[ѣта] и Павла! Это б[ыло] бы великое дѣло.

9) Да, все творящееся въ дѣйствительномъ мірѣ не есть Ein Gleichniss, Alles Vergängliche ist nur ein Gleichniss,[1078] — какъ говори[тъ] Гёте; но все пространств[енное] и временное есть только проявленіе божественнаго, духовнаго.

10) (Очень важное). Я по старой привычкѣ ожидаю событій извнѣ, своего здоровья, и близкихъ людей, и событій, и успѣха.263

264 И все это нетолько глупо, но вредно. Перестань только думать, заботиться о внѣшнемъ, и ты невольно перенесешь всѣ[1079] силы жизни на внутреннее, а оно одно нужно и одно въ твоей власти.

11) Разсердился на собаку (она погналась за овцами) и хотѣлъ побить ее. И почувствовалъ, какъ поднялось во мнѣ злое чувство, и подумалъ: всякая потачка, попустительство злому, похотливому чувству — хотѣлъ сказать: нетолько, но надо сказать: только тѣмъ и дурны, что усиливаютъ то, отъ чего надо избавляться. Всякая такая потачка подобна тому, что сдѣлаешь, отстранивъ препятствіе, задерживающее паденіе предмета.

23 Окт. 1906. Я. П.

Послѣдній разъ записалъ, что продолжаю радоваться сознанiю жизни, а нынче какъ разъ долженъ записать противное: ослабѣлъ духовно, главное, тѣмъ, что хочу, ищу любви людей — и близкихъ и дальнихъ. Нынче ѣздилъ въ Ясенки и привезъ письма всѣ непріятныя. То, что они могли быть мнѣ непріятны, показываетъ, какъ я сильно опустился. Двѣ дамы разсудительницы, неясныя, путанныя и прилипчивыя (и къ нимъ можно и должно было отнестись любовно, какъ я и рѣшилъ, подумавъ), и потомъ фелъетонъ въ Харьк[овской] газетѣ того маленькаго студента, к[оторый] жилъ здѣсь лѣтомъ. Несомнѣнный признакъ упадка, потери общенія съ Вѣчнымъ черезъ сознаніе, то, что мнѣ стало больно читать его злую и глупую печатную ложь. Кромѣ того, физически былъ въ дурномъ, мрачномъ настроеніи и долго не могъ возстановить свое общеніе съ Богомъ. Все отъ того, что радуюсь на любовь людей и близкихъ, и Ч[ерткова], отъ к[отораго] получилъ прекрасное письмо о жизни и Богѣ. Какъ удивительно понемногу засасываетъ жизнь или, скорѣе, какъ понемногу заноситъ ту трубу, черезъ к[оторую] общаешься съ Богомъ. Да, надо какъ пьянства бояться похвалы, выраженія любви. То ли дѣло разговоръ Франциска съ братомъ Львомъ о радости совершенной. Радъ я уже и тому, что я понялъ, какую великую услугу мнѣ оказалъ этотъ студентъ своимъ фельетономъ. — Онъ осуждаетъ меня за то, въ чемъ я не виноватъ. Но если бы онъ зналъ всѣ тѣ гадости, к[оторыя]264 265 были и есть у меня въ душѣ, то справедливо осудилъ бы меня много разъ строже. Если же мнѣ досадно за то, что онъ осуждаетъ, въ чемъ я не виноватъ, и судитъ ложно, то можно только жалѣть его, какъ жалѣлъ бы, если бы онъ ошибался и говорилъ неправду о другомъ человѣкѣ. — Ахъ, ахъ, какъ хорошо бы[1080] никогда не терять этого прямаго отношенія къ Богу, исключающаго всякій интересъ къ людскимъ сужденіямъ. И это можно. Можно быть въ сильномъ и слабомъ состояніи, въ состояніи бездѣйствія, но надо не поддаваться соблазну желанія любви къ себѣ. Это страшный соблазнъ, зачинающійся въ первомъ дѣтствѣ и до сихъ поръ держащій меня[1081] или, скорѣе, постоянно подчиняющiй меня своей власти. Сейчасъ я свободенъ благодаря фельетону. Но надолго ли.

Все это время возился съ Послѣсловіемъ, и все кажется то плохо, то порядочно, и не могу рѣшить. И въ этомъ дѣлѣ только отрѣшись отъ всякаго соображенія о мнѣнія[хъ] и чувствахъ людей, и рѣшеніе просто.

За все это время очень дурное, желчное физическое состояніе, настраивающее на раздраженіе, нелюбовь. Радуюсь тому, что не пропускаю этого себѣ и въ мысляхъ борюсь съ недобрыми сужденіями — останавливаю ихъ. Очень хочется писать священника, но опять[1082] думаю о томъ, какое онъ произведетъ впечатлѣніе.

Во всѣхъ важныхъ дѣлахъ жизни для того, чтобы не дѣлать зла себѣ и другимъ, важнѣе всего видѣть, знать, чувствовать ту черту въ каждомъ дѣлѣ,[1083] до которой можно дойти и даже нужно и у которой надо остановиться: Насиліе совершаемое надо терпѣть; но когда насиліе требуетъ отъ тебя участія въ немъ, надо остановиться. Тоже и въ дѣлѣ любви. Дѣло любви въ томъ, чтобы дѣлать другимъ то, чего они желаютъ. Чтобы[1084] знать то, чего они желаютъ, надо чувствовать ихъ довольство тѣмъ, что265 266 для нихъ дѣлается, ихъ благодарность. Но дѣлать то, что вызываетъ благодарность, похвалу, — уничтожаетъ любовь. (Не хорошо.) Записать надо:

1) Властвующіе люди устраиваютъ такую жизнь, въ к[оторой] успѣваютъ люди того же взгляда на жизнь, того же направленія, тѣхъ же свойствъ, какъ и властвующіе.

2) Лежа въ постели, я сталъ вспоминать, потушилъ ли я лампу, и сколько не думалъ, не могъ вспомнить, нетолько не могъ вспомнить, но зналъ несомнѣнно, что не могу вспомнить, что если я потушилъ ее (я и потушилъ), то сдѣлалъ это безсознательно. Что же такое тѣ поступки, к[оторые] мы совершаемъ безсознательно и к[оторые] поэтому не остаются въ воспоминаніи, не составляютъ насъ? Поступки эти дѣлаетъ наше тѣло, но не мы. Они также не мы, какъ предсмертныя или послѣсмертныя содроганія нашего тѣла или изверженія Везувія. Улыбка или страданie ребенка, к[отор]ыя мы видимъ, даже жужжаніе мухи, завязшей въ паутинѣ, гораздо больше мы, чѣмъ цѣлый рядъ нашихъ поступковъ, не вошедшихъ въ наше сознаніе, а потому и воспоминаніе. Мы то, что мы сознаемъ. А любовью мы сознаемъ очень многое внѣ себя.

24 Окт. 1906. Я. П.

Получилъ гору писемъ, и одно здоровое ругательное отъ В[еликанова], и опъяняющихъ письма два хвалебныя. Точно стаканъ вина. Не пью. Хорошее настроен[іе]. Кажется, что кончилъ Послѣсловіе. — Ѣздилъ вèрхомъ Саломасова и черезъ засѣку домой. Очень хорошо. Какъ будто помню свое дѣло и работу въ мысляхъ. Какой сложный процессъ жизни. Если бы описать то, что никто не высказываетъ, иногда и не знаетъ. Теперь 12 часовъ, ложусь.

25 Окт. 1906. Я. П.

Сейчасъ прочелъ неумное, легкомыслен[ное] письмо С. Ц. Д., и захотѣлось высказать свое осужденіе. Потомъ рѣшилъ, что для Б[ога] это не надо; напротивъ. Но Коля вошелъ, и я не удержался, разсказалъ и зло осудилъ. Вотъ что значитъ привычка жить для себя, для одобренія людей, а не для Б[ога] и для Его одобренія. Стыдно и больно. Какъ будто совершилъ, да и совершилъ преступленіе. Поправилъ окончательно Послѣслов[іе].266

267 Нынче 26 Окт. 1906. Я. П.

Окончилъ всѣ дѣла. Послѣсловіе плохо, но послалъ. Письма всѣ написалъ, даже отографы. Вчера огорчила Саша, и до сихъ поръ тяжело, п[отому] ч[то] не соберусь поговорить съ ней. Сейчасъ вечеръ, и очень дурное расположен[iе]. Хочу и не могу вызвать живаго сознанія своего духовнаго начала. Думалъ, вспоминая свое прошедшее, о страшной слѣпотѣ молодости. Я осуждаю Анд[рюшу], Сашу. А что былъ я въ 27 лѣтъ? Это Кавказъ, Турец[кая] война, Севастополь. А ужъ что я былъ въ 22 года? Это игра, Чулково, охота. Да, жизнь есть дѣланіе, совершеніе себя, и оно идетъ, пока можетъ, въ этой формѣ. А есть предѣлъ. Предѣлъ — полное самоотверженіе, а оно невозможно для человѣка животнаго. И потому надо умереть, т. е. перейти въ другую форму. Да такъ ли?

Очень хочется написать все, что думается человѣкомъ; хоть впродолжен[іе] 6 часовъ, но все. Это было бы страшно ново и поучительно.

[1085] Записать оч[ень] важ[ное]. Одно только и есть, но едва ли не самое важное, то, что я говорилъ съ Дорикомъ. Начали мы съ того, что въ человѣкѣ два человѣка: одинъ не настоящiй, тотъ, кот[ораго] обыкновенно считаютъ[1086] собою: Федя, Л[евъ] Н[иколаевичъ], Ив[анъ] Ив[ановичъ], тотъ, к[оторый] родился мальчикомъ или дѣвочкой въ русской, французской, дворянской, купеческой, крестьянской семьѣ, у кот[ораго] такіе глаза, такой носъ, кот[орому] столько лѣтъ. Это человѣкъ не настоящій, a настоящій тотъ, к[оторый] живетъ въ этомъ человѣкѣ и съ каждымъ годомъ, днемъ, часомъ все больше и больше проявляется и все больше и больше получаетъ власть надъ Л[ьвомъ] Н[иколаевичемъ], Ив[аномъ] Ив[ановичемъ] и т. п. Человѣкъ вообще, живя, желаетъ всякихъ вещей: и почестей, и веселья, и богатства, и всѣ эти желанія большей частью не сбываются, а если и сбываются, то оказываются не стоившими заботы. Это отъ того, что одно настоящее дѣло человѣка — это то, чтобы все больше и больше проявлять свою духовность, все больше и больше овладѣвать своимъ тѣломъ, становиться все267 268 болѣе и болѣе свободнымъ и всегда радостнымъ. И потому человѣкъ будетъ счастливъ только тогда, когда въ этомъ одухотвореніи, овладѣваніи своимъ тѣломъ будетъ класть свою жизнь, будетъ желать только этого.

Онъ будетъ счастливъ, во 1-хъ, п[отому], ч[то] желаніе его всегда будетъ исполняться, ничто не можетъ помѣшать этому исполненію; во 2-хъ, п[отому], ч[то] во всякомъ другомъ дѣлѣ исполненное желаніе ослабляетъ радость исполненія, а въ одухотвореніи чѣмъ больше исполненія, тѣмъ больше радости.

Одухотвореніе же есть совершенствованіе, увеличеніе любви.[1087] И то благо, кот[орое] даетъ это одухотворе[ніе], совершенствованіе, увеличеніе любви, состоитъ, главное, въ томъ, что человѣкъ самъ любитъ (а это лучшее счастье) и любимъ — и это не малое. (Нехорошо, возвращусь къ этому.)

Нынче 9 Нояб. 1906. Я. П.

Былъ нѣсколько дней нездоровъ — животомъ. И была большая слабость физическая — душевное состояніе изрядно. Писалъ письмо Sabatier — нехорошо, но рѣшилъ послать передъ Богомъ. Слава Богу, не иду назадъ. Записать:

1) Подчиняться людямъ[1088] можетъ только человѣкъ, к[оторый][1089] считаетъ себя свободнымъ. Считаетъ себя свободнымъ тотъ, кто дѣлаетъ, что хочетъ; а тотъ, кто дѣлаетъ, что хочетъ, рабъ всего. Свободенъ только тотъ, кто считаетъ себя рабомъ Бога и дѣлаетъ только то, чего хочетъ Богъ и чему никто и ничто помѣшать не можетъ. (Хорошо.)

2) Награда доброй жизни, какъ и самая жизнь, внѣ времени — въ настоящемъ. Сейчасъ дѣлаешь хорошо, и сейчасъ хорошо. Послѣдствія же могутъ быть и худыя и хорошія.

3) Грѣхъ богатства, нетолько богатства, но излишка, a тѣмъ болѣе большаго богатства, кромѣ своего внутренняго грѣха пользованія трудомъ,[1090] отниманія для себя труда другихъ людей,[1091] еще и въ томъ — и ужасный грѣхъ — въ возбужденіи зависти и нелюбви людей.268

269 4) Мысль только тогда движетъ жизнью, когда она добыта своимъ умомъ или хотя отвѣчаетъ на вопросъ, возникшій въ своей душѣ: мысль же чужая, воспринятая только умомъ и памятью, не вліяетъ на жизнь и уживается съ[1092] противными ей поступками.

5) Братство, равенство, свобода — безсмыслица, когда они понимаются, какъ требованія внѣшней формы жизни. Отъ этого-то и была прибавка: «ou la mort».[1093] Всѣ три[1094] состоянія — послѣдствія свойствъ человѣка: братство — это любовь. Только если мы будемъ любить другъ друга, будетъ братство между людьми. Равенство это смиреніе. Только если мы будемъ не превозноситься, а считать себя ниже всѣхъ, мы всѣ будемъ равны. Свобода — это исполненіе общаго всѣмъ закона Бога. Только исполняя законъ Бога, мы всѣ навѣрно будемъ свободны. (Хорошо.)

6) Человѣкъ, какъ разумное существо, не можетъ не быть нравственнымъ или безнравственнымъ, не можетъ не быть добрымъ или злымъ. Не можетъ быть ни то ни сё, п[отому] ч[то] не можетъ не кормиться и не плодиться. А и кормиться и плодиться животное можетъ безразлично, ни нравственно, ни безнравственно, человѣкъ же, какъ разумн[ое] существо, можетъ[1095] безнравственно кормиться чужими трудами и безнравственно плодиться, не заботясь о дѣтяхъ.

7) Какъ можно пріучить себя класть жизнь въ чинахъ, богатствѣ, славѣ, даже въ охотѣ, въ колекціонерствѣ, такъ можно пріучить себя класть жизнь въ совершенствованіи, въ постепенномъ приближеніи къ поставленному предѣлу. Можно сейчасъ испытать это: посадить зернушки и начать слѣдить за ихъ ростомъ, и это[1096] будетъ занимать и радовать. Вспомни, какъ радовался на увеличеніе силы тѣлесной, ловкости: коньки, плава[нье]. Также попробуй задать себѣ хоть то, чтобы не сказать въ цѣлый день, недѣлю ничего дурнаго про людей, и достиженіе[1097] будетъ также занимать и радовать.269

270 8) Самоотреченіе цѣнно, нужно и радостно только, когда оно религіозное, т. е. отрекаешься отъ себя для того, чтобы исполнить волю Бога.

9) Пока человѣкъ въ этой жизни, онъ не можетъ ни всего отдать ни всего понять. И все таки онъ долженъ стараться отдать, и понять какъ можно больше. И чѣмъ больше отдашь и поймешь, тѣмъ больше блага.

10) Человѣкъ[1098] упорно держится своихъ мыслей, главное, п[отому], ч[то] онъ дошелъ до этихъ мыслей самъ, и, м[ожетъ] б[ыть], очень недавно, осудивъ свое прежнее. И вдругъ ему предлагаютъ осудить это свое новое и принять еще болѣе новое, то, [до] чего онъ не дошелъ еще. А тутъ еще одно изъ самыхъ смѣшныхъ и вредныхъ суевѣрій, что стыдно измѣнять свои убѣжденія. Стыдно не измѣнять ихъ, п[отому] ч[то] въ все большемъ [и] большемъ пониманіи себя и міра — смыслъ жизни, а стыдно не перемѣнять ихъ.

11) Если есть Богъ, то онъ не три, не два, не двадцать два, даже не одинъ. Понятіе числа не приложимо къ Богу.

12) Да, какъ атлетъ радуется каждый день, поднимая большую и большую тяжесть и оглядывая свои все разрастающіеся и крѣпнущіе бѣлые (бисепсы) мускулы, такъ точно можно, если только положишь въ этомъ жизнь и[1099] начнешь работу надъ своей душой, радоваться на то, что каждый день,[1100] нынче,[1101] поднялъ бòльшую, чѣмъ вчера, тяжесть, лучше перенесъ соблазнъ. Только любоваться нельзя, да и не на что, п[отому] ч[то] всегда остается такъ много недодѣланнаго.

13)[1102] Нехорошо увѣрять себя, что любишь людей, что живешь любовью, повторять фальшивыя слова Павла или самому придумывать такія. Гдѣ намъ любить, когда вся жизнь наша основана на злѣ. Все, чѣмъ я пользуюсь, сдѣлано съ проклятіями, сдѣлано поневолѣ, отъ нужды, к[оторой] я пользуюсь. Говорить270 271 про нашу любовь къ людямъ, даже вызывать въ себѣ чувства, подобныя любви, все равно, что лакомъ покрывать нетесанное дерево, скородить непаханное. Мы живемъ угнетеніемъ братьевъ. Надо, прежде, чѣмъ любить, перестать жить ихъ страданіями.

14) Скажи: если бы то, для достиженія чего ты трудишься, могло бы быть достигнуто тѣмъ, чтобы твоя дѣятельность осталась бы нетолько неизвѣстна, но считалась бы подлой, дурной, — продолжалъ ли бы дѣлать то, что дѣлаешь? Только когда на такой вопросъ отвѣтъ навѣрно положительный, можно отдавать всѣ свои силы на избранную дѣятельность.

15) Все мнѣ думается, что сонъ, сновидѣнія, кот[орыя] представляются намъ событіями, суть воспоминанія, но что въ сонномъ состояніи они представляются намъ событіями. (Это не ясно, но тутъ есть что-то.)

16) Христіанское человѣчество стоитъ передъ дилеммой: отречься нетолько отъ христіанства, но и отъ всякой религіи, или отказаться отъ государства, отъ могущества, силы. Европейцы, Французы, Американцы, Англичане, Нѣмцы какъ будто склоняются къ первому рѣшенію: отказъ отъ религіи; надѣюсь, что русскіе изберутъ второе.

17) Удивительно, что люди не видятъ того, что и внутренняя, глубокая причина, и послѣдствія совершающейся теперь въ Россiи революціи не могутъ быть тѣже, какъ причины и послѣдствія революціи, бывшей больше ста лѣтъ тому назадъ.

18) Мнѣ представляется, что я движусь и весь міръ движется, и я называю это временемъ, тогда какъ ничто не движется, а происходитъ только то, что я открываюсь самъ себѣ вмѣстѣ съ открывающимся мнѣ міромъ.

Все, что я узнаю: всю мою жизнь, всю жизнь міра, все то, что я знаю изъ прошедшаго, то, что открылось въ свое время другимъ людямъ и передано мнѣ, все то, что я узнаю изъ будущаго, т. е. того, что открывается мнѣ, все это не движется и не есть ни прошедшее ни будущее, а есть всегда, внѣ времени.[1103] Оно всегда было, есть и будетъ и Все неизвѣстно мнѣ, а только часть этого вѣчно сущаго раскрылась и раскрывается въ моей жизни.271

272 [1104]Моя жизнь со[1105] всѣмъ видимымъ изъ моей жизни міромъ раскрывается мнѣ, но она всегда была и есть и будетъ; и моя смерть, о к[отор]ой я знаю по наблюденію и сознанію, тоже уже есть.[1106] И есть все то, что сопряжено съ смертью.[1107] Такъ что случиться со мною и со всѣмъ міромъ ничего не можетъ, такъ какъ все уже есть.

Жизнь есть все большее и большее открытіе того, что есть,[1108] и потому смерть должна быть тоже открытіе, но открытіе чего-то такого, чего мы не знаемъ и не можемъ знать, т[акъ] к[акъ] о томъ, что открываетъ жизнь, мы знаемъ по разсказамъ людей, о томъ же, что откроетъ смерть, ничего не можемъ знать.

Жизнь есть равномѣрное, постепенн[ое] раскрытіе себя. При раскрытіи я[1109] сознаю[1110] въ себѣ безконечную, неограниченную силу, и сознаніе этой силы даетъ мнѣ чувство свободы. Мнѣ кажется, что то[1111] раскрытіе, к[оторое] составляетъ мою жизнь, есть мое движеніе и я[1112] дѣлаю свою жизнь. Но я не дѣлаю ее, я только имѣю радость участія въ ней. Все, что я сдѣлаю, уже есть. (Все, что я дѣлаю, это только одно изъ воспоминанiй Бога.) Но я имѣю счастье[1113] сознавать себя участникомъ жизни міра. (Не ясно, но я не отчаиваюсь.)

19) Часто бываетъ тревога, недовольство собой отъ того, что чувствуешь себя terre à terre,[1114] ничего не хочется дѣлать, мысли не ходятъ. Не надо тревожиться. И это состояніе, хотя бы полнаго идіотизма, хорошо и радостно, только[1115] бы быть въ согласіи съ людьми и не дѣлать худаго. Корень этого чувства недовольства опять въ тщеславіи: ты, молъ, долженъ что-то сдѣлать, отличиться, а ты ничего не долженъ дѣлать, а ждать, чтобы тобой дѣлалъ хозяинъ то, что Ему нужно.272

273 Сегодня 10 Ноября.

Было досадно, что не вышла статья. Вотъ и не поднялъ гирю.

17 Ноября 1906. Я. П.

Цѣлая недѣля. Написалъ Что в[идѣлъ] в[о] с[нѣ] (порядочно) и поправлялъ коректур[ы] присланнаго Ч[то] д[ѣлатъ]? и немного серьезнѣе съ Дорикомъ. Живется хорошо. Сознаніе смысла жизни въ исполненіи не проходитъ, a скорѣе, усиливается. Охъ, боюсь похвастаться. Ч[ертковъ] боленъ, и мнѣ б[ыло] очень страшно потерять его. Неужели и это забота о себѣ? Умилившее меня письмо Сутковаго. Началъ нынче было писать[1116] Отца Вас[илі]я, но скучно, ничтожно. Все больше и больше думается о значеніи дилеммы, разрѣшаемой революціей. Очень хочется написать. Записать:

1) Что сновидѣнія — воспоминанія, видно изъ того, что не знаешь, что б[ыло] прежде и ч[то] послѣ. Связываешь же всѣ воспоминанія въ послѣдовательный рядъ событій въ моментъ пробужденія. Отъ этого и кажется, что длинный сонъ кончается и сливается съ звукомъ дѣйствительнымъ, пробуждающимъ.

2) Подумалъ, что если буду такъ совершенствоваться, то, du train que cela va,[1117] нечего будетъ дѣлать скоро. Какое безуміе! Не бойся, 1000 лѣтъ пройдетъ, и то не очистишься отъ самой мерзкой грязи, а что дальше, то идеалъ дальше. Идеалъ — полное отреченіе, а ты въ тѣлѣ.

[1118] Нынче въ[1119] М[ысляхъ] м[удрыхъ] л[юдей] чудная выписка Лаотсе, к[оторую] я нынче только какъ слѣдуетъ понялъ, что совершенство[1120] и польза, и значеніе, и употребленіе — только въ пустотѣ. Ступица, сосудъ, двери. Для человѣка высшая и сила, и польза, и благо — въ отреченіи отъ себя.

3) Часто, особенно теперь, съ новой силой вспоминаю и понимаю: Fais ce que dois, advienne que pourra.[1121] Человѣкъ ходитъ, Богъ водитъ. Все въ этомъ: въ томъ, чтобы не думать273 274 о послѣдствіяхъ поступковъ, а о добротѣ, божественности поступковъ. Пониманіе этого измѣняетъ всю жизнь.

4) Я не движусь, а открываюсь самъ себѣ. Сознавать это особенно важно п[отому], ч[то] если думаешь, что движешься, то занятъ условіями, послѣдствіями движенія. Если же знаешь, что ты еси вѣчное, непространственное, божеское «я», то не думаешь о движеніи, а только о томъ, чтобы быть тѣмъ, что ты еси, т. е.[1122] свободнымъ, даже всемогущимъ.

5) Какъ странно и смѣшно просить Бога. Не просить надо, а исполнять Его законъ, быть Имъ.[1123] Одно человѣческое отношеніе къ Богу это то, чтобы быть благодарнымъ Ему за то благо, к[оторое] онъ далъ мнѣ, какъ частицѣ Его. Хозяинъ поставилъ своихъ работник[овъ] въ такое положеніе, что, исполняя то, что онъ показалъ имъ, они получаютъ высшее доступное ихъ воображенію благо (благо душевной радости), а они просятъ его о чемъ-то. Если они просятъ, то это значитъ только то, что они не дѣлаютъ то, что имъ предназначено.

6) Удивительное мѣсто Паскаля, гдѣ онъ говоритъ: «Наша душа брошена въ тѣло, гдѣ она находитъ: число, время, измѣреніе», — я бы сказалъ: пространство, время, матерію, движенiе. «Онъ разсуждаетъ объ этомъ и называетъ это природой, необходимостью и не можетъ мыслить иначе». То самое, что я думаю теперь. И какое ужасное заблужденіе думать, что то самое, что ограничиваетъ истинную жизнь, и есть сама жизнь.

7)[1124] Понятны вѣрованія буддизма о томъ, что пока не дойдешь до полнаго самоотреченія, будешь возвращаться къ жизни (послѣ смерти). Нирвана — это есть не уничтоженіе, а та новая, неизвѣстная, непонятная намъ жизнь, въ к[оторой] не нужно уже самоотреченія.[1125] Неправъ только буддизмъ въ томъ что онъ не[1126] признаетъ цѣли и смысла этой жизни, ведущей къ самоотреченію. Мы не видимъ его, но онъ есть, и потому эта жизнь также реальна, какъ и всякая другая.

8) Ничего нѣтъ гнуснѣе того эгоизма, к[оторый] относится274 275 къ своему тѣлесному я, и ничего выше того, к[оторый] сознаетъ одно свое духовное я и ему одному служитъ.

Нынче пріѣзжаетъ Лева. Буду работать и запишу результаты. Боюсь. Я уже теперь плохъ.

18 Ноября 1906. Я. П.

До сихъ поръ не очень дурно. Нѣтъ доброты. Ничего не хочется работать. Написалъ два ничтожныя письма и Дорику плохо и теперь записываю:

1) Всѣ заблужденія философовъ — отъ построеній объективныхъ. А[1127] несомнѣнно только субъективное, не субъектъ Ивана, Петра, а субъективное общечеловѣческое, познаваемое не однимъ разумомъ, но разумомъ и чувствомъ — сознаніемъ.

2) Надо пріучаться спокойно переносить дурныя, превратныя о тебѣ сужденія, даже не переносить, а быть совершенно равнодушнымъ.

3) Чѣмъ меньше думаешь о себѣ, о своемъ отношеніи къ Богу, тѣмъ больше занятъ мнѣніемъ людей. Какое великое дѣло, какое радостное состояніе не переставая сознавать свои обязанности къ себѣ, къ Богу! Юродство великое дѣло.

21 Ноября 1906. Я. П.

Нынче ночью вспомнилъ и подумалъ о томъ радостно умиленномъ состояніи, к[оторое] испытывалъ, бывало, при обращеніи къ Богу, какъ къ существу, съ к[оторымъ] могутъ быть личныя отношенія, при молитвѣ къ Нему. Спросилъ себя: могу ли теперь испытывать тоже? и отвѣтилъ: да, и попытался молиться, просить; но когда спросилъ себя: о чемъ буду просить, то оказалось, что просить не о чемъ. Все,[1128] что отъ Него, все хорошо. Тогда спросилъ себя: не могу ли просто обратиться къ Нему?[1129] Спросилъ себя, что я скажу Ему. И сказать нечего. Одно сказать могу: Благодарю за благо, безконечное благо жизни. Было очень хорошо на душѣ, и также хорошо и теперь.

Получилъ ругательное письмо отъ В[еликанова]. Онъ называетъ меня б-ю. И хотѣлъ б[ыло] отослать ему назадъ письмо275 276 и слѣдующія, но потомъ опомнился и съ благодарностью принялъ это. Радоваться надо, что слышишь то, что о тебѣ говорятъ и думаютъ. Надо бы жалѣть его. Но не могу. Съ Л[евой] было хорошо и нетолько[1130] безъ зла, но зарождается любовь и жалость. Записать: кажется, очень важное.

1) Если все уже есть, и то, что мы называемъ жизнью во времени, есть только раскрытіе того, что есть, то какже понимать сознаніе своей свободы? —

Для Бога, для всего міра все уже есть, и есть такое, какое есть, и ничто измѣнено быть не можетъ. Но не то для меня. Пчелы должны заложить дѣтву и заготовить медъ, и навѣрно будетъ рой,[1131] и онъ навѣрно будетъ для пчеловода. Онъ уже есть. Но какая пчела будетъ нести кормъ дѣтямъ, класть[1132] зародыши, заготовлять медъ, и какая погибнетъ, это зависитъ отъ пчелы. Такъ и люди, всегда будутъ тѣ, к[оторые] исполнятъ волю, предначертанi[е] Высшей воли, но кто они будутъ, зависитъ отъ нихъ. Могу быть я и могу не быть. Каждый изъ насъ можетъ быть трутнемъ, можетъ быть пчелой. Законъ же количества трутней и пчелъ внѣ[1133] ихъ власти, — и пчелъ и людей; и всегда будетъ и пчелъ и людей столько, сколько нужно для жизни улья и для жизни міра. Въ этомъ-то и благо, великое благо жизни, что я могу быть сотрудникомъ или, скорѣе, исполнителемъ воли Бога, закона Его, несомнѣннаго закона, хотя я и могу отступать отъ него. Отдаться, насколько возможно въ тѣлѣ, всѣми силами[1134] исполненію воли Бога можетъ всякій и могутъ всѣ, и жизнь не уничтожится, всегда будетъ возможно высшее совершенство. Не можетъ быть только обратнаго: того, чтобы всѣ не исполняли волю, законъ Бога, и чтобы жизнь пошла назадъ, или, скорѣе, чтобы не было того, что уже есть. (Все это очень мнѣ показалось и кажется важно, но я дурно записалъ, выразилъ.)

Вчера написалъ для «Родника» «Къ юнош[амъ]». Порядочно. Не поправлялъ еще. Нынче интересная статья о революціи276 277 въ Японскомъ журналѣ, а вчера въ Индийскомъ о желтой и бѣлой цивилизаціи.

23 Ноября 1906. Я. П.

Въ очень хорошемъ душевномъ состояніи любви ко всѣмъ. Читалъ Іоанна посланіе. Удивительно. Только теперь вполнѣ понимаю. Нынче было великое искушеніе, к[отор]ое такъ и не преодолѣлъ вполнѣ. Догналъ меня Абакумовъ съ просьбой и жалобой за то, что его за дубы приговорили въ острогъ. Очень б[ыло] больно. Онъ не можетъ понять, что я, мужъ, не могу сдѣлать по своему, и видитъ во мнѣ злодѣя и фарисея, прячущагося за жену. Не осилилъ перенести любовно, сказалъ А[бакумову], что мнѣ нельзя жить здѣсь. И это не добро. — Вообще меня все больше и больше ругаютъ со всѣхъ сторонъ. Это хорошо. Это загоняетъ къ Богу. Только бы удержаться на этомъ. Вообще чувствую одну изъ самыхъ большихъ перемѣнъ, совершившихся во мнѣ именно теперь. Чувствую это по спокойствію и радостности и доброму чувству (не смѣю сказать: любви) къ людямъ. Всѣ почти мои прежнія писанія послѣднихъ лѣтъ, кромѣ Евангелія[1135] и нѣкоторыхъ, мнѣ не нравятся по своей недобротѣ. Не хочется давать ихъ.

Маша сильно волнуетъ меня. Я очень, очень люблю ее.

Да, хочется подвести отдѣляющую черту подъ всей прошедшей жизнью и начать новый, хоть самый короткій, но болѣе чистый эпилогъ.

————————————————————————————————————

[27 ноября 1906. Я. П.] 26 ноября 1906. Я. П.

Сейчасъ, часъ ночи, скончалась Маша. Странное дѣло. Я не испытывалъ ни ужаса, ни страха, ни сознанія совершающагося чего-то исключительнаго, ни даже жалости, горя. Я какъ будто считалъ нужнымъ вызвать въ себѣ особенное чувство умиленія горя и вызывалъ его, но въ глубинѣ души я былъ болѣе покоенъ, чѣмъ при поступкѣ чужомъ — не говорю уже своемъ — нехорошемъ, не должномъ. Да, это событіе въ области тѣлесной и потому безразличное. — Смотрѣлъ я все время на нее, какъ она умирала: удивительно спокойно. Для меня — она была раскрывающееся передъ моимъ раскрываніемъ существо. Я слѣдилъ277 278 за его раскрываніемъ, и оно радостно было мнѣ. Но вотъ раскрываніе это въ доступной мнѣ области (жизни) прекратилось, т. е. мнѣ перестало быть видно это раскрываніе; но то, что раскрывалось, то есть. «Гдѣ? Когда?» это вопросы, относящiеся къ процессу раскрыванія здѣсь и не могущіе быть отнесены къ истинной, внѣпространственной и внѣвременной жизни. — Записать надо:

1) Во мнѣ постоянно борятся три жизни: 1) животная, 2) во мнѣніи людскомъ и 3) жизнь[1136] божеская. Божеская жизнь, т. е.[1137] проявленіе во мнѣ воли, силы божьей, одна жизнь истинная; двѣ первыя — подобія жизни, скрывающія истинную. Всѣ различія людей только въ томъ, какая жизнь преобладаетъ; а всѣ живутъ до конца.

2) На народномъ языкѣ жалѣть значитъ любить. И это вѣрное опредѣленіе того рода любви, к[отор]ый больше всего связываетъ людей и вызываетъ ихъ любовную дѣятельность. Есть любовь, когда, видя высоту, правду, радостн[ость] человѣка — существа, чувствуешь свое единство съ нимъ, желаешь быть имъ. Это любовь низшаго существа къ высшему. И есть любовь, и самая нужная — перенесенiе себя въ другаго, страдающаго человѣка, состраданіе, желаніе помочь ему. Это: жалѣть — любить. Первая любовь можетъ перейти въ зависть, вторая можетъ перейти въ отвращеніе. — Первая любовь: любовь къ Богу, къ святымъ, къ лучш[имъ] людя[мъ], свойственна человѣку, но особенно важно развить въ себѣ вторую и не дать ей извратиться въ отвращеніе. Въ первой любви мы жалѣемъ, что мы не такіе, какъ тѣ, кто лучше насъ, во второй любви мы жалѣемъ, что люди не такіе, какъ мы: мы здоровы, цѣлы, а они больны, калѣки. Вотъ тутъ надо особенно стараться выработать въ себѣ такое же отношеніе къ духовно больнымъ людямъ, развращеннымъ, заблуждающимся,[1138] гордымъ (что особенно трудно), какъ и къ больнымъ тѣлесно. Не сердиться на нихъ, не спорить съ ними, не осуждать ихъ, а если не можешь помочь, то жалѣть ихъ за то, что тѣ духовныя278 279 калѣчества и болѣзни, к[оторыя] они несутъ, не легче, а еще тяжелѣе тѣлесныхъ.

3) Я думалъ прежде — и такъ записалъ — что какъ, положивъ[1139] свою жизнь въ произращеніи, можно радоваться на[1140] успѣхи произрастанія, также можно, положивъ свою жизнь въ совершенствованіи, радоваться на успѣхи. Но это неправда. Свое совершенствованіе никогда не видишь, если оно дѣйствительно. А если видишь, то его нѣтъ. Можно только пріучить себя класть жизнь не въ совершенствованіи, а въ[1141] проявленіи своей божественной природы, жить по божьи, и усиліе замѣнится привычкой.

4)[1142] Жизнь, истинная жизнь только въ томъ, чтобы въ каждый моментъ настоящаго, не руководясь ни прошедши[мъ] ни будущи[мъ], проявлять свою божескую сущность, жить «побожьи».[1143] Какъ это мало, а вся мудрость жизни, вся разгадка ея смысла въ одномъ этомъ.

5) Какъ въ минуты серьезныя, когда, какъ теперь, лежитъ не похороненное еще тѣло любимаго человѣка, ярко видна безнравственность и ошибочность и тяжесть жизни богатыхъ. Лучшее средство противъ горя — трудъ. А у нихъ нѣтъ необходимаго труда, есть только веселье. А веселье — неловко, и остается невольно фальшивая, сантиментальная болтовня. Только что получилъ фальшиво сочувственныя письма и телеграммы, и встрѣтилъ дурочку Кыню, она знала Машу. Я говорю: Слышала наше горе?

— «Слышала», — и тотчасъ же: «копеечку дай».

Какъ это много лучше и легче.

29 Ноября 1906. Я. П.

Сейчасъ увезли, унесли хоронить. — Слава Богу, держусь въ прежнемъ хорошемъ духѣ. Съ сыновьями сейчасъ легче.

1) Думалъ о томъ, что мы называемъ Богомъ, о началѣ, о томъ, безъ чего ничего бы не было, и вспомнилъ, что Христосъ не называлъ это Богомъ, а Отцомъ, и не въ смыслѣ личности279 280 отца, его любви къ дѣтямъ, а главное, въ смыслѣ источника, начала всего. Сейчасъ справлюсь въ симфоніи. — По ветхому завѣту 10 стр[аницъ], а по Н[овому] З[авѣту] очень мало. Главное то, что молитва Отче нашъ и лучшія мѣста Евангелія — вездѣ Отецъ.

2) Вспомнилъ, какъ я лгалъ въ молодости, какъ солгалъ Готье, что уѣзжаю, когда не думалъ уѣзжать, только п[отому], что мнѣ казалось, что это[1144] можетъ увеличить его уваженіе ко мнѣ. И это навело на мысль, что если только люди не считаютъ нравственно дурнымъ ложь, вообще не[1145] держатся нравственнаго обязательнаго закона, они всегда для выгоды своей будутъ лгать. И будутъ лгать самымъ[1146] неожиданнымъ манеромъ во время разговора, предполагая, что такая-то ложь можетъ вызвать удовлетвореніе ихъ тщеславію.

3) Побуждаетъ къ дѣятельности и заставляетъ воздерживаться прежде всего животная природа человѣка. Ради требованій животной природы человѣкъ идетъ на охоту и ради этихъ же требованій не ѣстъ сырое мясо или незрѣлый плодъ, а варитъ и ждетъ. Кромѣ животной природы, побуждаетъ къ дѣятелыюсти и сдерживаетъ человѣка воздѣйствіе на него другихъ людей: страхъ передъ ними или передъ ихъ мнѣніемъ. Эти два двигателя всегда въ борьбѣ,[1147] и[1148] то одинъ, то другой побѣждаетъ.[1149] Третій двигатель: это требованія божеской (духовной) природы человѣка. Такая же идетъ борьба между этими требованіями и тѣми двумя. Смыслъ жизни, торжество жизни — въ побѣдѣ этого послѣдняго надъ двумя первыми. Много объ этомъ хочется сказать, но теперь плохо думается.

4) Думалъ о[1150] душевномъ состоян[iи] людей, участвующихъ въ революціи.

a) Люди изъ народа, нуждающіяся и страдающія массы. Главныя280 281 побудительныя чувства это зависть, корыстолюбіе, злоба. И потому они жалки, и великій грѣхъ тѣхъ, кто приводитъ ихъ въ это состояніе.

b) Дѣлатели революціи, пресса, проповѣдники, практически дѣятельные революціонеры. Мотивы этихъ и чувства: тщеславіе, славолюбіе, суетливость, самоувѣренность, самомнѣніе,[1151] властолюбіе и таже зависть и злоба.

c) Отстаивающіе существующее борцы противъ революціи: эгоизмъ, упорство и злоба, но не столь жестокая, какъ у первыхъ двухъ.

Какже не жалѣть несчастныхъ захваченн[ыхъ] этой заразой и не стараться остаться свободнымъ отъ нея и спасти отъ нея, кого можешь.

5) Очень, очень важное, но боюсь, что по нынѣшнему слабому состоянію буду не въ силахъ высказать ясно. Вотъ что: Прочелъ превосходное мѣсто въ М[ысляхъ] М[удрыхъ] Л[юдей] Конфуція на 29 Ноября: Небо и земля велики, но..... и подумалъ о томъ, что говорить о томъ, что основа всего есть[1152] тѣлесное, и что духовное есть произведеніе тѣлеснаго, все равно, что сказать, что основа моей тѣлесной жизни есть та пища, к[отор]ой я питаюсь. Хотя и совершенно справедливо, что безъ пищи я бы не могъ жить и что все мое тѣло есть только превращенная пища, вся моя тѣлесная жизнь не есть пища, а пища есть одно изъ условій моей тѣлесной жизни, к[отор]ая состоитъ изъ сложнаго моего организма со всѣми его отправленіями. Тоже самое и про[1153] матерію и духовное существо. Хотя я не знаю моего духовнаго существа безъ тѣла, но я знаю, что тѣло есть только одно изъ условій моей духовной жизни, состоящей изъ непостижимаго разумомъ, но только сознаваемого мною начала. Не было бы организма, не было бы нетолько пищи, но и самаго понятія пищи. Точно также, не было бы сознаваемаго мною духовнаго начала, не было бы ни матеріи, ни этого понятія. Начало всего — мое духовное сознаніе жизни. Сознаніе это получаетъ отъ внѣшнихъ чувствъ впечатлѣнія и изъ нихъ составляетъ міръ матерьяльный.281

282 [1154]Нача[ло] всего — это духовное я. И оно[1155] внѣ времени. Оно есть, было и будетъ. (Нѣтъ, не то, и сравненіе неумѣстно).

1 Декабря 1906. Я. П.

Чувствую себя очень слабымъ, но душевное состояніе все тоже — очень спокойное <и радостное>. Не радостное, а довольное. Только теперь понялъ, какъ важна внутренняя работа въ одиночествѣ, съ Богомъ: останавливать себя въ дурныхъ мысляхъ не любовныхъ, недобрыхъ, въ раздраженіи нетолько на животныхъ, но на вещи. Зацѣпился: «ахъ, чортъ». Не надо. Въ мысляхъ тщеславныхъ, не говорю уже похотливыхъ, ловить себя и понимать, чувствовать всю свою гадость и бороться съ ней. Только когда одинъ съ собой, съ Богомъ, и можно работать надъ собой. А когда съ людьми, то уже поздно. Когда съ людьми, то поступишь хорошо, только когда заготовилъ это въ единеніи, въ tête-à-tête[1156] съ Богомъ. Это и есть настоящая молитва. Немного времени практиковалъ это, а уже чувствую плоды радостные.

[1157] Нѣтъ-нѣтъ и вспомню о Машѣ, но хорошими, умиленными слезами, не объ ея потерѣ для себя, а просто о торжественной, пережитой съ нею минутѣ отъ любви къ ней. Записать:

1) Какъ живо чувствую теперь, что основа, жизнь есть божественная частица, сознаваема[я] нами любовью. Насколько соскакиваютъ животныя страсти, отсыхаетъ и спадаетъ кора животности, настолько высвобождается оно, божеское начало — любовь, к[оторая] и есть и была и въ дѣтствѣ и въ юности сущность жизни, прикрытая, преобразованная тогда страстями.

2) Если понялъ не однимъ умомъ, a всѣмъ внутреннимъ опытомъ жизни, что[1158] жизнь, смыслъ,[1159] благо ея только въ высвобожденіи заваленной, засоренн[ой], затемненной духовной основы жизни; если понялъ и положилъ въ этомъ жизнь, то чѣмъ же282 283 инымъ можетъ представляться смерть, какъ только полнымъ высвобожденіемъ этого духовнаго начала отъ того, что скрыва[етъ] его[1160] — отъ ограниченія плоти. И потому смерть должна бы быть не страшна, а желательна, какъ полное осуществленіе того, къ чему[1161] шла вся жизнь.[1162] Мы всегда инстинктивно ждемъ, ищемъ, желаемъ будущаго, торопимъ его пришествіе. Смерть, правда, приходитъ чаще съ страданіями и трудомъ перенесенія ихъ, но ничто хорошее не приходитъ, какъ роды (евангельское сравненіе), безъ страданій. Но[1163] женщина, зная, что она рожаетъ, не боится страданій и смѣло, радостно идетъ на нихъ. Также должны и мы встрѣчать смерть. И это не слова, а я вѣрю въ это. —

3) Сейчасъ чувствую себя очень слабымъ, нетолько членами тѣла, но мозгомъ, умомъ. Не могу думать ясно и напряженно, и странное дѣло, въ этомъ слабомъ состояніи я сознаю свою жизнь и смыслъ ея и добра, свое дѣло въ жизни лучше, чѣмъ въ самыя свѣтлыя въ умственномъ отношеніи времена. Умъ, энергія ума, быстрота его совсѣмъ не нужны для пониманія и исполненія закона жизни. Скорѣе напротивъ: сила божія въ слабости совершается. —

23 Декабря. Я. П. 1906.

Нѣсколько дней нездоровъ, хорошо думается, радостная готовность къ смерти. Записать:

1) Одни говорятъ (матеріалисты), что дѣйствительно есть только тѣло, духъ же есть иллюзія, огонекъ, загорающійся на немъ. Другіе (идеалисты) говорятъ, что дѣйствительно есть только духъ, a тѣло есть временная иллюзія, порождаемая ограниченностью духа. Кто правъ? Признай первое, удовлетворяй требованіямъ тѣла, и на каждомъ шагу разочарованіе, раскаяніе и все большій и большій страхъ неминуемой смерти. Признай второе, и все больше и больше успокоенія, радости, свободы и нетолько безстрашіе смерти, но нѣтъ ея. Какое же можетъ быть сомнѣніе?283

284 2) Я просыпаюсь въ постели и сознаю себя такимъ, какимъ я былъ въ 35 лѣтъ. Это не то что я вспоминаю, а я именно такой. Мнѣ надо вспомнить, чтò я теперь, чтобы сказать, что это — воспоминаніе. А это не воспоминаніе, а это то, что я теперь и такой, какой я теперь, и такой, какой я былъ 40, 30, 20, 10 лѣтъ тому назадъ. То, что я называю воспоминаніемъ, есть только сознаніе невозможности проявить себя тѣмъ, чѣмъ я есть: соединеніемъ всего того, что я пережилъ во времени.[1164]

28 Дек. 1906. Я. П.

Нездоровье прошло, но осталась сердечная слабость. Сильные перебои. И хорошо. Очень серьезно хорошо. Странно, только теперь, когда я наканунѣ смерти, я начинаю жить настоящею жизнью: для себя, для Бога, независимо отъ людей. И какая это сила. Я не вполнѣ еще овладѣлъ ею, но чувствую ее временами. Писалъ за это время: исправленный Кр[угъ] Чт[енія] и законъ Божій для дѣтей. Очень трудно, но, если Богъ позволитъ — могу сдѣлать. Много нужно записать, и хорошаго, но сейчасъ не могу — поздно, вечеръ.

Живу и часто вспоминаю послѣднія минуты Маши (не хочется называть ее Машей, такъ не идетъ это простое имя тому существу, к[оторое] ушло отъ меня). Она сидитъ, обложенная подушками, я держу ея худую милую руку, и чувствую, какъ уходитъ жизнь, какъ она уходитъ. Эти четверть часа одно изъ самыхъ важныхъ, значительныхъ временъ моей жизни.

29 Дек. 1906. Я. П.

Здоровье тѣла слабо, душевное хорошо. Вышло «Что же дѣлать». Непріятно, слабо, a несомнѣнно правда. Хотѣлъ не писать больше статей, а статья О Зн[аченіи] Рев[олюціи] и письмо офицера и нынче замѣтка о Что же дѣлать требуютъ. Главное, надо написать о томъ, что всѣ ихъ теоріи историко-экономическія, все это только оправданіе скверной жизни, все это только топтаніе въ тупикѣ, изъ к[отораго] нѣтъ выхода. — Записать:

1) Что значитъ любить Бога? Любить Бога значитъ любить то Все, чего я сознаю себя частью.284

285 2) Ужасно, когда человѣкъ,[1165] вообразившій свою жизнь въ тѣлѣ, видитъ, что тѣло это разрушается, да еще съ страданіями! Для человѣка,[1166] понимающаго свою жизнь въ духѣ, разрушеніе тѣла есть только усиленіе духа;[1167] страданія же[1168] необходимыя условія этого разрушенія.

3) Записано: «Спартанство и изнѣженность...» Не помню, должно быть, что въ нашемъ общест[вѣ] потеряно сознаніе грѣха изнѣженности. Всѣ или большая часть изобрѣтеній, к[отор]ыми мы гордимся,[1169] отъ жел[ѣзныхъ] дорогъ до телефон[овъ], направлены на усиленіе изнѣженности.

4) То, что въ нашемъ мірѣ считается единственной и самой важной наукой: естеств[енныя] науки, политико-экономія, исторія (какъ она изучается), юриспруденція, соціологія и пр., совершенно такія же не нужныя и большей частью ложныя знанія, какова въ старину была «наука», включавшая въ себя богословіе, алхимію, аристотелевск[ую] философію, астрологію.

5) Невозможно обнять съ матерьяльной точки зрѣнія всякое явленіе жизни. (Записано такъ): Тщетны попытки выразить словомъ... Не помню.

6) Записано такъ: Каждый занятъ собой, думаетъ, что онъ или по крайней мѣрѣ, его современники..... Не помню.

7) У древнихъ мысли не было о возможности жить безъ власти и безъ раздѣленія на народы; теперь мысль эта уже есть, и нельзя спрятать ее и передѣлать ее сообразно жизни, a неизбѣжно жизнь передѣлать по мысли. Такъ и будетъ.

8) Какъ кажется несомнѣннымъ то, что богатымъ жить лучше, чѣмъ бѣднымъ, а между тѣмъ какъ это несомнѣнно несправедливо. И несправедливо не только до извѣстной степени, но всегда и до конца: самая большая бѣдность лучше небольшой бѣдности, и самое большое богатство хуже средняго. Всѣмъ совершенно равно, и потому тому, кто понимаетъ это, не зачѣмъ измѣнять285 286 свое положеніе. Какъ вода вездѣ на одномъ уровнѣ, такъ и возможность счастія людей въ зависимости отъ богатства или бѣдности.

9) Записано для себя: перестать писать о общ[ественномъ] устройствѣ, а только о религіи. И какъ разъ уже теперь чувствую необходимость написать объ историческ[ихъ] теоріяхъ и свободѣ воли и потому — о нравственности.

10) Какъ тщетны всѣ убѣжденія о лучшемъ устройствѣ всякаго рода политиковъ, соціалист[овъ], революціонеровъ, такъ тщетны и мои. Дѣлай то, что можешь, для себя въ той области, гдѣ ты властенъ, a послѣдствія предоставь той силѣ, отъ к[оторой] они зависятъ.

11) Часто удивлялся на путаницу понятій такихъ умныхъ людей, какъ Вл[адимиръ] Соловьевъ,[1170] (сказалъ бы: Булгаковъ, если бы признавалъ въ немъ умъ), и теперь ясно понялъ, отчего это. Все отъ того же (какъ и во всей теперешней наукѣ) признанія государства, какъ чего-то независимо отъ воли людей существующаго, предопредѣленнаго, мистическаго, неизмѣннаго.

12) Я огорчаюсь тѣмъ, что не увижу при жизни послѣдствій своей дѣятельности, a вмѣстѣ съ тѣмъ огорчаюсь тѣмъ, что не нахожу въ жизни случая такой дѣятельности, при к[отор]ой я бы былъ совершенно увѣренъ, что мною не руководитъ желаніе славы людской. У меня есть то самое, что мнѣ нужно, а я жалуюсь.

13) Въ современной литературѣ намъ съ одинаковой притягательностью предлагается все, что производится. Чѣмъ дальше назадъ, тѣмъ меньше предлагаемое: бòльшая часть отсѣяна временемъ; еще дальше — еще больше. Отъ того такъ важны древніе. Предлагаемая литература имѣетъ видъ конуса вершиной къ низу. Близко къ этой вершинѣ Браминская мудрость, китайская, буддизмъ, Стоицизмъ, Сократъ, христіанство; дальше, расширяясь, идутъ Плутархъ, Сенека, Цицеронъ, Маркъ Аврелій, средневѣковые мыслители, потомъ Паскаль, Спиноза, Кантъ,[1171] энциклопедисты, потомъ писатели XIX вѣка286 287 и наконецъ современные.[1172] Очевидно, и среди современныхъ есть такіе, к[оторые] останутся, но трудно попасть на нихъ, во 1-хъ, п[отому], ч[то]ихъ такъ много, что нельзя пересмотрѣть всѣхъ, а во 2-хъ, п[отому], ч[то] т[акъ] к[акъ] толпа всегда глупа и безвкусна, выставляется на видъ только самое плохое.

14) Записано для Дорикова Кр[уга] Чт[енія] 1) о томъ, что обряды должно замѣнить разумное пониманіе жизни, и 2)

Лев Николаевич ТолстойПолное собрание сочинений. Том 55Дневники и Записные книжки1904—1906

Предисловие к электронному изданию

ДНЕВНИКИ И ЗАПИСНЫЕ КНИЖКИ1904—1906

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТОМУ ТОМУ.

РЕДАКЦИОННЫЕ ПОЯСНЕНИЯ.

* ДНЕВНИКИ1904—1906

[1904]

[1905]

[1906]

Лев Николаевич
Толстой

Полное собрание сочинений. Том 55

Дневники и Записные книжки
1904—1906

ДНЕВНИКИ И ЗАПИСНЫЕ КНИЖКИ
1904—1906

* ДНЕВНИКИ
1904—1906